– Аврора! – серьезно произнес Рауль.

Он не улыбался. В его глазах не мерцали искорки, как бывало всегда, когда ему нравилось платье, которое девушка надевала специально для него. А ведь все говорили, что сегодня она выглядит ослепительно. Аврора смутилась.

«И чего это я так вырядилась? – пронеслось в тот же миг у нее в голове. – Это совершенно не в моем стиле. Рауль все равно не придает этому большого значения, он сам об этом много раз говорил».

– Я… я… – подыскивала она слова, – это… это просто платье…

Рауль в тот же миг улыбнулся, и его холодность улетучилась.

– О, прости меня, – воскликнул он. – Аврора, ты выглядишь чудесно. Но я совершеннейший остолоп во всех этих делах.

Девушка заметила, что его волосы слегка подстрижены. Они больше не достают до плеч, и костюм, очевидно, был недавно выстиран.

– Как там праздник? – спросил парень.

– Я… – Аврора снова почувствовала себя ужасно неловко. Рауль не должен был подумать, что она считает знакомство с ним чем-то неприличным. – Я, в общем… Мы можем пойти туда, если… если ты хочешь, – запинаясь, произнесла она. – Мои родители и брат несомненно будут рады познакомиться с тобой.

Она постаралась изобразить веселую улыбку, под которой скрывалась ее неуверенность.

– Я не знаю, – Рауль нахмурился и склонил голову набок, – буду ли я кстати там, в твоем мире?

Аврора решительно кивнула.

– Моей семье ты точно не помешаешь.

– Не помешаю… – Рауль скривился. Его привлекательные черты от досады исказились. – Нет, – медленно произнес он, – там, где я не мешаю, дорогая Аврора, я чувствую себя некомфортно.

Аврора раскраснелась. Ей тут же показалось, что стоит защитить родителей.

– Мои родители очень терпимы, – произнесла девушка, и тут же снова поняла, что ей не хватает подходящих слов.

– Ну да, конечно, нужно быть очень терпимым, чтобы выдержать меня в качестве гостя? – быстро парировал Рауль.

Хотя он и сопроводил свои слова улыбкой, Аврора почувствовала укол. Но ведь это правда! Почему она сразу не пригласила его? Почему договорилась встретиться в таком месте, где их никто не увидит? Почему она прячет его? Что же ему еще думать? Теперь ей было стыдно.

– Мне очень жаль, это так глупо с моей стороны, – удрученно произнесла она. – Мне стоило сразу вас познакомить.

– Все нормально. – Рауль подошел к Авроре и погладил ее по щеке шершавой рукой. – Мне на самом деле так лучше. Я не буду чувствовать, что для меня делают исключение. Наверняка рано или поздно я познакомлюсь с твоими родителями. Присядем?

Он указал на лужайку. Аврора кивнула, и Рауль помог ей сесть, что в новом платье было не так-то легко сделать. Какое-то время она расправляла складки на юбке, потом посмотрела на Рауля. Он ответил ей нежным взглядом. Его темно-серые, бездонные глаза вновь заставили девушку покраснеть.

– Может быть, ты когда-нибудь пойдешь со мной танцевать? – спросил парень и рассмеялся. – Там, в аррабале?[8] В моем мире. Или такое приключение не в твоем духе?

Аврора не сразу ответила. «Буду вести себя, как мама», – решила она.

Она хорошо помнила историю, как ее мать Марлена когда-то сбежала с праздника, чтобы написать первую газетную статью о проститутках Буэнос-Айреса. Она слишком часто слышала об этом. Так она познакомилась с отцом Авроры, Джоном Хофером, политическим активистом. «Были у мамы после этого и тяжелые времена, но в конце концов, – ободряла себя Аврора, – каждый нашел свое счастье».

Сейчас отец Авроры, как обычно, путешествовал. Он всегда отправлялся в путь, когда, как он говорил, на него начинали давить стены. Иногда его сопровождала жена, а дети – Аврора и ее младший брат Хоакин – если не путешествовали вместе с ними, оставались под присмотром бабушки Анны или двоюродного дедушки Эдуарда, которому принадлежала эстансия Ла-Дульче возле Буэнос-Айреса.

Аврора уже раскрыла рот, чтобы ответить Раулю, но тот вскочил и внимательно прислушался. Через секунду он улыбнулся девушке, отчего у той все внутри затрепетало. Она не могла противостоять этому чувству, с ней никогда раньше такого не бывало.

«Так происходит, если влюблен, – подумала она. – Такая она, первая настоящая любовь. Она поражает словно молния. Я буду вечно любить Рауля. Совершенно точно. Он навсегда останется в моем сердце, а если уйдет, то заберет мое сердце с собой…»

Аврора просто любовалась им и ничего больше не могла делать.

Рауль поднял ее.

– Боюсь, придется продолжить наш разговор в следующий раз. Сюда кто-то идет…

Аврора взволнованно оглянулась:

– Правда? Кто же?

Но теперь и она услыхала голос.

– Аврора?

Хоакин, ее брат… Шаги быстро приближались. Аврора оторвала взгляд от Рауля и краем глаза покосилась на кусты, из-за которых вот-вот должен был показаться брат.

– Я пойду, – прошептал Рауль.

– Ах, Рауль!

Аврора старалась казаться спокойной, но приглушенный голос заставил ее вздрогнуть. Рауль улыбнулся. Хитросплетения теней и света плясали на его лице, на мгновенье эта картина даже показалась жуткой. Потом он наклонился вперед. Его губы соприкоснулись с губами Авроры. В тот же миг она ощутила его руку на своей спине, почувствовала пальцы, от которых по всей коже пробегал приятный озноб. Потом он поцеловал ее, и Авроре пришлось собрать все силы, чтобы удержаться на подкашивающихся ногах и не упасть, когда парень отпустил ее.

– Когда я снова тебя увижу? – прошептала она.

– Я сообщу тебе.

Он всегда так говорил. Он внимательно вглядывался в ее лицо, словно что-то выискивая. Никто из них больше не сказал ни слова. Внезапно Аврора осталась одна, стараясь унять дрожь.

Теперь шаги Хоакина стали отчетливо слышны. С братом они с детства были очень близки – после тяжелых времен, когда Хоакин, Аврора и их мать жили на эстансии Ла-Дульче. Они много времени проводили вместе, в то время как другие браться и сестры не знали, чем себя занять. Хоакин всегда помогал сестре и в ответ мог рассчитывать на ее помощь.

«До сих пор у нас никогда не было тайн друг от друга», – думала про себя Аврора.

– Хоакин, – позвала она, как только он показался из-за кустов. Казалось, он не заметил, что улыбка у сестры неискренняя.

– Ну, малышка, – ответил он.

Брат хоть и был на полтора года младше, но уже на голову перерос Аврору. Девушка была довольно хрупкой, а у Хоакина уже отчетливо проступали мускулы и формировались широкие плечи.

«Из него вырастет симпатичный мужчина», – подумала Аврора. Хоакин вобрал в себя лучшие черты отца и матери.

Он поспешно поцеловал сестру в щеку и огляделся.

– Ты здесь совсем одна? Мне показалось, что я слышал разговор…

Аврора вновь выдавила из себя улыбку:

– Кажется, я что-то напевала.

– Ого, – Хоакин скривил губы. Все в их семье знали, что Аврора не умеет петь и никогда этим не занимается. – Совсем одна? – продолжал подтрунивать над ней брат.

– Да, – ответила Аврора и обняла брата за талию. Девушка радовалась, что при этом голос ее не дрожал. – На наших праздниках всегда такая суматоха. Мне просто какое-то время нужно было передохнуть.

– Понимаю, – воскликнул Хоакин и по-дружески прижал ее к себе. – Мне тоже нужно отлучиться…

Аврору охватила неловкость, почти до дурноты. Почему она просто не может сказать брату правду, почему она этого не сделает? Но этого так и не произошло.

Девушка подозревала, что когда-нибудь пожалеет об этом.


– Какой хороший праздник, – произнесла Марлена и подхватила под руку свою мать Анну.

Та просияла в ответ:

– Леонора не должна нас забыть, когда уедет в Париж.

– Она точно нас не забудет, – рассмеялась Марлена.

Несмотря на все трудности, которые пришлось пережить им в последние годы, семья была сейчас сплоченной как никогда. А удержать всех вместе было непросто, особенно женщин семьи Мейер-Вайнбреннер, у которых всегда была своя голова на плечах.

– Между прочим… – мать повернулась, чтобы взглянуть Марлене в лицо, – Виктория мне написала.

Когда-то Виктория прибыла в Буэнос-Айрес на одном корабле вместе с Анной, и со временем женщины сдружились.

Марлена с любопытством взглянула на мать:

– И что же она пишет?

Анна рассеянно улыбнулась, такой Марлена ее еще никогда не видела.

– Эстелла наконец-то беременна, – произнесла она. – Ребенка ожидают в октябре или ноябре – весеннее дитя! Ах, я так рада за них!

– Это же чудесно! – воскликнула Марлена.

Она немного сожалела, что не первой узнала от подруги об этой новости. Но такова была Эстелла. Это действительно была чудесная новость. Эстелла так долго хотела ребенка и уже отчаялась забеременеть.

– Когда о таком слышишь, то понимаешь: надежда есть всегда. Я непременно ей напишу и поздравлю! – добавила Марлена. – А лучше отправлю телеграмму, так будет намного быстрее.

Анна кивнула:

– Так и сделай. А я пойду гляну, как там Мария. Вначале я лишь мельком поздоровалась с ней, а потом началась вся эта суматоха.

– Конечно, мама, вы же так долго не виделись и не разговаривали, правда?

Анна встала.

– Да, из-за работы времени не хватает, – вздохнула она.

Марлена покачала головой:

– А что, если ты будешь меньше работать? Занимайся тем, чем положено дамам в твоем возрасте!

Анна рассмеялась.

– Да ты не в своем уме, дочка, – шутя, воскликнула Анна. – Я дамой никогда не была и уже никогда ею не стану. Извозчичья фирма – вся моя жизнь. Ты же это знаешь. Я просто не могу без нее.

– А у Марии вся жизнь – кондитерская, – добавила Марлена. – И тетя Ленхен жить не может без своего ателье.

Мария по-прежнему каждый день работала в кондитерской, хотя и передала уже часть обязанностей сыну Фабио. Мария не хотела сидеть в бездействии так же, как и Анна, которая днями не покидала извозчичью фирму, или Ленхен, конструировавшая в ателье новые платья. Женщины познакомились в первые дни прибытия в Аргентину и быстро стали хорошими подругами.