Меган Мартин - Связанные восхищением

Коул резко вышел из меня и переместился, располагая свой член в нескольких дюймах от моих губ.

— Открой рот, — прорычал он.

Я сделала, как было сказано, готовая попробовать на вкус его бархатистую сперму. Еще два толчка и горячие струи брызнули из его головки мне в рот. Я не сводила с него глаз, его длинные волосы свободно обрамляли его лицо. Его взгляд был потерянным от страсти. После того, как проглотила сперму, я провела своим языком по головке его члена, собирая последние капли.

Он прижал ладонь к моей щеке, придавив голову к полу. И, склонившись надо мной, провел большим пальцем вдоль моей нижней губы.

— Этот рот мой. МОЙ, — он говорил тихо, но слова, казалось, отражались от стен вокруг нас. — И я буду кончать в него столько раз, сколько нужно для того, чтобы ты запомнила это.

Я проснулась от яркого солнечного света, проникающего сквозь окно пентхауса в городе Нью-Йорк. Я была одна в постели.

Постели Коула.

После того, как самолёт приземлился предыдущей ночью, лимузин подобрал нас и отвёз в город. Я была эмоционально разбита и выжата из-за всего происходящего с Коулом и из-за боязни киллера, шатающегося поблизости, однако я всё-таки уставилась в окно с полным трепетом, впитывая город. На улицах была активность не свойственная для четырех часов утра. Большие здания нависали над нами. Они впечатляли больше, чем всё в Далласе. Город, казалось, продолжался вечно, никогда не заканчивающиеся мигающие огни и желтые такси.

На некоторое время я позволила себе забыть о том беспорядке, в котором была. Я просто отпустила это и осматривала всё вокруг. Я никогда не путешествовала, не много, по крайней мере, особенно не в Нью-Йорк. Я выросла в маленьком городе, поэтому о том, чтобы увидеть такое место, я могла только мечтать.

И затем мы прибыли в этот массивный небоскрёб, в котором Коул владел пентхаусом на пятьдесят седьмом этаже. Он не разговаривал со мной всё это время. Не рассказал о своей жизни или о том, почему мы здесь. Он вернулся к своим секретам, к своей тишине. К своей задумчивой стороне. И я дала ему погрузиться в раздумья. Он был сам виноват в том, что не слушал меня.

После того, как мы добрались до пентхауса, он не тратил время на то, чтобы показать мне всё вокруг, вместо этого моя спина была прижата к ближайшей стене, и его член был во мне. Думаю, я всё-таки я получила тур по пентхаусу, так как он трахнул меня у стены, потом в душе, и затем на большой кровати в его комнате.

Мы не разговаривали. Я не подталкивала к этому, также и он. Мы были просто двумя животными, двумя зверьми уничтожающими друг друга. Это не было сладко или романтично. Это было грубое, злое сношение, где мы оба сильно кончали снова и снова, но, казалось, что этого никогда не будет достаточно.

Свет пробивался в окно к тому времени, как мы наконец-то легли спать, и сейчас я проснулась. Белые цифровые часы на тумбочке сообщили, что было немного за полдень.

Я осмотрела комнату, по-настоящему рассматривая её в первый раз. Всё было полностью в оттенках серого и белого. Простыни были также белыми, гладкими на моем голом теле. Я пожевала губу и села, подавляя стон от того, насколько воспаленным было моё тело.

Я выбралась из кровати и пошла взять свой телефон, прежде чем вспомнила, что у меня его не было. Он был засунут в сумку с одеждой в раздевалке «Восхищения». Мои мысли сразу же устремились к бабушке. Мне не нравилось быть без связи, особенно со всем происходящим. Я всё ещё разговаривала с ней регулярно, позвонила ей как раз перед тем, как мы с Виком вышли на сцену «Восхищения». У неё всё было хорошо. Её медсестра заботилась о ней, и несколько мужчин Коула были приставлены к дому для её защиты, но это не уменьшило полностью мое беспокойство. И не иметь здесь телефона ухудшило его в четыре раза. Тоже самое с папой. Вещи с ним не были на сто процентов, и, думаю, никогда не будут. Но он говорил со мной больше сейчас, чем он делал это в прошлом. По большей части через сообщения, спрашивая как я, что делала.

Он бы не позволил Коулу приставить людей к своему дому, что было в порядке вещей. Я знала, что мой отец снес бы голову кому-либо, прежде чем они даже могли бы подумать о том, чтобы причинить ему вред.

Ох, мне действительно нужен мой телефон, чтобы я могла убедиться, что они в порядке.

Следующими в моей голове всплыли мысли о Вике и Крисе. Я знала, что они будут беспокоиться обо мне. По крайней мере, они были в лофте и могли позаботиться об Уизли.

Я видела их обоих, прежде чем мы с Коулом покинули «Восхищение». Коул вытащил меня с раздевалки, проходя мимо некоторых из его мужчин, в том числе и Вика, Криса, его матери, и даже Элейн. На лице Рэнди читалось явное облегчение, когда он увидел меня, как будто он действительно боялся за мою жизнь.

Вик пытался добраться до Коула, в то время как Крис отчаянно старался удержать его, но к моему удивлению Коул никак не отреагировал на это. Он пропихнулся мимо них, как будто их и не существовало. Рэнди и Леон следовали за нами, вместе с мужчинами, которые сопровождали нас до частного аэродрома Коула. Я желала, чтобы у меня была возможность написать Вику. Мне нужно было поговорить с ним. Нужно было выяснить, что это было на сцене прошлой ночью. Почему он сделал это спустя столько времени.

Я приложила руку к своим губам. Он никогда раньше не пытался меня поцеловать. Мы были друзьями. Существовали границы. Но прошлой ночью он сделал это. Я не понимала этого.

Я выскользнула с кровати, чтобы найти розовое летнее платье, висящее на вешалке на ручке двери, которая, как я предположила, вела в гардеробную. Пара нижнего белья и бюстгальтер были закреплены под ним. Я быстро оделась и воспользовалась ванной, перед тем, как выйти из комнаты.

Жилая зона была огромной, больше чем я помнила с прошлой ночи, хотя это не говорило ни о чем, так как я не осматривала по-настоящему её. Здесь были окна от пола и до потолка, выходящие на город. Вид был захватывающий дух. Это был вид, который ожидаешь увидеть в фильмах, но никак не в реальной жизни. Но это была реальная жизнь. Город шумел, в то время как я стояла здесь, смотря вниз на него, в новом пастельно розовом платье.

— Ты проснулась.

Голос Коула напугал меня, и я повернулась, чтобы увидеть его, прислонённого к стене. Он принял душ в какой-то момент, так как его волосы были влажными, и он был в выглаженном костюме. В одной руке он держал чашку кофе. Мой взгляд задержался на нём на секунду, прежде чем меня привлекло кое-что ещё. Огромный аквариум простирался на пол стены, к которой он прислонился.

— О, мой бог.

Я не фанатела по аквариумам. Я просто не могла понять смысла в них, но не было ничего, что могло бы отрицать красоту этого. Я была сосредоточена на нём, пока подходила ближе, впитывая всех рыбок разных ярких цветов напротив чёрного фона. Гора из камней была сооружена в центре аквариума, и рыбы плавали в и вокруг них. Я пригляделась к дну, и увидела там много маленьких рыбок, стремящихся в разных направлениях.

— У тебя есть маленькие рыбки.

— Ну да, — он хохотнул. — Они родились в аквариуме.

Я не сводила с них глаз и нахмурилась. Здесь должно быть тридцать или даже больше их. Все они были разных цветов, некоторые ярко голубые, другие желтые, какие-то полосатые.

— Африканские цихлиды размножаются как сумасшедшие, поэтому я сохраняю малюток, которые выжили.

— Что ты имеешь в виду под «малютки, которые выжили»? — я следила за ними, наблюдая, как они носились туда-обратно.

— Большие рыбы едят их, конечно же.

— Ох.

Было глупо с моей стороны спрашивать; конечно же, это было причиной. И затем что-то ещё всплыло в моей голове.

— Это тот аквариум, который, ты сказал, у тебя есть, — я посмотрела на него. — В тот день за ужином.

— Это так, — ответил он ровным голосом.

— Это было в тот же день, когда ты сказал мне, что хотел быть дрессировщиком, — я вернула взгляд на аквариум.

— Это также было в тот день, когда я трахнул тебя у покрытой плесенью стены возле мусорного бака, — холодная улыбка растянулась на его губах.

Я покачала головой.

— Правда, Коул? Это всё, что тебе есть сказать. Я думала, что ты вытрахал свою злость прошлой ночью.

— Ещё нет, — он сделал глоток кофе.

— Ты, наверное, смеёшься надо мной? Я пытаюсь помочь тебе, и затем ты относишься ко мне как к какому-то монстру. Расскажи мне какой в этом смысл.

— Я не собираюсь обсуждать это, Джулия, — он оттолкнулся от стены и сделал шаг по мне.

— Какого черта? Почему нет? Нам нужно поговорить об этом, — я положила руки себе на бёдра.

— Потому что я не хочу, — он поставил свой кофе на аквариум и сделал шаг ко мне. — Потому что, чем больше ты говоришь, тем больше я хочу заткнуть тебя, засунув тебе в горло член, — он достиг меня и погладил шрам на теле.

— Ты сволочь, — я дала ему пощёчину, мою руку засаднило.

Он даже не моргнул.

— Я знаю. И ты шлюха.

Я поразилась его словам, отступая назад, ненавидя то, что это заставило меня почувствовать себя так, как будто он ударил меня, когда всё, конечно же, было наоборот.

— Помнишь тот день в грузовике, после того, я взял тебя повидаться с твоей бабушкой? — он сделал паузу. — До того, как я трахнул тебя за ужином.

Я прикусила губу, но ничего не сказала.

— Ты сказала, что хороша только в двух вещах. В стриптизе и в сексе.

Я слегка кивнула, вспоминая. Как я могла забыть это? Коул посмотрел на меня печальными глазами, наполненными неверием на мое откровение.