Ник смотрел ей прямо в глаза. И то, что он в них увидел, испугало его гораздо сильнее. Он был уверен, что она обняла его, желая поделиться огромной радостью, не имея на уме ничего запретного. Но ее глаза выражали противоположное.

Желание поцеловать Энелайз стало таким же сильным, как необходимость дышать. Казалось, все, что ему сейчас нужно было от жизни, — это возможность поцеловать Энелайз Брюстер.

Всего один раз, только попробовать вкус этих восхитительных губ. Большего ему не надо.

Да уж, единственного поцелуя хватит ему так же, как законченному алкоголику хватает единственного глотка виски. Если бы они были наедине, он бы не устоял.

Один из них должен вернуться в Техас. Вдвоем им в этом городке не поместиться… Ха! Да им двоим и Нью-Йорка было бы мало.

Глава 4

Здание школы оказалось маленьким и достаточно старым. Задумавшись, Энелайз остановилась перед дверью в кабинет директора. Сколько раз она сама открывала такую же дверь…

Уинстон повернул ключ в замке и пригласил их войти.

Вместо печатной машинки на деревянном письменном столе стоял компьютер, а в остальном все было в точности как в таком же кабинете в Брайер-Крик. Те же пластиковые стулья, сидя на которых неисправимые ученики ожидали приговора, как когда-то ждала она сама. Даже легкий запах пыли и книг был таким же.

— Садитесь, — пригласил Уинстон и исчез в соседней комнате.

Энелайз осталась стоять. Ник присел на край стола, скрестив руки на груди, и уставился в пустоту.

Оказаться с Ником наедине, в директорском кабинете… любого из этих событий в отдельности хватило бы, чтобы заставить ее нервничать. А сейчас, когда на нее свалилось все сразу, это грозило перерасти в катастрофу.

Она наконец отважилась взглянуть на своего спутника.

— Так здорово! — радостно проговорила она. — Мы сейчас узнаем, где находится Сара. — Энелайз решила пояснить первые слова, чтобы он не подумал ничего другого.

Ник посмотрел на нее.

— У меня почему-то ожидание в директорском кабинете восторга не вызывает.

— Только не говорите, что у вас тоже были проблемы в школе.

Сказав это, Энелайз поняла, что поступила опрометчиво: ведь она только что призналась, что у нее самой в школе было огромное количество проблем.

— За что вас вызывали? — Она очень надеялась, что ей удастся заставить его говорить о собственных проступках.

Казалось, он вообще не собирался отвечать, но наконец сказал:

— Начиная с пятого класса это в основном были драки.

— А почему? Над вами смеялись и вы защищались?

Ник отвел глаза и уставился в стену.

— В основном из-за сестер.

— Вы защищали сестер? О, как это мило! — Этот факт добавил Нику привлекательности в ее глазах.

Он взглянул на нее, его бровь удивленно приподнялась.

— Мило? — Он покачал головой. — У меня было четыре сестры. Когда я учился последний год, младшие только пошли в первый класс. За мной по пятам всегда кто-нибудь бежал. То они хотели играть в бейсбол, то ловить рыбу, то пойти со мной на свидание. И всегда находился какой-нибудь псих, который грубо о них отзывался. Мне приходилось засовывать эти слова обратно ему в глотку. Частенько приходилось разгуливать с синяками. Это, кажется, не слишком мило.

— То есть вы играли с ними в бейсбол, ловили рыбу и брали их с собой на свидания? Надеюсь, с девушками-то своими вы не дрались? — улыбнулась Энелайз.

Ник опустил голову и начал растирать себе шею. Когда он снова посмотрел на нее, его губы дрогнули и что-то похожее на улыбку появилось на его лице.

— Нет, со своими дамами я обычно не дрался. Но если у девушки возникали проблемы с моими сестрами, я просто переставал с ней встречаться.

— Вы, должно быть, очень любили сестер. Что бы вы ни говорили, это все равно мило.

Взгляд его стал мягче, но голос звучал все так же жестко:

— Конечно, любил. Но это не значит, что они никогда не доводили меня до бешенства. Такое тоже бывало. Сейчас у каждой из них своя жизнь, а я наслаждаюсь покоем и одиночеством. Ну, по крайней мере наслаждался до недавнего времени.

До тех пор, пока не появились вы. Хоть он и не произнес этих слов вслух, Энелайз все равно их услышала. И продолжила: до тех пор, пока она не начала следовать за ним по пятам, вляпываться во всевозможные неприятности и создавать проблемы, решать которые приходуюсь ему.

Ну почему, мысленно взмолилась Энелайз, почему ее так привлекает человек, которому она даже не нравится? Может, внутри нее произошло нечто вроде восстания — гормоны узурпировали власть и заперли разум в тюремную камеру? Где же ее верность и преданность жениху?

— А вот и я!

Повернувшись, она увидела, что Уинстон выходит из соседней комнаты, размахивая папкой.

— Вероятнее всего, они переехали в город Ванитка, штат Миннесота. Здесь есть письмо с просьбой переслать личное дело Сары.

Ник подался вперед, впившись глазами в бумаги:

— У вас, конечно, нет ее свидетельства о рождении?

Уинстон взглянул на него и закрыл папку.

— Есть, но эта информация конфиденциальна. — По тону можно было определить, что Уинстон колеблется.

— Ну пожалуйста! — попыталась уговорить его Энелайз. — Если мы узнаем, кто ее отец, мы быстрее найдем ее.

А еще докажем, что отец Лукаса не имеет к этой девочке никакого отношения.

Уинстон взглянул на девушку и улыбнулся:

— А вы уверены, что вы не Сара? Вы определенно на нее похожи. У нее взгляд становился таким же напряженным, когда нужно было выучить что-то, что никак не поддавалось пониманию.

Он снова открыл папку и еще раз просмотрел содержимое.

— Я много о ней думал. Волновался даже. У нее был громадный потенциал, не знаю, смогла ли она им воспользоваться. Эта ее мамаша… — Он покачал головой и поднялся. — Простите, мне нужно срочно сделать кое-что в офисе. Я вернусь буквально через пять минут.

Он вышел, притворив за собой дверь. Открытая папка осталась лежать на столе.

Энелайз и Ник одновременно склонились над документами, стукнувшись головами.

— Простите! — пробормотала она, отпрянув назад и не решаясь взглянуть на него, зная наверняка, что его взгляд прочтет все ее непонятные, но от этого не менее постыдные чувства.

Ник отвернулся и вытащил из папки копию свидетельства о рождении.

— Нам дали только пять минут. Давайте не будем тратить их впустую.

— Послушайте-ка, это характеристика Сары, Уинстон написал: «Сара Мартин — способная девочка, желающая учиться, но при этом чрезвычайно застенчива и не уверена в себе. С другими детьми практически не общается. Мать-одиночка, Джун Мартин, встретиться со мной для обсуждения проблем дочери отказывается. Она привозит дочь в школу и забирает сразу после уроков, даже если дети заняты на каком-либо внеклассном мероприятии. Создается впечатление, что Сара боится собственной матери. Я подозреваю проблемы в семье — в эмоциональном и, возможно, физическом плане». О, Ник, мы просто обязаны найти ее как можно быстрее!

Ник записал что-то в блокнот и положил его в карман рубашки. Он покачал головой, и Энелайз вздернула подбородок.

— Знаю, знаю. Может быть, она уже замужем и у нее куча детей. Все равно. Это значит только одно: что мы потеряли непростительно много времени.

— Прекрасно! Я тут уже все закончил, — из соседней комнаты до них донесся нарочито отчетливый голос Уинстона.

Энелайз и Ник поспешили вернуть бумаги обратно в папку. Даже теперь, когда, казалось, на волнения не оставалось времени, Энелайз с ужасом поняла, что ощущает прикосновение пальцев Ника.

Услышав, что дверь позади них открылась, она стремительно подбежала к Уинстону и порывисто обняла его:

— Спасибо вам. Не только за помощь, еще за то, что вы волнуетесь о Саре.

Директор покраснел. Ник подошел, чтобы пожать ему руку.

— Удачи вам обоим. Надеюсь, вы найдете Сару. И еще надеюсь, что она уже замужем и у нее уже пара таких же рыжих ребятишек.

— Я тоже на это надеюсь, — откликнулась Энелайз.

Уинстон остался в своем кабинете, а Энелайз пришлось почти бежать, чтобы не отстать от Ника.

— Кто отец Сары? — спросила девушка уже на стоянке.

— Понятия не имею. — Ник открыл перед Энелайз дверцу машины.

— Вы хотите сказать, что Джун никого не вписала в свидетельство о рождении?

— Нет, кого-то она вписала. — Он закрыл за ней дверцу и обошел машину.

— Да скажите же, мне, ради бога! — воскликнула она, как только Ник открыл дверцу с другой стороны.

Словно желая ее позлить, Ник сначала завел машину, поправил зеркала заднего вида, положил обе руки на руль и только после этого ответил:

— Альберт Мартин.

— Я же говорила, что Уэйн Дэниеле не ее отец!

Ник нахмурился:

— Сомневаюсь, что и Альберт Мартин удостоился этой чести. — Он вытащил блокнот из кармана рубашки. — Согласно этому свидетельству, у Джун и Альберта Мартин родилась дочь, Сара Делейн Мартин. Произошло же сие знаменательное событие двадцать пятого июня 1972 года в Лос-Анджелесе, штат Калифорния.

— Это год моего рождения! Она всего на два месяца старше меня!.. Минутку. До сентября семьдесят второго года Джун Мартин жила в Брайер-Крик!

— Вот именно. Мы знаем, что Джун Мартин — это ее не настоящее имя. Настоящая Джун Мартин, которая зарегистрирована под этим номером соцстрахования, умерла в Лос-Анджелесе в шестьдесят девятом. Завтра утром я первым делом проверю эту информацию, но готов держать пари на Джинни, что документы Сары тоже предназначались для кого-то другого. Может, вся семья Мартин погибла в аварии, и какой-нибудь жулик продал сразу все их документы.

— Ничего себе… У Сары нет собственного имени. Грустно.

Она ждала, что Ник посмотрит на нее с презрением, услышав все, что она наговорила, но он лишь тихо сказал:

— Да уж, грустно. Саре… ну, или кто она там на самом деле… было бы гораздо лучше, если бы мать отдала ее в приличную семью.