Денни нажала кнопку первого этажа и отправилась забирать свои вещи у дежурного администратора, доставать программку конференции и приводить в порядок свое бедное, лихорадочно колотившееся сердце.

Он поднялся, собираясь пойти ей навстречу, — и тут же остановился. Она поговорила по телефону, взглянула на часы, после чего повесила трубку и устроилась в ближайшем кресле, явно кого-то поджидая. Алек снова опустился на стул, решив сначала узнать, что у нее на уме.

Минут через пятнадцать из лифта вышла миниатюрная дама в серебристо-сером костюме и с голубыми буклями. Увидев, что она направляется к его брюнетке, Алек вздохнул. Эти букли были ему знакомы с детства. Трелла Мэдисон, старинная подруга его тети, казалась розовой мечтой любого мошенника: дружелюбная, состоятельная и катастрофически недалекая.

Итак, начало положено.


Алек уже вернулся на свое излюбленное место у арки бара, когда брюнетка вновь появилась в вестибюле отеля. «Наконец-то», — подумал он. Выйдя из телефонной будки после звонка Гарри, он не нашел ее в ресторане и на целых полчаса потерял из виду. Мысль о том, что она может предпринять, пока он ее разыскивает, выводила Алека из себя. И вот она снова здесь, на всех парах мчится через холл к телефонам.

Интересно, эта женщина хоть когда-нибудь ходит нормально? Всякий раз, когда он ее видел, она летела не иначе как галопом. Даже Бонда едва не смела, со своей-то энергией. Представив, что вся эта энергия направлена на Бонда, Алек испытал жгучую зависть. Гарри предложил ему взяться за нее как следует. Так что перевести хотя бы тоненький ручеек этой энергии на себя, можно сказать, входит в его обязанности.

— Огромное вам спасибо, что согласились со мной встретиться, — сказала Денни, опускаясь в золоченое кресло напротив Треллы.

Огромный аляповатый холл отеля был не самым лучшим местом для интервью — сверкающая позолотой мебель и кричаще красные стены делали его похожим на дорогой бордель прошлого столетия, — но в данный момент Денни привередничать не приходилось.

— Вы даже представить себе не можете, как я вам благодарна.

— Но я должна повторить, милочка, что говорить с вами о Дженис я никак не могу, — расплылась своими ямочками Трелла. — Лучше бы вам вообще забыть об этом. Вы кажетесь такой симпатичной. — Она похлопала Денни по руке.

— Так и есть! — Денни наклонилась вперед, всеми порами источая искренность. — И я симпатизирую профессору Мередит. Правда! Потому-то я и хочу взять у нее интервью. Если об этом узнает кто-нибудь другой, с ней могут обойтись очень жестоко. — Она засияла ответной улыбкой, стараясь выглядеть одновременно сердечной, умной, честной и сочувствующей. Это было не так уж и трудно, поскольку ей и притворяться-то особенно не приходилось, но она все равно чувствовала себя аферисткой — просто потому, что пыталась изобразить все это на лице. — Если бы вы передали ей, что я желаю ей только добра и хочу сделать самое лучшее…

— Видите ли, милочка, по-моему, вообще не стоит общаться с прессой, — расплывчато ответила Трелла. — Эти журналисты, они то коверкают твои слова, то сами сочиняют то, что ты не говорила… и получается еще хуже.

— Не нужно считать меня типичным представителем прессы, — как можно мягче, чтобы не напугать старушку своим напором, возразила Денни. — Считайте, что я ваш друг, только с магнитофоном в руках. Считайте меня человеком, который и в мыслях не держит исказить чьи-либо слова, потому что это интервью должно стать решающим в моей карьере, и я от всего сердца мечтаю рассказать только правду.

— По-моему, такая карьера не для женщины, — сказала Трелла. — Она ожесточает женщину. — Пожилая леди склонила голову набок. — Вы, кажется, еще не успели ожесточиться. Хотя между бровей уже появилась морщинка… Морщины — это ужасно. Почему бы вам не найти себе хорошего молодого человека и не бросить все это? — Трелла снова отечески похлопала Денни по руке.

Стиснув зубы, Денни безмолвно убеждала себя, что если она сейчас выдернет ладонь из-под руки Треллы, то интервью с Мередит ей не видать как своих ушей.

— А вам не кажется, — проворковала она, — что раз уж я еще не ожесточилась, то смогу по-доброму отнестись…

— Мисс Бэнкс?

Денни вскинула голову. Служащий был молод, от силы лет тридцати, невероятно тощ, с ранними залысинами на висках. И явно не в своей тарелке. Он возвышался чуть впереди Дженис Мередит.

Ничего хорошего это не предвещало.

— Мисс Бэнкс? Я менеджер отеля Пол Бакстер и хотел бы попросить вас уделить мне минутку внимания. — В его голосе звучали умоляющие нотки.

— А что такое? — спросила Денни, краешком глаза подозрительно поглядывая на Дженис.

— Забыла вам сказать, милочка, — засияла Трелла. — Я ведь все-таки сообщила Дженис о нашей встрече. Надеюсь, вы не против…

«Плохо, очень плохо, — подумала Денни, прислушиваясь к сумасшедшему ритму своего сердца. — Я, конечно, справлюсь, но все это очень плохо».

В разговор вступила Дженис Мередит: — Все очень просто, мисс Бэнкс. Я сообщила мистеру Бакстеру о вашей назойливости. Если вы сделаете хотя бы попытку приблизиться со своими вопросами ко мне или к любой из моих подруг, я обращусь в полицию. В Огайо, знаете ли, действует закон против преследования.

— Преследования? — Денни недоуменно заморгала и подпрыгнула, как на горячих углях. — Я же на вашей стороне! Зачем бы я стала вас преследовать? Если бы вы согласились…

— Поверьте мне, мисс Бэнкс, — бесстрастно прервала ее Дженис, — я прекрасно знаю, кто на моей стороне. Вас среди таких даже близко нет. Пойдем, Трелла.

Трелла с неуверенной улыбкой поднялась.

— Так приятно было поговорить с вами, милочка. Удачи вам! Поскорее найдите себе молодого человека.

Они ушли, и Денни, вдруг заметив, что ее всю трясет, до боли стиснула пальцы, чтобы хоть как-то унять нервную дрожь.

Менеджер неловко кашлянул.

— Уверен, что это всего лишь неприятное недоразумение, — проговорил он, не глядя ей в глаза. Денни прекрасно понимала его состояние. — Но мы были бы вам очень благодарны, если бы вы старались избегать встреч с миссис Мередит. И… нам бы хотелось избежать общения с полицией.

— Точно, — прошептала Денни. — Полиция — это всегда плохо.

— Благодарю вас, — сказал мистер Бакстер. — Я уверен в ваших добрых намерениях, но миссис Мередит обладает огромным влиянием, а я недавно получил это место, и мне… нам… я имею в виду отель… ну, и мне самому тоже, конечно… нам не нужна дурная слава.

— Я вас понимаю. — Денни даже пожалела его, но себя она жалела гораздо больше. Подумать только, едва не заработала сердечный приступ посреди самого отвратительного гостиничного холла во всем Огайо!

— А полиция, я думаю, как раз и означает дурную славу, — как-то неуверенно добавил мистер Бакстер.

— Это уж точно, — подтвердила Денни.

— Значит, мы договорились. — Мистер Бакстер коротко кивнул, повернулся уходить, снова крутанулся к Денни и промямлил: — М-м… хорошего вам отдыха.

— Спасибо, — отозвалась Денни.

Как только он ушел, Денни откинулась на спинку кресла и попыталась успокоить колотящееся сердце. «Тебе необходимо столкнуться хоть с кем-нибудь, кого ты не в силах с ходу очаровать», — таков был совет Пейшенс. И вот судьба подбрасывает ей Дженис Мередит. Какая жалость, что у нее нет возможности отыскать укатившую на медовый месяц Пейшенс и все выложить! Хоть кто-то же должен получить от всего этого удовольствие. «Думай же!» — приказала себе Денни. А потом, заметив, как на ее нахмуренное лицо с любопытством косятся зеваки в холле, она покинула свое кресло и направилась в сторону арки из красного дерева и меди, которая определенно вела в бар. В барах люди частенько сидят насупившись; там она не будет привлекать к себе внимания.

Почувствовав себя немного увереннее в прохладном полумраке, она заказала виски у миниатюрной рыжеволосой девушки и погрузилась в раздумья о сегодняшних плачевных событиях. Сначала Дженис Мередит облила ее презрением, затем разговор с Треллой, этим пережитком прошлого. «Найди себе приятного молодого человека» — так, кажется, она сказала? Ну и напоследок этот нытик-менеджер, который, по всей вероятности, кормит целый выводок детишек мал мала меньше…

— С вами все в порядке? — участливо спросила барменша, поставив перед Денни бокал с виски.

— У меня выдался отвратительный день, — сказала Денни. — Все у меня идет наперекосяк…

Рыжая малышка приветливо улыбнулась.

— Тогда добро пожаловать в мое царство. К тому же вечер только начинается, так что дела еще могут пойти на лад.

— Хуже уж точно не будет. — Денни подняла бокал. — Спасибо. Сейчас мне это необходимо.

— К вашим услугам, — улыбнулась гостеприимная хозяйка бара.

Девушка уплыла к другому концу стойки обслуживать клиентов, а Денни, пригубив виски, снова занялась самоанализом. Итак, ей дали от ворот поворот. Что ж, это еще не конец. Возможно, она еще сумеет как-нибудь добиться этого интервью. Вопреки упрямству Мередит, вопреки непробиваемой тупости Треллы и тошнотворному ужасу менеджера…

Денни закрыла глаза, охваченная отчаянием. Надо взять себя в руки и успокоиться. Напряжение еще никого ни к чему хорошему не приводило. А в данном случае напряжение крайне неуместно. Нецелесообразно.

«Спокойствие — вот что тебе нужно. Спокойствие. Самообладание. Сообразительность. Если успокоиться, то наверняка можно найти решение проблемы. Если успокоиться, то можно вернуть себе привычное очарование».

Денни глубоко вздохнула, широко открыла глаза и взглянула на свое отражение в зеркале за стойкой бара. Вот так. Отлично. Она выглядит милой, уверенной в себе женщиной. Великолепно. Просто замечательно. Денни послала зеркалу свою самую очаровательную улыбку.

— Вот это, я понима-аю, улыбка!

Денпи резко обернулась. Деревенщина из холла, тот самый, у которого «уйма денег», нацелил на нее весь свой арсенал — восторженный взгляд темных маслянистых глаз, приторно-сладкую ухмылку и самодовольное обаяние. Он казался чуть ли не копией того первого парня, на которого она налетела при входе, только этот был выше. Шире в плечах. Мощнее. Собственно, если бы не бессмысленный взгляд, его можно было бы назвать весьма привлекательным. Наверняка получил состояние в наследство. Самому заработать «уйму денег» у него бы мозгов не хватило. Впрочем, ей-то какая разница? У нее и без него хватает проблем.