Обхватив чашку озябшими ладонями, Сюзетта улыбнулась Каэтано:

— Я знаю, кто вы такой. Вас зовут Каэтано. Я читала о вас, как, впрочем, и все в Техасе. Не сомневаюсь, вам известно, что мой муж, Остин Бранд, очень богатый человек. У вас не будет проблем с Остином. Он очень любит меня и с радостью заплатит любые деньги за то, чтобы я вернулась целой и невредимой. Боюсь, вы не знаете, что он уехал по делам в Чикаго и остановился там в «Палас-отеле». Почему бы нам не отправиться в ближайший город, откуда вы могли бы телеграфировать ему? Я гарантирую, что вы без промедления получите необходимую сумму.

Сюзетта умолкла и взглянула на него. Если Каэтано и понял, что она сказала, то не подал виду. Он взял чашку из ее рук, встал, выплеснул остатки кофе, а затем подал руку и поднял Сюзетту.

— Пожалуйста, — вновь начала она. — Остин заплатит вам. Нам нет смысла ехать дальше. Привезите меня в город. Вы получите столько, сколько попросите.

Каэтано начал молча сворачивать одеяла. Через несколько минут Сюзетта уже сидела верхом на мчащемся по прерии коне. Мозг ее продолжал лихорадочно работать. Когда они сделают привал, она подойдет к белому бандиту и попробует уговорить его. Возможно, этот краснокожий не понимает по-английски. С момента своего пленения Сюзетта слышала только испанскую речь. Может, Каэтано говорит только по-испански и на индейском наречии. Другого объяснения нет. Каэтано не понимает ее. Если бы понял, то немедленно связался бы с Остином, и она вскоре обрела бы свободу. В этом все дело — в невозможности общения. Когда они сделают привал, Сюзетта поговорит с белым и положит конец этой ужасной истории.

Надеясь, что у нее есть шансы на успех, Сюзетта попыталась успокоиться. Но это оказалось нелегко. Она была усталой и грязной и больше всего на свете жаждала горячей ванны и хорошей пищи. Ее волосы спутались и представляли собой безобразную всклокоченную массу; розовая шерстяная юбка и прозрачная блузка помялись и испачкались после проведенной на земле ночи. Тем не менее Сюзетта чувствовала себя не так уж плохо, хотя спала на холодной земле всего лишь под одним одеялом. Удивительно, что она вообще заснула. Странно — Сюзетта не помнила, чтобы страдала от холода или просыпалась ночью.

Она сидела в неудобной позе, отстранившись от этого сурового мужчины, чьи глаза не отрывались от линии горизонта. Дав себе слово не касаться его, Сюзетта ухватилась руками за луку седла, хотя рисковала в любую секунду свалиться с лошади. Балансирование в таком неудобном положении постепенно начинало сказываться. Сюзетта корчилась, вздыхала и бросала уничтожающие взгляды на равнодушного Каэтано.

Внезапно он остановил коня и обмотал поводья вокруг луки седла. К ужасу Сюзетты, его рука потянулась к ее длинной розовой юбке, и прежде чем она успела запротестовать, он поднял вверх плотную шерстяную ткань, открыв ей колени. Затем проделал то же самое с ее кружевной нижней юбкой.

— Ты животное! — крикнула Сюзетта, с ненавистью глядя на него. — Что, черт возьми, ты делаешь? Если ты только тронешь меня, мой муж не заплатит тебе ни цента! Ты слышишь?

Сюзетта покраснела, оказавшись в ловушке из вороха розовой шерсти и кружев. Ее длинные, обтянутые чулками ноги были открыты холодному колючему ветру и пронзительному взгляду Каэтано. Через несколько секунд она уже идола в седле по-мужски, а длинные юбки развевались вокруг ее ног. Расправившие одежду Сюзетты руки теперь тянули се назад. Она протестовала и вырывалась, но Каэтано быстро сломил ее сопротивление. Голова Сюзетты оказалась на его левом плече.

— Мерзкий полукровка! — крикнула она, ничуть не сомневаясь, что он не понимает ни слова. — Как ты посмел прикоснуться ко мне своими грязными руками! Жалкий дикарь, после того как меня освободят, ты будешь висеть на самом высоком дереве!

Теперь Сюзетте было гораздо удобнее, хотя она никогда не призналась бы в этом. Ей не приходилось все время следить за тем, чтобы не упасть, и она почти расслабилась, прислонив к его груди одеревеневшую спину. Затем Сюзетта перевела взгляд на лицо Каэтано, находившееся совсем рядом, и нахмурилась. Тогда как ее собственное лицо казалось ей обветренным и грязным, волосы сальными и спутанными, он выглядел свежевыбритым и, как ни странно, чистым. Сегодня Каэтано не надел шляпы, и его длинные густые волосы блестели на солнце. Непроизвольно повернувшись к его шее, Сюзетта глубоко вдохнула и вздрогнула от свежего мужского запаха. Этот человек вел жизнь дикаря, но у него были привычки утонченного джентльмена. Впрочем, не следует забывать, что этот жестокий, бессердечный и опасный зверь способен убить ее голыми руками. Чистота Каэтано и его мрачная красота никак не вязались с силой и коварством змеи, затаившимися в его стройном смуглом теле.

Солнце достигло зенита и уже вновь склонялось к горизонту, когда банда сделала привал. Последний час Сюзетта спала на груди Каэтано. Ее сон был так крепок, что ему пришлось легонько встряхнуть ее, прежде чем снять с коня.

Первой мыслью Сюзетты было подойти к белому бандиту и поговорить с ним. Нервно взглянув на Каэтано, который расседлывал взмыленного черного коня, она едва не улыбнулась своей маленькой победе. Индеец, поверив Сюзетте, рискнул повернуться к ней спиной. Она осторожно подхватила юбки и поспешила к белому мужчине, который снимал седло с серого жеребца.

— Пожалуйста, — умоляюще начала Сюзетта, схватив его за рукав. — Выслушайте меня. Ваш предводитель не понимает по-английски, и поэтому я должна поговорить с вами. Мой муж богат. Он с радостью заплатит вам, если вы вернете меня. Вы поможете мне?

Высокий мужчина смотрел на нее, положив руку на круп лошади. Не заметив интереса в его глазах, Сюзетта все же торопилась высказаться.

— Мой муж сейчас в Чикаго. Мы телеграфируем ему, и он отдаст распоряжение, чтобы для вас приготовили деньги. Незачем продолжать путешествие. Доставьте меня на железнодорожную станцию. Сообщите моему мужу, и — обещаю — вы получите деньги. — Сюзетта закинула растрепанные волосы за плечи и подошла ближе; голос ее дрожал. — Вы понимаете меня? Помогите же мне! Боже мой, вы же белый человек! Неужели вы хотите стать свидетелем… вы…

Сюзетта умолкла. Высокий белый мужчина смотрел не на нее, а куда-то поверх ее головы. В его светлых глазах мелькнул страх. Сюзетта резко обернулась и увидела высокого смуглого Каэтано. Он молча подхватил девушку, не сводя холодных глаз с ее дрожащих губ.

— Пожалуйста. — Сюзетта с отчаянием подняла на него глаза. — Я… я…

Она умолкла, понимая, что все бесполезно.


Долгая утомительная скачка продолжалась. Похитители избегали городов и поселков, и надежда Сюзетты ослабевала с каждым часом. Снова и снова Сюзетта пыталась заставить бандитов понять ее, но они не желали ничего слушать. Тревога девушки росла. Если они действительно хотят получить за нее выкуп, то им пора бы уже связаться с Остином. Если это не входит в их намерения, тогда — что? Каэтано известен как грабитель банков. Он крал деньги. Но никто никогда не слышал, чтобы он похищал женщин. Вся его жизнь прошла в погоне за золотом. Жестокий и хладнокровный, он был так красив, что мог получить любую женщину. В таком случае что она здесь делает? Зачем он захватил ее, если не из-за денег? Чего Каэтано ждет? Почему они спасаются бегством, если никто их не преследует? Сюзетта давно распростилась с надеждой, что полиция догонит их. Прошло слишком много времени, и они отъехали уже очень далеко. Никто не идет по ее следу, никому не известно, где она находится. Сюзетта вздрогнула, ощутив полнейшую безысходность: если Каэтано не свяжется с Остином, никто так и не узнает, где она! Сюзетта — пленница этого человека и находится полностью в его власти. Инстинктивно она отстранилась от него.

Ослабевшая и измученная, Сюзетта задремала. Ее розовая юбка и блузка были грязными и измятыми, голова чесалась, губы потрескались от холодного ветра, руки стали красными и шершавыми. Огромный жеребец несся по сухой плоской пустыне. Февральское солнце было теплым и ярким, воздух — сухим и прозрачным. Очнувшись от сна, Сюзетта огляделась. Они скакали по пустыне весь день, и молодая женщина предположила, что они забрались куда-то далеко, на юго-запад Техаса. Она потеряла счет дням и ночам и уже не помнила, сколько времени сидела верхом на жеребце вместе с высоким смуглым индейцем. Сюзетта так устала, что с радостью подчинилась бы любым требованиям бандитов — только бы они прекратили эту безжалостную скачку.

К концу дня Каэтано заметил, что пленница беспокойно ерзает в седле впереди него. Ей было жарко и неудобно. Она устала, очень устала. Здесь было тепло, как в июне в Джексборо. Грязная одежда царапала тело Сюзетты. Она страдала от того, что несколько дней не меняла белье, и ненавидела сидевшего позади нее спокойного, равнодушного человека. Он думал только о себе. Вероятно, Каэтано готовился к долгому, утомительному путешествию, поскольку переодевался каждый день. И Сюзетта была уверена — он мылся! Каждое утро, когда она открывала глаза, Каэтано уже был на ногах, свежий и красивый.

Эгоист! Именно это определение больше всего подходило к нему. Он не думал ни о ком, кроме себя. Конечно, Каэтано давал понять, что пленница может искупаться, если хочет, но тогда ей пришлось бы раздеваться в его присутствии, а этого она допустить не могла. Уж лучше умереть от грязи, чем позволить этим черным глазам пялиться на ее обнаженное тело.

Почувствовав, что Каэтано пошевелился, Сюзетта повернулась в седле, и он протянул ей фляжку. Она жадно стала пить, запрокинув голову и проливая воду себе на подбородок. Решив, что с пленницы хватит, Каэтано отобрал у Сюзетты фляжку. Сюзетта умоляла его дать ей еще воды, но он лишь молча покачал головой. Она некоторое время пристально смотрела на него, а затем отвернулась, надув губы.

Вдруг перед ее лицом появилась смуглая рука. В пальцах Каэтано была зажата фляжка. Подумав, что он уступил ее мольбам, Сюзетта улыбнулась. Но к ее удивлению, Каэтано перевернул фляжку и вылил воду на ее обожженное сухое лицо. Она заморгала и откинулась назад, но он продолжал лить воду на ее лицо, волосы, на лиф блузки. Сначала Сюзетта громко возмущалась, но ее крики быстро сменились удовлетворенными вздохами. Сюзетта с готовностью подставила лицо под тоненькую струйку, жадно глотая воду и руками размазывая ее по лицу и шее.