Много чего интересного и удивительного рассказали той ночью звери и птицы. И запоминал царь Соломон все новости, которые слышал. Ибо знал – все, что слышит сейчас от зверей и птиц, пригодится ему в дальнейшем для укрепления государства его и возвышения собственной мудрости. А когда узнал все, что хотел, спросил напоследок:

– Скажите мне, звери и птицы, все ли присутствуют на этом собрании? Нет ли среди вас опоздавших?

Звери и птицы пересчитали друг друга, и оказалось, что среди них нет удода. Велел тогда Соломон дожидаться его. Вскоре прилетел опоздавший удод и опустился на землю. Расступились перед опоздавшей птицей звери и птицы, а маленький и проворный удод подбежал к царю. Почтительно распластал он перед повелителем свои широкие полосатые крылья и хвост, приподнял длинный клюв и распушил свой красивый желтый хохолок. И стал в этот момент так похож на одного из неповоротливых придворных вельмож, что царь Соломон не удержался и расхохотался над ним.

Обиделся удод. Нахохлился, опустил клюв и стал переминаться с ноги на ногу.

– О, повелитель зверей и птиц! Я вижу – что ты смеешься надо мной. Ты – человек. И принадлежишь к миру людей. А люди и звери никогда не поймут другу друга. Но смех твой журчит, подобно веселому ручью. Смех – всегда лучше, чем гнев. Поэтому я не обижаюсь на тебя, человек! – тут удод важно кивнул своим хохолком, осанка его выпрямилась, а речь была полна гордости и достоинства.

Удивился царь уму и смелости маленькой птицы. Среди людей нечасто встретишь подобное, а тут птица! Нахмурившись, взглянул он на дерзкого удода:

– Я пожалуй, пощажу тебя за столь смелые высказывания, если ты расскажешь мне истинную причину своего опоздания или что-то, что заставит меня удивиться больше всего!

Улыбнулся удод, вновь распушил свой хохолок и важно произнес:

– Я вижу, что в глазах твоих зажегся огонь любопытства, человек! И я рад этому! Ибо то, что узнал я, летая в далекие южные земли, и что принес тебе на крыльях, поистине достойно царского внимания и удивления! – глухим и гортанным голосом начал свое повествование маленький удод. – В далекой южной стране Савы живет царица удивительной красоты и мудрости, затмевающей твою, царь Соломон! Имя ее столь же прекрасно, как и она сама, ибо подобно оно по звучанию вкусу горного меда и благоуханию диких цветов. На землях Савского царства безбрежно раскинулись вольные луга из пряных трав и цветов, плодоносят роскошные сады, а возделанные бережными руками поля пшеницы и благовонных трав, радуют глаза золотыми и зелеными всходами. В глубине страны растут многочисленные рощи финиковых пальм, апельсиновых и лимонных деревьев. В городах возвышаются величественные храмы Солнца, стоят красивые каменные дома, в которых счастливо живут люди, прославляя великого бога Солнце-Ра и свою мудрую повелительницу – царицу Македу.

– Действительно ли так богата эта далекая страна и счастливы люди, живущие в ней? Воистину, это удивительно и непостижимо! Ибо нигде в мире не знал я больше счастливой страны и не видел счастливых людей. Вот то совершенство государственного управления, к которому должен стремиться каждый правитель всякой страны! И действительно ли так прекрасна и мудра царица, которую ты описал? – удивленно спросил Соломон.

Удод кивнул.

– Если это правда, то я хочу увидеть Савскую царицу и убедиться в подлинности твоих слов! Тебе удалось удивить меня, удод. Завтра же отправляйся обратно в Савскую страну и передай царице письмо от меня. И принеси мне ответ! – изрек Соломон.

После чего снова принялся расспрашивать сидевших вокруг него птиц и зверей о различных диковинках и чудесах света.

Глава 9.Македа. Савская царица

За много римских миль от иудейского царства на берегу Красного моря раскинулось процветающее южное царство Сава, о котором поведал царю Соломону маленький, но гордый удод. Далеко к горизонту протянулась широкая береговая полоса Савы. Украшенная живописными песчаными дюнами и зарослями чудодейственных мангровых деревьев, обладающих удивительной способностью опреснять соленую морскую воду, она казалась бесконечной.

В глубине побережья устремляли в синее небо свои стволы и кроны кокосовые и финиковые пальмы, эвкалипты и кипарисы.

Высокие каменистые горы стройными грядами защищали страну от сухих степных ветров, образуя уютные и щедрые на урожай долины, а также поросшие густыми кустарниками и обильной травой низины. На дне иной низины можно было обнаружить русло привольно бегущей реки, обрамленной зарослями все тех же вездесущих и любящих обильную влагу мангровых деревьев.

Горные ручьи и реки, спадающие ленивыми каскадами с пологих скал, насыщали живительной влагой растущие у подножья леса тамарисков, акаций, можжевельников и сикомор. Здесь, среди длинных и толстых ветвей, можно было увидеть множество разнообразных видов ловких и хитрых обезьян – истинных хозяев этих мест. Так же вольготно жилось и обитателям обширных рощ – ладанным и драконовым деревьям, диким гранатам и апельсинам, причудливым адениумам.

На востоке Савы раскинулась длинная скалистая гряда, состоящая из горных массивов, плоскогорий и глубоких плодородных долин. На склонах покатых гор росли также олеандры, фикусы и смоковницы. А по склонам гор расположились земляные террасы, засеянные пшеницей, кукурузой, фасолью и бобами. Землю и воду на эти труднодоступные человеку поля женщины и дети приносили в огромных корзинах.

Жители Савы были язычниками. В многочисленных храмах, возведенных по всей стране, они совершали жертвоприношения своим богам – Солнцу, Луне и звездам.

При этом страсть, с которой жители Савы отдавались древним и священным ритуалам, не затемняла их пытливого разума. В стране также развивались точные науки, математика и астрономия. Сложные инженерные расчеты, которые производились при строительстве многочисленных оросительных и ирригационных сооружений, помогали развиваться и расти городам и многочисленным сельским поселениям страны.

Все города и поселения Савы соединялись между собой ровными и ухоженными дорогами, вдоль которых раскинулись цветущие сады и плантации. Рукотворные каналы и ирригационные сооружения для водоснабжения людей и орошения полей строили из прочного камня, необожженного кирпича, известняка или меди. Многочисленные плотины преграждали быстрые стремнины рек и также верно служили людям в их кипучей деятельности: поля засеивались пшеницей и рисом, кукурузой и сорго; финиковые пальмы и фруктовые деревья давали богатый урожай, который перерабатывался на месте или отправлялся на продажу торговыми караванами в другие страны.

В городах Савы трудились ремесленники, кузнецы и искусные ювелиры, создавая из золота и жемчуга изысканные украшения. В поселениях, находящихся вдоль побережья Красного моря, занимались скотоводством и рыболовством, добычей жемчуга и перламутровой раковины и рыбы. Мужчины Савы были искусными и отважными мореходами. Они ловко плавали мимо коралловых рифов и бороздили морские просторы, держа курс к африканскому побережью и далеким берегам Индии.

Жаркое дыхание южной ночи будоражило кровь лежавшей на позолоченном ложе, инкрустированном драгоценными камнями, прекрасной молодой женщины – Савской царицы. Она была чудо как хороша! Гибкая и стройная, высокая и грациозная. У нее была светлая и гладкая, как драгоценный алебастр, кожа, в то время как у всех остальных жителей страны кожа была смуглая или совсем черная. Глаза царицы были темно-синие. Окруженные длинными черными ресницами, они напоминали горные озера, блистающие на солнце.

Легкое дуновение ветерка доносит до нее шепот высоких кипарисов и финиковых пальм в придворном саду. И снится царице удивительный странный сон – вот появляется из воздушной колышущейся дымки перед ее ложем таинственный незнакомец в пурпурном хитоне, красивый и черноглазый. Жгучим взором всматривается он в ее лицо и призывно улыбается. Молча, подходит к ней, садится рядом. И так же молча склоняется над ее обнаженным и трепещущим от желания телом, жарко целует ее в раскрывшиеся уста. И сладкая мучительная нега наполняет ее, и не хочется Македе пробуждаться от своего удивительного и прекрасного сна, до того хорошо ощущать себя в крепких и страстных объятиях таинственного незнакомца.

– Кто ты? – спрашивает она его в сладком мечтательном своем забытьи.

И отвечает он ей:

– Я тот, о ком ты мечтаешь, любовь моя. А зовут меня Соломон. Я – царь иудейский. Больше жизни хочу я увидеть тебя! Приди ко мне, южная царица!

Вздрогнула царица всем телом навстречу воздушной и страстной ласке, неистово изогнулась, как тетива в любовной упоительной неге, застонала от горячего желания, охватившего ее тело и чресла, лишь только услышала во сне божественное имя и слова любви. Протянула она к Соломону свои руки, желая обнять его великолепное обнаженное тело… и тут же пробудилась от сна. Потому что руки ее схватили вместо мужчины воздушную пустоту. С горьким стоном отчаяния упала Македа на ложе и стала размышлять о царе Соломоне…

Два года прошло с того дня, когда она впервые услышала это имя. Известие о нем принес гонец, прибывший во дворец с посланием от царя иудеев. В послании говорилось о том, что иудейский царь Соломон желает присоединить к своему государству страну Саву, дабы объединить усилия обоих государств и успешно бороться с главными врагами иудеев – язычниками и филистимлянами.

Прочитав послание, Македа тотчас велела Верховному Совету старейшин собраться в Большом зале Собраний. После того как она зачитала жесткое послание, в котором косвенным образом подразумевалось подчинение Савы иудейскому государству и смена основ языческой веры на единобожие, старейшины подняли страшный шум. Они были возмущены и оскорблены выдвинутым в ультимативной форме и столь искусно замаскированным утверждением Соломона о пользе союза двух государств и о пользе веры в единого бога. От этого присоединения, без сомнения, выигрывает только иудейское государство, заполучив в свои владения богатые плодородные земли. Савское государство только проигрывает, лишаясь своей независимости. Но более всего старейшин возмутило то, что царь Соломон безоговорочно провозгласил, что единственная возможная вера для народов двух объединенных государств – это вера в чуждого для них иудейского Бога Яхве. В стране Савы поклонялись великому богу Солнце-Ра, звездам и лунному божеству Альмаке.