Однако Клив только улыбнулся, приподняв ее за подбородок и заставив посмотреть в глаза.

– Он уже встретил такую женщину, моя дорогая.

Поцеловав ее в щеку, он поспешил к медленно отходившему от платформы поезду. Мэгги и Коул долго смотрели вслед, даже когда поезд уже скрылся из виду. Наконец Коул сказал:

– Пора и нам двигаться обратно в Лоуфорд.

В его голосе Мэгги почувствовала боль расставания. Зачем он остался с ней, почему не уехал со своей родней в «Трипл-Эм»? О, если бы Господь послал ей такую замечательную семью, как Коулу, она ни за что в жизни бы с ними не рассталась. Мэгги забралась в дилижанс, решив не надоедать сейчас Коулу разговорами.


Когда они уже хотели тронуться в путь, к дилижансу подошли те самые двое мужчин, которых Мэгги еще раньше заприметила на платформе. О чем-то переговорив с Коулом и расплатившись, они вошли в дилижанс, вежливо поприветствовав Мэгги, и заняли свободные места напротив.

Хотя Мэгги и купила в привокзальном магазинчике книгу, чтобы скрасить часы пути домой, но сосредоточиться на чтении никак не удавалось. Все мысли занимала семья Маккензи.

Какие удивительные люди! Во время совместного обеда Мэгги наслушалась забавных и мудрых историй из семейной хроники. Несмотря на то что истории рассказывались в полушутливом тоне, Мэгги почувствовала, что семья Маккензи гордится своими корнями, своими честными и трудолюбивыми предками, основавшими «Трипл-Эм». А рассказы, про многочисленных дядюшек и тетушек, родных, двоюродных и троюродных братьев и сестер... Для Мэгги все звучало как сказка. Она по-хорошему завидовала Коулу. У нее-то на свете не было никого, кроме отца.

Вскоре мужчины в тройках достали какие-то чертежи и начали о чем-то шушукаться между собой. Мэгги убеждала себя, что неприлично подслушивать чужие разговоры, но любопытство взяло верх. Интересно, что за незнакомцы ехали с ней и что они забыли в Лоуфорде? Может, просто сели не на тот дилижанс?

– Прошу меня извинить, джентльмены, вы едете в Лоуфорд по делам?

– Именно так, мадам, – вежливо ответил один из них, и они вновь вернулись к разговору между собой.

«Так тебе и надо, – подумала Мэгги, – нечего совать нос в чужие дела». Она вернулась к своим мыслям. Проблема оставалась прежней: как убедить Коула не продавать дилижансную компанию.

Через некоторое время она вновь попыталась вернуться к чтению, но вскоре ее убаюкал однообразный пейзаж за окном, и Мэгги задремала. В конце концов, денек-то выдался беспокойный.

Мужчины продолжали тихо беседовать, и до Мэгги долетали обрывки их разговора. Неожиданно сон как рукой сняло. Она услышала слово «Тимберлайн». Резко выпрямившись, она подумала, неужели ей приснилось?

Но мужчины уже прекратили разговор, свернули чертежи и устроились подремать. Очень скоро оба захрапели. Мэгги вздохнула и с сожалением подумала, что сделала ошибку, оставшись в дилижансе, а не на козлах рядом с Доулом.

Когда они въехали в город, Коул остановил экипаж возле гостиницы, и двое пассажиров, поблагодарив за услугу, забрали багаж и вышли. Коул спросил у Мэгги, указывая на рабочего, развешивающего флаги на ратуше:

– Что за праздник, Мэгги?

– Ох, а я-то и забыла. Завтра у нас День города.

Она рассказала Коулу, что услышала от мужчин про Тимберлайн.

– Ты уверена, что тебе не приснилось?

– В том-то и проблема.

– Хотел бы я взглянуть на их чертежи. Тогда бы все прояснилось, – задумчиво протянул Коул. – Может, чертежи послал им папаша О'Ши? А теперь они приехали в надежде встретиться с ним лично. В любом случае, если дело касается Тимберлайна, то они свяжутся с тобой. Кстати, почему ты не сказала им, кто ты?

– Я попыталась завести разговор, какие у них дела в Лоуфорде, но они явно дали понять, чтобы я не лезла не в свое дело. А когда я сквозь сон услышала слово «Тимберлайн», то подумала, что мне просто приснилось. Представь, как глупо бы я выглядела, если бы они сказали, что не говорили о Тимберлайне. Кстати, может, они тебе сказали, зачем едут в Лоуфорд? – спросила она.

– Ни слова. Просто спросили, сколько стоит проезд, и отдали деньги.

– Вот и я о том же. Они неразговорчивы и вовсе недружелюбны.

Коул покопался в карманах и достал деньги, которые заплатили за проезд.

– Вот, возьми. По крайней мере сегодня твоя компания впервые принесла реальный доход.

– Я хотела бы поговорить с тобой о судьбе компании, Коул.

– Мы уже все обговорили сто раз, Мэгги. – Он влез на козлы и направил лошадей в конюшню.

Мэгги поняла, что на сей раз ей Коула не переубедить.

– Боже, помоги мне, – прошептала она.


– Ах, ну вот и ты наконец-то, моя девочка! – воскликнула Элли, как только Мэгги переступила порог дома. – Сделай милость, сядь и спокойно расскажи, что произошло. Телеграмма, которую ты послала из Ночеса, только еше больше меня запутала. Представь, у меня сегодня совсем пропал аппетит, вот до чего ты меня довела своими приключениями!

Элли налила им обеим кофе и с полным вниманием выслушала увлекательную историю, как Коул и его кузены инсценировали нападение на дилижанс, чтобы убедить Мэгги продать компанию.

– И ты упекла их за решетку? – воскликнула Элли. – Как нехорошо, моя девочка!

– Ну, я не ожидала, что дело дойдет до суда. И уж конечно, я не думала, что приедет отец Коула.

– И как тебе его семейство? – Мечтательная улыбка осветила лицо Мэгги.

– Элли, ты представить себе не можешь, какие они все милые люди! Его отец – сплошное очарование. Да и дяди тоже. Все они, кстати, техасские рейнджеры. Представляешь, вся семья! И кузены у него замечательные, хоть и ввязались зачем-то в дурацкую затею Коула. Ты знаешь, оказывается, дедушка Коула погиб в битве при Аламо, и бабушка одна растила троих сыновей. – Мэгги погрустнела. – Бабушка Коула и жена ее старшего сына Люка погибли во время нападения индейцев. Тогда сам Люк сражался на войне. Его сыну Джошу тогда исполнилось всего два года. Потом Люк стал адвокатом в Калифорнии и второй раз женился, когда Джошу было шесть лет. – Теплая улыбка тронула ее губы. – Джош – старший из кузенов Коула. Знаешь, он женился на девушке из кабаре, которую подозревал в преступлении. Ах, я же еще не сказала тебе, что он работал в детективном агентстве Пинкертона! В общем, его жена когда-то сбежала из дома – она родилась где-то в восточных штатах, между прочим, в каком-то очень богатом семействе. В общем, когда Джош выследил ее, то очень скоро понял, что она ни в чем не виновата. И между ними вспыхнула страсть. – В волнении она сжала руку Элли. – Правда, романтично?

– Да уж, история очень интересная, – кивнула Элли.

– А теперь послушай другую историю. Про дядю Флинта, среднего брата. С виду он очень суровый, но я поняла, что у него бесконечно добрая душа. – Ее глаза горели от возбуждения. – Элли, ты представить себе не можешь, как он познакомился со своей женой!

– Да? Интересно-интересно...

– Дядя Флинт спас ее, когда на поезд, в котором они ехали, напали индейцы. Правда, невероятно? Зак – сын Флинта. – Мэгги усмехнулась. – Представь себе, он тоже женился на девушке из кабаре. Они познакомились, когда Зак внедрился в одну банду. Она-то не знала, что он рейнджер, но все равно влюбилась в него. Их история подтверждает мою теорию, которая гласит, что для любви нет преград. Но знаешь, самое потрясающее, что жены Зака и Джоша работали в одном кабаре и дружили, но до свадьбы даже не подозревали, что выходят замуж за кузенов. Зак не мог раскрыть себя, ты понимаешь, ведь от его поведения зависел успех полицейской операции. Ну а младший из них – Клив Маккензи, отец Коула. Знаешь, Элли, он такой... такой... У него потрясающие глаза и такой нежный голос, мудрая улыбка. – Снова ее глаза затуманились печалью. – Его младший сын, брат Коула, сейчас где-то на Кубе. От него нет вестей.

– Так его мать – кубинка? Вот почему у него такая смуглая кожа.

– Нет, его мать вообще-то испанка. Но родилась и выросла в Техасе. Ее зовут Адрианна. Правда, чудесное имя?.. Видела бы ты глаза мистера Маккензи, когда он говорит о своей жене!

– У меня такое впечатление, как будто ты выросла вместе с ними и знаешь их семью всю жизнь...

– Коул обещал, что, когда закончит дела, мы поедем в «Трипл-Эм», как бы я ни сопротивлялась.

– Мне кажется, ты не будешь сильно сопротивляться, – усмехнулась Элли.

Мэгги порывисто схватила ее руку.

– Элли, милая, ведь ты поедешь с нами, правда? Я никуда без тебя не поеду!

– Дорогая моя, я столько лет прожила в нашем городе, что одна мысль о переезде приводит меня в ужас.

– Элли, я знаю, что ты всю жизнь заботилась о нашей семье. Позволь теперь мне позаботиться о тебе, ладно? Обещай, что поедешь со мной. Коул может распоряжаться моей жизнью по своему усмотрению еще три года. Потерпи, ладно? Как только я стану совершеннолетней, мы вернемся в Лоуфорд.

– Ну конечно, я поеду с тобой, милая моя. Неужели ты думаешь, что я отпущу тебя туда одну?

Мэгги счастливо обняла ее:

– Как же я люблю тебя, Элли!

– И я люблю тебя, дорогая моя. Ладно, а теперь иди, мне нужно еще испечь пироги к завтрашнему празднику.

– Представь себе, со всеми событиями я совершенно забыла про День города. Пойду-ка я схожу в банк, а то завтра он наверняка не будет работать.

Перед тем как выйти на улицу, Мэгги зашла в свою комнату и сняла повязку с бедра. Она чувствовала себя прекрасно, и повязка начала ее раздражать. Она попробовала наступить на ногу и осталась вполне довольна результатом.


Спустившись по лестнице, Мэгги почти бегом выскочила на улицу, чувствуя воодушевление. Она решила положить в банк деньги, которые дал ей сегодня Коул, и заодно проверить, сколько там осталось у нее на счете. Коул и Кит в один голос говорили, что на счете ничего нет, но ведь она до сих пор даже не удосужилась его проверить!

– Приветствую, Маргарет, – улыбнулся ей из-за конторки младший племянник Бена Лоуфорда. – Чем могу служить?