С чашкой в руке Лилиан побрела в явно импровизированную мастерскую. Взглянула на чистый холст на подрамнике. Она приехала сюда, в Эклипс-Бей, чтобы творить, но до сих пор только и успела, что распаковать коробки с кистями и красками. Лилиан сделала несколько набросков, но серьезно за работу так и не взялась. Отношения с Гейбом Мэдисоном отвлекали ее от работы. Не просто отвлекали – не давали работать!

Какое-то время Лилиан работала карандашом, пытаясь наметить основные контуры будущей картины – дожидаясь, когда к ней придет то особое состояние, когда она словно попадала в иное измерение, внутрь того, что потом ляжет на холст. Но для того, чтобы вдохновение тебя озарило, нужно быть к этому готовой. Нужна предельная концентрация.

А с концентрацией внимания у Лилиан что-то совсем не ладилось, поэтому она решила вернуться на кухню и налить себе еще чаю.

Проходя через гостиную, Лилиан увидела огонек на телефонном аппарате. Только сейчас она вспомнила, что сообщений было два. А прослушала она только одно – от матери.

И вместо того чтобы продолжить путь на кухню за чаем, Лилиан включила прослушивание второго сообщения.

– Это Митчелл Мэдисон. Нам надо поговорить.

Только этого ей не хватает для полного счастья! Ну что ж, зато теперь она точно знает, что сегодня на творчестве можно поставить крест.


Часа в три пополудни Лилиан открыла калитку и вошла в сад Митчелла Мэдисона. Она с интересом огляделась. Лилиан была наслышана о легендарном саде, похожем на сказочный лес с роскошными папоротниками, экзотическими цветами, многочисленными соцветиями роз. Уже много лет в Эклипс-Бей сад Митчелла Мэдисона был едва ли не главной местной достопримечательностью – самый роскошный, самый яркий и самый ухоженный сад в округе. Даже сейчас, в разгар зимы, когда почти все растения уже отцвели, сад Митчелла Мэдисона потрясал воображение. Настоящий рай на земле. Но с другой стороны, садоводство было страстью Митчелла Мэдисона, а каждый знал, что если Мэдисон проникнется к чему-то страстью, то уж отдастся ей без остатка.

Лилиан шла по усыпанной гравием дорожке, петлявшей между разросшимися папоротниками и идеально ухоженными клумбами. После недавно прошедшего дождя от земли поднимался густой аромат. В конце тропинки виднелась оранжерея. Лилиан различила силуэт, передвигавшийся за непрозрачными стеклами.

Открыв дверь, Лилиан попала во влажное, насыщенное запахами земли тепло. Митчелл сосредоточенно трудился над глиняными горшками, расставленными на высокой скамейке, доходящей ему до пояса. В правой руке он держал маленький секатор, а в левой – крохотный садовый совок. Из карманов его видавшего виды, испачканного землей фартука торчали всевозможные садовые инструменты. В настоящий момент Митчелл любовно обихаживал нежный росток какого-то саженца в горшке.

– Я получила ваше сообщение, Митчелл, – с порога сказала Лилиан.

Митчелл стремительно поднял голову, и седые брови его взметнулись вверх, сойдясь над переносицей крупного с горбинкой носа.

– А, вы все-таки пришли. Заходите и закройте дверь. На улице сегодня холодно. Растения боятся сквозняков.

Лилиан зашла в оранжерею, и дверь на тугих петлях сама за ней захлопнулась.

– Ваше сообщение заставило меня подумать, что у вас ко мне срочное дело. Что-то случилось?

– Черт меня дери, конечно, случилось. – Митчелл положил на козлы секатор и совок и снял перчатки. – Я рассказал об этом деле Салливану, но, насколько я понимаю, он и пальцем не шевельнул, чтобы все уладить. Похоже, придется приложить руку мне.

– О чем идет речь?

– Начнем с главного. У вас с Гейбом серьезно или вы с ним дурака валяете?

Лилиан замерла на месте. Все оказалось еше хуже, чем она ожидала. На мгновение ей показалось, что она вот-вот задохнется в этой душной, спертой атмосфере. Усилием воли Лилиан поборола желание обратиться в бегство.

– Простите?

– Не играйте со мной, Лилиан. Вы знаете, о чем я сейчас говорю. Если вы решили разбить Гейбу сердце, то я должен узнать об этом сейчас.

– Я? Разбить сердце Гейбу? – Откуда ни возьмись в ней всколыхнулась ярость. – С чего вы взяли, что такое вообще возможно?

Мэдисон презрительно фыркнул:

– Он у вас в руках, и вы об этом прекрасно знаете. Вопрос в том, что вы намерены теперь с этим делать.

– Но это же просто смешно. Только потому, что мы часто встречаемся…

– Вы думаете, что никто не заметил, как вы вдвоем удрали в Портленд с ночевкой? Черт побери, да вы даже не пытаетесь скрывать свои отношения.

– Вы не хуже меня знаете, что я ничего не могу поделать со сплетнями, которые ходят по Эклипс-Бей.

– Когда я был в вашем возрасте, мы по крайней мере понимали, что такое приличия, и не водили шашни у всех на глазах.

Лилиан видела, что Митчелл не на шутку раздражен. И он действительно считал, что имеет право читать ей нравоучения. Но его раздражение лишь подлило масла в огонь – она разозлилась всерьез.

– А я вот слышала совсем другое, мистер Мэдисон. Мои родственники рассказывают, что вы в моем возрасте не слишком заботились о приличиях, когда водили шашни со своими подругами. Скажу вам больше, мистер Мэдисон, если кто и лил воду на мельницу сплетен в Эклипс-Бей с завидной регулярностью, так это вы, Мэдисоны.

– Все меняется. Теперь это не так.

– То, что сейчас вы не даете местным кумушкам повода для сплетен, ничего не меняет.

– Мы говорим сейчас не обо мне, а о Гейбе. – Митчелл подбоченился. – Он не такой, как остальные Мэдисоны.

– Да, так говорят, но мне откуда знать, что это правда?

– Придется вам поверить мне на слово.

Лилиан холодно улыбнулась.

– Почему я должна верить вам на слово?

– Послушайте, я могу понять, почему вам трудно его постичь. Гейб не так прост. Он не всегда говорит то, что думает.

– Не всегда – слишком мягко сказано.

– Говорит он вам правду или нет, в конце концов не так уж важно. Что важно, так это то, что я не хочу, чтобы ему было больно. Если вы к нему относитесь несерьезно, то лучше порвать сейчас, пока у него это не зашло слишком далеко.

– Из того, что мы встречаемся, – сквозь зубы процедила Лилиан, – еще не следует, что Гейб в меня влюблен.

– Если вы с ним просто кувыркались в одной постели в Портленде – это одно. Я бы на это и внимания не обратил. Но Гейб махнул рукой на «Мэдисон коммершл» ради того, чтобы оказаться рядом с вами здесь, в Эклипс-Бей. А вот это уже означает, что с его стороны все очень серьезно.

– Господи, да вы говорите так, словно компания – его жена, а я его у нее отбиваю.

Митчелл кивнул:

– Не слишком далеко от истины, если подумать.

– Послушайте, так, для справки: Гейб оставил «Мэдисон коммершл» не ради меня. – Лилиан развела руками. – Он решил взять отпуск, только и всего.

– Дерьмо. Простите за выражение. Гейб не берет отпуска. И уж конечно, он не уходит в отпуск на целый месяц. Он бросил все дела в «Мэдисон коммершл», потому что потерял от вас голову. Вот единственное объяснение.

– Очень романтичное предположение, но, увы, оно слишком далеко от истины. Бесконечно далеко. Не знаю, открою ли я вам глаза, если скажу, что в здешних краях найдется немало людей, в том числе и среди членов моей семьи, которые будут только счастливы рассказать вам, что именно, по их мнению, заставило Гейба оставить «Мэдисон коммершл» на целый месяц.

– И что же, черт возьми, здесь считают главной причиной его отъезда?

– Уверена, вы слышали такие разговоры. Ходят сплетни, будто Гейб хочет жениться на мне, чтобы отхватить жирный кусок «Харт инвестментс».

Митчелл смотрел на нее словно громом пораженный.

– Вы что, свихнулись? Мэдисоны не женятся ради денег.

– Может, Мэдисоны и не женятся. Но вы и сами сказали, что Гейб не такой, как остальные Мэдисоны.

Митчелл презрительно шмыгнул носом.

– Не настолько же он другой.

– Послушайте, мы все знаем, что «Мэдисон коммершл» – самое важное, что есть у Гейба в жизни. Это его творение. Он стольким ради него пожертвовал, столько за него боролся, так пестовал его. Почему бы ему не попытаться завоевать ту, кто может внести существенный вклад в его империю?

– Если бы он был из тех, кто женится на деньгах, он бы в свое время женился на Мэрилин Торнли. В ее семье наличности в избытке.

Лилиан нахмурилась:

– У меня сложилось впечатление, что они расстались, потому что Мэрилин предпочла Гейбу Мэдисону Тревора Торнли, а не потому, что Гейб не захотел на ней жениться.

– Черт возьми, неужели вам это надо объяснять? Они расстались потому, что Гейб ясно дал ей понять, что «Мэдисон коммершл» для него важнее, чем она. А эта женщина любит быть во всем номером первым.

– И я тоже, мистер Митчелл.

– Вы Харт. Вы понимаете, что бизнес прежде всего.

– Нет, поверьте мне, я этого не понимаю.

– Еще как понимаете. Послушайте, вы знаете, что Гейб занят только вами и больше никем, и это означает, что для него все очень и очень серьезно. Я хочу знать, что вы к нему чувствуете. Вы хотите выйти за него замуж?

Лилиан отступила на шаг и взялась за дверную ручку.

– Мистер Мэдисон, наша дискуссия носит чисто гипотетический характер. К вашему сведению, тема брака ни разу между нами с Гейбом не возникала.

– Похоже, что возникнет. И очень скоро, насколько я знаю Гейба. Он не станет медлить там, где медлить нельзя.

– Я так не думаю, мистер Мэдисон. – Лилиан крепче взялась за ручку, чтобы придать себе уверенности. – Для справки: Гейб очень ясно дал мне понять, что не желает жениться на женщине, имеющей какое-то отношение к богеме. Смею вам напомнить, что я художница. Таким образом, я выбываю из игры. Вам так не кажется?

– Нет, не кажется. С Мэдисонами такое не проходит. Мы не умеем мыслить логически, когда речь идет о любви.

Лилиан понимала, что ей срочно надо отсюда убираться. Она вот-вот готова была взорваться.