Ближе… ближе…

Она выгнула спину, оторвала бедра от постели, подалась ему навстречу, застонала…

Волны слились в один ревущий вал, высеченная искра нашла трут, и вспыхнувшее пламя мгновенно поглотило его. Стефан приподнялся… и упал, отдаваясь накатившему валу наслаждения.

Глава 9

Он вылетел из конюшни Хиллсайда красный как рак, дрожа от злости и сжимая кулаки.

Не самое обычное настроение после бурной ночи любви.

Но он еще никогда не приводил женщину под крышу собственного дома. Раньше Стефан предпочитал встречаться с любовницами подальше от Мидоуленда. И еще ни одна женщина, изнемогавшая в его объятиях вечером, не растворялась как дым посреди ночи.

— Проклятье. — Он хлопнул дверью. — Ладно, когда я доберусь до нее…

— Надеюсь, говоря про нее, ты не имеешь в виду мою жену? — раздался знакомый насмешливый голос у него за спиной.

Стефан повернулся. Его брат ловко соскочил с великолепного белого жеребца и бросил поводья груму, который тут же повел взмыленное животное в конюшню.

— Эдмонд! — Стефан с улыбкой шагнул навстречу.

Судя по запыленному дорожному костюму, путник гнал всю дорогу от Лондона. Впрочем, сам герцог выглядел не лучше. Он, правда, успел умыться и переодеться в черные бриджи и сюртук янтарного цвета, цвета любимого ожерелья Софьи, но волосы, в которые он то и дело запускал пальцы, торчали во все стороны, а шейный платок высовывался из кармана. — Не ждал тебя так рано.

Эдмонд устало потер шею.

— Я разговаривал с королевскими советниками, убеждал, что в ее собственных интересах избежать ненужного скандала, но, откровенно говоря, особых надежд не питаю. Повлиять на нее не могут даже самые близкие друзья.

— То есть она твердо намерена принять участие в церемонии?

— Да.

Стефан пожал плечами:

— Все, что мог, ты сделал.

Эдмонд невесело усмехнулся.

— Будем надеяться, что король придерживается того же мнения.

— В конце концов, она его жена, а не твоя.

— Слава богу. — Взгляд брата потеплел — мысли повернули к Брианне. — И кстати, раз уж речь зашла о женах, мне бы хотелось поскорее увидеть свою. Ты с ней приехал в Хиллсайд?

— Нет, вчера, пока я занимался с мостом, она уехала в Хиллсайд на встречу с рабочими, так что сегодня я распорядился ее не беспокоить.

Эдмонд вскинул бровь.

— А ты смельчак.

— К счастью, теперь весь ее гнев падет на тебя, — усмехнулся Стефан, готовый хоть сейчас передать заботу о подруге детства ее собственному супругу. Во-первых, Брианна, конечно, придет в ярость, когда узнает, что ее не выпускают из поместья, а во-вторых, ему и самому было чем заняться.

— Да уж, — вздохнул Эдмонд. — Но если Брианны здесь нет, то что ты сам делаешь в Хиллсайде?

— Тебе же вроде бы не терпелось воссоединиться с женой?

Как и следовало ожидать, Эдмонд сложил руки на груди и прищурился. Может быть, он и спешил к супруге, но не собирался уезжать, не узнав о цели визита брата, проблемы которого всегда воспринимал как свои.

— Мне уже любопытно. Не имеет ли это какое-то отношение к моей милой гостье из России?

— Твоя милая гостья из России умчалась.

— Извини, не понял?

Стефан стиснул кулаки, вспоминая, как и сам опешил, когда утром Гудсон сообщил, что мисс Софьи в комнате нет, а в ее постели не спали.

Поначалу он предположил, что Софья просто встала пораньше и отправилась продолжать свои загадочные поиски в саду. Но потом обнаружилось, что вместе с госпожой исчезла и служанка, а также некоторые личные вещи.

Удивление и недоумение сменились гневом, когда, поспешив в Хиллсайд, он узнал то, о чем уже догадывался: карета и грум тоже пропали.

— Исчезла посреди ночи. Забрала с собой карету и служанку и бог весть что еще, — объяснил Стефан и скрипнул зубами.

— Мисс Софья оставила какую-нибудь записку?

— Полагаешь, она стала бы благодарить меня за оказанное гостеприимство?

Эдмонд задумчиво кивнул:

— Понятно.

— Приятно слышать, что хотя бы одному из нас что-то понятно.

— Скажи-ка, брат, была ли у нее какая-то причина вот так, посреди ночи, исчезать из поместья, никого об этом не уведомив?

Стефан нетерпеливо махнул рукой:

— Я и сам об этом думаю, но никакой причины не нахожу.

— Я имею в виду, — негромко продолжил Эдмонд, — не послужил ли ты такой причиной? Может быть, сам того не сознавая?

Стефан напрягся. Тот факт, что гостья сбежала после проведенной вместе ночи, говорило отнюдь не в его пользу. Потеря девственности — большое событие для любой женщины, и, возможно, Софья испытала чрезмерное потрясение. При мысли об этом ему стало немного не по себе.

К счастью, замешательство продолжалось недолго. Пусть она и была невинна, но отдалась-то по доброй воле. Да и не один раз. А в конце вполне освоилась и осмелела.

Нет, какой бы ни была причина, к их бурному роману эта причина не имела никакого отношения.

— Нет. Его короткий ответ, похоже, не очень-то убедил брата.

— Хмм.

— Осторожнее, — предупредил Стефан. Обсуждать нагрянувшую внезапно страсть к загадочной русской гостье не было никакого желания.

Возможно, Эдмонд и хотел что-то сказать, но, поняв, что брат не в том настроении, чтобы добиваться от него объяснений, сменил направление.

— Но какая-то же причина для столь внезапного отъезда должна быть, — тоном обвинителя сказал он.

— Могу только предположить, что она выполнила порученное задание и решила не задерживаться.

— И что же это было за задание? — с сомнением спросил Эдмонд.

— Украсть что-то в Мидоуленде.

Как и следовало ожидать, Эдмонд посмотрел на брата так, словно тот и впрямь рехнулся.

— По-твоему, дочь княгини Марии обычная воровка? Стефан фыркнул.

— Обычная? Вот уж нет.

— Ты обнаружил какую-то пропажу? — спросил Эдмонд. — Что? Серебро? Мамины украшения? Картины?

Стефан неловко переступил с ноги на ногу. По его распоряжению Гудсон тщательнейшим образом осмотрел весь особняк, но все оставалось на своих местах, ничего не пропало.

Тем не менее терзавшие его подозрения не отступили, не рассеялись.

— Нет.

Некоторое время Эдмонд пристально смотрел на брата.

— Знаешь, после появления здесь мисс Софьи ты ведешь себя немного странно. Тебе не кажется, что невольное увлечение этой женщиной подтолкнуло тебя к тому, чтобы отыскать в ней какие-то изъяны? Может быть, отсюда и подозрения?

Стефан нетерпеливо покачал головой. Да, конечно, увлечение было, с этим не поспоришь, но с недоверием оно связано не было. Недоверие возникло в результате ее действий.

— Она навлекла на себя подозрения, потому что, проведя эти дни в Мидоуленде, вела себя так, словно искала клад, — возразил он. — И особенно ее интересовали мамины апартаменты.

— Уверен?

— Абсолютно. Эдмонд покачал головой.

— Что она могла там искать?

— Думаю, что-то имеющее отношение к России. Но среди привезенного мамой из Санкт-Петербурга ничего особенно ценного нет. — Стефан поиграл желваками. — По крайней мере, ничего ценного для посторонних.

Эдмонд нахмурился. Он, как и Стефан, бережно охранял любую память о родителях.

— И вот теперь она исчезла.

— Да.

— Что будешь делать? Для себя Стефан уже все решил и теперь, не колеблясь, повернулся к стоящей в конюшенном дворе карете.

— Поеду за ней. Эдмонд схватил его за руку.

— Подожди.

— Что еще?

— Не забывай, ты — герцог Хантли. У тебя есть определенные обязанности. Ты не можешь просто так прыгнуть в седло и ускакать неведомо куда.

Слышать такое от брата было смешно, и Стефан иронично вскинул бровь.

— Подумать только, кто учит меня ответственности.

— Признаю, я не был образцом для подражания, — с кривой усмешкой признался Эдмонд, — и предсказуемостью не отличался, но ты — другое дело.

— Мягко сказано, брат. Ты всю жизнь делал что хотел. Играл. Уходил из дому, никого не предупредив, и отсутствовал порой неделями. С чего вдруг такие перемены?

— Все правильно, но я всегда знал, что в любом случае могу рассчитывать на брата, что ты вытащишь из любых неприятностей. Точно так же на тебя рассчитывают теперь другие.

Стефан нетерпеливо вырвал руку.

— Я знаю свои обязанности.

— А раз так, то знаешь, что должен остаться в Мидоуленде. Если хочешь, я могу связаться со своими знакомыми в России и…

— Нет, — резко бросил Стефан.

Он понимал, что ведет себя безрассудно. Что в погоню за Софьей можно послать слуг, которых у него добрая сотня. Но оскорбленная гордость не принимала вариант, при котором он отказывался от удовольствия самолично схватить ту, что стала проклятием и смыслом его теперешней жизни.

Он пытался убедить себя, что это всего лишь гнев, отклик на ее попытку предать его, но в глубине души понимал, что причина в другом. Софья… принадлежала ему. И поскольку отказаться от нее он не мог, оставалось только найти ее и вернуть на место. Туда, где она и должна быть.

— Мисс Софья — моя проблема, и разобраться с ней я намерен лично.

— Так ты признаешь, что дело личное, — проворчал Эдмонд.

— Тебя оно не касается.

— Проклятье. — Эдмонд стиснул зубы, чтобы не сорваться на бессмысленный спор, и подавил вздох. — Пообещай хотя бы, что возьмешь с собой слуг.

— Я в состоянии справиться сам. Эдмонд развел руками:

— Ты просто сошел с ума. Понимаешь? Стефан кисло усмехнулся. В этом он был полностью согласен с братом.