— Боже правый, что у вас тут происходило? Я сто раз разговаривал с тобой по телефону, но ты ни словом не обмолвилась обо всей этой истории.

— Я не хотела говорить, потому что сама не знала, как Сэм поступит. У нас тут была непростая ситуация, и я вообще никому ничего не говорила. Но сейчас другое дело, все и так все знают. — Сказать «все знают» означало ничего не сказать. Через газеты и телепередачи история Сэм — вернее, версия Уитменов — стала известна миллионам людей.

— И что твоя сестра намерена делать? — Алану было жаль Сэм, он привык считать ее очаровательным ребенком, которому, конечно, слишком рано становиться матерью.

— Мы с Джеффом решили усыновить ее ребенка, — гордо сообщила Аллегра.

— Ничего себе! Вы же еще не поженились. Кстати, когда должен родиться ребенок?

— Дня через три.

Аллегра радостно рассмеялась. Они с Джеффом в последние дни бегали по магазинам, покупая детские вещи — пеленки, распашонки, подгузники, бутылочки, одеяла. Оказалось, что маленькому ребенку требуется страшно много всяких вещей, и подготовиться к его появлению куда сложнее, чем к свадьбе, но в каком-то смысле и гораздо интереснее.

Одновременно Джефф продолжал снимать фильм, а Аллегра каждый день ходила на работу, улаживала вопросы с наследством и недвижимостью Брэма, вела дела других клиентов. Она уже подыскивала няню для ребенка на время свадьбы и медового месяца, а после свадьбы собиралась взять отпуск, если удастся.

К рождению ребенка предстояло устроить еще очень многое. Колыбельку пока поставили прямо посреди спальни, Джефф уже приладил на ней музыкальную игрушку-мобиль с кудрявыми овечками и такими же кудрявыми облаками. Они накупили крошечных башмачков, кофточек, целую гору всякого оборудования, ребенок еще не родился, а у него, кажется, было все, о чем только можно мечтать. Слушая их разговоры о подготовке к встрече ребенка, Алан усмехнулся и признался, что Кармен снова беременна, но они собираются держать это в секрете как можно дольше на случай, если она снова потеряет ребенка. Кроме всего прочего, Кармен предстояло еще целый месяц сниматься. Словом, у обоих было дел по горло.

Этот разговор состоялся в первый вечер после возвращения Алана домой. И у Джеффа, и у Аллегры день был особенно трудный, оба легли спать поздно, когда уже еле держались на ногах. Но в два часа ночи зазвонил телефон. Джефф, конечно, тут же предположил, что Кармен опять взялась за свое — наверное, поссорилась с Аланом и, как всегда в таких случаях, звонит Аллегре.

— Не бери трубку! — простонал он, и у Аллегры даже возникло искушение на этот раз послушаться Джеффа.

— А вдруг это Сэм?

— Не может быть, — не слишком убежденно возразил Джефф. — Я слишком устал, чтобы становиться отцом прямо сейчас.

Некоторое время в душе Аллегры усталость и жалость к Джеффу боролись с чувством долга. В конце концов она все- таки сняла трубку. Звонила Блэр. Оказалось, у Сэм час назад отошли воды, какое-то время больше ничего не происходило, но сейчас начались регулярные сильные схватки.

— Ты уверена, что схватки не ложные? — спросила Аллегра, нервничая.

Джефф снова застонал:

— Господи, как же я устал! Ни о чем не хочу слышать!

Аллегра рассмеялась и легонько ткнула его локтем в бок:

— Нет, ты не устал, у нас скоро появится ребенок.

Когда-нибудь она вот так же разбудит Джеффа, чтобы сказать, что их первый собственный ребенок собирается появиться на свет, но сейчас пока ребенок родится у Сэм — их будущий ребенок, — и это почти такое же волнующее событие.

— Если не хочешь пропустить рождение малыша, тебе лучше поторопиться, — сказала Блэр. Сэм была уже в больнице, в родовой палате, и, по словам врачей, ждать осталось недолго.

— Как Сэм себя чувствует? — взволнованно спросила Аллегра.

— Не так уж плохо. — Блэр все еще держала в руке часы, по которым засекала интервалы между схватками. И добавила, повергнув Аллегру в изумление: — Мы только что позвонили Джимми. — В голосе Блэр послышалась нежность.

— Ты уверена, что это стоило делать?

— Так хочет Сэм, Джимми тоже ходил с ней на занятия.

Блэр не добавила, что, по ее мнению, Сэм имеет полное

право позвать того, кого считает нужным. Она с самого начала не хотела, чтобы при родах присутствовал Джон Уитмен, и это понятно, но почему она хочет видеть рядом Джимми?

Перед тем как ехать с Джеффом в больницу, Аллегра ненадолго остановилась перед колыбелькой с подвешенным над ней мобилем. Завтра в этой колыбельке будет лежать маленький человек. От этой мысли Аллегра улыбнулась. Она никогда раньше не сознавала, что ей так хочется иметь ребенка. Пожалуй, материнство — самое удивительное, что когда-либо с ней случалось.

— Ну как, волнуешься? И рада небось? — спросил Джефф, думая о том же самом. Он обнял Аллегру за плечи. — Я рад, что мы это делаем. — Решение взять ребенка значило для обоих очень много, хотя момент был не самый подходящий.

— Я тоже рада.

Оба в джинсах, футболках и кроссовках, они поспешили к машине. Аллегра, как и Блэр, собиралась находиться в родовой палате, но когда они приехали в больницу, Блэр сидела в коридоре вместе с Саймоном.

— В чем дело? Почему ты тут сидишь? — Вопрос Аллегры прозвучал так, словно она спрашивала у матери, почему та еще не в самолете, который вот-вот должен взлететь. В каком- то смысле она оказалась менее подготовленной к тому, что происходит, чем Сэм.

Джефф зевнул и сел рядом с Саймоном. Оба засыпали на ходу, и обоим отводилась пассивная роль. От них требовалось только одно: когда все кончится, не забыть говорить всем, какую огромную работу они проделали.

— Сэм осматривает врач, — пояснила Блэр. — У нее все идет хорошо, акушерка сказала, что, если схватки будут продолжаться и дальше в таком темпе, ребенок скоро родится.

— А разве нам не полагается быть с ней? — встревожилась Аллегра. Она не хотела, чтобы сестра чувствовала себя одинокой, и боялась пропустить появление на свет малыша.

— По-моему, Сэм нужно немного побыть наедине с Джимми. Они хорошо справляются вместе, Джимми ей помогает, как учили на занятиях. Мне кажется, слишком большая толпа вокруг только заставит ее волноваться еще сильнее.

Посидев некоторое время в коридоре, Аллегра и Блэр в конце концов не выдержали, тихо приоткрыли дверь палаты и заглянули внутрь. Сэм с испуганным видом сидела на кровати, пытаясь дышать во время схватки, как ее учили, а Джимми стоял рядом и что-то говорил ей. Для восемнадцатилетнего паренька он держался на удивление спокойно. Когда схватка кончилась и Сэм откинулась на подушки, Джимми дал ей кубик льда и обтер влажной салфеткой лоб.

— Как дела, Сэм? — осторожно поинтересовалась Аллегра.

— Не знаю. — Сэм испуганно цеплялась за руку Джимми.

Монитор показал, что начинается очередная схватка, и все

повторилось сначала. Аллегра, в душе содрогаясь от ужаса, стояла в сторонке, но Блэр считала, что Сэм отлично справляется. То же самое сказал и врач, когда подошел к ней через несколько минут. Он похвалил Сэм за усердие и похлопал ее по коленке.

— Осталось недолго, — сказал он, подбадривая Сэм. Он собирался принять ребенка прямо здесь, в этой кровати, когда Сэм будет готова. — Полдела уже сделано — добавил он радостно, а Сэм, услышав это, застонала:

— Половина? Я больше не выдержу! — Она со слезами на глазах посмотрела на Джимми.

— Ты молодчина, Сэм, — прошептал он. Сейчас Джимми выглядел не мальчиком, а мужчиной. Он спокойно стоял рядом, держал Сэм за руку и вместе с ней ждал следующей схватки. Блэр и Аллегра почувствовали себя совершенно лишними и потихоньку вышли из палаты в коридор. Мужчины представляли собой довольно занятное зрелище. Джефф безмятежно похрапывал в кресле. Саймон клевал носом над газетой, которую тщетно пытался читать.

Аллегра с матерью прошлись по коридору и остановились у окна детской палаты, чтобы посмотреть на младенцев. Некоторые спали, но большинство плакали. Одни из них родились совсем недавно, не больше часа назад, другие с одинаковым нетерпением ждали своих мамочек.

— Что ты думаешь о Джимми? — спросила Аллегра мать.

Блэр пожала плечами:

— Поживем— увидим.

Аллегра снова заглянула в палату к Сэм. Сестра сидела на краю кровати, Джимми сидел у нее за спиной и растирал ей поясницу. Следуя указаниям акушерки, Джимми даже помог Сэм походить по комнате. Но тут началась новая схватка, и Сэм закричала. Тогда Джимми осторожно приподнял ее и снова уложил на кровать, однако боль усиливалась и Сэм продолжала кричать. Аллегра была глубоко тронута тем, как Джимми заботится о ее сестре, парень проявлял чудеса терпения и выдержки. Схватки продолжались всю ночь, встало солнце, а ребенок, казалось, все еще не собирался появляться на свет. Врач и акушерка говорили, что все идет как положено, хвалили Сэм, но она жаловалась, что больше не выдержит. С каждой схваткой она вцеплялась в руку Джимми и кричала. Аллегра уже думала, что больше этого не вынесет и ей придется уйти, но тут врач наконец разрешил Сэм тужиться. Теперь начиналась настоящая работа, однако Сэм только смотрела на своих родных, на Джимми, на врача и кричала. У нее не осталось сил.

— Я не могу, — все время повторяла она.

— Можешь, Сэм, можешь, — твердо сказал Джимми. — Ну давай же, прошу тебя, ты должна это сделать.

Со стороны они были похожи на двух подростков, поощряющих один другого, но, наблюдая за ними, Блэр видела то, чего не замечала Аллегра: эти двое больше не были детьми, за одну ночь они повзрослели. Теперь это были уже не мальчик и девочка, а мужчина и женщина. Блэр помнила, как рождались ее собственные дети — Пэдди, Аллегра, Скотт, Сэм. С рождением ребенка жизнь женщины необратимо меняется, меняются и отношения с его отцом, между женщиной и мужчиной как бы образуется новая связь. Джимми вел себя так, как будто был отцом ребенка. Он неотлучно находился рядом, поддерживал Саманту как мог. А она не замечала вбкруг никого, кроме Джимми, только он один был ей нужен в эти трудные часы.