— Но на той зеленой баночке было написано «соль».

— И ты говоришь, что обучился грамоте? – Лина засмеялась.

Мурад сначала обиделся. Но взглянув на Лину, тоже закатился смехом.

— А попробовать соль это или сахар, была не судьба? – сквозь смех спросила девушка.

Султан только пожал плечами.

Так как это была последняя пачка пельменей, а яйца кончились еще вчера, пришлось обоим довольствоваться только холодными закусками.

— Ну, высочество, - сделав глоток шампанского и закусив бутербродом, - продолжала допрос Лина, - докладывай, где ты взял деньги?

— Майя дала мне перед уходом, намекнув, что бутылочка хорошего вина как прекрасное завершение вечера нам с тобой не помешает, - дословно повторил он слова Лининой подруги.

— Ну, и Майка, - покачала та головой.

— А как прошла твоя встреча? Ты поведаешь мне об этом? – поднял Мурад на девушку глаза.

— Не стоит об этом вспоминать. Не бери в голову – простая деловая встреча, - покраснев, слукавила та. – А ты что делал сегодня, кроме того, что вышел в свет? - поспешила она перевести разговор на другую тему.

— Я встретил…. – начал он, но вовремя спохватился, вспомнив про обещание, данное Насте - не упоминать ее сводной сестре об их встрече.

— Кого встретил?

— Шайтана по имени баба Галя у дверей твоих покоев, прости, квартиры, - по слогам повторил он последнее слово и далее рассказал подробно о том, что ему стоило пережить, выйдя в магазин за шампанским.

Ангелина слушала Мурада и смеялась до слез. Он описывал все так серьезно, будто не в магазин сходил, а совершил крестовый поход. Она чувствовала себя счастливой рядом с этим парнем, который в данную минуту совсем не походил на правителя великой державы. Она забыла и о неудачном будь оно неладным свидании. Она не думала о том, что завтра в офисе ей предстоит неприятный разговор и с Самохиным, которого она, мягко говоря, продинамила, и с Казарновским, так и не дождавшимся от нее обещанного контракта для испанцев. Она просто наслаждалась вечером. И так не хотела, чтобы он заканчивался.

— Я прочитал книгу, - вернулся Мурад снова к разговору, важному для него.

— Всю?

— Да. До самой последней страницы, - сменил он вдруг тон на серьезный.

— И что ты думаешь?

— Я хотел поведать тебе…. – султан запнулся.

— О чем же?

— Последние события в книге датируются тысяча пятьсот семьдесят пятым годом, и именно восьмым июля.

— Ну и?

— Это тот день, когда я переместился в твой мир.

— Ну, не тяни кота за хвост. Говори же быстрее.

Мурад осмотрелся по сторонам, поняв, что упомянутого кота нет и в помине, а скорее всего это очередное выражение Лины, к которым он до сих пор не мог привыкнуть, продолжил:

— В книге сказано, что в тот день я вместе со своим Великим визирем отправился в Старый дворец в Манису.

— Ну? – терпению Ангелины пришел конец. – Я знаю об этом, я тоже читала книгу….- Ангелина не договорила.

— Но это не так! – выпалил Мурад на одном дыхании.

Он поднялся с места и нервно заходил по кругу.

— Что значит не так?

— В тот вечер я действительно совершал конную прогулку, но не в Манису… - он остановился посередине кухни, поднял глаза на Ангелину. - Цель моей прогулки была иной.

— Я вся внимания, - Лина поставила на стол бокал и приготовилась выслушать султана.

Тот подошел к столу, отодвинул стул, сел и начал свой монолог:

— Ты знаешь о моей семье. Еще будучи санджак беем Манисы я встретил Сафие, ставшую вскоре Сафие-султан.

Ангелина знала об этом. Она читала о том, что в Манисе наложница Мурада Сафие родила ему двух дочерей и двух шехзаде. Девушка знала правду, но никак не ожидала услышать ее из уст самого Мурада. Лина не была готова к этому разговору. Она почувствовала, как щеки ее запылали, сердце забилось и появилось чувство ревности, как раньше, когда она слышала о благоверной своего бывшего возлюбленного.

Изменившееся настроение Лины заметил и султан.

— Тебе неприятен этот разговор?

— Нет, конечно. С чего ты взял? – пыталась девушка оправдаться. – Просто, тебе не обязательно рассказывать о своей жизни. Скоро ты вернешься обратно, и у тебя будет все по-прежнему. А я останусь здесь. Поэтому ни к чему эта исповедь, - ответила Лина, но в душе надеялась, что Мурад завел этот разговор не случайно, что следующим его предложением будет признание в любви ей, Ангелине. Наивная, – гнала она тут же прочь эти мысли. – Кто ты и кто он? Разве можно думать об этом? Разве можно на что-то надеяться?

— По-прежнему уже не будет, - султан не дал Лине договорить. - Ведь ты не знаешь всей истории. Приняв трон отца, в тысяча пятьсот семьдесят четвертом году я прибыл из Манисы в Константинополь и остался там. И вскоре я встретил ее… Ямур - голос султана дрожал. – Ни к Сафие-султан, ни к одной из своих наложниц я не испытывал такого. При виде ее мое сердце готово было выпрыгнуть из груди, я пьянел от счастья, находясь в ее объятьях, мой разум покидал меня в те минуты, когда я думал о ней….

Ангелина слушала затаив дыхание.

— Моя возлюбленная погибла загадочным образом ровно две недели тому назад, - Мурад поднялся с места и, скрестив руки за спиной, подошел к окну, так что Лина не могла заметить слез, выступивших у него на глазах. Но она слышала дрожь в его голосе и понимала, как нелегко ему вспоминать об этом.

— Дело закрыли. Начальник полиции Мустафа-эфенди заверил всех, что Ямур сама шагнула вниз с утеса, - Мурад обернулся. – Но я не верю в это. Мы были так счастливы, она ждала нашего первенца. Я хотел защитить ее от нападок и интриг во дворце. Она должна была покинуть Топкапы и до рождения ребенка уехать в Старый дворец в Манису. В тот день, когда Ямур погибла, она направлялась именно туда…. – султан замолчал.

— И что ты думаешь? Как это связано с твоим перемещением? – еле выдавила из себя Ангелина.

— В летописях нет ни слова о Ямур. Возможно, поэтому я и переместился в твой мир. Быть может, я встречу ее здесь и уберегу от опасности, которая ей угрожает. Тогда я смогу спасти ее и в своем времени.

— С чего ты это взял? Столько всего накрутил себе, пока меня не было.

Мурад так хотел рассказать Ангелине, что уже встретил Ямур. Здесь ее зовут Настя и она – сводная сестра девушки. Но промолчал, еще раз вспомнив про обещание.

Лина старалась сохранять спокойствие, но как она ни скрывала, рассказ Мурада о возлюбленной задел ее за живое.

— Почему твои очи заблестели? – султан встал с места, подошел ближе к Ангелине и, присев возле нее одно колено, взял девушку за подбородок и заглянул в глаза.

— В твоих очах я вижу печаль. Я слышу биение твоего сердца. Ты вздрогнула, как только я дотронулся до тебя, - взял он ее за руку. – Неужели ты прониклась чувством ко мне?

Лина освободила руку и отвернулась, промолчав.

— Вижу, что так. Но ты не должна. И я…. Ты не можешь любить меня. Пойми, у нас нет права на это. Ты же сама говорила, что скоро я вернусь, а ты останешься здесь. Зачем же мучать себя? Зачем заставлять сердце страдать?

После каждого слова султана Лине становилось все больнее. Она не могла даже посмотреть в его сторону, понимая, что он прав - у них нет никаких шансов. Но сердцу было не приказать. А оно в ту самую минуту обливалось горькими слезами. Девушка еле сдерживалась, чтобы не броситься в объятья юноши. Только сейчас она поняла, что пропала. Что влюбилась по уши как наивная девчонка в восточного красавца, который, к сожалению, является еще и двенадцатым султаном Османской империи. И вместе им быть не суждено. Сердце уже страдало.

Ангелина глубоко вздохнула, взяла себя в руки и, развернувшись к Мураду, улыбаясь, произнесла:

— Эй, высочество! Какого же ты о себе мнения! С чего ты взял, что я запала на тебя?

— В твоих очах слезы, - растерялся тот.

— Соринка в глаз попала, - вытирая глаза рукавом, ответила она. – Ладно, уже поздно. Пора спать. Завтра рано в офис.

Сказав это, Ангелина встала. Мурад поднялся с колен вслед за ней.

— Пойдем, дам тебе матрац. Ты не забыл, твое место – на кухне, - Ангелина прошла в комнату и вскоре вернулась с матрацем и подушкой. – Держи, - всучила она все это султану и покинула кухню, оставив того одного.

— И еще, - добавила она напоследок, - никому про султана. Даже Майе.

Оставшись в одиночестве, Мурад расстелил матрац на полу, лег, накрывшись одеялом, но еще долго не мог уснуть. Мысли не покидали его. Ангелина даже не подозревала о том, что один человек уже знает о нем правду. Правильно ли он поступил, рассказав обо всем Насте. А что, если она не Ямур? Что, если просто похожа на его возлюбленную. Что тогда? Нет, - гнал он прочь эти мысли. Это точно она. Он не мог ошибиться.

Мурад поднялся с места, подошел к нижнем шкафу кухонного гарнитура, открыл дверцу и достал свое платье. Развернул его, оторвал еще два камня от подола и, сложив как было, вернул платье на место.

— Что ж, - говорил он сам с собой. – Я должен все выяснить. И если тебе, Ямур, угрожает опасность, только я смогу помочь тебе.

Но сердце султана было не на месте. Кроме Ямур он думал еще об одной девушке, той, что находилась совсем рядом, в соседней комнате. Как ни хотел Мурад признавать этого, с каждой минутой его все больше тянуло к ней. Образ Ангелины не покидал его и сейчас. Дотронувшись до ее руки, он почувствовал, как пробежала дрожь. И в этот миг, думая о ней, он ощущал тепло, медленно расплывающееся по всему телу.

— Что ты делаешь? Остановись, - уговаривал он сам себя.


— Значит, султан? – потирала Настя руки, лежа на кровати в своей комнате.

Она не могла забыть тот разговор в квартире Ангелины.


…В эту самую минуту кухонная дверь открылась, и появился Мурад. Настя обернулась и застыла.

— Что все это значит? – девушка переводила взгляд то на книгу на кухонном столе, то на Мурада, застывшего в арке двери.