– Я бы очень хотела ее увидеть.

Поклонившись отцу Синклеру, Джейми вышла из комнаты. – Вы должны рассказать мне все с самого начала, святой отец.

– Меня сразу приняли в доме ваших родителей. Я захватил с собой еще одну сутану для Фэйт, чтобы она надела ее, когда мы поедем в крепость Джиллиана. Потом я узнал, что вашего брата нет дома, и, должен признаться, немного растерялся, не представляя, как мне теперь поступить. К счастью, я вспомнил про аббатство, где у монахов есть комнаты для уставших путников. Фэйт встретила меня на лугу, а когда мы добрались до леса, она переоделась. Мы старались избегать больших дорог.

– Как мне отблагодарить вас? – спросила Бренна.

– Не надо меня благодарить. Бог наблюдает за нами и хранит нас, поэтому мы не встретили никаких препятствий. Ваша сестра – очень милая девушка. Меня очень позабавили ее взгляды на некоторые вопросы, – признался он.

Слушая рассказы священника о сестре, Бренна хохотала, отчего сердце отца Синклера искренне радовалось.

* * *

И снова Коннор сумел напасть внезапно. Его солдаты уже были готовы к бою, когда северяне хлынули вниз по дороге. Завязалась кровавая битва, схватка шла не на жизнь, а на смерть. Через три дня враг был разбит.

На обработку ран времени ушло гораздо больше, чем на битву, но ни Коннор, ни Алек не тронулись с места, пока все их люди не пришли в себя и смогли двигаться дальше.

Воинов, которым надо было спешно наложить швы, отвезли к Джейми, с утра до позднего вчера принимавшей раненых, а они шли и шли еще три дня подряд, и им тоже нужна была забота Джейми.

К счастью, никого не надо было провожать в последний путь, тем более что отец Синклер скоро покинул крепость Кинкейдов, чтобы закончить, как он объяснил Джейми, дела в аббатстве Данкэди. Он не собирался возвращаться к Мак-Алистерам целых две недели.

В суете за заботами о раненых никто не заметил исчезновения Бренны. И до того часа, пока Алек не вернулся домой, Джейми даже не подозревала, что ее нет в замке. Ее искали повсюду, но напрасно. Джейми сходила с ума от беспокойства. Зная, какое действие это известие окажет на Коннора, она решила, что лучше будет, если ему обо всем расскажет Алек. Она не дала мужу даже поцеловать себя, когда он вошел в зал, и, едва завидев его, воскликнула:

– О, слава Богу, ты дома! Я потеряла Бренну. Мы не можем найти ее.

Алек опешил. Невероятно! Никто не мог выйти из его крепости без разрешения. После часа безрезультатных поисков он готов был убить каждого, кто оставался охранять семью.

Но какая бы ярость ни клокотала в нем, это было ничто по сравнению с реакцией Коннора. Тот был вне себя от бешенства.

– Как мог ты не уследить за ней, Алек? – прорычал он.

– Может, она отправилась домой?

– Я заезжал домой, чтобы прихватить для нее кое-что. Я, черт побери, заметил бы, если бы она была там.

– Мне очень, очень жаль, Коннор, – сказала Джейми. Она села за стол и закрыла лицо руками. – Я должна была уследить за ней. Каждое утро я заглядывала в ее комнату, прежде чем спуститься вниз. Я думала, она в постели. Я вернулась домой в тот день очень поздно, заглянула к ней и решила, что Бренна уже спит. Надо было откинуть одеяло, я бы так и сделала, но у меня просто не было сил.

– Кто-нибудь из слуг заходил к ней в комнату? – спросил Коннор.

– Я всех предупредила, чтобы ее не беспокоили. Боже мой! Я даже не знаю, давно ли она ушла. Прости меня.

– Алек, веди жену в постель, – велел Коннор, подходя к столу и помогая Джейми встать. – Ты не виновата, Джейми.

Алек поднял ее на руки.

– Ты ведь совсем не спала последнюю неделю.

– Я занята ранеными, Алек. Я могу поспать и завтра. Мне надо найти Бренну, прежде чем…

– Мы с Коннором найдем ее, а ты иди спать.

Джейми слишком устала, чтобы спорить, и понимала, что она им сейчас не помощница. Она бессильно положила голову мужу на плечо.

– Я люблю тебя, Алек. Что ты собираешься предпринять, чтобы найти ее?

– Сперва мы прочешем всю крепость. Я все-таки не уверен, что она могла куда-то уйти.

Алек остановился перед Куинленом и приказал ему задержать Коннора в холле до его возвращения. Потом отнес жену в спальню.

– Не забудь сообщить детям, что ты дома, – сказала Джейми. – И, Алек, мне нужно, чтобы ты меня разбудил, когда вернешься сюда. Хорошо?

Прежде чем он ответил, она заснула. Он раздел ее, укрыл одеялом, подоткнул со всех сторон, поцеловал в голову и вернулся вниз.

Они с Коннором осмотрели каждую комнату в доме. Потом расширили территорию поиска, и только когда остановились у подъемного моста, поняли – она ушла.

Коннор вздохнул, сожалея о впустую потерянном времени. Гнев его сменился паникой.

– Ты же знаешь, какие у нее шансы остаться в живых там, за пределами крепости, – сказал он. – Ей не уцелеть, Алек.

– Она уцелеет, – резко бросил Алек. – И от тебя не будет толку, если ты и дальше будешь так себя настраивать.

Когда они вернулись в зал, Коннор от тревоги уже едва мог соображать. Он носился по комнате, пытаясь отгадать, куда она могла уйти.

– Ты всех опросил, кто оставался в крепости?

– Все уже опрошены, правда, не мной, – ответил Алек. – Я послал еще за двумя, которые дежурят на подступах к крепости, но они появятся только завтра, через час после рассвета.

– Скажи мне, где они, – потребовал Коннор. – Я сам поеду к ним.

– Нет.

Алек хорошо знал брата и загородил ему дорогу, когда тот собрался выйти.

– Я прикажу десяти солдатам охранять дверь на случай, если ты ночью захочешь удрать. Смирись, ты никуда не выйдешь отсюда, пока мы не выясним, где она. Луна светит слабо, и дело кончится тем, что в темноте ты угробишь и себя, и коня, если уйдешь отсюда. Будь благоразумен!

– Ты не понимаешь! Я должен ее найти. Она не собирается ехать куда-то конкретно…

– Что это значит?

– Она просто хочет уйти подальше от меня. Она винит меня в том, что я не защитил ее от Раена. Я должен был быть рядом с ней. Мне следовало знать… Если с ней что-то случится, прежде чем я разыщу ее…

– Мы найдем ее, – убежденно заявил брат.

Алек и Куинлен оставались с Коннором до полуночи. Потом Алек пошел наверх, соснуть часок.

Коннор хотел начать опрашивать людей немедленно, но Куинлен отказался.

– Уйдет немало времени, чтобы отыскать людей. Всем уже сказано, что они должны быть здесь на рассвете. Я знаю, ты не заснешь, Коннор, но хотя бы посиди. Знаю, что ты чувствуешь, и я бы кипел на твоем месте. Но тебе нужна ясная голова, чтобы найти Бренну.

Коннор понимал, что друг прав. Он не мог сомкнуть глаз, но наконец присел. Куинлен уснул на стуле возле входа. Коннор велел ему подняться наверх и поспать в одной из спален. Друг не хотел оставлять его одного, но вынужден был подчиниться приказу.

Остаток ночи Коннор просидел за столом в темноте, ожидая рассвета. Ему рисовались все мыслимые ужасы, которые могли произойти с женой, до тех пор пока его измученный рассудок не восстал и он уже не мог больше ни о чем думать.

Это была самая длинная ночь в его жизни.

На следующий день они с Алеком по очереди расспрашивали каждого воина, охранявшего крепость лаэрда. Никто из них не знал ничего такого, что могло бы помочь в розысках. Коннор собирался ехать домой и опросить своих людей в надежде, что Бренна кому-нибудь из слуг хоть что-то сказала. Ему не терпелось немедленно отправиться в путь, но он выслушал еще не всех воинов Кинкейда.

Охранявшие мост солдаты вошли в зал как раз в тот момент, когда Куинлен предположил:

– А не могла ли она отправиться к Фэйт?

Коннор отверг это предположение.

– Она же не знала, что сестра в опасности. Кстати, Алек, а ты куда спрятал Фэйт?

Брат не понял, о чем идет речь.

Пока Куинлен объяснял ему, Коннор расхаживал по комнате взад и вперед, не находя себе места.

Вошла Джейми и села за стол послушать солдат.

– Конечно, Бренна должна была знать обо всем. И я бы знала, если бы что-то случилось с моей сестрой. Откуда – не важно. О Боже, медальон! – воскликнула Джейми. – Я думала, она его потеряла, но, когда священник привез его, она, помню, сказала, что не теряла. Ты понимаешь, что это значит? Бренна могла отправить к сестре отца Синклера и дать ему свой медальон, чтобы Фэйт доверилась ему. Я не сомневалась, что Бренна умна, но не подозревала, что настолько. Я бы не додумалась.

Алек опросил людей, хотя разбушевавшийся Коннор то и дело встревал, только мешая брату, и скоро они выяснили, как Бренне удалось уйти.

Во время дежурства Дугласа, как тот доложил, в крепость вошел священник, а во время дежурства Нила крепость покинули два священника.

Коннор готов был продать душу дьяволу за удовольствие задушить этого святошу.

– Разрешите сказать, лаэрд, – попросил Нил. – Я думаю, священник не знал, что она следует за ним. Он выехал первым, на гнедом коне, и тащил за собой в поводу лошадь с поклажей. А второй священник отстал, шел далеко сзади, пешком.

– И ты не заметил ничего странного? – заорал Алек.

– Он был такой маленький, лаэрд, и я еще подумал, может, перед посвящением в сан на него было наложено послушание – идти пешком.

– Сейчас нам надо выяснить, куда направился священник, – сказал Алек.

– В аббатство Данкэди, – выпалила Джейми.

– Ты уверена? – спросил Коннор. – Да.

– Если он сказал правду, – заметил муж.

– Побойся Бога, Алек. Он же слуга Господень, он не мог солгать.

– Я еду немедленно! – бросил Коннор.

– Я с тобой, – одновременно проговорили Алек и Джейми. Коннор решительно покачал головой:

– Я должен ехать один.

– Но не без своих людей, – предупредил Алек. Коннор не хотел тратить время на спор с братом и потому приказал Куинлену пойти и собрать людей.

– Ты догонишь меня позже, – распорядился он.