– Лана, ты глянь, – указала Алина на картину, – у него наверняка только медведи хорошо получаются. А то он бы и тетку на картине запечатлел, раз ее с натуры рисовал.

– А может, я хочу, чтобы меня медведицей изобразили, – из вредности сказала Лана.

Степан тут же засмеялся.

– Не вижу ничего смешного, – ответила Лана.

– А я вижу, ой, как натурально вижу, – уже практически ржал Степан. – Ты в образе медведицы с голым задом и банкой меда над нашей кроватью!

Алина не выдержала и прыснула. В этот момент в комнату вошел представительный брюнет в длинном кожаном пальто и фетровой шляпе. На его шее до самых глаз был намотан длиннющий шарф. Алина с тоской посмотрела на шарф. Он напомнил ей, что один такой же длинный она начинала вязать в прошлом году. Нет, теперь уже в позапрошлом, когда они только входили в моду. И продолжает вязать его до сих пор. И нет ни конца, ни края этому вязанию! Если размотать шарф с шеи незнакомца и вытянуть в длину, то по нему, как по канату, можно спуститься вниз с пятнадцатого этажа. Иметь в доме такую вещь порой бывает жизненно необходимо. А вдруг случится пожар? Лифт во время пожара – самое опасное место, а на лестнице от соседей не протолкнуться. Что делать? Привязываешь к балкону шарф – и вперед, то есть назад, к земле.

– Добрый день, Валентин Валентинович! – засуетилась Лана, – мы вас ждали, ждали. Вот сейчас стоим, на картину любуемся. Какой великий задвижник был художник Елкин-Палкин…

– Передвижник, Ланочка, – поправил гость и наклонился к ее руке.

Вот это да! У Алины непроизвольно открылся рот – тот собирался поцеловать даме руку! Лана при этом нисколько не возражала и тянула свою пухлую ладонь ему под нос. И делала это так грациозно, как будто подобную операцию ее Степан проделывал каждодневно. От Ланы гость, размотав несколько витков шарфа, повернулся к Алине.

– Нас еще не представили, – укорил он хозяев, – позвольте, я сделаю это сам.

Алине из вредности страшно хотелось сказать: «Нет, не позволю!» – но она удержалась.

– Валентин Валентинович Полянский. Можно просто Валентин. – И он полез к ее руке, спрятать которую она не успела и почувствовала на ней колкую модную двухдневную щетину.

– Очень приятно. Алина Сташевская. Можно просто Алина.

После этого Лана запрыгала еще больше и повела гостя раздеваться. Степан побежал на кухню проведывать свою картошку. Алина, как дурочка, осталась стоять у картины. Вошедшие через несколько минут Лана и Валентин там ее и обнаружили.

– Вам нравится? – спросил гость.

– Впечатляет, – выпятила губу Алина и со знанием дела добавила, – экспрессии много.

– Считаете? – задумался Полянский и уткнулся в картину, – с этой стороны я не рассматривал полотно. Медведи действительно не стоят на месте, облака движутся, гора дышит обоими горбами, лес тихо отъезжает в сторону озера…

Алина подумала: может, сказать Лане, что у него крыша поехала, а не лес? Зачем они приютили этого наркомана? Лана тут же встряла и пояснила зачем:

– Валентин Валентинович – профессор, очень значимый человек в художественном мире, ценитель и знаток произведений искусства, мастер своего дела…

Алина поняла. Лана спала и видела втянуть в свою компанию хоть одного профессора. Среди ее знакомых были архитекторы, программисты, один начальник планового отдела, одна балерина, один зубопротезист. Ей не хватало профессора. Как на свадьбе – свадебного генерала. Теперь он у нее есть. Где она только его откопала?

– Мы познакомились на выставке в художественном салоне Миклошевской. Божественная выставка, гениальные полотна! – восклицала Лана.

– Да, открытие года, – радовался вместе с ней Полянский, – талантливый математик. Роза нашла его среди толпы…

Это он о Лаврушке. Очень приятно, что ее назвали толпой. «Гадина эта Миклошевская! Встретится она еще на моем жизненном пути, – подумала Алина, – попадет под трамвай, я даже не протяну руку, чтобы помочь ей выбраться. Или упадет в канализационный люк, а я пройду мимо и закрою его крышкой. Или… »

– У вас странное выражение лица, – заметил перемены в Алине Полянский. – Вам не плохо?

– Мне? – очнулась от приятных мыслей Алина. – Мне просто прекрасно. Математики – они всегда такие талантливые. В них заложена на генном уровне склонность к соблюдению пропорций и решению интегралов.

– А вы – знаток, – удивился Полянский и поглядел на нее с нескрываемым интересом.

– К столу, к столу, сейчас чего-нибудь накидаем, – защебетала Лана и кинулась помогать Степану таскать в комнату тарелки с его стряпней.

– Может, порезать салатиков? – предложила Алина, заранее зная, что Лана не умеет готовить, а то, что готовит Степан, бывает съедобным через раз.

– Они справятся. – Полянский взял ее под руку и провел к окну. – Какие у вас зеленые глаза, Алина. А вы знаете, что в средние века женщина с такими глазами считалась ведьмой. И ваши волосы цвета меди – тому доказательство. Алина, признайтесь, вы разбиваете мужские сердца одним только взглядом.

– Ну, ваше же не разбила. – Алина не знала, куда деваться от навязчивого поклонника со своеобразными отклонениями.

– Я уже близок к этому, – он нагнулся к ней и сообщил доверительным шепотом, – еще один взгляд!

Алина выпучила глаза и взбила челку.

– Такой я вас запомню на всю жизнь, – шептал ей Полянский.

«Псих», – подумала Алина. С чего бы ему ее запоминать? Чтобы нарисовать фоторобот и пристроить его на доске «Не проходите мимо!»?

– Я нарисую вас, – подтвердил тот.

Точно псих. Или нет? Какие-то странные стали у него глаза, как бы подернутые дымкой. Он принял наркотик? Нет, она стояла рядом, ничего он не принимал. Утомленный солнцем какой-то. Или ею? Неужели он влюбился? А почему бы и нет? В нее можно влюбиться с первого взгляда, она вполне привлекательная. И влюблялись. Только до сих пор ни к чему хорошему это не приводило. А чего от этого типа ей ждать? Кстати, кто он по знаку зодиака? Если Дева, то получит сразу от ворот поворот. Рак – тоже нежелательное для общения с одинокой женщиной существо, он всегда женатый. Раков нужно искать в школьные годы, только тогда среди них можно найти холостяка. Львы – кхе, кхе. Если он – это слово, пусть отчаливает. Вот если только он – Телец…

– Валентин, а когда вы родились? – она решила брать быка за рога.

– Алиночка, дорогая, вас интересует мой год рождения или только месяц? Вы по какому гороскопу собираетесь меня проверять?

Вот ушлый!

– По зодиакальному, – буркнула Алина, недовольная тем, что ее раскусили.

– Тогда я – Скорпион, – честно признался Полянский, – могу добавить, что у нас с вами общее хобби. – И шепотом добавил. – Одно это нас так сближает!

По какому поводу супруги Львовы накидали на стол бутербродов с черной икрой, было непонятно. Вероятно, Лана стала истинной ценительницей искусства. Алина поняла, что глубоко ошибалась, когда думала о полном отсутствии кулинарного таланта у Степана. Он заполнил икрой не только хлеб, но и вареные яйца. И победно водрузил в центр стола картошку и бутылку дорогого испанского вина. И этот тоже стал ценителем. Небось, они снова остались без денег.

Когда все тосты были сказаны, икра съедена, гость решил откланяться. Сославшись на дела, он пообещал в следующий раз обязательно принести Львовым еще одно гениальное полотно, после чего, уже практически повернувшись к выходу, из-под надвинутой на глаза шляпы заметил:

– А я так и не взял у вас, Алиночка, номер телефона.

– Записывайте, – Алина улыбнулась, – 911.

– Чем больше вас узнаю, тем сильнее влюбляюсь, – признался Полянский.

После такого признания не дать свой номер телефона было практически равно убийству поклонника. И Алина продиктовала. Полянский поцеловал дамам руки на прощание, закинул кусок длиннющего шарфа за плечо и шмыгнул за дверь.

– Странный тип, – сказала ему вслед Алина.

– Что ты понимаешь, – покачала головой Лана, – люди искусства все такие. Они, – она подняла палец к потолку и, благоговея сама перед собой, произнесла по слогам, – лю-ди ис-кусст-ва!

– Все равно придурок, – не согласилась с ней Алина.

– Вот и я тоже думаю, зачем нам этот тип? – попытался высказать свое мнение Степан. – Собирается еще одну картину притащить, а денег уже нет.

– Он продает в рассрочку, – ответила ему Лана. – Что в том плохого, что наша квартира станет похожа на картинную галерею?

– Ничего, – согласилась с ней Алина, – плох только этот Полянский. Я не доверяю мужчинам, целующим женщинам руки.

По этому поводу у нее была целая теория мужского превосходства. По ней выходило, что если мужчина открывает перед дамой дверь, снимает шляпу, целует ей руку, то этим показывает, что она – всего лишь мелкая жалкая женщина, которая не в состоянии сделать ничего сама. Особенно унизителен поцелуй в руку. Этим самец показывает свое полное над женщиной превосходство.

– Алька, – воскликнул Степан, – ты становишься феминисткой!

– А это плохо? – поинтересовалась та.

– Ужасно! – хором ответили супруги Львовы.

– Пойду помою руку, – сказала Алина и отправилась к крану.

Конечно, если все разложить по полочкам, то Полянский не такой уж и плохой тип. Странный – да, но что же в нем плохого? Алина поняла, что отрицание этого человека началось в ней с того момента, когда она увидела длинный шарф. Это как своеобразный укор ее непостоянству. Занялась одним, потом другим, а назавтра – третьим. Никаких постоянных занятий у нее не было за исключением того, что она ходила по магазинам и смотрела телевизор, накрепко прикрученный к стене. То же касалось и ее мужчин. Сначала нравится один, потом – другой, назавтра – третий. Но разве она в этом виновата? Особенно в последнее время. Мик удрал от нее на край света, кстати, что-то долго от него нет ни слуху ни духу. Лаврушку соблазнила другая особа, Абрикосов тоже оказался подлецом, менеджер Лапшин пропал после того, как она над ним невинно посмеялась. Можно сказать, что она сама бросила Левушку. Но это будет сказано с такой натяжкой! После того, как он совершенно не отбивался сразу от трех девиц и наслаждался их обществом, слова, что это она дала ему отставку, прозвучат как откровенное вранье. Единственный, кого она действительно сама бросила, так это Макар, и то только потому, что ей стало понятно, что он никогда не оставит свою жену. А может, она ошиблась? Держи карман шире. Ничего она не ошиблась. И ее астрологический талмуд – тому подтверждение. Что же ей остается? Взяться за Полянского. Прикинуться овцой и дать себя увести в дали дальние, чтобы потом вместе с ним стоять перед какой-нибудь картиной и рассуждать о том, куда едут сосны с березками. Почему бы и нет? В жизни нужно всех перепробовать. В зодиакальном смысле. Вероятность того, что встретится тот, кого ищешь, – один к двенадцати.