— Елизавета Андреевна, Вы — хозяйка сего заведения. И можете появляться, когда захотите. Да и твой администратор может провести эту встречу, разве это не его работа? — заявляет она, слегка надувая губки. Такая милая.

Не хочу ее обижать и портить настроение. Ксюша с Лешей — единственные родные мне люди, которых я люблю. Даже когда я отказывалась от их помощи и кричала им уходить, они все равно оставались со мной. Протягивали мне руки, по которым я била, но друзья не отступали. Благодаря им я все еще жива, физически здорова, кажусь нормальной и уравновешенной, но это только видимость. Там, глубоко внутри, ничего нет, пустота и холод, там очень холодно. Огромная ледяная глыба, которая никогда не растает. И тьма. Там очень темно….

— Хорошо, уговорила. Я иду сегодня с тобой, делаю то, что ты хочешь. Но, на работу все равно надо заскочить, у моего администратора сегодня выходной. Встреча уже назначена. Это ненадолго и потом я в полном твоем распоряжении.

Ксюша вскакивает со стула, подходит ко мне, наклоняется к уху и тихо шепчет:

— Скажу тебе по секрету, ты тоже этого хочешь, просто не сознаешься, — сказав это, она быстро целует меня в щеку и командует мне собираться. Я смеюсь. Вот за это я ее и люблю, она всегда может мне поднять настроение.


Роберт

Осень — мое любимое время года. Кто-то любит лето или весну. Но для меня в осени есть своё очарование, загадка. Смотрю на эту утреннюю симфонию природы через лобовое стекло своего авто. Дует легкий ветерок, кружа в вальсе пестрые листья. Буйство красок завораживает. Капли мелкого дождя медленно скатываются по стеклу. Я наблюдаю за этим шоу, устроенным природой, и это лучшее представление, которое я когда-либо видел в жизни.

Достаю из кармана очередную сигарету, прикуриваю, делаю затяжку, легкие медленно наполняются дымом, окутывая их. Откидываю голову на сидение, закрываю глаза. Ненавижу ждать, никогда не отличался терпением.

Докуриваю уже третью сигарету подряд, выкидываю её в окно и начинаю нервно бить по сигналу. Почему она всегда меня так бесит, неужели нельзя во время собраться? Я понимаю, что женщины всегда опаздывают и их надо терпеливо ждать, но с ней это не вариант.

Через минуту двери открываются, из них выходит она, женщина, которую я никогда не любил. И эта нелюбовь постепенно превращается в ненависть. Она всё делает для того, чтобы эта ненависть росла с каждым днём все больше и больше. Раздражая меня одним своим присутствием, голосом, да ВСЕМ!!! Елена садится в машину и салон наполняет тошнотворный, приторный запах её дорогих духов. НЕНАВИЖУ ЕЁ ДУХИ!!! Бросаю на неё мимолётный взгляд — короткие платиновые волосы, неживые, пухлые накаченные силиконом губы, наращенные ресницы, серые как ртуть глаза, тонны макияжа, грудь третьего размера (естественно не своя), которая смотрится нелепо на её худосочном теле. В ней нет нечего настоящего, живого. Такоё ощущение, что её собрали где-то на специальном «заводе по производству стерв».

— Привет, милый, — говорит она, выдавая мне улыбку во все свои тридцать два до ужаса белых зуба. И, как в замедленной съёмке, я вижу, что она наклоняется к моей щеке для поцелуя. Я резко дёргаюсь назад. Лена поджимает губы, кривится и, слава богу, отстраняется от меня.

— Что, так противно?!

Ничего не отвечаю, завожу двигатель и выезжаю со стоянки дома, который я никогда не считал своим, хотя прожил здесь четыре года. Он такой же холодный, как и его хозяйка.

— Что, даже с женой не поздороваешься? — у нее такая тонкая и костлявая шея. Я представляю, как она хрустит у меня в руках. Закрываю глаза, трясу головой, пытаясь успокоиться, делаю глубокий вздох. Не отвечаю на ее вопрос и, прибавив газа, выезжаю на главную дорогу.

— Скажи мне, Елена, какого хрена день рождения моего сына должен проходить с таким размахом, в непонятном заведении, с кучей людей, которых он даже не знает? А не в кругу любящих его людей в домашней обстановке? — я уже успокоился и выдаю все это ровным, ничего не выражающим тоном.

— Илья сам захотел большой праздник! — самодовольно, с усмешкой говорит, она.

— Да ну, Илья в четыре года решил организовать банкет на пятьдесят человек с зам. префекта, прокурором и прочими? — усмехаюсь я, прикуривая очередную сигарету и выпуская дым ей в лицо. Она морщит нос, машет у себя перед лицом, разгоняя дым.

— Во-первых, это все нужные нам люди и хорошие связи. Во-вторых, они будут с детьми и внуками, мы совместим приятное с полезным — детям хорошо и нам выгода. И заведение это довольно приличное, как раз для семейных праздников. Будет всего двадцать — двадцать пять человек. Так как твои родители не приедут, то после праздника Илья может поехать к ним в твое захолустье.

МОЕ ЗАХОЛУСТЬЕ. У моих родителей довольно большой и уютный загородный дом. Конечно, я бы хотел видеть своего ребёнка на свежем воздухе! Там, где ему нравится. А не с кучкой влиятельных уродов.

— Кому нужны эти люди, тебе? Мне — нет! — я опять начинаю закипать, повышая на неё голос.

— Роберт, успокойся и не ори, кажется, мы с тобой вчера уже всё решили. Мы проводим банкет здесь, потом ты забираешь ребенка к своим родителям на две недели.

— Это и утешает, что мой сын поживет нормально и спокойно две недели.

— А чем ему со мной плохо? ТЫ намекаешь на то, что я плохая мать? — с обидой и удивлением говорит она, поднимая свои идеальные брови. Чем раздражает меня еще больше.

— Да тебя постоянно нет дома — ты или в салонах и еще хрен знает, где тебя носит. Он постоянно с няней. Я предлагал, чтобы он жил у моих родителей, окруженный родными ему людьми, а не чужой ему женщиной!!! — я достиг своей цели: задел её. Она надувает губы, меняется в лице, похоже, собирается плакать. ДА! Я наслаждаюсь её состоянием, самодовольное и надменное выражение стерто с ее лица.

— Рожая тебе ребенка, я не подписывалась вечно быть к нему привязной. И не собираюсь превращаться в домашнюю клушу-наседку. У меня свои дела и своя жизнь. Ирина Александровна — очень квалифицированная няня. Илье с ней очень хорошо! — боже, как я ненавижу эту суку!

Всю оставшуюся дорогу до кафе мы молчим. Она думает, что сказав последнюю фразу, была права. Я молчу, потому что еще пять минут таких диалогов, и я ее убью. А она мне еще нужна живая и здоровая.

Наконец, мы доезжаем до злосчастного кафе. Елена цепляется мне в руку, надев маску образцовой жены. Заходим в заведение с оригинальным названием «Вкусное место». Ну что ж, посмотрим насколько здесь вкусно.

Девушка на входе встречает нас очаровательной улыбкой и, представившись Татьяной, провожает к некой Елизавете Андреевне. Татьяна, покачивает очень аппетитными бедрами, по которым так и хочется шлепнуть. По дороге к кабинету хозяйки заведения она показывает нам зал для проведения торжества. Могу сказать, что здесь довольно милая и уютная обстановка. Пастельные цвета на стенах, панорамные окна с воздушно-белыми шторами, плетеная мебель, накрахмаленные кружевные скатерти, уютные диваны с разноцветными подушками. Довольно мило. Очень уютно и по-домашнему.

Пока Елена осматривает зал, я рассматриваю Татьяну, ее стройные ножки в черном капроне и очень короткую юбку. Девушка смущенно улыбается, не скрывая своего интереса ко мне. Я одариваю ее наглой, похотливой улыбочкой. Но эта игра мне не интересна, в девушке нет никакой загадки, она вся как открытая книга. Елена замечает наши переглядки, бросает злобный взгляд на меня и Татьяну, чем приводит меня в восторг. Я подмигиваю девушке, которая неожиданно вспоминает о своих обязанностях и быстро провожает нас к кабинету. Не успеваем мы дойти до двери, как из нее, громко смеясь, выходит особа с рыжими кудрявыми волосами, миниатюрная как дюймовочка. И почему я раньше здесь не бывал? Тут просто кладезь красивых женщин. Татьяна заходит в кабинет, приглашая нас войти.

— Добрый день, меня зовут Елизавета, — к нам подходит молодая, очень молодая женщина и протягивает руку в знак приветствия.

— Елена, — представляется эта сука, демонстративно игнорируя руку Елизаветы.

Елизавета растеряно моргает, но быстро берет себя в руки, опуская вниз свою руку. Я быстро перехватываю ее и, нежно сжимая, представляюсь.

— Роберт, — не отпуская ее теплую руку, говорю я, заглядывая ей в глаза и начинаю тонуть в карих омутах. Они завораживают и околдовывают меня, сам не замечаю, как начинаю поглаживать ее запястья большим пальцем. Она отводит глаза, мягко вырывая свою руку. Я даже не скрываю своего разочарования.

— Пожалуйста, присаживайтесь, — говорит она, указывая на кресла.

— Татьяна, принеси нам наш фирменный кофе, — она садится в кресло напротив нас, закидывая ногу на ногу.

— Я так понимаю, вы хотите провести день рождение своего сына? Ему исполняется четыре года? У вас есть особые пожелания? — обращается она к нам.

Елена начинает ей рассказывать, что бы она хотела, сколько будет человек и какие «уважаемые» люди будут находиться на празднике и что все должно быть на высшем уровне, и прочий бред, который я пропускаю мимо ушей.

Потому что я не могу оторвать взгляд от ее прекрасных ног. В чулках или колготках? Хочу, чтобы это были чулки. Поднимаю взгляд выше: на ней — черная, обтягивающая бедра, юбка до колена с маленьким разрезом сбоку. Его так и хочется сделать больше, чтобы убедиться, что на ней все-таки чулки. Сверху — легкая блузка бежевого цвета с кружевными рукавами. Две верхние пуговицы расстегнуты, открывая ложбинку между грудей, по которой я хочу пройтись языком. При этой мысли я крепко сжимаю подлокотники кресла, на котором находятся мои руки. ЧЕРТ!

А этот визит становится все интересней. У нее матовая с легким загаром кожа. Длинная шейка. Красивые, от природы яркие губи, которые так и хочется укусить. Маленький аккуратный носик, пушистые реснички. И длинные роскошные волосы, красиво уложенные на бок, с тонкими осветленными прядками. Волосы — это мой персональный фетиш! Люблю, когда у женщины длинные ухоженные волосы. Хочется до них дотронуться, намотать их на руку. Теперь я уже напрягаюсь всем телом, особенно ощущается напряжение в нижней части. Бл**ь, только этого мне не хватало. Теперь я не смогу встать с этого кресла, пока эта женщина находится со мной рядом. Елизавета показывает моей «жене» презентации детских праздников, на большом экране, висящем на стене. В это время к нам заходит Татьяна с чашками кофе. Она ставит поднос на столик. И через, чур близко наклоняется ко мне. Подавая мне чашку, практически сует мне свою грудь в лицо, чем вызывает мою улыбку. Прости Танечка, но ты мне уже не интересна. Замечая это, Елизавета приподнимет брови от удивления. Окидывает нас хмурым взглядом.