Наполнив бокалы шампанским, он устремил на Даниэлу радостный взгляд и провозгласил:

– За самую необыкновенную девушку на свете, за Даниэлу Лансер.

Подождав, когда она выпьет свое шампанское, он вновь обратился к ней с вопросом:

– Кстати, Даниэла, ты отпустила своего нового шофера или он все еще дожидается тебя?

– Конечно, отпустила. Ведь ему необходимо еще устроиться на новом месте.

– Так он что, будет жить в Честнат-хауз?

– Ну да, а почему бы и нет? Квартира над гаражом все равно пустует, а поскольку Алекс также будет помогать мистеру Янгу, то лучше уж ему жить неподалеку, чем каждый день проделывать более шестидесяти миль. А почему ты спрашиваешь?

– Потому что, если он ждет тебя, было бы лучше отпустить его. Я так соскучился по тебе, Даниэла! В последнее время мы все реже бываем наедине. То у тебя проблемы с Люси, то с миссис Стюарт, то твое срочное присутствие требуется в Чикаго или Далласе.

– Прости меня, Стивен. Ты, как всегда, прав. Но я и вправду была очень занята в последнее время. А тут еще ужасные неприятности в фонде. Представляешь, в прошлом месяце с его счета пропали почти пятьдесят тысяч долларов, а аудиторы обнаружили это только сейчас. Мистер Крейг обещал разобраться, но, боюсь, сделать это будет нелегко. Похитители очень ловко замели следы. Но даже не это волнует меня в первую очередь. Чтобы проделать такую работу, им нужно было знать код доступа, а ведь знала его одна лишь я. Если аудиторы все же докопаются до истины, я сделаю все возможное, чтобы похитителя или похитителей надолго упрятали в тюрьму. Красть деньги у больных детей! Что может быть хуже?..

Слушая Даниэлу, Стивен чувствовал, как все его тело покрывается холодной испариной. С того дня, как он снял эти деньги со счета фонда, прошло уже больше месяца. Все это время Даниэла ни словом не обмолвилась о пропаже, и он подумал было, что опасность миновала. Тот код он узнал случайно, просто подобрал выпавший из ее записной книжки листок, на котором остался едва заметный оттиск предыдущей записи. Он едва поверил тогда в такую удачу. Деньги, большие деньги сами плыли к нему в руки, и не взять их мог только полный идиот. Но что делать, если все же ее аудиторы докопаются до истины?! Ведь на нее работают лучшие специалисты штата! Об этом не хотелось даже и думать. Слушая сейчас возмущенную речь Даниэлы, Стивен с необычайной ясностью понял, что пути назад для него нет, что и в самом деле пришло время заменить ее на Люси. «Недавно Даниэла упоминала о своем желании посетить ранчо в горах, – снова подумал он. – Отлично. Там много опасных троп. Идеальное место преступления! Вряд ли у кого возникнут хоть какие-то особые подозрения, если она «случайно» сорвется в горную пропасть или пропадет без вести под именем Люси».

Заметив выступившую у него на лбу испарину, Даниэла всполошилась:

– Стивен! Тебе плохо? Да ты весь мокрый! Наверняка тебе стало плохо из-за морепродуктов. Они так быстро портятся на этой жаре!

И, словно в подтверждение ее слов, уже настоящая боль волной пронеслась по его телу. Подобные приступы случались с ним в далеком детстве, когда, спрятавшись где-нибудь на чердаке, он умирал от страха перед грозившимся избить его отчимом. И вот сейчас, спустя столько лет, этот приступ повторился снова. Все его внутренности словно скрутило в один тугой узел, ослабить который, он знал это, могли только огромные дозы успокоительного.

Его посеревшее от боли лицо испугало Даниэлу настолько, что, не слушая уже никаких возражений, она велела менеджеру вызвать «скорую». Почти всю ночь провела она возле палаты Стивена. Только утром, убедившись, что серьезной опасности нет, она вызвала своего нового шофера и попросила забрать ее домой.

Глава 7

Устав от терзающих ее голову мыслей, Люси решила уехать на весь день из дома. Даниэла не вернулась домой ночевать, и, представляя ее в объятиях Стивена, она испытывала жуткие муки ревности. Заглушить их не могла даже мысль о том, что конечная цель Стивена – деньги, а вовсе не ее сестра. Любовником он был отменным и совершенно неутомимым. Погружаясь всякий раз в его объятия, Люси испытывала ни с чем не сравнимое блаженство. Стивен стал для нее чем-то вроде наркотика, отказаться от которого она, как ни старалась, не могла. «Все равно он будет моим, – упрямо твердила она себе, – но что я не позволю ему сделать, так это уничтожить Даниэлу». Вчера утром, когда она встречалась с ним на его квартире, он вновь начал говорить о том, что расположенное в горах ранчо, куда он собирался поехать вместе с Даниэлой, является идеальным местом, для того чтобы навсегда избавиться от нее.

«Я тоже поеду туда и постараюсь не отходить от нее ни на шаг». Она немного успокоилась и, решив полностью посвятить этот день себе, направила автомобиль к центру города. Когда-то, едва приехав в Сан-Франциско, она сразу же поняла, что этот город является неистощимым источником наслаждений для тех, у кого есть деньги. И сейчас, имея возможность покупать все то, о чем она когда-то могла только мечтать, Люси старалась не отказывать себе ни в чем. Бутики на Ломбард-стрит, ювелирные магазины на площади Аламо, огромные торговые центры на Пассифик-роуд, изысканные рестораны Чайна-тауна стали для нее своеобразным наркотиком, без которого она уже не могла обходиться. Особенно льстила Люси та учтивость, которую проявляли к ней владельцы самых модных в городе магазинов и ресторанов, принимавшие ее за Даниэлу.

Вот и сейчас, съехав с моста Золотые Ворота и припарковав машину на Магнум-роуд, Люси прямиком направилась в маленький мексиканский ресторанчик, о котором ей недавно рассказала Даниэла. Ресторанчик назывался «Ноэми», и там можно было отведать настоящие мексиканские блюда, привычные ей с детства. В ресторанчике было всего пять столиков, а за стойкой стояла сама хозяйка, мулатка таких необъятных размеров, что было странным, как она вообще смогла поместиться туда.

Улыбнувшись Люси, хозяйка предложила ей попробовать фирменный напиток заведения, кокосовый ликер, а затем велела официанту отнести на ее столик напиток из агавы и пирожные из зеленой кукурузы с корицей и анисом. Наслаждаясь едой, Люси не заметила, как хозяйка вышла из-за своей стойки. Она увидела ее, только когда та уже сидела за ее столиком.

– Ведь вы не мисс Даниэла? В городе ходят слухи, что в Честнат-хауз вернулась похищенная в далеком детстве сестра мисс Даниэлы, но я не верила им. А теперь вижу, что это правда.

– Но как вы смогли отличить меня от Даниэлы? – удивленно воскликнула Люси. – Ведь все говорят, что мы похожи с ней как две капли воды!

– Похожими могут быть лица, но не души. Твоя душа покрыта мраком, но за ним я вижу свет. Эгун говорит мне, что свет этот появился совсем недавно, но с каждым днем он будет становиться все ярче. Мрак в твоей душе рассеется, и ты сможешь стать такой, какой хотела видеть тебя твоя мать и какой в глубине своей души ты и сама хочешь стать.

Слова сидящей перед ней женщины вызвали у Люси озноб во всем теле. «Неужели она знает и то, что я готова была пойти на убийство?»

Живя в Мексике, она впитала в себя несколько культур. Крещенная в католичестве, она тем не менее несколько раз была свидетелем индейских и негритянских языческих обрядов и потому знала, какую силу они хранят в себе и какой силой наделены те, кто посвящен в них. Эта женщина явно была из числа посвященных, ведь иначе как смогла бы она понять, что именно хранит ее, Люси, душа.

– Я никому не желаю зла, – хриплым от волнения голосом произнесла девушка. – Я лишь хочу получить то, что должно принадлежать мне по праву.

– В конце пути ты получишь то, о чем мечтаешь, но будет ли это радовать тебя? Никто не вправе распоряжаться чужой душой. Я говорю тебе об этом, потому что люблю твою сестру. У нее особая душа, чистая, как падающая с небес вода. Ангел всегда рядом с ней, и он не даст ее в обиду, даже если ты в самый страшный для нее момент отойдешь в сторону. Но ты не отойдешь. Я вижу, что любовь уже пустила росток в твоем сердце, и, хотя он еще слишком мал, ничто уже не сможет уничтожить его.

– А можно изменить хоть что-нибудь? Что я могу сделать для этого?

– Ничего уже нельзя сделать. Хранитель времени уже сделал запись в книге судеб, но я буду молиться за вас обеих, помни об этом.

Удивительно легко встав со стула, грузная женщина вернулась за стойку, а спустя несколько минут уже занялась новыми посетителями. Разговор с ней настолько потряс Люси, что она еще около часа сидела за столиком, устремив взгляд в одной лишь ей известное место на стене. «Мрак в твоей душе рассеется, и ты сможешь стать такой, какой хотела видеть тебя твоя мать»... Да, она сделает все от нее зависящее, чтобы защитить свою сестру, а дальше... дальше пусть сама судьба расставит все по своим местам.

Оплатив счет, Люси вышла из ресторанчика и долго еще бродила по центральным улицам города. Сейчас душа ее была подобна маятнику. Стивен и Даниэла как два разноименных полюса. Ему она уже отдала свою любовь, любовь плотскую, любовь к ней, любовь духовная, только начинала набирать свою силу. Удастся ли ей, находясь между ними, обрести хоть какое-то подобие равновесия?..

Вернувшись домой, она застала Даниэлу работающей за компьютером. Ее лицо, обычно такое приветливое, было сейчас словно чужим, и, невольно оробев, Люси не стала отвлекать ее, а просто села рядом в надежде, что та сама заговорит с ней.

– У нас неприятности в фонде, Люси, – оторвавшись наконец от работы, проговорила Даниэла. – Кто-то снял со счета фонда почти пятьдесят тысяч долларов. Я жду мистера Крейга и двух его помощников. Они должны помочь мне разобраться со всем этим. И если бы ты согласилась помочь мне...

– Помочь? Но я же ничего не понимаю в бухгалтерии!

Оторвавшись от экрана монитора, Даниэла откинулась на спинку стула и, потянувшись, произнесла:

– Я не прошу тебя разбираться со всей этой грудой цифр, Люси. Я просто хотела попросить тебя поехать навестить Стивена. Вчера в ресторане ему стало очень плохо. «Скорая» отвезла его в больницу, и мне пришлось всю ночь провести рядом с ним.