Анна Дарк - Свободные

— О чём? — вскинул мужчина бровь.

— Сегодня я виделась с твоей бывшей женой. Вот. Посмотри.

Наступая себе на горло, собственноручно вырывая сердце, я протянула Адриану папку Оливии. Вот и всё. Пути назад нет. Да и не было других вариантов. Достав бумаги, Адриан с минуту их перебирал, рассматривая. С его лица сошла вся краска, оно стало просто белоснежным, как фарфор. Единственным ярким пятном были его глаза, кажущиеся в этот момент огромными.

— Мы должны расстаться, — выдохнула я, давя в себе рыдания. — У ребёнка должен быть отец, Адриан.

Словно каменная статуя, мужчина застыл посреди гостиной, сверля меня взглядом, в котором сменялись тысячи эмоций. И в конце концов там застили отчаяние и недоверие. В сердцах швырнув бумаги в сторону, Адриан сначала запустил обе руки в волосы, а потом ожесточённо потёр лицо.

— Не смей! — закричал он мне в лицо, в два шага преодолев разделяющее нас расстояние. — Запрещаю тебе даже думать об этом! Я никуда тебя не отпущу. Никогда. Ни за что. Я решу эту проблему, просто доверься мне. На черта ты вообще виделась с этой дрянью?!

В этот момент Джонсон походил на безумного. Глаза лихорадочно блестели. Когда его последние слова дошли до моего сознания, я ужаснулась от посетившей меня мысли.

— Что ты решишь, Адриан? — прошептала я, пятясь от него. — Ребёнок — не проблема, не вещь, а живой человек. Он не должен расплачиваться за ошибки родителей. И уж тем более умирать только потому, что мешает твоим планам.

О его прошлом я знала всё. Знала, что на его руках кровь великого множества человек. Но это же ребёнок, его ребёнок!

— Чёрт тебя побери, Криста, — процедил мужчина сквозь зубы, и несильно встряхнул меня. — Приди в себя! Не надо делать из меня монстра. Если Оливия решит рожать, я не собираюсь вынуждать её делать аборт. Но сними наконец розовые очки и посмотри на ситуацию трезвым взглядом. Оливия не та женщина, которая мечтает о материнстве. Ей не нужна семья. И этот ребёнок — лишь средство для достижения её целей. Не знаю пока, чего конкретно она хочет, просто развести нас или получить меня, но я не собираюсь играть в её игры. Она пойдёт на всё, лишь бы отомстить мне. К тому же, учитывая количество её любовников, шанс на то, что ребёнок мой, крайне мал. Поэтому, прошу тебя, успокойся и не пори горячку.

Взяв моё лицо в ладони, Адриан пристально вглядывался в мои глаза. В голубых озёрах застыли любовь и мольба. И я его слышала. Доводы, приведённые любимым, не были лишены рационального зерна. Ох, если бы всё было, как он говорит!

— А если это всё же твой ребёнок? Оливия не выглядела как женщина, собирающаяся на аборт, — тихо ответила я, и одна слезинка скатилась по щеке. — Что тогда, Адриан?

— Тогда… Чёрт. Криста, мой собственный отец был редкостным куском дерьма. Можно сказать, отца у меня никогда и не было. Поэтому я не могу оставить собственного ребёнка. Да, я буду обеспечивать его и видеться с ним, только это ничего не меняет в отношении нас. Ни при каких обстоятельствах я не собираюсь иметь какие-либо личностные отношения с Оливией, понимаешь?

Понимаю ли я? Как нестранно, понимаю. Только как принять подобное? Ведь если всё будет как сказал Адриан, то эта женщина всегда будет присутствовать в нашей жизни. Он правда верит, что мы сможем быть вместе и счастливы при таком раскладе? И, дьявол! Это совсем не правильно! Если это его ребёнок, то он просто обязан найти в себе силы построить семью с Оливией! У детей должна быть полноценная семья, ему ли этого не знать…

— У ребёнка должна быть семья, — опустив глаза произнесла я упрямо.

— Я тебя умоляю, — рассмеялся мужчина с издёвкой. — Семья? Криста, мы с Оливией никогда семьёй не были и не станем. Наш брак был кошмаром, и если бы мы с ней попробовали создать семью, то ребёнок не увидел бы ничего хорошего, кроме отвращения и ненависти родителей к друг другу. Проклятье! Да такой суке, как Оливия, вообще нельзя иметь детей! Её же не интересует ничего, кроме денег и мужиков!

И самое противное во всей этой ситуации, я признавала правоту каждого его слова, но мне всё равно было больно. Всё во мне дрожало от безумной надежды, что Адриан не имеет никакого отношения к интересному положению экс-супруги, но факты… У них был секс, она беременна и даты сходятся. Ну почему всё так? Когда наконец я перестану чувствовать эту одуряющую душевную боль?

— Криста, родная моя, любимая, — прошептал Адриан, заглядывая, казалось, мне в самую душу. — Не разрушай всё, к чему мы так долго, через столько мук, шли. Ты же обещала бороться при условии, что будешь не одна. Так вот, я здесь, с тобой, рядом. Просто поверь хоть раз мне, пожалуйста. Я тебе обещаю, всё будет хорошо.

Наверное, я эгоистка, но сейчас, слушая горячий шепот любимого и роняя тихие слёзы, я поняла, что не хочу уходить. Может, он прав, и всё это всего лишь очередная уловка его бывшей. Но даже если она беременна от него, то почему я должна лишать себя шанса быть счастливой? Почему должна отказываться от чувства, право на которое выстрадала годами слёз и одиночества? Ведь Адриан сказал правду, у них отношений не выйдет. Я это просто знаю, интуитивно чувствую. Просто удивительно, как эта истина не снизошла на меня раньше. Да, мне будет безумно больно и тяжело, если у него будет от неё ребёнок, и эта мерзкая баба вечно будет так или иначе в нашей жизни. Но без него вообще ничего не будет. Ни счастья, ни надежды, ни жизни.

— Мне так страшно. Кажется, будто я стою на краю обрыва и вот-вот сорвусь, — тихо произнесла я охрипшим голосом.

— Я не дам тебе упасть. А если мы и упадём, то вместе. И при приземлении я буду снизу, — проникновенно ответил Адриан, затягивая в небесную голубизну своих глаз.

И я ему поверила. Просто поняла, он не лжёт. Об этом кричали и сердце, и интуиция. А разум… К чёрту разум. Я устала всегда стараться поступать правильно. Устала чем-то жертвовать. Это мой мужчина. Моя роковая любовь, и я не хочу его терять. Не хочу никому отдавать и не отдам. Никогда. Мой.

Мягкие губы накрыли мои собственные, даря нежный и даже целомудренный поцелуй. Люблю его, безумно и безнадёжно. И помоги мне Бог, найти силы сберечь эту любовь, не дать разрушить её, но при этом не сломаться самой.

— Адриан, ты меня вообще слушаешь? — обратился ко мне Михаэль, мой заместитель.

В голосе мужчины слышалось недовольство, и я его понимал. Но понимание важности темы совещания не помогало мне сосредоточиться. Все мои мысли были далеки от рабочих реалий. И всё же, усилием воли я заставил себя хотя бы на несколько минут влиться в рабочий процесс.

— Я думаю, нам нужен этот контракт, — гнул я свою линию.

— Чёрт тебя побери, ты на статистику смотрел? Они только что прошляпили выгодную сделку, а их акции на треть упали в цене. К чему нам эти инвалиды, которые скорее всего доживают последние дни?

Не знал Михаэль того, что знал я. Например, что упущенный контракт и падение акций — ход спланированный. Так «Апворс» пытались избежать ослабить бдительность конкурентов. Но сказать об этом на совещании, где помимо меня и Михаэля сидело ещё пять человек, я не мог. Потому и вёл себя как упёртый идиот, настаивая на заключении контракта, который, по моим прикидкам, принесёт хорошую прибыль.

— Я всё сказал, мы подписываем контракт с «Апворс» и если это все вопросы на сегодня, то прошу меня извинить, — устав от пустых препирательств, я воспользовался правом просто заставить принять мои требования. Всё же владелец компании я, и окончательное решение всегда за мной.

Мужчины в зале всполошились, недовольные моим решением. Поднялся неодобрительный гул голосов. Мне же было плевать. Я не обязан разжёвывать им всё как детям, да и не хочу. Это бизнес, и иногда лучше быть единоличным владельцем информации.

Стоило мне добраться до своего кабинета и остаться наедине с собой, как мысли снова захватили меня в свой плен. Мне было грех жаловаться на свою жизнь. Своё дело, приносящее солидный доход, молод, здоровьем и внешностью не обижен, любимая девушка рядом. Со стороны моя жизнь и вовсе казалось идеальной. Если бы всё было так просто!

Нет, я никак не могу назвать себя несчастным человеком, но, к сожалению, и до безмятежного счастья далековато. Ровно неделя прошла после заявления Оливии о том, что она беременна от меня. И всю эту неделю мне пришлось ждать, когда эта стерва вернется из Сан-Тропе, куда укатила сразу после встречи с Кристой. Зачем она это сделала? Чёрт её знает. Может хотела со стороны насладиться нашими страданиями. Или, опасаясь моей реакции, ждала, когда я более или менее успокоюсь. Не знаю. Но встретиться с экс-женой мне удалось только сегодня утром. Разговор вышел нервный и пустой. Сам не понимаю, на что я рассчитывал, когда направился домой к этой женщине. Ничего нового я не услышал. Оливии утверждала, что ребёнок мой, и она собирается рожать, недвусмысленно намекала на возобновление отношений во благо не рождённого дитя. В общем, потраченное впустую время.

Во взаимоотношениях с Кристой всё было куда проще и одновременно сложнее. Я видел, как девушка прячет свою боль за улыбками, как старательно борется с собой. И самое отвратительное крылось в том, что я ничем не мог помочь ей в этой борьбе. Это её демоны и только она может победить их. Всё, на что я сейчас был способен, это как быть к ней как можно внимательнее, поддерживать. Дарить нежность и любовь по отношению к моему ангелу, живущие во мне. И всё равно она страдала, хоть и тщательно скрывала это. Порой мне становилось страшно, что она всё же решит уйти от меня. Поэтому я всеми силами уже неделю старался докопаться до истины, но пока безуспешно. Хотя к сегодняшнему дню я почти полностью уверился, что не имею никакого отношения к интересному положению Оливии. Я вообще не уверен, что она беременна.