Она умолкла, поскольку лицо Рэнсома исказила гримаса при одном упоминании предстоящей свадьбы его племянницы. Всегда чувствительная к подобным нюансам, Сильвия тотчас сменила тему.

— Не желаете ли выпить чаю? — спросила она, приглашая гостя к столику.

— Благодарю вас, мэм, но к чаю я до сих пор не привык. Кроме того… Боюсь, это не совсем официальный визит. Я пришел, чтобы поговорить с вашим братом о делах. — Он повернулся к Кристиану: — Если вас это интересует, разумеется.

— Да, конечно, — ответил герцог, бросая взгляд на сестру.

Сильвия поняла намек.

— Я оставлю вас обсуждать дела, — она потянулась за своей сумочкой, — а мне пора упаковывать вещи. Встретимся на борту, мистер Рэнсом. Кристиан, я пришлю с сообщением свою горничную, когда буду готова к отплытию.

Герцог кивнул, и его сестра вышла из номера.

— Присядем? — Кристиан указал на стул, где только что сидела Сильвия. Как только гость уселся, он направился к бару. — Не желаете ли выпить? У меня есть отличный шотландский виски. И вполне сносный ирландский…

— Если есть бурбон, я был бы рад.

— Бурбон? — Герцог принялся перебирать бутылки. — Хмм, не знаю…

— Позвольте мне, сэр, — сказал Макинтайр, уже закрывший дверь за Сильвией.

Камердинер пересек комнату и заменил хозяина перед баром, предоставив тому возможность вернуться к гостю.

— Ваш визит заинтересовал меня, мистер Рэнсом, признаюсь честно, — сказал герцог, усаживаясь.

— На это я и надеялся, милорд. — Юрист помолчал, как будто что-то обдумывал. Затем продолжил: — Как вам уже известно, моя племянница через шесть дней должна выйти замуж за лорда Рамсфорда. Я довольно наблюдательный человек, ваша светлость, и, судя по тому, что я видел прошлым вечером, вряд ли можно сказать, что вы с графом друзья.

— Можете называть наши отношения как угодно, — весело произнес Кристиан, откидываясь на спинку кресла. — Но можно сказать, что мы с ним ненавидим друг друга. Это прозвучит не столь вежливо, зато более точно.

— Тогда у нас с вами есть кое-что общее.

— В самом деле?

Рэнсом взял стакан бурбона с подноса, поднесенного Макинтайром, и сделал изрядный глоток.

— Я тоже не выношу его, милорд. Всегда смотрит сверху вниз. И ухмыляется каждый раз, когда видит меня. И вообще, ведет себя так, словно оказывает нам всем услугу, женясь на моей племяннице. Боже, это просто выводит меня из себя! — Как будто для того, чтобы проиллюстрировать свои слова, Рэнсом опустил стакан на столик с такой силой, что стоявшие там чайные принадлежности задребезжали.

— Значит, мы оба согласны, что Рамсфорд негодяй, — заметил Кристиан, потянувшись за своим стаканом. — Но вряд ли это хорошо для вас, раз уж он скоро станет членом вашей семьи. Боюсь, ваши рождественские обеды теперь станут чертовски неприятными.

— Поэтому я здесь. Полагаю, вы сумеете стать тем человеком, который поможет мне избежать такого бедствия.

Кристиан надеялся, что не стал объектом еще одной матримониальной схемы. Немного поразмыслив, он проговорил:

— Хотя мне было бы приятно видеть, как рушатся планы Рамсфорда, я не вижу, каким образом смогу вам в этом помочь.

— Я надеюсь, что вы сможете отговорить мою племянницу от этого брака, — ответил гость.

Герцог уставился на него в изумлении:

— Но у меня нет никаких причин это делать. Если вы думаете, что я способен на это, то вы ошибаетесь. Я даже ни разу не встречал мисс Уитон. И к тому же…

— Я заплачу вам полмиллиона долларов.

Кристиан едва не выронил свой стакан.

Рэнсом был прекрасным психологом и всегда знал, когда нужно сделать собеседнику выгодное предложение. Кристиан же, отхлебнув виски, подсчитывал, сколько составит эта сумма в фунтах стерлингов. Сделав еще глоток, он проговорил:

— Ну разве я могу отказаться, когда ставки так высоки?..

— Сумма, которую я готов заплатить, демонстрирует, в каком отчаянии я нахожусь, милорд. Я сделал все возможное, но бесполезно. Аннабел ужасно упряма.

— Сколько ей лет?

— Двадцать пять.

— Вполне достаточно, чтобы по закону выйти замуж без вашего разрешения.

— Да, верно. Но по условиям завещания ее отца она не получит своих денег, пока ей не исполнится тридцать или пока она не выйдет замуж. Я являюсь одним из ее опекунов — вместе с ее приемным отцом Джорджем Чамли и еще одним юристом по имени Уильям Бентли. Двое из трех опекунов должны одобрить брак, так как ей нет еще тридцати. Бентли знает: ему лучше оставаться на стороне Аннабел, если он не хочет вылететь из конторы после того, как она выйдет замуж и получит право распоряжаться своими деньгами. А Чамли просто не в состоянии ей отказать. Он знает Аннабел с раннего детства, и он всегда потакал ей во всем — особенно после того, как женился на ее матери. Только я еще держусь. Я пытался убедить Аннабел продлить срок помолвки и хорошенько подумать. Но чем больше я говорю с ней, тем более упрямой она становится. Эта девушка может быть крайне неуступчивой.

Изучая лицо сидевшего напротив мужчины, Кристиан начал понимать, от кого из своих родственников мисс Уитон унаследовала подобную неуступчивость.

— Рамсфорд настаивает, чтобы свадьба состоялась как можно скорее? — спросил герцог.

— Нет, — ответил Рэнсом. — Я бы так не сказал. Он весь в долгах, но мне сообщили, что его кредиторы пока не слишком давят на него. Впрочем, он тоже не видит причин откладывать — как и Аннабел. Я пытался сказать ей, что ему от нее нужны лишь деньги, но… — Адвокат тяжело вздохнул. — Но этот номер тоже не прошел.

— Неудивительно, — кивнул Кристиан. — Говорить женщине, что мужчине нужны только ее деньги, — значит подразумевать, что она нехороша сама по себе.

— Вот именно. Но Аннабел, кажется, нет дела до его долгов. Ей кажется, что это не имеет значения, раз у нее у самой столько денег. «Кроме того, — говорит она, — долги есть у всех английских пэров».

— Что правда, то правда, — согласился герцог. — Но а как же другие его женщины?..

— Я нанял частных детективов, чтобы следить за ним. И рассказал племяннице о его бывших любовницах. Но все это тоже не слишком ее беспокоит. Возможно, он ходит к женщинам и сейчас, но у меня нет достаточных доказательств, чтобы убедить Аннабел.

— Она влюблена в него?

— Она говорит, что он ей нравится. — Рэнсом усмехнулся. — Неужели это достаточная причина для брака?

— Некоторые считают, что да. — Герцог сделал еще один глоток. — Я сочувствую вашему затруднительному положению, но я не уверен, что смогу сделать то, чего вы от меня хотите.

— Прежде чем прийти сюда, я навел о вас справки, милорд. О вас ходит множество слухов…

Кристиан невольно нахмурился:

— Звучит довольно угрожающе. И что же обо мне говорят? К сожалению, моя сестра не сообщила мне о каких-либо сплетнях.

— Говорят, вы можете поладить с любой женщиной, если только захотите, но якобы вы не слишком стремитесь к этому. По крайней мере не тогда, когда речь идет о женщинах, рассчитывающих на замужество.

Герцог кивнул в знак одобрения.

— Наконец-то слухи не расходятся с действительностью, — пробормотал он, снова отхлебывая из своего стакана.

— Говорят, когда-то вы женились из-за денег на богатой американке, не принадлежащей к вашему кругу. И говорят, она была несчастна, так несчастна, что…

— Продолжайте. — В голосе Кристиана зазвучал металл. — Так что же еще говорят?

— Ну… Якобы она была так несчастна, что убила себя.

Кристиан тяжко вздохнул. Прошло столько лет, а он все еще испытывал боль, вспоминая об этом…

Допив остатки виски, герцог отставил стакан и, поднявшись, проговорил:

— Вам не стоило слушать сплетни. Всего хорошего, мистер Рэнсом.

Гость, однако, остался сидеть.

— Не знаю, что из этого правда, — произнес он, пристально глядя на Кристиана, — но я не хочу, чтобы моя племянница была так же несчастна.

— Черт бы вас побрал! Что я могу сделать со свадьбой вашей племянницы? Это не мое дело. А если вы думаете, что, размахивая деньгами у меня перед носом, вы сможете заставить меня помогать вам, то вы ошибаетесь. Некоторые вещи нельзя купить. Но вот купить титул легко. И если ваша племянница достаточно богата для этого, то почему не позволить ей это сделать?

— Мы не всегда были богаты. Ее мать, то есть моя сестра… Мы с ней выросли в бедности. Как и ее родной отец, а также нынешний, приемный. Мы все жили в маленьком городке, на Миссисипи. Джек Уитон всегда был бедным бродягой, и моя сестра наконец развелась с ним. Правда, как-то раз он оказался на золотых приисках и разбогател, но это была чистая случайность, удача. Он умер сразу же после этого, оставив все Аннабел, хотя не видел ее много лет. Что до меня, то я был провинциальным адвокатом-самоучкой. Мой отец был издольщиком, и мы с сестрой выросли в лачуге с жестяной крышей — там же родилась и Аннабел. Теперь мы весьма богаты, но у Аннабел не было ни одного настоящего платья, купленного в магазине, пока ей не исполнилось четырнадцать. На юге для таких, как мы, есть особое название. «Белый мусор». Богатство не изменило этого, но Аннабел полагает, что брак с графом сделает то, чего не смогли деньги.

— Звучит так, будто она точно знает, чего хочет. К тому же многие выходят замуж вовсе не по любви. Вы не похожи на романтика. И если ваша племянница не стремится к браку по любви, то почему это так заботит вас?

— Потому что я беспокоюсь за нее! Аннабел никогда не была в Англии и никогда не общалась с англичанами, пока не встретила Рамсфорда. Не думаю, что она понимает, какую жизнь вы в действительности ведете. Я тоже не имею об этом представления, зато вам известно все. — Адвокат бросил на герцога проницательный взгляд. — Думаю, вы лучше других знаете, что ждет Аннабел, если она выйдет за Рамсфорда. И я бы хотел, чтобы вы поделились с ней своими знаниями.