— Липа, я тебя люблю. Особенно, когда ты вот так делаешь… продолжай…

Я сильнее надавила пальцами у него под лопаткой, и Ромка застонал. Я улыбнулась, но затем щёлкнула его по затылку. Правда, он вряд ли почувствовал.

— Я не могу сидеть дома, и готовить, готовить. А потом тебя кормить, кормить… Надо чем-то заняться.

— Давай я тебя на работу возьму?

— Кем? — посмеялась я.

— Личным помощником. Думаю, у тебя получится. Способности налицо.

— А как же твой Миша?

— Он не мой Миша. Что ты выдумываешь?

Рома даже голову приподнял, попытался посмотреть на меня, но я заставила его снова лечь.

— Ладно, успокойся. Я шучу. Но работать на тебя не хочу.

— Как это?

— Очень просто. Какой смысл на тебя работать? Никакой самостоятельности.

— А какая тебе самостоятельность нужна? Липа, замуж выходят не для самостоятельности.

Я ахнула, изображая удивление.

— А для чего?

— Чтобы мужа любить! Вот люби.

Я его ущипнула, Ромка чертыхнулся, шлёпнул меня по ноге. А я принялась усиленно разминать его плечи, вымещая своё возмущение.

— Тебя и так все любят. Я люблю, родители любят, сестра любит. Ларисы вон всякие ходят.

— Кто?

— Как фальшиво у вас вышло, Роман Евгеньевич!

Он беззвучно засмеялся, плечи затряслись, я почувствовала. Я Ромку по затылку тюкнула, и с него слезла. Он на бок перевернулся, посмотрел на меня. Голову рукой подпёр.

— Липа, что ты придумываешь?

— А кто она такая?

— Олькина подруга. Липа, я её лет с пяти знаю.

— Ты дурак, Рома.

— Что, думаешь, она в меня влюблена?

— Об этом я ничего не знаю. Но то, что девушки пришли сюда сегодня с определённой целью, это факт.

— Надо же, факт, — протянул он, посмеиваясь. — А что за цель?

— Спасти тебя. — Я вздохнула. — От меня.

— Не от тебя. — Он гладил меня по ноге.

— Сейчас уже всё равно.

— Ты ревнуешь?

— Я её не знаю, с чего мне ревновать?

— Я вас познакомлю, — пообещал он. — Она частенько у нас в доме бывает. Говорю же, они с Олькой дружат.

— Ты специально?

— Иди ко мне.

Я руку его оттолкнула от себя, потом другую, попыталась ногой пихнуть, когда Ромка попробовал меня под себя подмять. Мы немного повозились на кровати, я хохотала, когда он с меня халат стягивал и целовал, куда губы дотянутся, а Роман Евгеньевич был сама серьёзность, и поэтому шансов у меня не было. Правда, нас прервал телефонный звонок. Послышалась ровная, спокойная мелодия, мне до этого незнакомая, и Рома неожиданно прервался, замер, и оглянулся на тумбочку, на которой его мобильный вибрировал.

— Кто? — шёпотом спросила я.

Он от меня отодвинулся.

— Мама.

Я выдохнула и рухнула на постель. А Ромка поцеловал меня в живот и поднялся, телефон поторопился взять. И незнакомым мне тоном, мягким и приглушённым, проговорил:

— Да, мама, я тебя слушаю.

Я смотрела на его спину, на склонённую голову, слышала его голос, и понимала, что и к этому мне стоит привыкнуть, и никогда не спорить, когда он будет отвлекаться от любого дела, чтобы поговорить с матерью. Мне даже поддерживать его в этом надо. Наверное. И постараться не влезать в их отношения, даже если его родственники так и не смогут забыть о прошлом, и принять меня. Смириться придётся?

Я перевернулась на бок, на кровати села и запахнула халат на груди. Почувствовала Ромкину руку на своём плече и оглянулась.

— Ты куда? — тихо спросил он.

— На кухню, — также тихо ответила я.

Ромка присмотрелся ко мне, кивнул, а я услышала, как он говорит в трубку:

— Да, мама, мы с Липой помирились. Но я тебе объясню всё позже. — Я из спальни вышла и остановилась на секунду за стенкой, и услышала его раздражённое: — Да, я хорошо подумал, и это не обсуждается.

Я от стены оттолкнулась и всё же направилась на кухню.

Нужно что-то делать.

14

Как я и предполагала, наши с Ромой долгие, тихие вечера не могли повторяться ежедневно.

Рома много работал, уезжал утром, порой рано утром, вскакивая по телефонному звонку или будильнику, и что меня удивляло, что в отличие от выходных дней, он просыпался, казалось бы, мгновенно. На постели садился, головой мотал — и всё, сон с него слетал. Я вот так не умела. Но всё равно заставляла себя подняться с кровати, чтобы накормить его завтраком. Мне казалось это правильным и обязательным. А Ромка целовал меня перед уходом, и обещал звонить и вернуться пораньше. Звонить он звонил, иногда каждый час, интересуясь, где я и чем занимаюсь, а вот с ранними приходами домой у него не часто получалось. Обижаться и требовать от него чего-то иного, было глупо, и я пыталась привыкнуть к новой жизни. Мужа с работы ждать.

— А ты как думала? — ехидничала Светка, глядя на меня с экрана ноутбука. — Я Вадика уже три года так жду, каждый вечер. Ты думаешь, ему приходит в голову сказать мне за это «спасибо»?

Вот ещё! Это ведь моя обязанность, ждать его!

Светка возмущалась и жарила котлеты. Крутилась между плитой и кухонным столом, на котором стоял её ноутбук, а я сидела на своей кухне, километров за триста пятьдесят от неё, и смотрела на подругу, подперев подбородок рукой.

— Он тебя с родителями познакомил? — строго поинтересовалась подруга.

Я отвлеклась от наблюдения за котом на балконе соседей, и повернулась к экрану.

— Познакомит.

— Что-то мне не нравится, как ты это говоришь, Липа. Вы ругаетесь?

— Нет. Я просто скучаю по нему. И совершенно не знаю, чем себя занять.

— Просто город чужой.

— И это тоже.

— Ты раскаиваешься?

— Что уехала с ним? — переспросила я. И тут же головой покачала. — Нет. Но привыкнуть не так просто.

— Это точно. Но найди себе какое-нибудь дело. Сделай ремонт, в конце концов. Тебе же в этой квартире жить.

Хм. Поговорив с подругой, я призадумалась. Затевать полноценный ремонт не хотелось, да и нужды не было. Менять одни обои на другие, добровольно, без острой на то необходимости, на мой взгляд, нужно быть немного сумасшедшим человеком. А вот купить кое-что из мебели, хотя бы кабинет Роману Евгеньевичу обставить как должно, об этом, на самом деле, стоит подумать.

— Ты не против? — поинтересовалась я у любимого на следующее утро.

— Нет, конечно. — Рома из-за стола поднялся и поцеловал меня в нос. — Занимайся, меняй всё, как тебе захочется. Вот и Миша тебе поможет.

Миша, личный помощник моего мужа, который, как он сам, наверное, решил, не слишком вовремя появился этим утром у нас в доме, в первый момент замер, голову поднял и посмотрел ошарашено. На начальника, затем на меня. Я тоже к Мише присмотрелась. Несмотря на раннее утро, часы показывали девять утра, он был одет с иголочки, в костюм и галстук приятной расцветки. Других у него, скорее всего, и нет. Всё приятное и нейтральное. И сам Миша был вежливым и очень приятным молодым человеком, который всегда спокойно выслушивал все просьбы и наставления моего супруга, а после чётко исполнял наказы. Но что мне с ним делать в магазинах мебели, я, честно, не представляла. Я буду тыкать пальцем то в одно, то в другое, сама с собой рассуждать, а Миша только поддакивать? Так мы накупим много лишнего.

— Миша мне не нужен, — решительно отказалась я. — Миша и без того занят, ты его загружаешь постоянно скучной бумажной работой.

Миша открыл рот, чтобы возразить, и даже со своего места привстал, но я жестом усадила его обратно.

— Пейте кофе, Миша. И Роман Евгеньевич со мной спорить не станет, он и так знает, что я права.

— Ромка после этих слов глаза закатил, правда, вероятнее всего, рассчитывал, что я не замечу.

— Я сама справлюсь. Мне за глаза хватит водителя, которого ты ко мне приставил.

— Я никого не приставлял. Я его нанял, чтобы он баранку крутил.

Только такой лгун и симулянт, как Рома, мог с таким серьёзным видом заявить, что Денис, водитель, проработавший у меня уже два дня, нанят только для того, чтобы крутить баранку.

Рядом с Денисом даже Роман Евгеньевич смотрелся не таким высоким и большим, а за спину Дениса я могла спокойно спрятаться, и заметно меня не было совершенно. Правда, я проверяла.

И он был немногословен, мрачен и серьёзен. А на все преграды, препятствия и неприятности смотрел свысока. В первый день его работы я находилась под сильным впечатлением от знакомства с ним, долго молчала, присматривалась, и переживала, что на все мои осторожные вопросы Денис отвечает невнятным бурчанием. А когда вечером решила обсудить это с Ромой, тот сказал, что ему и не положено со мной разговаривать, главное, что Денис отменно водит машину и при необходимости уйдёт от любой погони.

— Какой ещё погони? — забеспокоилась я.

А Рома на секунду призадумался, после чего легко отмахнулся.

— Это я образно. Денис — хороший мужик, но без жены остался, детей двое, надо постоянно в городе быть. Вот я ему тебя под опеку и отдал. И ему удобно, график не убийственный, и мне спокойно. А дальше посмотрим.

— А что с его женой случилось? — спросила я. А Ромка коротко сказал:

— Умерла.

И больше я ничего говорить не стала, и спрашивать не стала, а уж тем более спорить. Денис, скорее всего, и сам не особо рад с женой начальника возиться, но выбора у него нет. Вот я и решила его попусту не смущать и вопросами не доставать. Не любит он разговаривать без дела, пусть молчит.

Я ещё мало видела и разбиралась в круге Роминого общения, мы только обсуждали, как он познакомит меня с родителями и друзьями, и при всём при этом, кто-то вроде Дениса рядом с моим мужем, воспринимался естественно. Я даже слышала, как они разговаривают. Коротко, отрывисто, будто командами. Какими-то словечками и устными номерами обменялись, и друг друга поняли. А вот Миша из общей картины явно выбивался. Но я знала, что Рома ценит его спокойствие и профессионализм, что доволен его работой, правда, чувствовал некоторую неловкость, когда приходилось молодого человека представлять людям. Те сразу начинали непонимающе переглядываться и к молодому человеку присматриваться, совсем, как я, а Ромка нервничал. Но и объясняться ни с кем не спешил.