* * *

— Четырех! — закричала Элоиза. — Для нее много и одного.

— Хватит на эту тему, — отрезал Алекс.

— Ну что же, пожалуйста. Но она ничего не смыслит в домашнем хозяйстве. Даже не умеет готовить…

— Я сказал хватит! — взревел Алекс.

— И за ней нет никакого приданого.

— Если ты имеешь в виду деньги, то ты ошибаешься, — рассердилась Кассандра. — У меня есть наследство родителей.

Элоиза заинтересовалась.

— Хорошо. Мы этим воспользуемся.

Она повернулась к брату.

— Думаю, мы могли бы заняться сахарным тростником. На это можно потратить приданое, если, конечно, оно у нее есть.

— Ты сошла с ума! Это очень дорогое удовольствие. И нужно вдвое больше рабов.

— На покупку людей я не дам ни пенса, — заявила Кассандра.

— А тебя никто и не спросит, — ответила Элоиза. — После твоего замужества контроль над твоей собственностью переходит к Алексу.

— Тебе стоит получше ознакомиться с новой конституцией, Элоиза. В Техасе замужняя женщина сохраняет все имущественные права. И на рабов я денег не дам. В противном случае мои родители перевернулись бы в гробу.

— Я не собираюсь заниматься сахарным тростником. Так что инцидент исчерпан, — заявил Алекс.

* * *

Они с Алексом только что вернулись с охоты, которая проходила на соседней плантации. Время прошло совсем незаметно. Все были с ней очень любезны, особенно веселая молодая женщина из Веласко по имени Эффи Барретт. Возможно, сплетни Элоизы еще не дошли сюда. Мужчины тоже старались ей во всем угодить. Их восхищали превосходные навыки Кассандры-наездницы и умение обращаться с оружием.

— Никогда раньше не видел, чтобы девчонка с Севера так обращалась с лошадьми, как миссис Кассандра, — признался Калдикотт Барретт, муж Эффи, после первого дня охоты. — Она просто чудо, не так ли, Алекс?

Алекс улыбнулся.

— Посмотрел бы ты, как она умеет объезжать диких лошадей. Вот это действительно чудо, Калди.

Кассандра по-детски радовалась происходящему. Слава богу, с ними не было Элоизы.

Но самым важным событием для нее стала встреча с капитаном Ральфом Хокинсом, который тоже хорошо знал жизнь индейцев. Теперь капитан отправлялся в составе экспедиции в страну команчей, чтобы попытаться заключить мир на западной границе после того, как Техас вошел в состав Соединенных Штатов. В последний день охоты она набралась мужества и обратилась к нему с просьбой.

— Я еще не говорила об этом Алексу, — объяснила она. — И прошу вас не делать этого. Иначе он наверняка бросится на поиски девочки и погибнет. Ведь вы сами говорили, что попытки освобождения из плена белых чаще всего заканчиваются трагически для тех, кто занимается такими освобождениями. Но если вы все равно едете туда… — голос ее дрогнул. — Если нужно, я готова заплатить вам. У меня есть наследство.

— Не надо, девочка, — прервал ее Хокинс. — Тебе уже пришлось немало пережить в этой жизни, как рассказал мне Алекс. Но оказывается, что и он знает не все. Конечно, я попытаюсь отыскать твоего ребенка.

Слезы затуманили ей глаза. Неотесанный и грубый на вид рейнджер оказался добрым и нежным человеком. Он дружески похлопал ее по плечу.

— Но надежды немного, — предупредил он.

— Они отдали ребенка женщине по имени Сининг Берд, — добавила Кассандра. — Эта женщина из племени Уосп.

— Ясно. Это южные команчи. Слышал о них.

В этот момент их разговор был прерван хозяйкой дома, на лице которой отразилось огромное удивление. Но Кассандра была слишком возбуждена, чтобы заметить это.

«Он обязательно найдет ее, — радостно подумала Кассандра. — Но до возвращения Хокинса я должна оставаться в Дьявольском Лесу».

— Кассандра стала украшением охоты, — сообщил Алекс своей сестре, когда они вошли в дом.

— Что ты этим хочешь сказать? — недовольно спросила Элоиза.

— Это означает, что она признана лучшей наездницей Техаса. Не говоря уже о том, что она и стреляла лучше всех.

— Ты что, путешествовала в седле? — удивилась Элоиза.

— Конечно. Ведь этот уик-энд был посвящен охоте.

— Но у тебя ведь будет ребенок. Как можно быть такой безответственной?

— Все будет нормально, — уверенно сказала Кассандра.

— Ты лишена чувства ответственности и не соблюдаешь приличий, — выпалила Элоиза.

— Свои дела мы обсудим с Кассандрой сами, — прервал ее Алекс. — А пока мне надо поговорить с Каттером.

Он отправился в сторону домика управляющего, а Элоиза вдруг стала что-то тщательно подсчитывать.

— Если ты беременна четыре месяца, то это не ребенок Алекса.

— Ты ошибаешься, — Кассандра повернулась и направилась к выходу.

* * *

— Мы прекрасно провели время, не так ли? — задумчиво спросила она.

— Конечно, — согласился Алекс. — Как будто вновь побывали мустангерами. Черт бы побрал этот дурацкий хлопок!

— Может быть, нам все-таки стоит уехать отсюда?

— Нет, Кэсси. Я не хочу больше рисковать. Мне нужно позаботиться о тебе и сыне и нашем будущем.

— Но, Алекс, ты ведь тяготишься пребыванием здесь.

— Мы все равно останемся.

— Тогда найди себе другое, более подходящее занятие.

— Ты имеешь в виду заняться сахарным тростником?

— Похоже, это еще хуже, чем хлопок. — По его взгляду она поняла, что он согласен с ней. — А если разводить животных? Я слышала беседу мужчин, сделавших большие деньги на своих стадах.

Алекс задумчиво кивнул.

— Конечно, я мог бы заняться разведением лошадей.

Довольная Кассандра подсела к мужу поближе. Если он заинтересуется лошадьми или быками, можно найти места получше Дьявольского Леса. И там они будут вне досягаемости его сестры. Можно будет уехать после рождения ребенка. Нет-нет, надо дождаться, когда вернется капитан Хокинс. Вдруг он привезет Александру? А разведение лошадей — неплохое занятие для Рубена. Теперь, когда он стал ее собственностью, надо позаботиться, чтобы он приобрел профессию. Мелли и ее сестра неплохо шьют, и из них могут получиться приличные гувернантки. В общем, забот у нее предостаточно.

* * *

— Что тут происходит, черт побери?

Алекс обнаружил шумную толпу рабов, окруживших трех белых людей, которые привязывали к столбу Джозефа — дворецкого из особняка.

— Кто эти люди? — шепотом спросила Кассандра у Мелли.

— Эти люди ловят и наказывают рабов, — ответил за нее Рубен, обнимавший сестру за плечи. — Это Ондин и его помощники.

Кассандра заметила, что все рабы были одеты, как днем, несмотря на то, что была глубокая ночь. Этих троих белых она видела впервые.

— Что вы делаете на моей земле? — потребовал ответа Алекс. Он достал пистолет, и старший в группе белых, плотный парень с длинными черными волосами, миролюбиво поднял руки вверх. Его кисти рук оказались поросшими густой темной шерстью, доходившей до суставов пальцев. Кассандра вздрогнула от отвращения.

— Все в порядке, — заявил он.

— Немедленно развяжите Джозефа. Иначе придется пустить вам пулю в лоб.

Двое других отошли в сторону, но к Джозефу подходить не стали.

— Я поймал их, когда они собрались на свою тайную сходку, — заявил старший группы. — А ваша сестра поручила мне следить за тем, чтобы ночью все рабы были в своих жилищах.

— Это была религиозная служба, мистер Алекс, — объяснил Джозеф. — Я читал проповеди. Вы знаете, что я уже давно христианин и хочу привести к Христу остальных.

— Джозеф, ты ведь знаешь, что ночные сходки запрещены, — вмешалась Элоиза. — Ондин выполнял мое поручение, — обратилась она к Алексу. — Я не хочу, чтоб они учились тут своим языческим проклятиям и плели заговоры.

— Ради бога, Элоиза, не говори глупостей. Джозеф — не язычник. Он христианин, и даже больше, чем ты или я.

Алекс повернулся к Ондину.

— Вам нечего здесь больше делать.

— Но ваша сестра, сэр…

— Я не хотел бы повторять.

Через несколько минут все услышали стук копыт. Алекс сунул пистолет за пояс и достал нож, чтобы освободить Джозефа.

— Ты вмешиваешься в мои дела, — закричала Элоиза, когда они вернулись в дом, — и поощряешь секретные сборища, где у них есть возможность сговориться против нас!

— Не будь смешной, Элоиза, — прервал ее Алекс. — Вряд ли нас здесь ждет всеобщее восстание рабов.

— Если бы не Ондин, наши работники давно сбежали бы от нас.

— Так, как ты ведешь себя с ними, делает это для них желанной мечтой, — произнес Алекс и, подойдя к бару, налил себе порцию бренди. — Я не хочу, чтобы люди, подобные Ондину, вмешивались в наши дела.

— Но половиной владею я, — возразила Элоиза. — А их услугами пользуется почти вся округа.

— Элоиза, — осторожно вмешалась Кассандра, — ты ведь отказываешься предоставить им место в церкви, когда она пустует. Где же и когда им молиться?

Элоиза вспыхнула.

— Но не на тайных ночных сборищах. Это не только опасно, но и отнимает у них силы, ухудшает качество их дневной работы.

Кассандра вздохнула.

— Свобода вероисповедания гарантируется конституцией.

— Неплохая мысль, дорогая. Единственное уточнение к ней: они не являются свободными гражданами.

— Но они живые люди. И епископ Андреас тоже настаивал на том, чтобы его службы посещали все, а не только белые. Но раз так, я сама проведу службу для них. И именно в церкви.

Она повернулась и направилась к выходу.

Заявив о своем намерении заняться миссионерской деятельностью, она вдруг обнаружила, что плохо представляет себе, как это сделать на практике. Ведь дома она даже не посещала воскресную церковную школу. Епископ Андреас придет в ужас, когда узнает, что женщина, не имеющая сана, и без всякой специальной подготовки решила заниматься проповедью на его территории. А что подумает о ней паства? С этими мыслями она разделась и легла в постель.