– Вы пытались его отравить?! – Шеф закрыл пухлой рукой рот, боясь, как бы кто еще не услышал такую крамолу.

– Почти, – стала объяснять Алина, – я принесла ему коньяк, а вместе с теми лекарствами, которые он принимает, спиртное для него – яд.

– Ах, – рука опустилась на сердце, – как вы меня напугали! Разве коньяк может быть ядом? Для нормального мужчины это лучшее лекарство.

– Выкрутасов не нормальный. Я не утверждаю, безусловно, что он – псих, – предвосхитила она вопрос шефа, – но что-то неадекватное в нем есть. Так что, если он начнет выступать, то я вас подготовила. Честное слово, это получилось не специально. Я ему совершенно сострадательно носила бананы два дня подряд.

– Ладно, ладно, – поверил ей шеф и побежал звонить Выкрутасову, – надеюсь, не все еще потеряно и я смогу с ним договориться. Возьмусь за него сам. Так, значит, коньяк ему нельзя… – И он убежал думать, что тому можно.

Следом за шефом у Алины появилась Лиза. Темные круги под глазами говорили о бессонной ночи. Но ее лицо светилось полным удовлетворением, если не сказать – счастьем.

– Пчелкину вырезали аппендикс, – доверительно сообщила она Алине, будто только что узнала эту новость. – Ты представляешь?!

– Смутно, мой пока еще у меня. Но за него рада. Как я понимаю, операция прошла успешно. У Лени ампутировали лишний орган.

– Ты так безжалостно об этом говоришь, как хирург! – обиделась за Пчелкина Лиза.

– С некоторых пор, – Алина перешла на шепот, чтобы не сглазить удачу, – я встречаюсь с хирургом.

– И вы вместе ампутируете?! – восхищенно воскликнула Лиза.

– До этого пока не дошло, но кто знает? – загадочно улыбнулась Алина.

– А у нас уже дошло, – Лиза опустила глаза.

– Каким образом? У него ведь вырезали аппендикс?! Пчелкин что – половой гигант?!

– Какая ты, Алина, приземленная. У нас дошло до более близких отношений. В смысле сближения душ, а не тел. Хотя сближение тел тоже было. Мы с его мамой сидели бок о бок на кровати, а на соседней лежал Леня. У него чудесная, добрая мама. Он сам такой необыкновенный и мужественный.

Ода Пчелкину, сдобренная кофе с конфетами, продлилась без малого полчаса. Алина узнала много нового о жизни своего коллеги и бывшего ухажера. По словам Лизы, она поняла, что точно бывшего. Того уже обуяло чувство признательности к той, что просидела около него ночь, да и к тому же понравилась его маме. План по удалению от себя мужчины-Весов сработал на все пять баллов.

Теперь можно было расслабиться и немного отдохнуть, но впереди ее ждала встреча с Васильковым, а здесь расслабиться не получится. Алина надеялась, что на этот раз встреча обойдется без родственников, которые, несомненно, испортили бы всю прелесть вечера, возможного признания ей в любви, каких-то судьбоносных решений и всего прочего, что может произойти между двумя взрослыми людьми, неравнодушными друг к другу. В том, что Васильков признается ей в любви, она нисколько не сомневалась. Вчера его глаза горели таким огнем, он был готов задушить ее в своих объятиях. То, что он сбежал на работу, конечно же, не считается. Профессиональный долг врача взывал к помощи страждущим. Она представила в роли страждущего Выкрутасова и решила, что Васильков вполне мог бы не спешить.

Близился обеденный перерыв, а это означало, что Алине придется выслушать часовую лекцию о достоинствах Пчелкина. Слушать не хотелось до такой степени, что Алина забралась под стол, предполагая там переждать нашествие Лизы. Стол был маленький, ноги длинные, результат плачевный. Она услышала, как скрипнула дверь соседнего кабинета – Лиза вышла, и заметалась под столом.

– Ты где? – Лиза стояла на пороге.

Если Алине не отвечать, то вполне возможно, Лиза ее не заметит. Эх, как ей необходимо просторное помещение с парочкой шкафов, закрывающихся изнутри! Но Лиза заметила:

– Ты что там делаешь? От меня прячешься?

– Пуговица оторвалась, ищу.

Придется выслушивать о достоинствах Пчелкина. Хотя раз Лиза считается ее доброй приятельницей, то пусть выслушает и ее. Почему бы и нет? Возможно, посоветует что-то дельное.

– Ты знаешь, – начала Лиза, заказав себе морковные котлеты, – Леня такой мужественный. В нем что-то есть от Шварценеггера. Как ты думаешь?

Алина плохо представляла Пчелкина с мускулами знаменитого актера. Маленькая голова Лени, конопушки на лице, ноги колесом и мускулы как-то не вязались с образом Терминатора. Но развивать эту тему она не стала, стоит только ответить, как затянется песня «Какой хороший парень».

– Я думаю, – сказала она Лизе, – что мне сегодня вечером нужно выглядеть сногсшибательно. У меня свидание.

Лиза заглотила наживку:

– Ты идешь на свидание? С кем?

– С доктором Васильковым. Вот он – вылитый Шварценеггер, особенно в приглушенном вечернем свете. Он ведет меня в ресторан, у кого-то там день рождения. Лиза, мне нужен подарок. Он должен быть оригинальным, необычным, с выдумкой. Понимаешь, этакий эксклюзив. Не могу же я, как все остальные, дарить галстуки и рубашки.

– А я всегда дарю рубашки, – расстроилась Лиза, – это очень практично. Но есть и эксклюзив. У меня есть ароматический набор. Две свечи и листья диковинных растений, благодаря которым повышается мужская потенция. Ты к кому на день рождения идешь?

– Не знаю, какая разница. Но на всякий случай возьму у тебя набор.

– Я хотела его оставить нам с Леней, но пока он оклемается, я еще куплю. Думаю, он долго лежать не станет, он такой выносливый.

Песня «Какой хороший парень» продлилась весь обед.

Алина не стала больше стучать в стенку и приглашать Лизу на чашку чая, слишком та была занята своим Пчелкиным и мешала ей сосредоточиться на подарке. Алина чувствовала, что одним ароматическим набором не обойтись. Он будет запасным вариантом. Если ничего лучше она не найдет, то подарит его. Протянет рубашку, сверху набор и с придурковатой улыбкой скажет, что это очень практично и повышает потенцию. А с чего она взяла, что нужно будет дарить подарок мужчине? Васильков ничего не сказал, а она не поинтересовалась. Ей было не до того. Вдруг придется дарить женщине? Тогда ароматический набор, безусловно, подойдет, а вот с рубашкой выйдет промашка. Следует дарить нечто нейтральное. Рука потянулась за телефонной трубкой.

– Подари «Горбатую гору», – посоветовала Лана, – мило и со вкусом.

– Этот участок где? На Луне или на Ваганьковском кладбище?

– Это в нашей квартире, – обиделась Лана, – картина так называется: «Утро на Горбатой горе». Помнишь, она тебя впечатлила?

– Ну что ты! Такую ценность я не потяну. Денег нет.

– Отдашь потом. Зато какой эксклюзив! Тем более, фильм в кинотеатрах идет одноименный. Успех гарантирован обеим картинам. Сейчас открою секрет. Мне нужно стену освободить. Я Степану «Одалисок» подарю. Знаешь Верку Туркину? Так вот, ее сын в художественную школу ходит. Он к одной одалиске мою голову пририсовал. Так прикольно получилось! Представляешь, шикарное тело в белье из золотых нитей и моя голова.

– Надо же! Сегодня забегу, погляжу.

– Сегодня не получится. Там, кроме меня, еще две одалиски. Так он их такими страшилками малюет, чтобы Степан только на меня любовался. Ты Степану ничего не говори, когда за «Горбатой горой» придешь. Или лучше я ее тебе сама принесу.

Эксклюзивный подарок был найден. Кто еще догадается дарить произведение искусства? Обычно дарят рубашки. Воодушевленная Алина провела остаток рабочего дня в раздумьях по поводу своего гардероба. И пришла к обычному в таких случаях выводу: «Тельце прикрыть нечем». Но это уже отходило на второй план.

Васильков явился минута в минуту. Алина, сто раз за час выглянувшая в окно, все же его пропустила. В темном костюме, небрежно накинутом белом шарфе и длинном пальто нараспашку он выглядел так импозантно, что у Алины захватило дух. Дышать стало совсем нечем – Васильков сразу ее поцеловал. Настолько страстно и пылко, что сомнений в том, что он ее любит, совсем не осталось.

– А! Вот вы какой, доктор Васильков! – Лана выглянула из комнаты и протянула руку, – Светлана Львова, можно просто Лана.

– Можно просто Васильков, – ответил тот и пожал ее руку.

Алина с удовлетворением заметила, что целует он только ее.


Они приехали рано, гости еще не собрались. Оказалось, виновником торжества все же был мужчина. Компания собралась небольшая, состоящая в основном из близких друзей. Родителей не ждали. Алина с облегчением вздохнула. Васильков помог ей сесть и принялся гладить ее руки, но неожиданно раздался трезвон мобильного телефона. Он ответил и, разговаривая, поднялся из-за стола, кивнув Алине, что отойдет ненадолго. Пока он отсутствовал, к столику подошли остальные. Алина выпрямилась, выпятила грудь. Пусть видят, какая она красавица, вполне достойная импозантного Василькова и ничем их не хуже. Дамы сели рядом и поинтересовались, с кем она пришла. Алина ответила просто, что ее пригласил Васильков. Женщины познакомились, завели светскую беседу. Хорошенькую блондинку звали Аленой, брюнетка представилась Нонной. Следом за ними пришли мужчины и Васильков.

На столе появились закуски, бокалы наполнились вином. Ждать какого-то Кирилла, который вечно опаздывает, не стали, Васильков поднялся и сказал тост за себя, любимого. День рождения был у него. «Козерог, – подумала Алина, – я пошла по второму кругу ада». После того как все выпили, Васильков потянулся к Алене и смачно поцеловал ее в губы, благодаря за все хорошее, что она для него сделала. Вот это номер! Когда выпили за жену, Васильков снова потянулся к Алене и снова смачно поцеловал ее. Та сияла от счастья и отвечала ему слюнявой взаимностью. Сколько можно терпеть одно издевательство за другим? А ей сначала показалось, что кроме нее, Алины, он больше никого не целует. Теперь получалось, что, кроме этой смазливой блондинки Алены, он никого больше не целует. Честно говоря, Алина не ожидала, что Васильков перестанет обращать на нее внимание и примется целоваться с другой. Она вообще рассчитывала, что сегодняшним вечером он признается в своих высоких пылких чувствах к ней, а он вместо этого лобзается с блондинкой! Алина не выдержала и встала.