Он вспомнил страх в глазах девчонки, но тотчас отогнал воспоминание. Его действиями руководила отнюдь не жалость. В столь мрачной душе нет места подобным эмоциям.

Выслушав мнение друга и присовокупив к нему свои сомнения, Грей порывисто схватил графин яблочного бренди, сел за стол красного дерева и налил себе еще бокал. Кейн смотрел на него с явным осуждением.

— Итак, это ваша обычная реакция?

Грей, вопросительно выгнув темную бровь, отхлебнул бренди.

— Моя реакция на что?

— Да на все! Как только вам захочется что-нибудь забыть, вы тут же прибегаете к выпивке. — Сдержанный по натуре человек, Кейн не одобрял выходки друга. — И вы стремитесь забыть каждую минуту каждого дня.

Грей залпом осушил бокал и бросил на друга злобный взгляд.

— Я никогда не смогу забыть! — рявкнул он. — И не хочу забывать. Я помню каждую минуту каждого дня…

Отвернувшись, Грей невидящими глазами уставился на стену.

Кейн мягко произнес:

— А вам не кажется, что вы поступаете нечестно? Может быть, она и несчастлива в настоящее время. Но не станет ли она еще несчастнее, выйдя замуж, поскольку не сможет соответствовать тому образу, который нарисовал себе ее муж.

— А, по-вашему, я захочу, чтобы она изменилась?

— Как знать, — уклончиво ответил Кейн.

В комнате воцарилось молчание. И вдруг Грей широко улыбнулся другу. Это была открытая, теплая улыбка, совсем не вязавшаяся с недавним злобным рычанием. На мгновение он вновь показался Кейну тем приятным молодым человеком, с которым они встретились десять лет назад.

— Я понимаю вашу тревогу, — благодушно отозвался Грей, — в самом деле. Но я уже принял решение. К тому же дядя этой девчонки наверняка успел продать моего жеребца.

Кейн непонимающе заморгал.

— Неужели вы обменяли девушку на лошадь? Боже, Грей, ваше бездушие меня поражает. Не могу поверить…

— Более того, — спокойно продолжил Эдвард, не обращая внимания на возмущение друга, — ставки сделаны. Все решено. Через три недели я женюсь.

В этот момент дверь кабинета открылась и в комнату вошла брюнетка изумительной красоты. Она уверенно пересекла комнату быстрыми шагами, остановилась возле Кейна и положила руку ему на плечо. Он тотчас пожал ее руку.

— Продолжайте, пожалуйста, джентльмены, — бодро произнесла она. — Я не ослышалась, Грей действительно собрался жениться?

— Вы все правильно расслышали, — отозвался Кейн сквозь сжатые губы.

— Святые небеса, это же все равно что конец света!

Грей усмехнулся против своей воли. Сафайра О'Нил все еще блистала красотой, хотя ей уже перевалило за сорок и она родила четверых детей. Ее черные как смоль волосы были красиво уложены на голове; темно-синее платье лишь подчеркивало достоинства фигуры.

— Так и будет, — хмыкнул он. — Доброе утро, Сафайра!

— На самом деле уже полдень, — поправила она, — но это не важно. Расскажите же мне, как это вы решились сделать предложение некоей юной леди, если вы только не шутите.

Она улыбнулась, повернувшись на его голос, но в ее ясных голубых глазах ничего не отразилось — к сожалению, Сафайра была слепой.

— Я вовсе не шучу, но рассказывать все сначала мне не хочется. Пусть Кейн вам все изложит.

Грей поставил бокал, поднялся и поклонился Сафайре, несмотря на то что она этого не видела. Что-то заставляло его вести себя в ее присутствии как джентльмен.

— Извините, но мне хотелось бы проехаться верхом.

Грей вышел из комнаты. Услышав, как хлопнула входная дверь, Сафайра сжала руку мужа.

— Кейн, он на самом деле намерен жениться?

О'Нил посмотрел на огонь в камине, прогоняющий январский холод.

— Да, если можно так выразиться.

Сафайра, казалось, была удивлена.

— Пожалуйста, не говорите загадками. На ком он собирается жениться?

Вздохнув, Кейн тотчас все ей объяснил.

— Мне кажется, я видел ту девчонку в таверне, — добавил он. — Она не только очень невзрачная, но, похоже, совсем дурочка. Боже, неужели Грей будет участвовать в этом фарсе!

— Нет! — отрезала Сафайра. В ее голубых глазах отразилась тревога. — Кейн, мы должны остановить его. Этот союз не принесет ничего хорошего им обоим.

— Мы не в силах на что-либо повлиять, Сафайра. Вы же знаете, что Грей упрям, уж если что задумал — не остановить. Лучше всего оставить его в покое, пусть выпутывается сам.

— Так, значит, мы будем стоять в стороне и смотреть, как он погибает?! — с возмущением воскликнула Сафайра.

Кейн лишь печально улыбнулся.

— Любимая, мы стояли и смотрели, как он рушит свою жизнь целых семь лет. Мы и раньше ничего не могли поделать, — он печально поник головой, — и теперь тоже не в состоянии ничем помочь.

* * *

Кэри О'Нил был так же поражен этой новостью, как и его отец полчаса назад.

— Вы, наверное, шутите, — недоверчиво сказал он. Кэри сидел в таверне «Сосна» и потягивал эль, несмотря на то что был только полдень. В этот час помещение пустовало, в воздухе не плавал едкий табачный дым, не слышалась грубая брань, Дженни имела возможность поговорить с ним, чего не могла себе позволить вчера вечером. Он внимательно вглядывался в ее лицо.

— Конечно, — добавил он с беспокойством, — вы просто шутите. Признайтесь, что шутите, Дженни!

Девушка непонимающе посмотрела на Кэри, и он тяжело вздохнул. Дженни Уилтон никогда не шутила.

— Ну, хорошо, положим, вы не шутите. — Он тряхнул головой, отчего рассыпались его темные рыжеватые волосы. — Но я не верю, что Эдвард Грейсон берет вас в жены, да и никто, наверное, не поверит.

Дженни застенчиво взглянула на Кэри.

— Конечно, — смущенно начала она, — я никто, обычная девчонка из таверны… ну а он…

— Я не об этом, — перебил ее Кэри.

Он унаследовал красивые черты лица отца и веселые голубые глаза матери, но теперь глаза его были печальны.

— Мы договорились с вашим дядей… — Он осекся. — Теперь это уже не имеет значения, потому что дядя заключил сделку с Грейсоном. А ведь Грейсон совсем не годится вам в мужья.

Дженни еле заметно улыбнулась. Она знала Кэри О'Нила вот уже несколько лет. Он беседовал с ней как с равной, и поначалу это было ново для нее. Большинство посетителей обращались к ней только затем, чтобы потребовать эля, или отпускали грубые замечания. А ее общение с дядюшкой сводилось к окрикам да оплеухам. Тетя же, забитая бледная женщина, всегда молчала.

Последние два-три года Кэри и Дженни часто разговаривали в таверне. Год назад она даже начала встречаться с ним у ручья, который служил границей земель О'Нилов, в тех редких случаях, когда ей удавалось переделать все дела и ускользнуть от бдительного ока дядюшки. Она отлично знала, что он придет в ярость, узнав о ее свиданиях в лесу, хотя Кэри всегда вел себя как настоящий джентльмен, никогда не пытался коснуться ее или поцеловать и ограничивался только разговорами. Но, конечно, он не смог бы защитить ее от дядиных побоев, как это сделал прошлым вечером Эдвард Грейсон.

До сих пор ни один мужчина не защищал ее от дядиного гнева. Даже Кэри.

Хотя он был всегда добр к ней и каждый раз благодарил ее за принесенную кружку эля. Мало того, он отнюдь не разделял неуемное веселье посетителей, когда дядюшка наказывал ее за реальную или мнимую оплошность. Дженни считала Кэри своим другом, единственным в ее одинокой жизни, самым близким ей после родного брата, который погиб восемь лет назад. И уж конечно, он проявлял большее беспокойство по поводу ее предстоящего замужества, чем родной дядюшка.

Правда, в последнее время их отношения как-то изменились. Во взгляде Кэри теперь сквозило что-то такое… что-то совсем не братское. Она приходила в странное волнение, силясь понять, что с ним случилось за последние дни.

— Ваш дядюшка заключил с Грейсоном сделку. Что все это значит?

— Я вас не понимаю, — ответила она. — Вы покинули таверну как раз в тот момент, когда вошел Грейсон, и не видели той стычки. Он ударил моего дядю и чуть не сломал ему челюсть. Он хороший человек, добрый.

Кэри, закусив губу, со стуком поставил кружку на стол. Он знал Грея много лет и не скрывал своей к нему неприязни. Возмутительно, что его принимают в Уиндуорде в качестве почетного гостя. И еще больше раздражало Кэри то, что отец относился к Грею с большим вниманием, чем к нему. Кейн, по всей видимости, общается с Греем на равных.

— Дженни, я не знаю, почему Грейсон совершил нехарактерный для себя поступок прошлым вечером, — осторожно начал Кэри, — но он нехороший человек. Не хочу вас пугать, но вам не надо выходить за него замуж, ни в коем случае!

Бесстрастное лицо Дженни на миг потемнело. Она считала Грейсона героем и не хотела слышать о нем ничего плохого.

— Меня ждет тетушка, — напомнила она О'Нилу. Пожалуй, лучше удалиться под этим благовидным предлогом, нежели ссориться. — У нас куча грязного белья, пора приниматься за стирку.

Кэри тотчас схватил ее за руку.

— Дженни, — настойчиво повторил он и чуть ли не силой усадил на стул рядом с собой. — Не выходите за него замуж. Пожалуйста, послушайте меня, вы ведь ничего не знаете о высшем обществе Виргинии. Я давно знаком с Грейсоном. Он очень плохой человек. Развратник. И… и… убийца.

Дженни посмотрела на него с нескрываемым удивлением:

— А вы откуда знаете?

— Я не знаю наверняка, — признался Кэри, — это не было доказано. Но почти все уверены, что виновен он. Он убил… ну… — Молодой человек немного помолчал, а потом взорвался: — И почему мой отец продолжает принимать его в своем доме?! Относится к нему, как к сыну, а я…

Дженни бросила на него полный сочувствия взгляд. Она знала о частых ссорах между отцом и сыном, потому что последний часто говорил ей об этом. В ее головке, которая была гораздо сообразительнее, чем представлялось мужчинам, сложилось мнение, что Кэри просто ревнует отца к Грейсону. И это, без сомнения, объясняло тот факт, что Кэри частенько заходил в таверну средь бела дня и мрачно одну за другой выпивал несколько кружек эля, вместо того чтобы находиться на плантации. Теперь понятно, почему Кэри так поспешно оставил таверну вчера вечером.