– Акулина, – сказала дама, махнув рукой в сторону кресла.

Я несколько оторопела.

– Чего?

– Нужно говорить не «чего», а «извините», – поправила меня дама. – Меня зовут Акулина, ясно?

Я бы засмеялась, если бы не чувствовала себя настолько глупо. Слово в слово недавно я то же самое сказала Стасе, и вот теперь сама так опозорилась.

– Почему вы в шляпе?

Я стащила шляпку еще до того, как успела понять, что я делаю.

Акулина надвинулась на меня, как белоснежный айсберг на «Титаник».

Последовала многозначительная пауза.

– Значит, так, Анастасия Анисимова, – сказала Акулина. – Вы удачно прошли собеседование, у вас приличные внешние данные, и вы казались достойной работать в таком месте, как «Эдем». Ваше резюме не производило впечатления, но мы пошли вам навстречу, а вы?

Тут дама прервала монолог и посмотрела на меня так, словно я была Салтычиха, Гитлер и Чикатило в одном лице.

Весьма неприятном лице.

– А вы выглядите, как… Как я не знаю что! – закончила свой монолог Акулина.

Мне хотелось встать и уйти, желательно хлопнув дверью так, чтобы матовые стекла в ней зазвенели. Но я смогла взять себя руки. Моей сестре нужна эта работа.

Мне нужна эта работа.

– Я вполне понимаю ваше негодование, – сказала я голосом, мягким и сладким, как тирамису. – Но, поверьте, это всего лишь результат неудачного эксперимента. Такое событие, как приглашение на работу в «Эдем», трудно переоценить. Я была польщена оказанной мне честью и решила усовершенствовать свою внешность… К несчастью, у моего стилиста был не лучший день, и результат получился соответствующий.

Гладко натянутое лицо Акулины не выразило ни малейших эмоций, но в глазах, казалось, что-то промелькнуло. Я решила замаслить ее окончательно.

– А вот ваш цвет волос неотразим. Если бы это не был ваш природный цвет, я бы осмелилась попросить координаты стилиста…

Мне удалось ей польстить – Акулина откинулась на спинку кресла и самодовольно поправила прическу.

– У вас есть один день на то, чтобы исправить недостатки в своей внешности, – сказала она чуть мягче, чем раньше. – С завтрашнего дня приступайте к работе. Сейчас Диляра введет вас в курс дела. Диля! – крикнула Акулина. – Быстро ко мне!

На пороге появилась худенькая барышня с сильно накрашенными глазами. Одета она была в ядовито-зеленое шелковое платье, на шее имела цветастый платочек, на боку – сумочку.

– Диля, введи новенькую в курс дела. Ты будешь ее курировать первое время. Зайди ко мне за инструкциями. Разумеется, она сможет приняться за работу только в том случае, если приведет свою голову в порядок.

– А мне кажется, ее голова и так неплохо выглядит, – прозвучал над моей несчастной головой, ставшей предметом такого повышенного внимания, приятный мужской голос.

Я подняла взгляд. Возле стоял высокий мужчина с чеканным профилем, с роскошной каштановой шевелюрой. Ярко-синие глаза смотрели пристально и насмешливо.

– Вполне соответствует духу нашего предприятия! Эдем! Таинственный лес! Сплетение лиан, сладкое дыхание экзотических цветов, ярко окрашенные птицы… И робкая маленькая дриада с зелеными, как листва, волосами, выглядывает из ветвей…

– Да вы поэт, Жан, – пролепетала Акулина. Она изменилась до неузнаваемости. Белоснежный костюм больше не навевал мысли об айсберге, отправившем на дно «Титаник». Теперь он был похож на сливочное мороженое, плавящееся под лучами летнего солнышка в руках отпущенного на каникулы ученика начальной школы. Улыбнуться Акулина не могла, но она, по крайней мере, сделала все, что было в ее силах. – Что ж, если вы считаете, что эта маленькая дриада может немедленно приступить к работе, то пусть идет. А у меня к вам есть несколько вопросов.

– Мне не терпится приступить, – иронически поклонился ей тот, кого она назвала Жаном.

Больше они не обращали на нас внимания. Мы с Дилярой вышли и тихонько прикрыли за собой дверь.

– Кто это? – спросила я.

Диляра выглядела недовольной – вероятно, ей совершенно не хотелось быть моим куратором.

– Жан Макаров, владелец «Эдема». Хочешь бесплатный совет на будущее? Старайся не попадаться ему на глаза. Это он сегодня добрый – вчера была акция, и продали много залежавшегося товара. А если день, в смысле дохода, не очень – он увольняет всех и каждую, кто под руку подвернется. Так что поаккуратнее с ним.

– А Акулина?

– Акула-то? Она его служебная собака, будет делать то, что ей скажут. Вообще-то, нормальная тетка, если не идти поперек. Она бывшая модель и страшно страдает из-за уходящей молодости. Ей нужно вовремя вворачивать комплименты, тогда все будет нормально.

– Это я уже поняла… – пробормотала я.

– Но вообще, она стервоза, конечно. При ее жизни это и немудрено. Ее сын работает у нас охранником. Он наркоман. Она его лечит непрерывно, но пока без особого успеха. Так что жизнь не сахар… Так, вот подсобка. Тебе надо переодеться, так тебя в зал выпустить нельзя.

– Во что переодеться? – не поняла я. Мы стояли у какой-то очень обшарпанной двери.

– В форму, ясное дело, – вздохнула Диляра.

Она толкнула дверь, и мы оказались в комнате, разительно отличавшейся от сдержанно-великолепного кабинета директора и даже от коридора, устеленного бежевым ковром, с мягким рассеянным светом и акварельными цветами в простых рамках. Здесь же было тесно, чисто и бедно. Ряд одинаковых безликих шкафчиков, как в детском саду, разнокалиберные стулья и табуретки, зеркало на стене – вот и вся обстановка. Стены выкрашены в неприятный бурый цвет. В воздухе витает запах парфюмерии и молодого женского пота. Маленький вентилятор вовсю старается, крутится на подоконнике. Шкафчики не запираются. Кондиционера нет.

– Тебе повезло, на тебя есть форма, – сказала Диляра, шаря в шкафу. – Обычно девочкам ее заказывают, но руководство платит только половину, остаток вносим мы сами. А тут сразу перед тобой уволилась, фигура точь-в-точь как у тебя.

Стесняясь и ежась, я переоделась. Как у меня? Ну уж нет! Девица, носившая эту форму, явно была выше и крупнее меня. Подол платья заканчивался не на уровне коленей, как у Диляры, а мотылялся на лодыжках. Талия тоже оказалась не на месте. Плечи широки… Но Диля, кажется, была довольна.

– Затяни поясок, и пошли.

– А карман? Мобильник положить.

– Нет тут карманов. Ты бы еще мешок попросила тебе выдать! Боятся, что мы косметики полные карманы напихаем, для того и форма. А ты думала, для чего? В сумочку клади мобильный. Ах да, платочек еще повяжи на шею. Платочек обязателен, если заметят, что без платочка – вылетишь с работы в ту же минуту. Впрочем, ты и с платочком будь готова к увольнению. Текучка страшная, увольняются восемьдесят процентов.

– Почему?

– А вот потому. Требуют много. Слушай сюда: твоя зарплата состоит из оклада – но это тьфу, копейки. Плюс бонус с личных продаж, тут как потопаешь, так и полопаешь. Плюс бонусы от администрации – это если у тебя получится найти общий язык с Акулой. Но и тут не все так просто – бонус зависит от плана магазина, не сделал магазин план – начисляют только оклад! А это, как я уже сказала, копейки! Да еще каждые три месяца консультанты сдают аттестации, если сдал посредственно – зарплата меньше. Правда, оформление официальное, полный соцпакет, отпуска, больничные, скидки на нашу продукцию… Остальное поймешь в процессе, включайся в работу!

Мы вышли в зал, и я почти ослепла от сверкания зеркал и стекла и потеряла обоняние от бесчисленных ароматов, обступивших меня.

Впрочем, через несколько минут я перестала замечать запахи, свыклась с ними. Торговый зал был еще пуст. Девушки занимались кто чем. Я не знала, что мне делать.

– Не стой столбом, – ткнула меня в спину Диляра. – Возьми блоттеры и разложи их в стеклянные ящички. Ну же, пошевеливайся! Потом засыплешь в банки свежий кофе, вот тебе пакет.

Я не знала, что такое блоттеры, но мне не хотелось спрашивать, тем более что коробка с блоттерами была у меня в руках. Это оказались длинные полоски плотной и рыхлой бумаги с логотипом магазина. Я обошла весь торговый зал, наполняя стеклянные коробки, стоявшие на прилавках. Походя приметила и банки с кофе. Вернулась за пакетом, насыпала кофейные зерна в банки. Зерна пахли ошеломляюще, и я припомнила, что сегодня не успела даже кофе попить. И вчера не ужинала…

Услышала смешки за своей спиной.

– Ну и кикимора, – сказал женский голос.

Хихикали две девицы. Одна из них, судя по всему, давшая мне столь нелестную характеристику, была высокой, носатой, с длинными рыжими волосами, видимо, нарощенными – ниже плеч пряди начинали что-то уж слишком сильно блестеть. «Нина» – гласила надпись на бейджике. Другая, худая блондинка, чересчур злоупотребила солярием или искусственным загаром, отчего ее довольно миловидное лицо казалось похожим на пережаренную котлету. Она звалась Маргаритой. Ни одна из девушек не показалась мне сногшибательной красавицей, и я совершенно успокоилась на свой счет. Да, платье на мне сидит странно, заметно, что с чужого плеча. Но к завтрашнему дню я доведу его до ума.

– Поворачивайся, не спи на ходу, – снова скомандовала Диляра. – Сейчас мы с тобой встанем к дверям. Ровно в десять их нужно открыть, причем радостно и с улыбкой, как будто за ними ожидает толпа народа, готовая вломиться и скупить всю продукцию с прилавков. Так положено. И учти, тут везде понатыканы камеры, так что начальство сразу замечает, если кто бездельничает. Стой рядом со мной, я буду тебя инструктировать.

– Значит, так, – продолжала Диля, когда мы заняли позиции у дверей. – В «Эдеме» представлено около трехсот марок косметики. Декоративная косметика, косметика для ухода, парфюмерия… Продавцы, конечно, закрепляются за определенными марками, но работать-то придется с клиентом, а не с брендами. Так что знать надо весь ассортимент назубок. Для этого в первые две недели ты будешь посещать семинары. График работы у тебя – два дня работаешь, два дня отдыхаешь, вот и приходи в свой выходной. Натаскивать тебя будут. Рабочий день у нас, считай, двенадцать часов. И все на ногах. Тут любят девушек, в которых жизнь бьет ключом, усвоила? В день будут два перерыва по полчаса. Чтобы ты успела перекусить и выпить чаю. Чай пьем в столовой, из «Эдема» – ни шагу! Принеси сюда все, что тебе нужно, но рекомендую сладкое в столовой не оставлять – слопают и не признаются, кто. И если ты занята с покупателем – ты свою очередь перерыва пропускаешь, поняла? Не скажешь же ему: ах, извините, мне пора чайку с козинаками попить! Поняла? В торговом зале сидеть нельзя!