— Ах ты, сопливый выскочка! Вообразил себя невесть кем и издеваешься надо мной? Поверь, я найду на тебя управу! Я тебя уничтожу, я тебя разорю, я…

Дальше все произошло так стремительно, что Грей и глазом не успел моргнуть. Дуглас с Колином вдруг возникли по бокам от сэра Генри, и один их них легонько похлопал вошедшего джентльмена по плечу.

— Я бы на вашем месте подумал, прежде чем переходить к угрозам, — как-то уж чересчур ласково заметил Дуглас. — И я, и мой зять на голову выше вас, сэр Генри. А кроме того, оба мы считаем Грея нашим близким другом.

— Будьте вы прокляты! — завопил отчим Джек. — Попомните, я еще вернусь сюда и приведу с собой людей, и тогда мы заберем эту сучку силой!

С этими словами сэр Генри выбежал вон. Только когда его повествование закончилось, Грей заметил, что Джек побледнела как полотно.

— Не надо бояться! — попытался он успокоить ее. — Я просто хотел в точности передать то, что наговорил этот негодяй, потому что ты имеешь право все знать.

— Сэр Генри — ужасный человек!

— Наплевать, — отрезал Грей. — Лучше скажи, нам обязательно нужно будет приглашать его на свадьбу?

Глава 11

Джек разом скинула с себя одеяло и спустила ноги с кровати. Казалось, она куда-то хотела бежать, но оступилась и упала на четвереньки.

— Нет! Не смей двигаться! — выкрикнула она, пытаясь подняться.

Как только ей это удалось, она тут же пихнула Грея обратно в кресло, только-только успевшего к этому моменту встать, и принялась потрясать перед его носом маленьким кулачком.

Ее прелестные синие глаза распахнулись так широко, что Грей сразу понял: на этот раз его подопечная разошлась не на шутку. Наклонясь к самому его лицу, словно опасаясь, что иначе он ничего не поймет, она прошипела:

— Замри на месте и не пытайся вставать, а то снова вообразишь, что можешь добиться своего, если будешь смотреть на меня сверху вниз! Ну а теперь вернемся к тому, что ты сейчас сказал. Это возмутительно! Ты вел себя жестоко и ни капельки не смешно! Нет, молчи, я не желаю слушать твоих оправданий! Просто сиди и молчи. Только сначала поясни, что за дьявольские вещи ты упоминал?

— Как красноречиво выразилась тетя Матильда, речь идет о свадьбе. И уж если быть до конца точным, о нашей свадьбе.

— Это не смешно!

— Не смешно, вот как? Ну что ж, может, ты и права. Это совершенно не напоминает романтическое ухаживание и предложение руки и сердца, верно? Ложись-ка обратно, Джек, я вовсе не хочу, чтобы ты снова заболела. Мне вполне хватило тех четырех дней, в течение которых я непрерывно вытирал пот с твоего лба, а также с прочих частей тела. Ты вымотала меня до предела, и у меня до сих пор разламывается спина от этой непосильной работы.

Как ни старался барон говорить серьезно, он все же не удержался от улыбки. В конце концов вся эта суета с женитьбой оказалась не таким уж неприятным делом, хотя ему до сих пор было неловко оттого, что полное имя своей невесты он узнал не далее как десять минут назад.

Он украдкой глянул на Джек, желая убедиться, что она успокоилась. Девушка сидела неподвижно, сложив руки на коленях и уставившись куда-то в пространство. Грей терпеливо ждал, но она и не думала говорить первой.

— Ну ладно, — сдался наконец барон. — Если ты не хочешь выходить за меня, то не остается иного пути, как вернуть тебя отчиму. Сколько тебе лет?

— Почти девятнадцать.

— Стало быть, восемнадцать. А это значит, что ты находишься полностью в его власти, и как ни жаль мне это тебе сообщать, но даже у лорда Берли нет права тебя защитить. Берли является твоим опекуном лишь в отношении денег но ведь сэр Генри — твой отчим, и он не постесняется добиваться своего всеми возможными и невозможными путями. В лучшем случае дело кончится громким скандалом.

Джек вдруг затрясла головой, а с бледных губ сорвался невнятный шепот:

— Жизнь не может быть такой несправедливой, ведь правда?

— Чаще всего жизнь бывает просто дьявольской штукой. Тебе следует наконец взглянуть фактам в лицо.

— Нет.

Похоже, строптивая девица снова собиралась устроить ему скандал, и Грей совершенно не удивился, когда она выпалила, сердито нахмурившись:

— Ты же твердил, что никогда не был бабником! Вот и нечего на меня пялиться, как на племенную кобылу!

— Ах, это тебя раздражает, вот как? А что, собственно, тут плохого? К тому же я уже насмотрелся на тебя, когда ты оставалась в чем мать родила. Ведь это я ухаживал за тобой, Джек! Я купал тебя, я мыл тебе волосы, я обкладывал тебя холодными компрессами, я оттаскивал тебя от окна, когда ты чуть не вывалилась наружу. И это я согревал тебя своим телом, когда ты тряслась в ознобе!

— Боже, какой ты заботливый! — Джек подняла на него глаза, но он не заметил в них даже капли сочувствия. — Ты вогнал меня в краску — вот это точно! А я даже не помню, зачем сунулась к окну! — Она нервно вздрогнула и снова нахмурилась, видимо, недовольная собой, а потом полезла обратно под одеяло. — Теперь ты женишься на мне, чтобы спасти от необходимости выходить замуж за этого лорда Рая? Ты действительно хочешь пожертвовать собой?

— Вовсе нет. Моя судьба решилась еще до того, как ты заговорила про лорда Рая, этого отъявленного негодяя. Если уж говорить честно, мне страшно даже представить, что он станет делать с тобой, когда получит такую возможность.

Джек снова стала бледной, как атласный полог над кроватью, шумно сглотнула и выдохнула еле слышно:

— Я никогда об этом не думала. Ты имел в виду, что он тогда… В общем, не важно.

— Не хочу еще больше пугать тебя, но ведь он имеет полное право поступать с тобой как ему заблагорассудится. Могу заранее предсказать, что тебе вряд ли понравится такое обхождение. Ну а что касается моих перспектив — если ты не станешь мой женой, меня попросту вышвырнут из обеспеченной безбедной жизни, которую я вел в Лондоне. Никто не станет говорить со мной, никто не поедет на прогулку в парк, мои друзья станут плевать мне вслед. В общем, меня ожидает весьма плачевное будущее!

— Ничего подобного. Во-первых, никто не знает о моем существовании. Да даже если бы и знал — кого это волнует? Я для твоих друзей — никто!

— Неправда, очень даже кто. Ты дочь Томаса Бэскомба и подопечная лорда Берли. Кстати, если у тебя до сих пор остались неясности в этом вопросе, позволь я растолкую тебе существующий в обществе порядок. Леди должна постоянно находиться под защитой, поскольку не способна сама отстаивать свои права перед мужчинами, будучи намного слабее их.

— Не понимаю, зачем ты мне это говоришь?

— Да потому, что джентльмен, обесчестивший леди, обязан на ней жениться. И даже если его можно только заподозрить в том, что он ее обесчестил, расплата неотвратима. Поскольку никто из нас пока не состоит в браке, мне не придется драться на дуэли с твоим родственником мужского пола. Я просто свяжу с тобой свою жизнь.

— Боже, ведь это ужасно долго — целая жизнь!

— И все же, Джек, ты напрасно сомневаешься. Лучше посмотри на это с другой стороны. Ты спасаешься от притязаний лорда Рая, а я избегаю участи отверженного, которая в противном случае неминуемо ожидает меня, как дворянина, соблазнившего юную девицу.

— Выходит, когда ты обнимал меня, совсем голую, ты меня соблазнял?

— Нет, конечно. Но все равно никто не станет в этом разбираться и вообще не поверит в то, что я в течение четырех дней, оставаясь с тобой наедине, не воспользовался своим положением. Ведь я обычный мужчина, из плоти и крови, а значит, подвержен всем плотским соблазнам!

— Да ведь я же болела! Кому нужна больная!

— Зато если бы ты была в сознании и выглядела так же привлекательно, как сейчас, то любой нормальный мужчина тут же захотел бы тебя.

— Но тогда почему ты не сделал того, о чем говоришь?

— Ну, я не могу сказать, что эта мысль не приходила мне в голову; но я постарался запрятать ее как можно дальше, поскольку ты и в самом деле была смертельно больна. За все это время ты ни разу не пришла в сознание. Ты даже не пыталась спорить со мной или смеяться моим шуткам, а твои волосы свалялись и стали похожи на истрепанную мочалку. Вряд ли хоть один приличный мужчина решился бы флиртовать с таким чучелом — разве что где-нибудь в провинции!

Они молча посмотрели друг на друга, и тут Джек невольно облизнулась, а он заворожено уставился на ее губы.

— Но ведь ты не стал бы соблазнять меня даже в провинции. Почему?

— Теперь это уже не так важно. — Тут Грей не выдержал и засмеялся: — Гораздо интереснее то, что сейчас два часа ночи, ты сидишь на кровати в одной ночной рубашке, мы совершенно одни — что само по себе недопустимо, — и тем не менее я не моргнув глазом захожу к тебе в спальню и мы мило болтаем о тонкостях этикета! Нет, Джек, нам надеяться не на что: придется жениться, и чем скорее, тем лучше. Поскольку твой отчим не является опекуном, а я близко знаком с лордом Берли, мне не составит труда получить у него разрешение на нашу свадьбу. Лорд Берли — очень влиятельный человек. Если бы только до его сведения довели — а это непременно случится рано или поздно, — что мы с тобой провели вдвоем четыре дня, он уже сейчас ломился бы ко мне в дверь с готовым брачным контрактом в руках!

— У меня есть шестьдесят тысяч фунтов, — неожиданно проговорила Джек. — Это целая куча денег.

— Ну и что? По-моему, у Синджен наследство было побольше. Но ты права: такими суммами не стоит бросаться.

— Итак, ты провел со мной четыре дня — и в итоге положишь в карман шестьдесят тысяч фунтов.

Грей надменно взглянул на нее:

— Так вот какой вывод ты сделала из всего, что я тебе сказал? Ты вообразила, будто я решил на тебе нажиться? Да я не больше горю желанием жениться, чем ты — выходить замуж. До сих пор моя жизнь меня вполне устраивала, и тут в нее ворвались Матильда и Мод, а вместе с ними целый набор стихийных бедствий.

— Каких еще стихийных бедствий?