Но это и не требовалось. Отчетливо помнила каждую деталь и каждый штрих его внешности. Черты лица, очертание губ, выраженные скулы и прочее. Картинка отпечаталась глубоко в памяти и только ждала трезвого состояния художницы, чтобы переместиться на холст.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Романов подбросил в камин дров и неспешно вернулся к Алисе, попутно избавляясь от пиджака. Раздраженно стянул галстук, словно тот был тугой удавкой и отшвырнул предмет гардероба на ковер. Уже завалившись на диван, расстегнул две пуговицы рубашки. Да, это романтика.   

- Что у тебя произошло? – спросил нежным голосом и потянулся за стаканом.

- Ничего, - ответила, сопровождая ложь глотком горьковатого напитка. – Твой киллер промахнулся.

Романов застыл, затем тонких губ коснулась презрительная ледяная улыбка. Он спокойно пригубил виски и качнул стакан, наблюдая за движением кубиков льда. Будто вслушиваясь в их холодный перезвон.

- Киллеры не промахиваются, художница, - произнес с каплей гордости. – Ему просто сказали стрелять в бок.

- Зачем? Чтоб мне пришлось бинтовать Данила?

- Ты это делала? – бросил удивленный взгляд. – Зря. Надо было просто убраться оттуда и всё.

Не стала объяснять свои мотивы и историю о том, что когда-то волчара спас её от холодного лезвия, а лишь тихо перевела дыхание.

- Что у вас происходит? – пристально смотрела на лицо главаря.

- Я должен отчитываться? – негрубо задал вопрос, скрывая эмоции.

- Всё-таки хана вашей дружбе. Можешь дальше ничего не говорить.

- Эта тупая скотина организовала бунт в моем криминальном королевстве, - проговорил с напускной возмущенностью и закрепил слова глотком виски. – Вот так, художница.

- Бунт удался на славу, - прозвучал то ли вопрос, то ли утверждение.

- Да, группировка негласно раскололась. Ну, ничего. Победа встанет только на мою сторону.

Спокойствие, что насыщало последние предложения, вдохновляло не на шутку. Возможно, он тревожился больше, чем показывал это, но в таком случае актерской игре можно едко позавидовать.

- Научи меня хладнокровию, - прозвучала отчаянная просьба.

Главарь посмотрел сквозь прищур ледяных глаз.

- Не могу, художница, - огорчение вкраплялось в твердые ноты голоса. – Это жизнь учит хладнокровию. Подбрасывает ситуации и учит.

Алиса ответила грустной улыбкой. Сделала небольшой глоток и бесшумно поставила стакан на столик.

- Но могу закрыть тебя в подвале на несколько дней, - весело добавил главарь. - Медитация. Потренируешься в терпении и хладнокровии…

- Это натренирует нервный срыв, а не хладнокровие, - усмехнулась, облокачиваясь на спинку дивана.

Главарь удовлетворенно хмыкнул и состроил гримасу, словно всерьез задумался о предложении закрыть её в подвале. Нет уж, подобное бы точно означало вселенский заговор.

- Спокойнее ко всему нужно относиться, художница, - наконец отозвался мужчина и осушил граненый стакан. – Везде ищи выгоду.

Куда уж спокойнее, когда заперли в подвале. Бандиты заперли. Уткнулась лбом в ладонь и закрыла глаза. «Везде ищи выгоду». Так и хотелось спросить прямым текстом: «Когда ты планируешь убирать Данила?». Вражда между бандитами могла оказаться на руку. Вероятно, была причина тянуть с этим и главарь терпеливо выжидал.

- А что бы ты сделал, зная, что завтра тебя убьют? – подперла голову рукой и прищурено взглянула на Романова.

- Уже завтра? – ненавязчиво придвинулся ближе.

- Не знаю… ровно через сутки, например, - прикоснулась к пуговице его рубашки и неторопливо расстегнула.

Он отследил жест и подарил тяжелый взгляд в ответ. Под действием этого взгляда можно было пережить любые испытания, вступить в любую игру.

- Начинать новое дело не имеет смысла, - полупьяно продолжала, опуская руку к следующей пуговице. - Завершать что-либо - так же. Ты не успеешь насладиться успехом. Можно прокатиться и проведать родственников, но что делать...

Пьяные речи прервал спокойный, размеренный поцелуй. Отличный способ приятно заткнуть человека. Слегка отстраняясь от объятий, скинула с себя  рубашку и отшвырнула куда-то на пол. Заключила в ладони лицо мужчины и подалась навстречу прикосновениям. Не тут-то было.

- А я бы воспользовался этим временем, чтобы найти убийцу, - провел большим пальцем по слегка приоткрытым губам Алисы и удовлетворенно откинулся на спинку дивана.

Похоже, тренировка хладнокровия уже стартовала. Раздраконил и снова вернулся в лирику.

- Убийцу, который придет за мной завтра. Убрал бы его первым и спас свою жизнь.

Романов встал и в один рывок избавился от оставшихся пуговиц. Сбросил рубашку и подхватил Алису на руки. Справляясь с искренним удивлением, поспешила обхватить руками его шею.

- А потом бы напился, - продолжал он, направляясь к спальне, - и наслаждался обществом рыжей художницы.

Небрежно опустил дверную ручку и ударом ноги открыл дверь комнаты.

Прикоснулась губами к виску главаря и опустилась ниже, чтобы поцеловать щеку, пока мужчина уверенно шагал в темноте. Аккуратно положил её на кровать, навис и тут же наклонился для поцелуя, упираясь ладонями в матрас.


Рано наслаждались обществом друг друга, поскольку ни один из них ещё не вырвал победу из рук врага.     

Но позволила себе представить, что не существует проблем, угроз, свидетелей, авторитетов. Есть только действия хищника и прикосновения, что рисовали правила игры на коже, попутно врезаясь в рассудок.

Как воображаемая дуэль между разумом и телом. И её единственный верный помощник – разум – беспощадно предал её. Предавал каждый раз, когда слетала на пол одежда и хищный, но спокойный главарь заставлял изменить темп дыхания.

Была готова на любую сделку и условия лишь бы в окно, смотрящее на восток, ещё не скоро заглянуло красное солнце. Заглянуло, освещая лучами всю грязь, ложь и отчаяние её собственного мира.

*****                

Открыла глаза и взгляд врезался в красную подушку. Провела рукой по холодной половине кровати, будто от этого жеста материализуется мужчина. Подняла голову и осмотрела комнату. Сквозь стеклянную дверь увидела главаря, что с задумчивым видом курил на террасе. Беззаботно поднес сигарету к губам и сделал продолжительную затяжку.

Алиса уронила голову на подушку и натянула одеяло. Наслаждалась прохладным прикосновением красной ткани к коже.

Совершенно не хотелось вставать. За пределами этой кровати не было ничего привлекательного и хорошего. Краски на холсте меркли по сравнению с гаммой эмоций и ощущений после ночи с главарем.

Он стал персональным успокоительным. Человек, к которому хотелось убегать от проблем, хоть и не рассказывать о них. Как форменный единомышленник, с которым приятно просто стоять рядом. И не только.

Боги, хорошо, что Артем не оказался братом главаря. В таком случае стоило бы бежать с планеты, а не из страны.

Тихий шорох двери и Романов вернулся в спальню.

- Привет, художница, - тот же веселый баритон. – Подглядываешь?

Издала смешок и удобнее устроилась на подушке.

- Я тебя искала, - отследила взглядом его приближение. – Значит, куришь?

- Да. Но ненавижу курящих женщин, - напомнил мужчина..

Она привстала и подперла голову рукой. Главарь сел рядом и прикоснулся к её локонам.

- Плохие новости, художница, - спокойно произнес, словно рассказывал какая погода за окном. – Ситуация на горизонте обострилась. Тебе бы держаться подальше от меня.

- Нет, - села и быстро потянулась за рубашкой, что лежала на столике.

- Я не знаю, что тебя держит в том доме…

Застыла на секунду от слов мужчины и живо накинула рубаху.

- Но сейчас…

- Романов, - прервала, бросая раздраженный взгляд. – Мне плевать на проблемы на твоих горизонтах… - осеклась, не решаясь добавить, что он ей нужен.

- Зря, - прикоснулся к её щеке, будто в попытке успокоить. – Ситуация такова, что мои враги будут использовать все методы. Ты можешь попасть под огонь.

Не отстранилась от прикосновения. Сказать бы, что под огонь попала давно. Паршивое чувство рисовалось внутри, словно отнимают последний шанс на спасение. Забирают необходимое лекарство и оставляют бороться с болезнью собственными силами, что остались у организма.

- Как ты собираешься возвращать группировку? – прикоснулась к его запястью и отвела руку от лица.

- Никак, - решительно ответил. – Я тихо проигрываю. Даю противнику прочувствовать превосходство, силу ума и прочее. Он на шаг впереди. Или даже на три. И пока враг упивается потенциальной победой надо мной, я тихо расставляю сети. А потом прихлопну в секунду.

Проговаривал монотонно, спокойно. Слова звучали, как лекция по выживанию, которую стоит записать и изучить.

- И мне не нужно кого-то возвращать, художница, - провел кончиком пальца по её губам. – Мои люди остались со мной, а остальных расстреляем, когда придет время. Если они сейчас пошли против меня, то повторят это снова. Некого возвращать.      

Дыхание сбилось и, вероятно, взгляд потускнел. Потому что главарь улыбнулся уголком рта и обхватил её шею ладонью, поглаживая в успокоительном жесте.

- Я буду присматривать за тобой, - почти нежно сказал он. – Мои враги…    

- Не надо присматривать, - освободилась от его своеобразного объятия и встала.

Запахнув рубашку, подбежала к разбросанной одежде.

- Ты мне небезразлична, - послышалось ровное за спиной. – Я не хочу, чтобы тебя использовали, пытаясь насолить мне.

Без отчетливых чувств, но на грани истерики собрала шмотки в кучу. Неспешно и нервно скинула рубаху и принялась надевать белье, не стесняясь и ощущая взгляд мужчины.