– И никогда не удавалось? – Кейла не могла поверить, что такая умная и находчивая женщина, как Кейла, не могла вырваться на свободу.

– Конечно не удавалось, – резко ответила Кейла. – Хозяева не были идиотами… они знали каждую лазейку и были готовы ко всему. – она холодно улыбнулась. – А самые умные наоборот, поощряли на побег новеньких, только для того, чтобы поймать потом и наказать, дать понять, что побег невозможен. Так они показывали, что будет, если повторится попытка. Побыв в рабстве некоторое время, я придумывала все более и более изощренные способы побега. Но, все равно, ничего не получалось. После каждой попытки меня били и насиловали… но не смотря на наказания, прошло еще много лет, прежде чем я прекратила думать о побеге.

Джессика задрожала, услышав перемену в голосе Кейлы… леденящий холод сквозил в нем. Она взглянула на заострившееся, ставшее резким, лицо Кейлы и впервые испугалась уродства, запечатленного в этот момент на нем. Боясь спрашивать, но не в силах сопротивляться, она так тихо задала вопрос, что сама еле расслышала свои слова – И что случилось?

– Был один человек, – ее голос так и сочился ненавистью, – он купил меня для… – она замялась на мгновение. – кажется, это называется «любовница.»

Джессика кивнула, показывая, что поняла ее.

– Это был матерый ублюдок… хуже, чем все остальные. – лицо Кейлы окаменело. – То, что он делал со мной… и заставлял делать меня, – она начала дрожать. – Это был нелюдь. В нем было столько грязи и злобы, сколько не способно уместиться в одном человеке. Я знала, что никогда не смогу уйти от него живой, от не отпустит меня. Но сама мысль, что я буду с ним жить всю оставшуюся жизнь… как его рабыня… я бы этого не вынесла. Я бы скорее умерла. Но когда я уже готова была оборвать свою жизнь, то поняла, что это гораздо сложнее сделать, чем я думала. Рядом всегда была охрана, меня никогда не оставляли одну. У рабынь не было ничего острого, и ничего, чем можно было бы заменить петлю. Так что я скоро поняла, что даже умереть мне не позволят.

– Но, однажды ночью у меня появился шанс. Хозяин оставил меня на кровати, нечаянно, а сам пошел мыться в другую комнату. Я была еле жива от… – она запнулась, но потом продолжала. – ..от того, что он сделал со мной, но во мне открылось второе дыхание, когда я заметила, что кинжал, которым он меня мучил, он оставил на столике рядом с кроватью. Я взяла нож и уже занесла его над собой, когда внезапная мысль ворвалась в мою голову… если я собираюсь умереть, то почему бы не утянуть с собой в могилу моего мучителя?

Джессика задохнулась, в глазах ее друга была такая жестокость и ледяная решимость, что она даже отпрянула, неуютно почувствовав себя рядом с женщиной. Это была ее Кейла, Кейла, которую она знала и любила… но какая же животная ярость сейчас переполняла ее. Девушка знала, что эта ярость всегда будет на дне ее души…. и придется принять ее, если она собирается продолжать их отношения.

– Хозяин был голый и безоружный, – монотонно продолжала Кейла, но ее тело дрожало от переполнявшей ее энергии, – Я вошла в купальню… и всадила нож ему в спину… он закричал… я снова ударила его… и снова, – злобная улыбка исказила ее губы. – Я была разочарована, когда он перестал кричать, – выдохнула она, – но продолжала наносить ему удар за ударом, пока не ворвалась охрана и не скрутила меня.

– Я знала, что они замучают меня до смерти, но мне было уже все равно, – она широко улыбнулась, сверкнув жемчужными зубами в полумраке комнаты. – Но они не могли справиться со мной, такую силу я чувствовала. Они бы никогда не смогли снова сделать меня рабыней. Даже при том, что я хотела умереть… я оставалась неукротимой. Человек, который использовал меня как игрушку, для удовлетворения своей извращенной похоти, был так же смертен, как и я. Его жизнь была так же хрупка, как моя… и я – та, кого он не признавал за живое существо – я лишила его жизни. – Она вздохнула, казалось, переполненная счастьем. – Именно тогда я впервые за всю свою жизнь почувствовала себя свободной.

Темноволосая женщина взглянула на своего друга и увидела страх в ее глазах, глядящих глубоко в себя. Темнота воспоминаний мгновенно рассеялась и она прижалась к Джессике. – Эй… – тихо позвала она, – все хорошо… я с тобой… – она попыталась улыбнуться, но губы не слушались. Джессика увидела, что тьма покинула глаза Кейлы и порывисто обняла ее, – Прости, – прошептала Кейла, обнимая девушку в ответ. – Тяжело вспоминать об этом.

Джессика шмыгнула носом и теснее прижалась к Кейле. – Ты напугала меня. На минуту в твоих глазах…

– Я знаю, – Кейла гладила длинные светлые волосы девушки, не столько чтобы успокоить ее, сколько, чтобы успокоиться самой. Она снова уставилась в никуда, чувствуя тошноту от воспоминаний о том дне, – Это очень страшно, – выдохнула она. – знать, что в твоей собственной душе живет такая жестокость. И как бы я ни хотела, от этого никуда не деться.

Джессика пришла в себя и немного отстранилась. – Почему охранники не убили тебя? Ты смогла бежать?

Кейла покачала головой. – Нет. Я думала , меня казнят, но охранники решили, что убить меня – это… слишком простое наказание. Они не могли позволить мне победить таким образом. Они привели меня в комнату… – ее глаза затуманилась, – я никогда не была в этой комнате раньше, она была в той части дома, куда меня не пускали. Они привели меня туда… и… и они… – она запнулась, не находя подходящих слов.

Джессика в страхе склонилась к ней, – Что они сделали?

Ее глаза сфокусировались на девушке, Кейла выглядела такой растерянной и беспомощной. – Не знаю.

Джессика мысленно вздохнула. – Ничего. – нежно сказала она, отводя глаза, она чувствовала небольшое разочарование, что Кейла доверяет ей не все, – Ты не должна рассказывать, если не хочешь…

Кейла улыбнулась и повернула к себе лицо Джессики. – Я бы рассказала тебе, если бы могла, Джессика. Верь мне. Но, правда в том… я не знаю, что там случилось, я просто не помню.

Джессика в замешательстве посмотрела на нее. – Что значит ты не помнишь? Как ты можешь…

Кейла снова пожала плечами. – Не знаю. Но когда я оборачиваюсь назад в прошлое… этих воспоминаний там больше нет. Это как провал в памяти… как будто они отняли у меня ту мощь и силу, что я в себе обнаружила. – она вздохнула и удобнее улеглась на кровати. – Не знаю сколько времени я провела в этой комнате… помню только что еще многие месяцы я пыталась зализать раны. Мое тело было все переломано и вывернуто, но это не самое худшее… хуже того, они проникли в мой разум и сумели уничтожить то мое личное и неприкосновенное, что я берегла ото всех – мое стремление к свободе. Несколько недель мне потребовалось, чтобы разум вернулся ко мне, чтобы найти себя снова со всей той болью, что чувствовала. – Она потерла повязку на руке, заживающая кожа начинала зудеть. – После этого… я больше никогда не пыталась сбежать. – просто заключила она. – Я больше не хотела.

Джессика посмотрела в бездонные, полные горя голубые глаза. Ее палец снова коснулся мягких губ женщины. – Тогда ты получила этот шрам? – спросила она.

Кейла покачала головой, подавляя желание обхватить губами пальцы девушки, – Нет, гораздо позже. Охранники, что служили человеку, которого я убила, знали, что им придется продать всех рабынь, включая меня. Испортить лицо раба, которого собирались выставить на продажу, особенно если это женщина, – значило сильно снизить на него цену. – непринужденно сказала Кейла. – После того… что они со мной сделали, все воспоминания как-то смешались в моей голове. Меня продали другому хозяину, а потом еще раз следующему. Я была как в тумане… мне не было дела ни до чего. Только через несколько лет я смогла снова прийти в себя и начать хотя бы думать. К этому моменту я уже прошла через многих владельцев и, в конце концов, оказалась у человека, который держал экзотический бордель. Он собрал там женщин со всего света.

– Тебя, – Джессика покраснела, – большинство хозяев для этого… использовали?

Кейла кивнула. – Большей частью, да. Я уже говорила, меня считали красивой, а для тяжелой физической работы предпочитали мужчин-рабов. Но, – она грустно улыбнулась, – этот человек оказался куда лучше других. Он больше интересовался деньгами, чем рабами. Чистый делец, я уже знала к тому времени, что именно дельцы – лучшие хозяева. Он никогда не бил рабов, потому что знал, что потеряет деньги, если они будут долго поправляться. Он хорошо нас кормил и позволял спать столько, сколько нам было нужно. Если мы были послушны, оставлял нас без присмотра… а когда мы были с клиентами, охранники защищали нас, если кто-то хотел нас… обидеть…

– Так как ты получила этот шрам? – спросила Джессика, прикасаясь к рубцу.

Кейла немного удивленно посмотрела на девушку. – А ты уверена, что хочешь узнать об этом?

Джессика кивнула. – Ты уже так много рассказала мне… может быть, лучше выплеснуть все до конца… – она замолчала, заметив почти игривый взгляд, каким смотрела на нее Кейла. – Если конечно ты хочешь рассказывать дальше…

– Я расскажу, – Кейла прогнала тягостные воспоминания, возвращаясь мысленно к тому времени, которое положило начало ее лучшей части жизни в рабстве. Она еле заметно усмехнулась. – Только помни… ты сама захотела услышать.

Повертевшись на постели, она замерла, положив свою больную руку на грудь. На мгновение она захотела, что бы ее тело не болело так сильно, но увидев ожидающий взгляд Джессики, она продолжала.

– В бордель к моему хозяину пришла женщина. Это была жена одного богатого торговца, который больше интересовался получением прибылей, чем удовлетворением желаний своей жены. Так как ее муж часто путешествовал, она решила, что найдет свое удовольствие в других руках, но она не хотела иметь дела ни с кем из ее города, так как боялась, что узнает муж. Так что, она последовала совету своего друга, который был клиентом моего хозяина, да к тому же еще и моим клиентом. – Кейла усмехнулась, внимательно наблюдая за реакцией Джессики, – Друг порекомендовал ей меня, и женщина, стремясь изведать все мысленные и немыслимые удовольствия, заявилась в бордель хозяина и потребовала меня.