– Дура, – мягко прошелестело в ответ.

Пробуждение было легким, несмотря на вино.

– Привет! – Юля прищурилась от солнца, которое полосами падало на постель.

– Привет! Ты в состоянии встать?

– Еще бы! Я отлично себя чувствую!

– Точно?!

– Абсолютно. – Юля вылезла из-под одеяла и сунула ноги в тапочки. Голова не болела, не кружилась, сердце работало ровно, словно новые часы.

– Хорошее вино! – подтвердила она, потягиваясь. – Сейчас я в душ, а потом завтрак приготовлю.

– Нет, завтракать поедем в ресторан. В тот, который на берегу. Погода отличная стоит. – Алексей уже был одет и ждал ее.

«Ого, ресторан на берегу. Но он же терпеть не может рестораны! Как и кафе. Вот, кстати, опять загадка – Алексей мне все время говорит, что мы с ним встречаемся в каких-то кафе… Но это нереально, поскольку я сижу в это время на работе! К тому же Алексея в кафе не затащишь. Нет, главное – обо всем этом сейчас не думать, иначе придется опять пить вино, и завтра я буду совершенно больная».

Завтрак на берегу озера был великолепен. Они сели у большого окна, солнце к этому времени было уже в зените. Небо, обесцвеченное бликами, сливалось с водой. Юля вдруг поняла, что из ее жизни исчезло много хороших и приятных вещей.

– Это ты здорово придумал – позавтракать здесь. Мне очень хорошо и не хочется никуда идти. Я бы здесь сидела и сидела.

– Нас же никто не гонит. – Алексей, в доме обычно беспокойно кочевавший с места на место, никуда не торопился, не спешил. Он закончил есть и, развернув свое кресло к окну, задумчиво смотрел на воду.

«А он устал. Очень устал. От этой своей гонки, от этой спешки, от постоянного стремления доказать свою нужность, свою значимость. Неужели нельзя работать без этого внутреннего, суетливого рвения? Ведь он любит свою науку, многого достиг, так зачем же еще и в чиновники от науки лезет? Только хуже себе делает». – Юле стало жаль своего мужа.

– Леш, хочешь я?.. – Юля запнулась. Она хотела предложить мужу что-то такое, что отогрело бы его, поддержало, что помогло бы почувствовать ее преданность, ее любовь. Но Юля не знала, как это сделать. Давным-давно привыкла противопоставлять себя ему, но никак не поддерживать. Даже, когда случался его конфликт с Малютиным, ее поддержка имела вид некоего противостояния, менторского и вместе с тем жертвенного шага. «Вот, ты ко мне плохо относишься, а я, несмотря на это…» – казалось, говорил весь ее облик.

– Что ты хотела сказать? – прервал ее размышления муж.

– Ничего, – ответила она и тут же пожалела. Ведь она хотела сказать, что она давно не видела его таким спокойным, внимательным, заботливым. И что когда-то она любила его именно за это. И что она уже почти готова вспомнить то свое старое, забытое чувство.

– Ничего – так ничего. – Муж отвернулся опять к окну, а Юля пожалела, что не сумела сказать ему что-нибудь приятное.


В понедельник Юля проснулась, словно у нее было не три выходных, а месяц. «Вот, что значит свежий воздух, движение и…» – далее она постеснялась думать. «Интимные отношения», как называла секс ее приятельница, были в этот раз такие, такие… «Они просто – были!» – призналась сама себе Юля.

Дело в том, что уже очень давно близости между супругами не было. Сначала это отлынивание от супружеских объятий все-таки предварялось тяжелым вздохом, потом стоном, потом длинным повествованием о тяжелом рабочем дне. Затем муж просто стал отворачиваться от Юли – без всяких слов. Она все понимала и терпеливо ждала, когда у Алексея будет выходной, когда он выспится, когда воскресное расслабленное настроение возьмет верх. Но этого не случалось, и Юля убедила себя в том, что достаточно бы и просто объятий, ласкового прикосновения. В ожидании близости ей достаточно было бы намека, простого обозначения принадлежности. Как верная жена, она готова была себя «законсервировать» до лучших времен. Но ничего такого не следовало – Алексей, казалось, отдалялся все больше и больше.

– У тебя кто-то есть? – однажды робко поинтересовалась Юля в темноте спальни.

По дыханию мужа она поняла, что он не спит.

– Есть, – ответил тот абсолютно бессонным голосом. – Работа. Если ты понимаешь, о чем я.

– Нет, конечно, не понимаю, – вдруг повысила голос Юля. – Я ничего в нашей жизни не понимаю! Ничего! Ни своего сидения дома и этой постоянной готовки, ни постоянной уборки, ни этих вечеров, которые мы проводим по разным комнатам. Я не понимаю, почему нельзя что-то друг другу рассказать, о чем-то поговорить! Я не понимаю, как можно не прикасаться к жене месяцами!

Юля уже кричала, совершенно не заботясь о том, как при этом выглядит.

– Господи! – только и произнес муж, перебираясь со своей подушкой на диван в гостиной.

Утром на следующий день Юля поняла бессмысленность своей вспышки. Она поняла, что заводить подобные разговоры надо только тогда, когда у тебя есть готовое решение. Нельзя начинать такие разговоры только потому, что в тебе вскипела обида. Утром на следующий день Юля понимала, что поставила себя в идиотское положение и теперь ей надо либо уйти от мужа, либо… А что «либо»? Она и не знала, только кляла свой язык и себя за то, что вчера ночью «сорвалась с цепи» и произнесла то, чего нельзя произносить в спальне.

Утром она удивилась выдержке и терпению мужа – он ушел от этого скандала, скорее всего он просто жалел ее. Почему ей так показалось, она не знала. Но, глядя в окно на его отъезжающую машину, она чувствовала и стыд, и растерянность. С той ночи они ни разу не разговаривали на эту тему, просто, как сговорившись, в спальню заходили порознь – сначала Алексей, потом, когда он засыпал, – Юля. Она укладывалась на своей половине, стараясь случайным прикосновением к нему не намекнуть на щекотливые обстоятельства.

В эти три дня на озере случилось то, чего давно между ними не было. Оба при этом делали вид, что случившееся ночью не является чем-то необыкновенным для них или неожиданным. Их близость была такой щемящей – такой ласковой, такой осторожной, молчаливой, что Юля даже испугалась. «С нами ли это все происходит?! И со мной ли? Что это?»

– Доброе утро! – На работу Юля пришла в отличном настроении. Секретарь посмотрела на нее довольно уныло.

– Вы знаете, три выходных дня – это почти отпуск. – Юля улыбнулась и прошла к своему лифту, а девушка проводила ее долгим взглядом.

«Завидует. На мне написано почти счастье!» – подумала Юля. Сама себе она казалась женщиной, которая провела несколько дней с любовником.

Ее комната встретила свежим воздухом – балконная дверь оказалась незапертой. Юля, очень педантичная, уходя, ее всегда закрывала. К тому же на столе лежало несколько чистых листов бумаги. «Какая же я растяпа! В последний день, распечатав текст, не привела в порядок стол!»

Юля включила компьютер, достала папку, где обычно оставляла последний лист с текстом, и вдруг почувствовала, что у нее побежали мурашки по спине. И на экране, и на столе она нашла продолжение, которое не писала. Юля выключила компьютер и включила его снова – ошибки быть не могло, к тому же распечатанный лист был еще одним доказательством того, что кто-то в пятницу целый рабочий день писал продолжение ее романа, а потом, как и полагается, отправил все по нужному адресу, сохранив предварительно последнюю страницу. Юля заглянула в тетрадку, куда для себя записывала план работы на следующий день. Судя по последнему листу, продолжение точно соответствовало ее плану. «И что все это значит?» – она встала из-за стола и подошла к окну. Внизу был город. Он почти не менялся – каждый день Юля наблюдала одно и то же. Не менялась обстановка в комнате, в доме. Но все равно что-то такое происходило, что меняло ее, Юлину, жизнь. И хотя эти перемены были скорее хорошими, ее охватил страх непонимания.

«А вдруг я схожу с ума и мне все это кажется?! Вдруг ничего этого не происходило и не происходит? Вдруг это признак сумасшествия?!»

Юля на всякий случай отошла от балкона, словно боялась собственного безрассудства.

Весь день у нее из головы не выходила эта история с таинственным появлением следующей главы. Она так разнервничалась, что, уходя с работы, поинтересовалась у секретаря:

– Скажите, а в мою комнату никто посторонний не заходил?

– А вы что, куда-то отлучались в течение рабочего дня?

– Нет, что вы! – сообразила Юля. – Может, рано утром? Или поздно вечером?

– Нет, я видела только вас и отметила это в нашем журнале. Больше никого не было. Да и быть не могло. В вашем кабинете работаете только вы.

– Да, да, спасибо. До свидания. – Юля вышла на улицу и решила, что домой она пойдет пешком. Она должна подумать, она должна собраться с мыслями, она должна решиться на разговор с мужем. Она должна выяснить, что это такое происходит с ними. «Надо во всем разобраться! – повторяла она как заклинание и добавляла: – И не попасть в сумасшедший дом!»

Домой она пришла очень поздно, ходить пешком по Москве – занятие непростое. Замерзшая, усталая и голодная, она обрадовалась теплу и яркому свету. В их доме было очень уютно, из кухни пахло чем-то сытным.

– Явилась! – Муж встретил ее, покачивая головой. – Я уже волноваться начал.

Юля улыбнулась:

– Я шла пешком. От самой работы.

– Денег на метро не было? Позвонила бы, я встретил! Тащилась в такую даль!

– Я – с удовольствием. Но мне нужно было подумать.

– Историю придумываешь?

– Почти. – Юля вздохнула, но ничего не сказала. Только когда они сели ужинать и муж положил ей в тарелку щедрую порцию горячей солянки с ветчиной, она решилась:

– Слушай Леш, а тебе не кажется, что все как-то очень странно стало? Ну, как бы это тебе сказать – непонятно.

Пока она, замерев, ждала ответа, муж тщательно и терпеливо пережевывал жестковатое мясо, которое Юля варила еще вчера, но которое так и не уварилось, несмотря на простоту кулинарного рецепта. Еще недавно Юля по этому поводу волновалась бы и долго извинялась, но сегодня на мучения мужа она даже не обратила внимания.