Карен кивнула. Она с облегчением заметила, что ее провожатый, от которого веяло ледяным холодом и мурашки бежали по телу, молча вышел из зала.

Лемейн вынул из стоящего на маленьком столике ведерка со льдом бутылку шампанского и налил немного искрящегося напитка в тонкий бокал, стоящий перед ней.

— Пожалуйста, давайте поднимем бокалы за нашу дружбу. — Он улыбнулся. Карен, ничего не ответив, сделала глоток и почувствовала страшную неловкость момента. А он продолжал: — У нас ведь есть один общий друг, Ги Моро, не так ли?

Сердце Карен бешено заколотилось при звуке этого имени.

— Да, я знаю мсье Моро.

Он откинулся назад, запрокинул голову и расхохотался.

— Да ладно вам, передо мной не стоит, как это лучше сказать, разыгрывать невинность, мадемуазель. Мы же взрослые люди. — Он помолчал и вновь стал серьезен. — Очень жаль, но мне придется сообщить, что ваш друг попал в большую беду. Несмотря на то, что его отец богатый человек, сам сынок — настоящий глупец. Есть предел даже тому, что самый любящий отец сделает для собственного сына, а у нашего друга Ги, когда речь заходит об азарте, напрочь отсутствует представление о здравом смысле.

Карен заерзала в кресле. Она знала, что Лемейн прав. Кристиан продолжил:

— В результате неудачно сложившихся обстоятельств я должен признать, что, хотя и считаю себя деловым человеком, — более того, смею полагать, что мои друзья тоже деловые люди, — но моему терпению тоже существует предел. Мои проекты должны приносить доход, иначе я не смогу обеспечить себе необходимого уровня жизни.

Он пожал плечами и положил руки на стол. Карен отметила, что ногти его в идеальном порядке. На пальцах было всего лишь одно кольцо, золотая печатка с выложенным драгоценными камнями крестом, который сверкал и переливался в ярком свете огромной люстры.

— Поэтому, когда такой человек, как Ги, должен мне серьезную сумму и говорит, что не может выплатить этот долг… сами понимаете, мне приходится искать иной… ну, назовем это, способ оплаты. — Он помолчал. — У Ги огромные долги, страшные долги, мадемуазель, более крупных долгов в моем казино никогда не было. И он меня подвел. В возмещение этих долгов он пообещал мне помощь в проекте, который я задумал. А теперь он просто исчез. Может быть, даже произошел несчастный случай или авария. Будет ужасно нехорошо — чтобы не говорить более жестких слов, — если он не сдержит свое обещание. Потому-то мне и нужна ваша помощь.

Хотя мысль о том, что Ги может быть мертв, уже приходила ей в голову, Карен гнала ее прочь. Если бы это было так, полиция или хоть кто-нибудь уже имели бы какую-то информацию. Но сейчас, когда она глядела на этого человека, слушала его слова, сердце ее замерло и глаза наполнились слезами. Она встала на ноги.

— Я… он не может быть мертв… — Ноги Карен подкосились и она снова упала в кресло. Теперь Кристиан смотрел ей прямо в глаза. Помолчав, он пожал плечами.

— Мне жаль вас огорчать, но зная о вашей близости с Ги, я посчитал совершенно естественным обратиться именно к вам. Я был уверен, что вы захотите узнать о его беде и помочь ему. — Лемейн помолчал. — А чтобы помочь вашему другу, нужно спешить, иначе будет слишком поздно.

ГЛАВА 4

Карен смотрела на Кристиана, будто загипнотизированная, но не взглядом его, а словами…

— …чтобы помочь вашему другу, нужно спешить, иначе будет слишком поздно…

Она понимала, что все, что этот человек попросит ее сделать, будет противозаконно, хотя Мари и говорила, что некоторые его дела в ладу с законом. Но Карен прекрасно отдавала себе отчет в том, что ей придется пойти на все. Беспокойство о Ги и его безопасности были слишком сильны, чтобы она могла раздумывать.

Она осмотрелась. Наверное, именно здесь и был Ги в тот вечер, когда они были в казино, когда произошла эта авария, и именно здесь случилось то, что так изменило его настроение в тот вечер, изменило всю атмосферу.

Человека, которого она так ненавидела и на которого подозрительно поглядывала каждый раз, когда появлялся, звали Джино Лоренц. Она услышала его имя, когда Кристиан велел ему выйти из комнаты. Карен все никак не могла поверить, что Ги мог намеренно оставить ее расхлебывать всю эту кашу в одиночку, зная, что она обязательно попадет в руки Лемейна. Джино был, судя по всему, просто прислугой…

Кристиан наблюдал за ней. На губах его играла улыбка, в руке тлела сигара. Девушка была хороша собой. В ней чувствовался стиль, прохладная английская красота служила прекрасным контрастом теплой таинственности француженки. Он знал о ней все и сейчас почти читал ее мысли. Она могла бы быть очень полезна… очень полезна. Именно в этом и заключалось предложение, которое он сделал Ги, когда тот, как и представляла себе Карен, сидел напротив него всего несколько дней назад. Это было даже не предложение, а настоящий ультиматум, отказаться от которого Ги просто не мог. Кристиан бывал беззаботным и легкомысленным во всем, что не касалось долгов. Ги знал о множестве случаев, когда водолазы находили на дне залива тела утопленников, ноги которых были скованы бетоном — это называлось “бетонные ботинки”… Люди эти обычно, как говорили, были должны Лемейну крупные суммы или как-то еще обидели его. С машинами происходили таинственные аварии, девушкам обжигали лица кислотой, после чего вся их жизнь бывала разрушена и им приходилось подключаться либо к торговле наркотиками, либо к рэкету, а иначе — один путь, в уличные проститутки. У Ги не было иллюзий относительно того мира, в котором он существовал. Этот мир часто называли “обратной стороной луны”. Сам он жил в двух мирах. В одном имя его отца и деньги открывали все двери, а в другом двери лишь немного приоткрывались в ответ на таинственный пароль. Поэтому он не удивлялся тому, что сейчас услышит от Лемейна.

— Мне надоели твои долги. — Взгляд Кристиана был тверд, губы поджаты. — Да и сам ты мне надоел.

Он бросил на стол стопку бумаг.

— Ты знаешь, что это такое. Счета, поступающие отовсюду. Счета за одежду, золото, парфюмерию. Из моего казино — за игру, еду и напитки. Хватит, дружочек. Моему терпению пришел конец.

Он резко встал, и Ги тоже вскочил, на минуту представив, что Кристиан сейчас вытащит пистолет и выстрелит в него, но тот отвернулся и пошел к бару. Налил себе бренди, добавил льда, намеренно унижая Ги тем, что не предложил ему выпить.

— Эта твоя девчонка, Карен, она ведь работает курьером в “Солнечных Турах по Ривьере”? Скажи, она твоя любовница?

— Я не намерен отвечать на такой вопрос. — Теперь гнев охватил Ги.

Кристиан просто улыбнулся.

— Полагаю, ты имеешь в виду, что еще не определил, какое место она занимает в твоей жизни.

— Я ничего не имею в виду.

— Понимаю. — Кристиан вернулся в свое кресло и жестом предложил Ги сделать то же самое. — Что ж, в отношении этой девчонки у меня есть к тебе предложение.

— Оставь ее в покое, не втягивай в наши с тобой дела, она еще совсем дитя, очаровательный ребенок.

Кристиан удивленно поднял брови, в глазах его читалась издевка.

— Никогда бы не подумал, что невинность — это по твоей части. Светский лев, краса города, Ги Моро. Ну, что поделать. — Он пожал плечами. — У каждого свой вкус.

Ги понимал, что попал в западню. Что будет служить приманкой, пока еще непонятно, но уж если здесь замешан Кристиан, это должно быть нечто зловещее и отвратительное. Взгляд Ги упал на телохранителя, который поигрывал ножом для резки бумаги, пытаясь удержать его на одном пальце. Глаза его были полуприкрыты. У Ги вдруг появилось ощущение, что его собственная судьба столь же неустойчива и хрупка, и балансирует на самом краю пропасти.

— Эта Карен… Мне говорили, что она наполовину англичанка, наполовину француженка.

— Ну, и что с того?

— Сарказм тебе не идет, — резко сказал Кристиан. — Это всего лишь значит, что она, как я полагаю, в совершенстве владеет обоими языками. — Он не стал ждать ответа Ги, и продолжил говорить: — Плюс к тому, у нее хорошая работа, ее высоко ценят в этом турагентстве.

Ги молча следил за поднимающимися к потолку колечками дыма от его сигары.

— Ну, а тебе-то все это зачем?

— Ты прав, все это не очень интересно, за исключением самой профессии курьера — вот это мне может быть нужно. Она легко проходит таможенный досмотр, не сомневаюсь, что частенько ее вообще не досматривают или досматривают весьма поверхностно, это уж наверняка. Конечно, ее знают большинство таможенников в аэропортах, в морских портах. Может, она даже на машине проходит таможню без труда.

Ги пожал плечами.

— Про машину я ничего не знаю, но что касается таможни, — мне кажется, все это довольно естественно при ее работе.

— Вот и отлично. В таком случае она сможет стать частью моего плана и, в то же самое время, если согласится сотрудничать с нами, сумеет помочь тебе, своему дружочку. Может, я даже соглашусь кое-что тебе простить, если все пойдет нормально.

— Интересно, а как ты себе представляешь — убедить такую девушку принять участие в твоих грязных делишках?

Очевидно, Кристиана вовсе не задели слова Ги, потому что он сказал:

— Дорогой мой Ги, такие выражения тебе не идут. Я заметил, что в прошлом ты с удовольствием принимал участие в том, что сейчас называешь “моими грязными делишками”. Ну, да ладно. Все, что требуется от Карен, предельно просто, и она не лишится даже своей невинности. — Он ухмыльнулся сквозь сизоватый дым сигары. — Она будет получать от тебя различные пакеты, свертки, упакованные флаконы духов, шелковое белье и тому подобные вещички. Конечно, все это будет предназначаться для твоих друзей в Англии. Ей всего лишь нужно перевозить их через Ла-Манш. И уж, определенно, ей ни к чему знать, что на самом деле в этих пакетах. — Он помолчал. — Но мы-то с тобой хорошо знаем, что там внутри. По мере доставки часть твоего долга будет списываться пропорционально стоимости доставленного товара. Чем больше доставит, тем быстрее рассчитаемся. Все будет красиво и несложно. Надеюсь, это послужит тебе хорошим уроком, и впредь ты не станешь так глубоко вляпываться.