Голова его шла кругом, пытаясь постигнуть то, что Катриона — во плоти и первозданной наготе — находится в его постели.

Но что, к дьяволу, она затеяла?

Каждый его мускул дрожал от напряжения, однако Ричард не двигался, опасаясь, что не сможет обуздать себя и тогда бог знает что случится.

И тут Катриона коснулась его. Теплая ладонь легла ему на грудь, скользнула вниз и смело обхватила его.

После этого ничто — ни Бог, ни ад, ни даже ее Госпожа — не могло остановить его.

С протяжным стоном он закрыл глаза. Ее пальцы сжались, и узда, сдерживавшая Ричарда, лопнула. Он схватил ее за руки и, приподнявшись над ней, припал к ее губам.

В его разгоряченной голове стучало одно: убедиться, чтобы не осталось и тени сомнения, что именно она была женщиной из его снов. Той женщиной, которую он пробудил к жизни и которая умоляла его овладеть ею, извиваясь, как распутница, в его объятиях.

Он накрыл ладонью упругую грудь и узнал ее, нашел твердый камешек соска и узнал его тоже. Провел рукой по ее телу, следуя изгибам груди, талии, бедер, обхватил ягодицы, гладкие и безупречные. Как и прошлой ночью.

Вся она была такой же, как накануне, — пылкой и страстной; губы жадно впивались в его рот, язык трепетал, тело выгибалось и льнуло, отзываясь на каждую ласку.

Не в силах противиться неодолимому влечению, Ричард развел ее ноги и коснулся ее. Влажная и обжигающе горячая, она подалась навстречу, безмолвно моля о большем.

Он шире раздвинул ее бедра и, разместившись между ними, скользнул в бархатное тепло. Катриона пошевелилась, глубже вбирая его в себя. Ричард резко выдохнул; опустившись на локти, он сжал ладонями ее лицо и поцеловал, сходя с ума от желания.

Ему понадобилась вся его выдержка, чтобы удерживаться в эпицентре урагана страсти, продлевая чистую радость соединения. Катриона подлаживалась под его ритм, гладила напряженные мышцы его спины и бедер. Огненные реки омывали их тела и неслись по жилам. Наслаждаясь утонченной близостью, она с кристальной ясностью сознавала, что так и должно быть.

Они двигались в танце, древнем, как само время. Сердца их бились в едином темпе, тела перестали существовать, души соприкоснулись. С каждой лаской, с каждым прикосновением они взмывали все выше, туда, где не было ничего, кроме беспредельного восторга, и вместе достигли пика.

Ричард очнулся первым, слишком потрясенный и насытившийся, чтобы пошевелиться. Катриона также не проявляла желания переменить положение. Казалось, прошли часы, прежде чем они медленно и неохотно разъединились. Но даже тогда она повернулась и скользнула в его объятия.

Ричард прижал ее к себе. Ему было трудно в полной мере осознать происходящее. Но в одном он не сомневался: события прошлой ночи не пригрезились ему. Он не сошел с ума, хотя бы в этом смысле.

Часы на лестнице пробили час. Ричард посмотрел на Катриону, она не спала. Поколебавшись, он тихо произнес:

— Иногда сны кончаются совсем не тем, чего ждешь.

Она медленно выдохнула, прежде чем отозваться:

— Да. — Подняв голову, она потянулась и прильнула к его губам, затем скользнула назад, уютно устроившись в его объятиях. — Да.

Она заснула, склонив голову ему на плечо, а он еще долго лежал в темноте.

Глава 8

Ее прикосновения были божественны. Он чувствовал ее руки на своей спине, бедрах…

Ричард вздрогнул и проснулся. Бросив взгляд на пустое место рядом с собой, он понял, что снова оказался во власти сновидений.

— Хотя, — пробормотал он, сжав губы, — скорее воспоминаний.

Как и прошлым утром, постель пребывала в полном порядке. Ричард обшарил глазами комнату, но не обнаружил никаких следов своей колдуньи. Откинувшись на подушки, он задумался. Сон у него чуткий, но она вполне могла выскользнуть из его объятий и даже расправить простыни, не разбудив его при этом. Двигалась Катриона плавно — скорее плыла, чем шла, — руки ее, привычные к врачеванию, были нежными, жесты — грациозными.

Впрочем, о ее руках лучше не думать.

С проклятием он откинул одеяло и потянулся к шнуру звонка. Итак, охота началась. Единственное, что ему нужно, это выяснить, где притаилась дичь.

Он нашел ее в столовой, где Катриона безмятежно поглощала сваренное всмятку яйцо. Она приветствовала его беспечной улыбкой,

Ее откровенно счастливый вид привел Ричарда в замешательство.

Он на секунду замер, затем кивнул и направился к буфету. Наполнив тарелку, он вернулся к столу и уселся напротив Катрионы. Кроме Малькольма, угрюмо жевавшего тост на противоположном конце стола, и Алгарии О’Рурк, никто из домочадцев еще не спускался.

Не замечая неодобрительного взгляда Алгарии, Ричард принялся за еду и наблюдение. Высунув язычок, Катриона слизнула желток с нижней губы, отхлебнула чай; ее розовые губы влажно заблестели.

Ричард уткнулся в тарелку, пытаясь сообразить, как бы расставить ловушку для своей ничего не подозревающей жертвы.

— Вас не беспокоили тревожные сновидения нынче ночью?

Он поднял голову и встретил испытующий взгляд зеленых глаз.

— Нет, — ровным тоном отозвался он. — Мне вообще ничего не снилось.

Катриона просияла.

— Замечательно.

Ричард застыл, видя ее ослепительную улыбку.

— Катриона? — В дверях стояла расстроенная Мэри. — Если ты закончила, может, поднимешься к детям? Они ужасно капризничают.

— Конечно. — Катриона встала, отложив салфетку. — Их все еще лихорадит? — И выскочила из комнаты, даже не взглянув на него.

Проводив ее прищуренными глазами, Ричард продолжал есть и строить планы. Первым пунктом в них значилась долгая прогулка верхом.


Когда Ричард вернулся, уже стемнело. Он распорядился подать чай в свой кабинет. Явившийся с подносом Уорбис не преминул воспользоваться случаем, чтобы выяснить намерения хозяина.

— Правильно ли я понял, сэр, что мы отбываем следом за поверенным? — поинтересовался он, отряхивая плащ Ричарда.

— Хм-м, — промычал Ричард, прихлебывая обжигающий напиток.

— Позволю себе заметить, сэр, — не унимался Уорбис, — это была чрезвычайно полезная поездка. Начинаешь ценить маленькие радости Лондона. — Не дождавшись ответа, он зашел с другого бока: — Мы отсюда прямо в столицу? Или вы намерены погостить в Лестершйре?

— Понятия не имею.

Неодобрительно фыркнув, Уорбис открыл гардероб. Пока он развешивал и расправлял одежду, Ричард задумчиво жевал, уставившись на пламя.

Мысль о том, чтобы сделать Катриону своей, засела у него в голове с первой встречи. После оглашения завещания он постоянно размышлял об этом, прикидывая так и этак: ухватиться ли за возможность, предоставленную Шеймусом, и взять Катриону в жены — или уехать и забыть о ней?

Так было до того, как Катриона пришла к нему ночью. Но теперь… Длинные пальцы сжали резной бокал.

— Будете переодеваться к обеду, сэр?

Оторвав взгляд от пляшущих язычков пламени, Ричард с решительным видом поднял голову:

— Пожалуй.

Итак, мотив. Должна же быть причина, заставившая ее искать с ним близости.

Перешагнув порог гостиной, Ричард нашел взглядом Катриону и неторопливо двинулся к ней. За его расслабленной позой скрывалась убийственная решимость.

Катриона искренне улыбнулась. Ричард изобразил ответную улыбку, насквозь фальшивую.

Хотя его воспоминания об их первой ночи были весьма расплывчаты, он мог поклясться, что она была девственницей. Пылкой, неожиданно раскованной, но тем не менее девственницей. Ричард не сомневался, что был ее первым мужчиной.

Это порождало естественный вопрос: почему он? И почему сейчас?

— Интересно, — протянул он, заняв ставшее привычным место рядом с ней, — куда вы отправитесь, когда закончится эта волынка с завещанием.

Катриона удивленно взглянула на него:

— В долину, конечно. Обычно я не покидаю ее надолго — на день-два, не больше.

— Так вы не были ни в Эдинбурге, ни в Глазго?

— Даже в Карлайле, а это гораздо ближе.

— Как же в таком случае вы приобретаете необходимые вещи?

— Приглашаю торговцев в долину. — Она пожала плечами. — Лучше не привлекать внимания к себе, как, впрочем, и к долине. Нас вполне устраивает безвестность.

— Хм… — Ричард задумчиво посмотрел на нее. — В долине много самостоятельных семей?

— В каком смысле?

— Не зависящих от вас. Тех, кто не относится к числу ваших арендаторов.

Катриона покачала головой:

— Нет. Я владею всей долиной. — Она состроила гримаску. — У нас даже викария нет, потому что нет церкви.

Ричард хмыкнул.

— Как вам удалось этого избежать? Может, священник просто исчез каким-то образом?

Катриона попыталась сдержать улыбку, но безуспешно,

— Госпожа не одобряет насилия. Но, если серьезно, все дело в географии. Долина очень изолирована. Ее нелегко найти, если не знаешь, где она находится.

— Но у вас должны быть соседи — окрестные землевладельцы.

Катриона кивнула:

— Да, но население в предгорье малочисленно. Это довольно одинокое существование.

У него возникло впечатление, что последняя реплика прозвучала не так, как ей хотелось. Секунду она смотрела на него, затем отвела взгляд и взяла чашку из рук Мэри.

Улыбнувшись несколько принужденно, Ричард освободил Мэри от второй чашки.

— Дорогая, не знаю, как тебя благодарить. — Во взгляде Мэри светилась признательность. — Не представляю, как бы мы справились без тебя. Дети свели бы всех с ума. Как только тебе это удается? Они полдня слушали твои истории. Даже младенцы.

Катриона одарила ее одной из профессиональных улыбок:

— Это часть ремесла целительницы.

Ричард скептически поднял бровь, глядя на нее поверх чашки. Лекари, которых он знал, находили особое удовольствие в том, чтобы пугать детей, и обращались с маленькими пациентами весьма сурово. Не каждый станет терпеть детские капризы.

— Возможно, — сказала Мэри, — но мы искренне ценим твою помощь. — Она с надеждой взглянула на Катриону: — Ты уверена, что не хочешь остаться? — По ее лицу пробежала тень. — Конечно, я не знаю, где мы окажемся на следующей неделе, — она бросила извиняющийся взгляд на Ричарда, — но мы всегда рады тебе, где бы ни были.