Георг Борн - Султан и его гарем

Сади тотчас подумал о несчастной дочери галатской предсказательницы, которую он вместе с Гассаном когда-то хотел спасти. Он приказал поэтому впустить девушку.

Предчувствие не обмануло Сади: на пороге действительно показалась Сирра, Черный гном, казавшаяся еще меньше ростом и безобразнее, чем прежде.

При виде Сирры перед глазами Сади невольно встал образ Реции, Сирра напомнила ему о его преступной забывчивости.

– Наконец-то я нашла тебя, благородный паша! – вскричала Сирра, падая на колени. – Теперь ты можешь выслушать меня! Помоги мне! Случилось великое бедствие, и только ты один можешь в нем помочь!

– Говори, что привело тебя сюда?

– Несчастье Реции! Господин! Помоги той, которая тебя так верно и горячо любит! Не дай ей погибнуть! – умоляла Сирра своим мягким, проникающим в душу каждого голосом. – Теперь, когда я нашла тебя, я уверена, что ты не оставишь в несчастье бедную Рецию! Ты не можешь ее оставить!

Голос совести говорил Сади то же самое, и он стоял бледный и неподвижный.

– Ты говоришь про Рецию, дочь Альманзора? – спросил он наконец.

– Да, господин, про твою жену!.. И про твоего ребенка!

– Ребенка? – спросил Сади дрожащим голосом. – Где же теперь Реция?

В эту минуту он почувствовал всю тяжесть своего проступка.

– Благородный паша! Великое несчастье случилось с Рецией и ее ребенком, который был ей единственным утешением. Но в твоей власти помочь ей. Твоя могущественная рука может защитить и освободить их.

– Но скажи же, где Реция? Где дитя?

– Несколько дней тому назад дочь Альманзора вместе со своим ребенком нашла убежище в маленьком домике моей матери, в Галате. Это бедная и тесная хижина, но Реция думала, что она будет в ней в безопасности до твоего возвращения. Но в одну ночь случилось ужасное несчастье. Двое каких-то людей прокрались ночью в хижину, похитили Рецию, а меня связали и оставили в хижине, так же как и ребенка.

– Кто же были эти дерзкие разбойники?

– Была темная ночь, и я не могла их видеть, но я не сомневаюсь, что ее взяли рабы Бруссы.

– Стамбульского торговца рабами?

– Его яхта плыла накануне мимо нашего дома, и он смотрел на Рецию, стоявшую на балконе. Это, наверное, были его люди!

– Но где же ребенок?

– Не гневайся на меня, благородный паша, ребенка у меня украли!

– Значит, ты нехорошо берегла его!

– Нет! Я берегла маленького Сади как зеницу ока! Господин, это был твой живой портрет. Аллах написал на его лице, что он твой сын! Я не спускала с него глаз…

– И все-таки его украли у тебя? – прервал Сади.

– Выслушай, как это случилось, и потом суди меня, благородный паша! Когда Реция была похищена людьми Бруссы, я осталась, связанная, на полу в хижине, только к утру удалось мне развязать мои веревки. Я взяла тогда плакавшего ребенка и прижала его к моей груди, страдая от горя. Прошло уже много времени, и было поздно гнаться за похитителями, так как они были уже далеко. Поэтому я пыталась сначала успокоить ребенка. Он все требовал мать и отталкивал меня прочь…

– И ты ничего не узнала о судьбе Реции?

– Нет, ничего! Спустя несколько дней я воспользовалась минутой, пока Сади спал, и побежала в город, чтобы отыскать Бруссу. Но я не нашла его и ничего не узнала о Реции. Тогда я поспешила домой. Не более двух часов я отсутствовала, но когда вернулась, ребенка уже не было в хижине. Я искала повсюду, в отчаянии думая напасть хотя бы на след похитителей, но все было напрасно. В это время я услышала о твоем приезде и поспешила к тебе, чтобы просить о помощи! Не гневайся на меня, благородный паша!

– Я нисколько не сержусь на тебя, хотя меня очень печалит, что сын мой более не у тебя и ты не можешь отдать его мне. Ступай домой! Я употреблю все усилия, чтобы отыскать Рецию. Будь уверена в моей вечной благодарности за любовь, которую ты питала к моей несчастной Реции! Но я вижу, ты бедна!..

С этими словами Сади взял со стола кошелек с деньгами.

– Я пришла сюда не затем, чтобы требовать награды, благородный паша, – сказала Сирра. – Не для того спешила я к тебе! Ты и Гассан-бей, вы оба спасли мне однажды жизнь и этим заплатили мне за все мои услуги тебе! Моя любовь к Реции не нуждается в вознаграждении!

– Все-таки возьми хоть эту небольшую сумму! – настаивал Сади, протягивая кошелек Черному гному. – Старайся напасть на след ребенка. Если тебе понадобится для этого помощь, ты только скажи мне!

– Лучшая награда за мои труды – это твое обещание отыскать Рецию, твою несчастную жену! Да поможет тебе Аллах!

С этими словами Сирра вышла.

Сади задумчиво глядел ей вслед. Слова этого несчастного, изуродованного создания еще звучали в его ушах. Сколько чистой, верной любви, готовой на всякие жертвы, скрывалось под этой грубой оболочкой!

Что он сделал! Он покинул Рецию и позабыл о ней, ослепленный стремлением к славе и почестям! Он был богат и знатен, наслаждался счастьем, а она, его жена, терпела нужду и лишения.

Где теперь она? Где она страдает? Где возносятся ее стоны и жалобы к престолу Всемогущего? Где ломает она в отчаянии руки, разлученная со своим сыном, со своим единственным сокровищем и утешением!

Сади позвал одного из слуг и велел ему привести тотчас же Бруссу, торговца невольниками.

Не прошло и четверти часа, как Брусса входил уже в дом нового великого визиря – Сади Рамана-паши, гордый и счастливый, что и этот сановник будет принадлежать к числу его клиентов.

Брусса не сомневался, что Сади хочет пополнить свой гарем его рабынями. Его круглое лицо сияло при мысли о громадной поживе.

– Ты Брусса, торговец рабами? – спросил Сади, увидев его.

– Да, могущественный повелитель и паша! Бруссой зовется тот, кому выпало неслыханное счастье узреть твою высокую особу!

– С такими словами обращаются только к султану, нашему повелителю! – отвечал Сади, с презрением слушавший низкую лесть жадного торговца. – Что за женщины находятся на твоем рынке?

– Окажи моему роду высшую милость, благородный паша, и осчастливь своим посещением мой рынок. Высшие сановники не брезгают смотреть на моих несравненных красавиц. У меня была куплена та невольница, которую Мехмед Рушди-паша и Ахмед Кайзерли-паша недавно подарили султану, нашему повелителю, тени Бога на земле!

– Я спрашиваю тебя, какие женщины есть на твоем рынке, – прервал Сади поток красноречия торговца невольниками.

– Жаль, могущественный паша, что ты не послал за мной три дня тому назад. У меня были тогда три красавицы. Клянусь бородой пророка, они достойны были назваться тремя розами. Самую красивую из них, названную Гюль-Багар (Весенняя роза) ты не найдешь более – она продана. Но остальные две: роза Грузии и Черная роза, черкешенка, – еще у меня, приди и взгляни на них!

– Откуда достаешь ты невольниц?

– Из Грузии, с Кавказа, из страны Нила, из Персии и Армении! Повсюду ездит твой раб, могущественный паша, чтобы покупать красивых девушек.

– Ты говоришь, что покупаешь – правда ли это?

Этот неожиданный вопрос, казалось, изумил и испугал Бруссу.

– Если бы ты знал, повелитель, какие громадные деньги трачу я ежегодно на покупку невольниц…

– Я спрашиваю тебя, – прервал Сади, – всех ли ты покупаешь? Мне говорили, что ты часто похищаешь женщин и силой приводишь их на свой рынок.

– Об этом я ничего не знаю, мудрый паша. Конечно, случается иногда что-нибудь подобное, но только как исключение.

– Это не должно больше продолжаться! – вскричал в гневе Сади. – Это не будет долее оставаться безнаказанным. Моим первым делом будет уничтожение этого позора нашей страны! Я знаю, что до сих пор на торговлю рабами и похищение их смотрели сквозь пальцы, но этого более не будет! Я хочу положить конец этим низким и бесчестный делам!

– Ты гневаешься на меня, могущественный паша и повелитель! Грозный взгляд твой поражает твоего преданного раба!

– Ты не мой раб и не можешь им быть, побереги для других эту грубую лесть, которая только усиливает мой гнев! Ты говорил сейчас о трех женщинах, одну ты назвал розой Грузии, другую Черной розой, третью Весенней розой, какие их настоящие имена?

– Они называются Надине и Зитта!..

– А третья? Весенняя роза?

– Ее уже нет у меня, могущественный паша. Ее звали Рецией!

– Рецией! Где ты достал ее?

– Я нашел ее в одной бедной хижине, в Галате.

– И ты украл ее там?

– Украл? Украл? – вскричал Брусса с отлично разыгранным удивлением. – Мой раб Джем привел ее ко мне. Значит, он украл ее? О! Я убью его, как собаку!

– Горе тебе, если по твоей вине какое-нибудь несчастье постигнет Рецию! – вскричал с гневом Сади. – Ты говорил, что ее уже нет у тебя?

– Весенняя роза уже три дня как куплена, могущественный паша и повелитель, – отвечал в смущении Брусса.

– Кем? – спросил Сади в лихорадочном волнении.

– Ее высочеством принцессой Рошаной, могущественный паша!

Сади вздрогнул. Это, очевидно, была не случайность, это было дело Рошаны! Узнав о Реции, она захотела захватить в свои руки соперницу, которую Сади предпочел ей.

Решение Сади было скоро принято – поступок Рошаны прекратил все его колебания, выбор был сделан! Он должен был спешить освободить Рецию, свою дорогую, верную жену!

Отпустив сильно встревоженного торговца невольниками, Сади велел заложить карету. Он хотел тотчас же ехать к принцессе.

Прежде чем описывать бурное свидание Сади-паши с принцессой Рошаной, мы должны бросить взгляд назад и вернуться к тому времени, когда Реция была похищена Фазилем и Джемом из дома старой гадалки.

Они перенесли ее в лодку, и через полчаса несчастная была уже в доме Бруссы; она не могла даже позвать на помощь, так как ее рот был завязан платком, под которым она едва не задохнулась.

В доме Бруссы ее отвели в отдельную, для нее специально приготовленную комнату, где ожидали ее черные невольницы, которые одели ее в роскошное платье и красиво убрали волосы.