Однако не жара и не лунный свет возбуждали Сюзетту. Ее очень разочаровало, что Каэтано не пошел в их комнату вместе с ней. Сюзетта понимала, что это безумие, но не могла справиться с собой. Устав от танцев и пения, она радостно кивнула, когда Каэтано спросил ее, готова ли она пойти спать. Он проводил Сюзетту, бережно поддерживая, до порога их комнаты, а затем отпустил ее локоть и пожелал спокойной ночи. Не успела она открыть рот, как он повернулся и вышел через черный ход. Ей оставалось лишь войти в комнату. Раньше Сюзетта была бы рада, если бы Каэтано дал ей возможность побыть одной. Прежде то, что он спит так близко, причиняло Сюзетте страдания. Тогда она боялась, что он набросится на нее.

Но он не сделал этого. Каэтано спал несколько месяцев с ней в одной крошечной комнате и ни разу не коснулся ее. Все эти ночи Сюзетта, обнаженная, лежала на соседней кровати. В конце концов она привыкла к его присутствию. Ей казалось почти естественным заходить в комнату вместе с ним, раздеваться в темноте и отдавать ему свою одежду. Не раз и не два Сюзетта падала в кровать и тут же засыпала, едва успев положить голову на подушку. Она чувствовала себя в безопасности, когда Каэтано был рядом.

Сюзетта вздохнула и закинула руки за голову, повернувшись лицом к двери. Она напрягла слух, пытаясь за звуками музыки различить низкий, звучный голос Каэтано. Но нет, расставшись с ней, он направился к двери.

Куда он пошел? Вернется ли сегодня? Неужели отправился на свидание с одной из молодых хорошеньких мексиканок, которые весь вечер бросали на него страстные взгляды? Сюзетта поморщилась от этой мысли. Неужели Каэтано находил этих девушек привлекательными? Неужели в эту самую минуту он прогуливается под луной с одной из них? Неужели руки, так крепко обнимавшие ее, теперь обнимают другую женщину? Получит ли хорошенькая сеньорита поцелуи, которых так жаждала Сюзетта? Проведет ли Каэтано ночь с одной из этих девушек?

Сюзетта закрыла глаза и вздохнула. Как понять этого мрачного и опасного Каэтано? Вне всякого сомнения, он холоден и жесток, хотя по отношению к детям Марии проявлял такую ласку и нежность, на какие только способен мужчина. Люди уважали и даже любили его. Панчо говорил ей, что души не чает в Каэтано, что этот молодой человек отважен и смел. К тому же бесстрашный и благородный полукровка спас ему жизнь.

А с Сюзеттой он с самого начала был холоден, но не жесток. Ни разу не причинил ей боли. Много месяцев Каэтано смотрел на нее непроницаемым взглядом, а она гадала, о чем он думает. Теперь же его взгляд иногда смягчался. Не раз и не два Сюзетта замечала, что он наблюдает за ней. В тот день, когда ее укусила змея, Каэтано смотрел на нее с нежностью, а вечером, когда они танцевали, держал Сюзетту так близко, что его губы почти касались ее лица.

Из задумчивости Сюзетту вывел голос Каэтано, раздавшийся прямо за дверью.

— Честное слово, друзья мои, у меня глаза слипаются. Мне нужно немного отдохнуть. Это был замечательный праздник. Там еще осталось много еды и выпивки. Веселитесь.

Дверь открылась, и на фоне светлого прямоугольника на мгновение мелькнул стройный силуэт Каэтано. Притворившись спящей, Сюзетта наблюдала за ним сквозь прикрытые веки. Она ожидала, что он быстро разденется и ляжет. Каэтано же медленно подошел к своей кровати, и Сюзетта увидела, что его черные глаза устремлены на нее. Он молча опустился на постель и стянул высокие черные сапоги, а затем, повернувшись к ней спиной, расстегнул и снял белую рубашку. Несколько минут он сидел совершенно неподвижно. Когда Каэтано встал, Сюзетта, продолжая наблюдать за ним, ждала, что он снимет черные штаны.

Но Каэтано подошел к окну. Повернувшись к Сюзетте и профиль, он зажег сигару, и пламя спички осветило его серьезное лицо. Он стоял у окна, втягивая в себя дым, и его обнаженные спина и грудь блестели от пота. Сюзетта не могла отвести от него глаз. Он положил руку на затылок, и длинные смуглые пальцы начали массировать основание шеи. Ей захотелось отбросить простыню, подойти к нему, обхватить ладонями шею Каэтано, снять его напряжение и боль.

Ее взгляд переместился на худую грудь и плечи Каэтано. Сотни раз Сюзетта видела этого человека без рубашки, и тем не менее его обнаженный торс неизменно возбуждал ее.

Сигара полетела в окно и исчезла в ночи. Каэтано повернулся и вновь посмотрел на Сюзетту. Она затаила дыхание. Внезапно ей стало неловко. Она осознала, что все еще лежит, закинув руки за голову, — следовало спрятать их, пока он стоял, устремив взгляд в долину. Теперь было уже поздно. Если Сюзетта пошевелит руками, Каэтано поймет, что она не спит.

Яркий лунный свет проникал под ее плотно закрытые веки, а затем вдруг перед глазами Сюзетты потемнело, и она догадалась, что Каэтано стоит прямо над ней. Сюзетта затрепетала. Казалось, целую вечность он, не шевелясь, стоял рядом с ней.

Затем Каэтано спустил простыню ей до талии, и Сюзетта открыла глаза. Он молча присел на край кровати, склонился к лицу Сюзетты, и пристальный взгляд его темных глаз испугал и взволновал ее. Губы Каэтано близились к ее губам. Нисколько не сомневаясь, что поцелуй будет требовательным и грубым, Сюзетта закрыла глаза.

Каэтано коснулся ладонью лица Сюзетты и очень ласково поцеловал уголок ее дрожащих губ. Потом стал покрыть их нежными легкими поцелуями. Добравшись до левого уголка, он остановился; с его полуоткрытых губ не сорвалось ни звука. Ладонь Каэтано скользнула по щеке Сюзетты и опустилась на шею. Она напряглась, но лежала неподвижно. Его рука обхватила ее пышную грудь. Обведя большим пальцем затвердевший сосок, он хрипло прошептал, касаясь губами ее губ:

— Я не стану насиловать тебя, Сюзетта. Если ты хочешь остановить меня, сделай это сейчас, пока я еще владею собой.

Каэтано поднял голову и посмотрел на нее. Его темные аза светились удивительной теплотой и нежностью, и Сюзетта на мгновение показалось, что на губах Каэтано мелькнула улыбка.

Он ждал ее ответа. Сюзетта знала, каким будет ответ. Она также понимала, что Каэтано честен с ней. Он не овладел бы ею против ее воли. Решение было только за ней.

Прекрасные темные глаза не отрывались от лица Сюзетты. Теплая ладонь неподвижно застыла на ее талии. Через несколько секунд этот странный человек, склонившийся над ней, или отпустит ее и пойдет к своей кровати, или будет любить ее. Выбор за ней.

Не доверяя своему голосу, Сюзетта медленно высвободила руки из-за головы. Надеясь, что Каэтано поймет ее, она нерешительно коснулась пальцами его щеки. В ту же секунду он заключил ее в объятия и прильнул губами к ее губам. Поцелуй Каэтано был не легким и нежным, как прежде, а властным и настойчивым, раздувшим тлевший в ней огонек желания. Сюзетта разомкнула губы, наслаждаясь прижавшимся к ней требовательным и дерзким ртом. Ладони Каэтано скользили вверх по спине Сюзетты, крепко прижимая ее к своей груди.

Когда он наконец прервал свой жаркий поцелуй и поднял голову, Сюзетта прильнула к нему, обхватив руками его шею, и комната поплыла у нее перед глазами. Никогда в жизни Сюзетту еще не целовали так. Жаркие волны одна за другой накатывали на нее. Она чувствовала, что Каэтано тоже горит огнем. Этот смуглый неотразимый любовник хотел ее не меньше, чем она его.

Каэтано нежно обхватил губами сначала один сосок Сюзетты, а затем второй. Грудь ее приподнялась, и она застонала от наслаждения.

Каэтано наконец поднял голову.

— Боже мой, ты просто изумительна. — Он нежно провел ладонью по ее обнаженному животу. — Мне хотелось коснуться тебя с самой первой минуты. Ночь за ночью я лежал в кровати и проклинал тот день, когда снял тебя с поезда.

Его ладонь двинулась вниз и накрыла светлый треугольник шелковистых волос. Ему не нужно было просить Сюзетту, чтобы она раздвинула бедра. Они раздвинулись навстречу Каэтано, и его смуглые пальцы скользнули ей между ног.

От его чутких и нежных пальцев исходил жар. Сюзетта смотрела в огромные черные глаза Каэтано, и от его интимных ласк все то, к чему она раньше стремилась, казалось ей пустым и никчемным. Ничто в этом мире больше не имело значения. Они плыли во Вселенной, принадлежавшей только им. Сюзетта принадлежала ему, и только ему. И когда она выгнула спину и прошептала его имя, почти умоляя подарить ей наслаждение, Каэтано встал с кровати.

Сюзетта, не смущаясь, смотрела, как он стянул штаны и застыл, обнаженный, в серебристом свете луны.

На мгновение она испугалась, что он уйдет, покинет ее и ляжет в свою постель.

— Каэтано, — прошептала Сюзетта пересохшими тубами и протянула к нему дрожащую ладонь.

— Я не сделаю тебе больно, — пообещал он и овладел ею одним сильным движением.

Если рука Каэтано доставляла Сюзетте наслаждение, то плоть доводила до экстаза. Он двигался внутри ее; она слышала его горячее неровное дыхание и частые удары его сердца, когда его грудь прижималась к ее вздымающейся груди. Еще теснее прильнув к нему, Сюзетта застонала. Каэтано все глубже проникал в нее.

Она приближалась к пику наслаждения и не могла больше ждать, когда Каэтано тоже достигнет вершины. Сюзетта всхлипывала в экстазе. Наконец сознание стало возвращаться к ней; она открыла глаза и увидела прямо над собой застывшее лицо Каэтано.

— Милый мой! — Сюзетта притянула его к себе.

Он опустился на нее, положив голову ей на грудь. Они лежали, обняв друг друга. Впервые после того, как Каэтано вошел в комнату, Сюзетта услышала доносящиеся из-за двери музыку и смех. Странно, но она совсем забыла, что в соседней комнате продолжается вечеринка. Для нее не существовало никого и ничего, кроме Каэтано. Его поцелуи, руки, его сильное тело рядом с ней и внутри ее.

— Неужели эта чертова вечеринка еще продолжается? — удивился Каэтано.

Она улыбнулась:

— Я ничего не слышала.

Он рассмеялся, и этот звук наполнил ее счастьем. Он так редко смеялся.

— Сюзетта, — сказал он, покрывая ее легкими поцелуями. — Здесь очень шумно и жарко. Знаешь, чего бы мне хотелось?