– Глеб! – взмолилась Арина, но тот ее словно не слышал.

– Но ты знаешь, детка, я все равно ему завидую. Я тоже хочу, как он, буду честным с тобой. Хочу свою квартиру на Тверской, да еще с балконом. Я бы тоже сидел на нем с ноутбуком и с кофе… И ночами бы я там сидел, смотрел бы на город, весь залитый огнями. Как я хочу оказаться на месте этого парня, ты не поверишь! – засмеялся нервно Глеб.

– Ты самый лучший мужчина на свете. Я уверена, у тебя все получится. А я, Глеб… я бы, ты знаешь, хотела бы сидеть рядом с тобой на этом балконе. Рядом с тобой! – скороговоркой выпалила Арина.

Только тогда мужчина, кажется, ее услышал. Посмотрел на молодую женщину испуганно, захлопал светлыми ресницами.

Арина ждала, что он ответит. Она испытывала и стыд, и отчаяние. Но не могла больше сдерживаться.

– Глеб? – Она потянулась к нему, осторожно прижалась щекой к его плечу. – Глеб, я тебя очень люблю.

– И я тебя! Ты чудесный человечек, светлый! Ну все, встретимся еще, на открытии, а сейчас я спешу, спешу, спешу… – он чуть на мостовую не выскочил. Взмахнул рукой, тут же притормозило такси. Глеб быстро запрыгнул внутрь, даже не договорившись о маршруте с водителем – словно пытался как можно скорее сбежать от Арины. Но почему «словно»? Он и сбежал…

Такси тут же сорвалось с места.

Арина стояла у края тротуара, растерянная, раздавленная реакцией Глеба. Совсем не такого ответа она ждала, совсем не такого отношения.

«Может быть, он не понял меня? Думал о своем, он ведь занятой человек, очень устает в последнее время и просто не слышал, о чем я твердила… Или ему и в самом деле некогда было?»

Она побрела вниз по улице, в сторону центра. То, что вокруг сновали деловито настроенные, энергичные, веселые люди (судя по обрывкам их разговоров), звучала музыка из открытых сверху окон, пахло кофе, кожей из распахнутых дверей обувного магазина (специально, что ли, ароматизатором таким набрызгали, чтобы покупателей привлечь?) – все это не отвлекало Арину от грустных мыслей, а, наоборот, угнетало еще сильнее.

Она чувствовала себя лишней, странной, чужой – на этой парадной улице.

«Я же ему в любви призналась, а он… Он все в шутку перевел. Да, ответил, что тоже меня любит, но вовсе не так, как мне бы хотелось…»

Арина вдруг почувствовала, как защипало в глазах. «Как назло, и очки солнечные забыла!» Она медленно шла, стараясь не споткнуться на своих высоких каблуках.

«Но сколько еще можно мучиться… Я же с ума так сойду! Пусть уж Глеб мне прямо скажет, что ничего ко мне не чувствует. Это жестоко, конечно, но зато я быстрее приду в себя потом».

Арина достала на ходу свой мобильный телефон и принялась, щурясь и глотая слезы, тыкать пальцем в экран. «Я ничего не теряю. Либо он прямо скажет, что не любит меня, либо…»

– Алло? – раздался в трубке голос Тима. – Привет, Арина.

От неожиданности Арина едва не выронила телефон. Наверное, не туда нажала.

– Тим… Привет.

– Что-то случилось?

– Нет, все в порядке. Дурацкий сенсорный экран. Не на ту строчку нажала. Извини, пожалуйста.

– Опять ты извиняешься.

– Ну а что мне еще делать?! – с отчаянием произнесла она.

– Ты плачешь?

– Нет. И все, давай прощаться, это случайность…

– Ты плачешь, – с коротким смешком констатировал Тим. – Ты где сейчас?

– Ты же не собираешься приехать?

– Собираюсь. Ты где? – спокойно, настойчиво переспросил тот. И Арина сдалась:

– Иду по Тверской. Скоро Охотный Ряд.

– Посиди там где-нибудь… В Александровском саду, на какой-нибудь лавочке. Я тебя найду.

Короткие гудки.

Арина с изумлением, сквозь слезы, смотрела на свой телефон. Что она только что сделала и, главное, зачем?

…В Александровском саду Арина была уже через пятнадцать минут. Села на одну из свободных лавочек, откинулась назад, закрыла глаза. «Тим еще не скоро. Но зачем мне Тим? Я не должна была договариваться с ним о встрече…»

Прошло еще совсем немного времени, как сиденье под Ариной слегка прогнулось – кто-то сел рядом. Она открыла глаза и увидела Тима.

– Что случилось? – строго спросил он.

– Опять спасать меня будешь? – усмехнулась она.

– Нет. Просто хотел тебя еще раз увидеть. Так что случилось?

– Ничего. У меня просто за последнее время два абонента в телефоне рядом – ты и Глеб. Я Глебу вообще-то собиралась звонить.

– И не сомневался в этом.

– Я ему сейчас призналась в любви. Мы подписывали очередной договор. А он… он словно не заметил этого, моих слов, и уехал.

– Такое невозможно не услышать.

– Да? Но тогда получается, я ему не нужна?

– Он тебе должен был рупором прямо в уши прокричать, что ты ему не нужна? Глеб, как вежливый человек, предпочел сбежать, – пожал плечами Тим. – Хочешь мороженого?

– Нет, спасибо. Но почему… Я не понимаю. Он же ведь всегда был со мной таким милым, добрым…

– Он со всеми милый и добрый, ты что, не заметила? Это его манера поведения. Его фишка, так сказать. Он всем людям, кто вокруг него, показывает, что считает их друзьями. Он всем своим работникам твердит, что они уникальные и главные.

– Но он со мной столько разговаривал, гулял… С прошлой осени! – призналась Арина.

– О любви разговаривал?

– Нет, о себе, о своих планах, вообще… так общаются только с очень близкими людьми.

– Значит, он действительно считал тебя другом. И сейчас, когда ты поведала ему о своих чувствах, он испугался. Смутился. Потому что не хочет терять дружбу с тобой. Если бы действительно любил – еще той осенью дал бы тебе это понять.

– Я думала, что его смущают наши деловые отношения…

– Перестань, какого это мужчину могут остановить деловые отношения!

Арина молчала, потрясенная. О чем-то таком она предполагала и раньше, но только сейчас окончательно осознала, что это и есть та самая, единственная правда, которую она стремилась услышать. Глеб ее не любит. Она ему не нужна. Как женщина не нужна. Ну да, он в последнее время подчеркивал лишь одно – какой она замечательный профессионал. Словно напоминал, за что именно ее ценит.

Наконец все это дошло до ее сознания.

– Слышала про балерину? – вдруг спросил Тим.

– Какую? А, ту, что собирается с живыми выступлениями…

– Ее Глеб любит.

– Да?!

– Ну, во всяком случае, именно с ней он занимается сексом. Я их вчера за этим делом застукал. У Глеба в кабинете, прямо на столе.

– Ты врешь!

– Клянусь. Видел все это собственными глазами.

– Ты мне просто мстишь… За то, что я тоже тебя оттолкнула!

– Делать мне нечего – мстить! – фыркнул Тим. – Я отдаю себе отчет в том, как гадко и некрасиво выглядит мужчина, который сплетничает о своем сопернике. А я все равно это делаю… Зная, что ты меня возненавидишь за это. Но, если ты хочешь успокоиться, смириться с тем, что Глеб тебя не любит, прими эту горькую таблетку, пожалуйста. Глеб Потоцкий считает тебя другом, и спит он совсем с другими женщинами.

– Тогда зачем ты это делаешь, зачем рассказываешь?..

Тим молчал. Сидел, глядя куда-то перед собой. Внешне спокойный, неподвижный, но, судя по широко раздутым ноздрям, ловящим воздух, внутренне весь взвинченный.

– Тим, зачем ты это делаешь?!

– Я не хочу, чтобы ты плакала, – не поворачиваясь, быстро ответил он.

– Ты ревнуешь меня к Глебу?

– Да. Нет. То есть у меня нет права ревновать, потому что ты не моя женщина.

– Ты думаешь, что после твоих слов я быстренько разочаруюсь в Глебе и влюблюсь в тебя, такого преданного и искреннего, готового ради меня на все? – насмешливо спросила Арина. – Что я наконец оценю тебя по достоинству?

– Нет, – холодно возразил Тим. – Я немного разбираюсь в женской психологии… После всего сказанного ты меня еще больше станешь презирать, я еще сильнее сделаюсь тебе неприятен. Ну как, я ведь хочу лишить тебя твоих драгоценных иллюзий! – У него вырвался смешок. – А такого женщины простить не могут. Моим словам про то, что у Глеба роман с балериной, ты не поверила, – он повернулся, заглянул Арине в лицо. – Или поверила, но, как свойственно всем женщинам, тут же убедила себя, что у Глеба с той балериной несерьезно. А вот с тобой у него может быть серьезно, потому что вы родственные души, вы две половинки… Он еще немного повозится с той балериной, потом ему станет скучно, и он поймет, что только ты – его единственная. И Глеб обратит внимание на тебя. Ты ведь так рассуждаешь, да?

– Нет! – возмутилась она, но вместе с тем чувствуя в словах Тима странную правду, в которой она боялась себе признаться.

– Да. Ты именно так думаешь. Я не экстрасенс, но скажу, как будут развиваться события дальше. Ты все равно продолжишь сохнуть по Глебу. В какой-то момент он сжалится и обратит на тебя внимание. Ты получишь то, о чем мечтала… Только на очень короткое время. А потом Глеб уйдет, потому что он не воспринимает тебя иначе как друга, а с друзьями не спят! Но ты же упрямая, у тебя характер… Ты будешь ждать его возвращения, когда он вернется к тебе после очередного своего романа. И он вернется к тебе. А потом опять уйдет. И это будет длиться долго, пока ты не состаришься…

– Ты просто чудовище, – шепотом произнесла Арина, глядя Тиму в глаза, полыхающие стальным огнем. – Ты же меня ненавидишь.

– Я тебя ненавижу, да. И я тебя обожаю. Люблю и ненавижу! Но себя я ненавижу больше всего. Потому что не хочу думать о тебе, но моя дурацкая голова зачем-то продолжает думать только о тебе… Даже больше того, Ариночка. Я знаю, что даже если бы ты ответила на мои чувства, даже если бы… мы стали парой, то все равно ничего хорошего бы не вышло. Любви нет, счастья тоже нет. Одни иллюзии. Даже если бы мы с тобой поженились…

– Мы? Ты и я? – с изумлением переспросила она.

– Да, даже если бы мы с тобой поженились, то рано или поздно настал бы тот день, когда бы мы разбежались, усталые и измученные друг другом. А еще кухонными дрязгами, твоими истериками, моим нудным характером, твоей бытовой неприспособленностью, моим упрямством, твоей работой, моими командировками…