— Что хорошо?! Я сейчас живу здесь, значит сюда они как минимум заглянут. И познакомятся с тобой!

— И? Я с тобой не сплю, значит опасаться, что твой отец попытается открутить мне нечто жизненно важное не стоит. Это Илья твой пусть боится.

Илюше тоже бояться нечего — папа у меня пацифист. И довольно современный, так что лекций на тему полового воспитания точно ждать не стоит. Тем более меня мама родила в девятнадцать, путём нехитрых расчётов получаем, что познакомились они и того раньше. А мне скоро целые двадцать два, перестарок почти, если судить по этим меркам. Да и вообще, если дедушка Георг в своё время не пристрелил «наглого выскочку», соблазнившего его молоденькую дочь, моим «хахалям» можно расслабиться.

— Ладно, Крис, заканчивай рефлексии. Фильм смотреть будем?

Я моргаю, уставившись на него удивлённо. А, точно, воскресенье-фильм-бро, помню. Но с каких пор его молчаливый игнор окончен? Господи, Фей, что же тебя понять-то так сложно!

— Будем, — пока мозг думает, уверенно отвечает язык. — Только без алкоголя, иначе меня стошнит прямо на вот этот чудный ковёр.

— Договорились, пьём колу.

— Там, кстати, где-то пачка попкорна должна валяться… Сейчас принесу.

— Эй, шестой Форсаж устроит?

— Давай что-нибудь другое, а? — кричу я в ответ с кухни, обнаруживая искомое в первом же ящике. — Я устала смотреть на мужиков, у которых грудь больше, чем у меня.

Судя по звуку, кошак нагло ржёт, но не этого ли я добивалась? Серьёзно, пусть лучше ржёт, чем прожигает таким взглядом, будто я разбила его Ауди. Уж к смеху я могу привыкнуть.


Продолжение от 30.11.2016

Смотрим мы «Пиратов Карибского моря», причём начав, почему-то, со второй части. Впрочем, я точно не в обиде, тем более Фей знакомо уже перемещается с частью подушек на пол, оставив диван полностью в моём распоряжении. И утащив большую пиалу с попкорном, но до неё я прекрасно дотягиваюсь и так, а солёный в любом случае люблю не слишком.

— И всё равно не понимаю, почему не могли актрису посимпатичнее найти, — возмущаюсь я, глядя на совершенно тускло выглядящую в таких ярких декорациях Найтли.

— Чем тебе Кира не угодила?

— Ах, Кира-а… Да тем, что рядом с такими мужчинами они просто теряется.

— Что бы ты понимала в женской красоте!

— А вот понимаю, между прочим. Это вы не способны оценить привлекательность вне зависимости от пола, а вот женщины вполне могут. Если девушка реально красивая, я спокойно это признаю.

— Ну-ка, ну-ка, и кого же ты считаешь красивой? Ну, хоть из голливудских актрис.

Ага, так я тебе и сказала.

— Нет уж, давай сначала ты, а я скажу, симпатичная она, по-моему, или нет.

— Хм… ладно! Меган Фокс?

— Серьёзно? Пластика носа, губ, груди и явно что-то сделала с кожей. Да так любую дурнушку из соседнего подъезда кинодивой сделать можно. Давай дальше.

— Мила Кунис? — почесав макушку, предлагает он.

— С натяжкой, но принято. Симпатичная, но там макияж большую роль играет. Умой — и половина очарования пропадёт.

— Ладно, я понял, ты в любой найдёшь, к чему придраться.

— Вот не выдумывай! Сальма Хайек, Деми Мур, Моника Беллуччи — чем тебе не красотки? Причём не молодые уже, а как выглядят. Понятно, что и там без пластики не обошлось, зато гармонично всё. Не думаю, что если бы у меня была туева хуча денег, я бы удержалась и что-нибудь в себе не изменила, — хотя это наверняка больно, а я себя ой как люблю.

— Нахрена? У тебя и так всё отлично.

— Комплимент на миллион просто, — «восхищаюсь» я. — Именно поэтому ты первой же назвал Фокс, которая грудь увеличила.

— Нормальная у тебя грудь, — чёрт, это просто «тема дня» сегодня, как я посмотрю.

Впрочем, сама виновата.

— Так, ладно, закрыли тему.

— А вот нифига, давай-ка наоборот теперь, — фильм забыт, Фей разворачивается к экрану спиной, опирая одну из подушек на журнальный столик и облокачиваясь на неё.

— Что наоборот?

— По мужикам пройдёмся.

— О, нет, я с тобой по мужикам не пойду, вдруг отобьёшь, пра-ативный… — я смеюсь, наблюдая возникшее на его лице кислое выражение. Господи, ну как ребёнок, честное слово.

— Крис!

— Да что? Список слишком длинный получится, отстань.

— Это нечестно.

— Пфф, не знала, что мы где-то обговаривали правила. Колу подай, пожалуйста.

Фей заново наполняет мой бокал и щурится, как кот. Что, как я успела уже заметить, предвещает какую-то если и не гадость, то маленькую подколку точно.

— А если не об актёрах речь, а об абстрактном идеале, м?

В его глазах такой азарт, что я тоже заражаюсь им. Ну, это и правда может быть любопытно, почему нет?

— Окей, ты первый.

— Опять я?!

— Давай-давай, девочкам надо уступать. Ну?

— Вот… русалка хитрожопая!

— Ладно, помогу с наводящими вопросами, — не знаю, может кола оказывает такой эффект (как там, на «старые дрожжи», да?), но я почти чувствую себя немного выпившей, с прилагающимся желанием поговорить в комплекте. И делаю вид, что записываю что-то в воображаемом блокноте, поправляя на носу столь же воображаемые очки. — Итак, рост?

— Не важен.

— Как это — не важен? То есть, теоретически, она может быть на полголовы выше тебя?

— Может, почему нет? — пожимает плечами Фей. — У меня нет комплексов по этому поводу. Главное, как этот рост преподносить. Если высокая, значит не должна сутулиться, если низкая — не нужно влезать на полуметровые каблуки, не умея на них ходить. Это же со стороны как кузнечик парализованный смотрится, вот реально.

Собравшись покивать согласно, я вдруг задумываюсь, не касается ли это и меня в том числе. Нет, самой-то мне кажется, что на каблуках я хожу вполне достойно, но вдруг у кошака другое мнение? Так и не придя к какому-то точному выводу и не решившись уточнять, я всё же киваю:

— Принято. Следующий вопрос.

— Не-не, какой следующий, твоя очередь отвечать.

Эх, не прокатило. Ну да ладно.

— Мужчина должен быть выше, однозначно, — ага, с моими-то полутора метрами. — Идеально от метра семидесяти до метра восьмидесяти, — потому что выше целоваться уже неудобно вот совершенно, проверено на практике. А табуреточку с собой не натаскаешься.

Интересно, мне только кажется, что Фей в этот момент припоминает собственные сантиметры? Нет, на глаз-то он вполне в габариты вписывается, но это ещё ничего не значит.

А потом делает ответный жест «я взял тебя на карандаш».

— Записал, что дальше?

— Цвет глаз?

— А почему не волос?

— Ну давай волос, — покладисто соглашаюсь я, было бы о чём спорить.

— Рыжие. И длинные, вообще не воспринимаю женщин с короткими волосами, чем они думают, когда всю красоту срезают?

Вопрос не по адресу, совершенно. Моя шевелюра, конечно, уже не до задницы, какой была в школе, но вполне себе приличной длины. И таких хлопот, чтобы захотелось её укоротить, не доставляет. Был, правда, один прецедент, но там сыграло роль типичное девичье «мне срочно нужно что-то в себе изменить», чем что-то ещё. И закончилось в итоге довольно благополучно, всего лишь сменой колора на красный. Не рыжий, но тоже неплохо, как по мне.

Вспомнив, что так и не сделала ответного хода, я вскидываю голову:

— А мужчины лучше по-твоему? Любимая стрижка «под троечку» у большинства, куда любительницам длинных волос деваться? Только на рокерах, в основном, взгляд и отдыхает!

— Ага, легко говорить, — оживляется Кошак, как будто лично его этот вопрос ну просто очень заботит. — Вон, у Арса волосы прямые, отрастил патлы и радуется. А я на барана похож буду, если решу последовать примеру братца, — его пальцы проходятся по и впрямь слегка завивающимся колечкам отросших волос.

— Да ну нафиг, на солиста «Эпидемии» посмотри! У него тоже волосы вьющиеся, зато как смотрится, м-м, — я предпочитаю не уточнять, что до того момента, как шевелюра музыканта достигла приличной длины, смотрелось это весьма забавно, на самом деле.

Едва ли я сумела убедить Фея, но вот зерно сомнений заронила, это точно. Ох и наугораюсь, если тот решит последовать совету… Впрочем, сомневаюсь, очень сомневаюсь.

— Цвет забыла, — напоминает Котов, опять булькая бутылкой с газировкой.

— Тёмные, конечно же, — главное, чтобы не спросил, почему конечно.

Котов щурится, но молчит. Хороший мальчик.

— Глаза?

— Два, — он ещё и соответствующее количество пальцев поднимает, издеваясь.

— Чего два, цвет говори, — пытаясь достать его ногой, возмущаюсь я. Ногу ловят и делают вид, что пытаются пощекотать, заставляя буквально взвиться над диваном и выдернуть конечность из наглых кошаковских пальцев.

— Зелёный.

Ага, а вот и первое совпадение в мою пользу, счёт два-один получается. Ну, это если всё же считать мои глаза зелёными, хотя такой цвет они приобретают только при правильно подобранных тенях для век или одежде. В остальное время гадски маскируются под странный серый оттенок, что меня, понятное дело, не устраивает. Но озвучивать не собираюсь, делая вместо этого свой ход:

— Карие.

А вот теперь непонятно, начислять ли Фею её один бал или нет, потому что его «очи жгучие» скорее янтарные какие-то, нежели всё же карие, ведь я имею в виду именно тёмный цвет, ближе к чёрному даже. Как у Арсена, да-да. Так что всё ещё два-один и нечего мне тут!

— Теперь что? — уловив моё замешательство со следующим параметров, как-то слишком уж хитро улыбается он. — Размер груди?

— А мне тогда, прости, размер чего? — вот теперь смеётся совсем уж откровенно, заставляя меня морщить нос, чтобы самой смех сдержать. — Нет уж, пропустим, пожалуй.

— Да нет, зачем же? Можешь назвать размер… ноги?