Александра Хоукинз - Сумерки с опасным графом

— А разве я ваш единственный сын? За время вашего долгого отсутствия, я полагаю, вы произвели на свет одного-двух ублюдков от кого-нибудь из ваших любовников. Впрочем, это, конечно, не мое дело.

— Единственный ублюдок, с которым я общаюсь, — это ты.

Фрост лишь ухмыльнулся и погрозил ей пальцем:

— Осторожней! Не забывайте: вам от меня что-то нужно! Назовите мне хотя бы одну причину, почему мне не позвать дворецкого, чтобы он выпроводил вас из моего дома?

Мать допила бренди и поставила бокал на стол перед ним.

— Я хочу видеть свою дочь! — прямо заявила она.

Его рука, лежащая на подлокотнике кресла, с силой сжала резное дерево.

— Нет!

— Нет? — недоверчиво переспросила она. — Это все, что ты можешь сказать по этому поводу? Просто «нет»?

— У нас с вами есть договоренность.

— Я не забыла о нашей договоренности, Винсент. Ежегодные выплаты, которые делает твой поверенный, всегда приходят вовремя, и платишь ты щедро, но я…

Фрост был ошеломлен такой наглостью.

— Вы вообще помните, какова ваша часть нашей договоренности, матушка? Я вам плачу для того, чтобы вы не приближались к Реган.

— Она моя дочь!

— Вы потеряли все права на своих детей, когда бросили их!

Она приняла оскорбленный вид, и он добавил:

— Именно так! Вы рассчитывали, что вашу дочь будет воспитывать четырнадцатилетний сын. Конечно, друзья отца давали мне советы по финансовым вопросам, но за восьмилетней сестрой мне помогали ухаживать слуги. Мы обходились без вас и дальше будем обходиться, а вы ищите себе нового защитника, который будет согревать вашу постель.

Мать осторожно приблизилась к нему. Он в глубине души восхищался ее смелостью.

— Ты не понимаешь! Когда мне сказали, что твой отец погиб на охоте…

— Прекратите, мадам! Отца уже пять лет не было на свете, когда вы решили сбежать со своим женатым любовником после того, как он убил своего соперника на дуэли и был вынужден покинуть страну. Умоляю! Не нужно изображать из себя скорбящую вдову! Вы без всякого стеснения сбрасывали траур, когда какой-нибудь мужчина предлагал вам поразвлечься.

Она взяла графин с бренди и наполнила свой стакан.

— Я обидела тебя. Я знаю, что совершала ошибки.

— Меня это уже не трогает! Все, что меня волнует, — это чувства Реган. Она считает, что вы умерли. Моя сестра оплакивала вас, а потом стала забывать. Ирония в том, что все это время вы были живы и всячески избегали жизненных тягот.

— Как долго ты собираешься казнить меня?

Первоначальное впечатление Фроста, когда он вошел в комнату, было ошибочным. Мать его выглядела усталой и старой. Он готов был биться об заклад, что последний любовник растратил все ее деньги, а потом бросил ее ради кого-нибудь помоложе.

— Вы и правда хотите, чтобы Реган узнала, что для вас женатый любовник был важнее, чем собственные дети? Что вы повернулись к нам спиной безо всякого сожаления? Черт возьми! Даже я думал, что вы погибли, утонули в море, пока не получил вашего первого письма шесть лет назад. — Он ощерился, наклонясь к ней. — Я плачу вам, потому что вы меня шантажируете. Я делаю это, чтобы уберечь Реган от потрясений! Она думает, что вы в могиле. Сделайте мне любезность, оставайтесь там! — Он залпом допил бренди из бокала, на этот раз даже радуясь обжигающей боли. — Если нужны деньги… Назовите свою цену. Я могу себе позволить немалые траты!

— А что, если мне нужно больше, чем деньги, Винсент? Что, если я хочу остаться? — Она опустилась на колени возле него и неуверенно протянула руку, чтобы погладить его по лицу.

Он схватил ее за руку и сжал так, что она вскрикнула от боли.

— Крайне неразумное решение! — сказал он, силой поднимая ее на ноги. — Берите деньги, пока я не отказался от своего щедрого предложения!!!

На ее глазах выступили слезы.

— Я слышала, что она замужем и у нее есть ребенок. Кажется, сын?

«Кто же сказал ей?» — подумал он. Насколько ему было известно, мать оборвала все связи, уехав из Англии.

— Что ж, ваши источники правдивы. Если я услышу, что вы приближались к ней или к кому-либо из ее родных, то заставлю вас очень пожалеть о том, что вы на самом деле не утонули в море!

— Снова угрожаешь мне, Винсент? — устало произнесла она. — Ты был таким добрым мальчиком! Мое сердце кровью обливается, когда я вижу, каким ты стал.

— Ничего! Вы это переживете! — сухо сказал он.

Она перестала притворяться, что ее обижает его грубость.

— Мне потребуется некоторое время, чтобы обдумать твое предложение.

— Шантаж — это не предложение, мадам! А предложение заплатить больше — так это вообще взятка! — заметил он. — Сделайте нам обоим одолжение и соглашайтесь! Эти деньги помогут вам привлечь еще одного любовника.

Мать отмахнулась от этого совета.

— Я вернулась в Англию по другой причине. Я не могу уехать, пока не решу одну проблему.

Он понимал, что придется подождать. Не мог же он связать мать и приказать Спэрроу сбросить ее в Темзу с ближайшего моста.

— Хорошо, тогда решайте свою проблему, но держитесь подальше от моей семьи!

Она обиженно посмотрела на него:

— Я тоже член твоей семьи, Винсент!

— Уже давно нет! — Он проводил ее до дверей и позвонил дворецкому. — И зовут меня Фрост!

Несколько дней спустя Эмили сидела в столовой, обдумывая, как ей вести себя с лордом Чиллингуортом. Стоит ли ей раскрыть карты и прямо спросить его о Люси? Или избегать разговоров с ним?

«Держаться от него на расстоянии может оказаться не так-то просто», — признала она. Реган уже пригласила ее в гости. Она хотела похвастаться своим сыном и познакомить ее со своими друзьями.

— Может быть, у лорда Пэшли есть брат? — спросила мать, когда она упомянула о приглашении Реган.

По мнению матери, деньги, потраченные на учебу в заведении мисс Суон, окупились сполна. Эмили намеренно не сообщила, что у подруги есть неженатый брат. Она не хотела поощрять устремления матери.

— Что такое «Лю»? — спросила Джудит, сестра, заглядывая через плечо Эмили.

Та недовольно смахнула крошки от тоста, просыпанные сестрой.

— Ничего! — коротко ответила она, переворачивая бумажку.

Ей не хотелось полностью писать имя старшей сестры. Она написала две первые буквы машинально, думая о Люси и о лорде Чиллингуорте.

— Лю… Довольно легко догадаться: Эмили начала писать слово «любовь», но не дописала его, — вмешался в разговор Седрик, сидящий за столом напротив них.

— Не писала я слово «любовь», дурачок! — вспыхнула Эмили, скрипнув зубами при виде его многозначительной улыбки. — Я писала… — Она не знала, что сказать.

— Что происходит? — спросила мать, отрывая взгляд от газеты.

У нее была сверхъестественная способность игнорировать их всех, когда она на чем-то сосредоточивалась.

— Эмили влюбилась! — поддразнил сестру Седрик.

— Не слушай Седрика, мама! — фыркнула она. — Я не влюбилась!

— Любовь! — сказал он, набивая яичницей рот.

— Ну, справедливости ради, Эмили действительно не дописала слово, — напомнила ее сестра своему брату-близнецу. — Может, она просто раздумывала над тем, что такое любовь.

— Ни о чем я не раздумывала! О господи! — Эмили сдалась. — Близнецы не правы! Я хотела написать стих…

— Потому что она влю…

В этот момент раздался стук в дверь. Эмили раздраженно хлопнула рукой по столу и, встав, резко бросила:

— Замолчи!

— А то что?

Она обошла вокруг стола, по дороге хлопнув Седрика по макушке.

— А то я тебя убью!

Седрик потер ушибленное место.

— Зачем же признаваться в этом? Если ты собираешься меня убить, то я не буду об этом молчать.

Эмили пропустила его слова мимо ушей. Дверь открылась прежде, чем она успела взяться за ручку.

— Вы напутали меня, мисс Эмили! Я пришел сказать вам, что в вестибюле ждет джентльмен.

— И чего он хочет?

— Он хочет видеть вас!

— Вы уверены? — спросила Джудит. — Может, он меня хочет видеть?

— Никто не захочет тебя видеть, если ты и дальше будешь разговаривать с набитым ртом! — сказала мать, делая прислуге знак убрать тарелку дочери.

— А этот джентльмен дал свою визитную карточку?

— Да, мисс, вот она.

Дворецкий протянул карточку Эмили. Она прочитала имя и прикрыла рот рукой, пытаясь скрыть свое замешательство.

— Кто это? — спросила мать, возвращаясь к газете.

— Неизвестно. — Эмили смяла в руке визитку. — Очевидно, этот джентльмен просто ошибся адресом. Можешь не вставать, я разберусь с этим сама.

Она быстро выбежала из комнаты. Седрик взглянул на сестру.

— Эмили не просто забыла дописать слово, она вообще потеряла рассудок!

— Вот что любовь делает с девушками! — сказала Джудит, пододвигая к себе тарелку сестры с нетронутой едой.

Когда Эмили вышла в холл, Фрост встал и улыбнулся.

Не похоже, что эта дама рада была видеть его. Она замешкалась на пороге, и он даже подумал: а не убежит ли она? Впрочем, он уже знал, что на самом деле она гораздо смелее, чем кажется.

— О, Эмили! Вы прелестно выглядите! — сказал он, пожирая ее глазами.

На ней было светло-зеленое платье с длинными рукавами и белой муслиновой пелериной, сколотой золотой брошкой над грудью. Ее рыжие волосы были почти полностью скрыты под чепцом с шелковой оторочкой под цвет платья. Эмили выглядела безупречно и строго. Ему вдруг захотелось стащить с нее чепец и зацеловать ее до потери сознания. Он приблизился, чтобы поздороваться с ней. Она сделала реверанс и протянула руку.

— Как вы нашли меня? — прошептала она.