«Бельё».

Подруга перезванивает удара через три сердца, не больше. Только поначалу из трубки доносится один только кашель, а уже потом хрипловатый голос:

— Мать, ты меня уморить решила? Я аж печенькой подавилась! Какое бельё, к хренам собачьим?

— Что значит — какое? — Фея дома нет, поэтому я со спокойной душой разгуливаю по комнате полуголая и разглядываю себя в зеркало, так и не определившись окончательно с цветом. — Говорю же, либо красное, либо чёрное, у меня только эти комплекты прямо секси-секси.

— Ты…

— Илья прилетел из командировки, приглашает в гости. Сказал, что ему там какой-то крутой чай презентовали, настоящий индийский.

— Чай? Серьёзно? — в тоне Лизаветы скепсиса на пару килограмм, не меньше, — он что, даже повод пооригинальнее придумать не мог?

— Нет, ну чаем-то меня наверняка напоят… И вообще, будешь постоянно гнать на него, больше ничего не расскажу. Ты же должна меня поддерживать, ну?

— Если ты совершаешь ошибку, хрен тебе, а не поддержка. Вот возьмёшься за ум, тогда всегда пожалуйста.

— Я смотрю ты сегодня поразительно щедра на раздачу овощей.

— Почему я не родилась парне-е-ем? — в качестве ответа ноет подруга, и мне разом становится ясна причина её вредности. Ну да, в такие дни и впрямь задумываешься на тему, за что тебе такое наказание. Но…

— Боюсь твой Лёнечка этого бы не оценил. Он как-то несовременно гетеросексуален. Так что, чёрный, да?

— Да, красный с твоими волосами как-то слишком для первого раза, задохнётся ещё мужик от восторга.

— Язва!

— Кто бы говорил, а? Крис, ты…

— Да, мамочка, я буду предохраняться и не принесу тебе в подоле.

— Да я не об этом, дурында, — я буквально вижу, как она закатывает глаза. — Расскажи хоть завтра, что там… А то он какой-то подозрительно идеальный, точно в плане секса подстава какая-нибудь будет.

— Типун тебе на язык, редиска! Всё, поскакала я в душ, мне выходить через два часа.

— Давай, поскакушка, — и под собственный смех вреднючая зараза бросает трубку.


Вообще, быть девушкой — работа не из лёгких. Особенно в том случае, если ты хочешь произвести впечатление на парня. Непременно должно быть платье, а к нему — каблуки и чулки (ибо я совершенно не могу себе представить эротичный процесс избавления от колгот). На улице вторая половина сентября, короткой кожанкой уже не обойтись, приходится извлекать из шкафа пальто и рыскать в поисках ролика для одежды, потому что кошачья шерсть, похоже, обладает способностями к телепортации. А макияж? Это скрой, это подчеркни и не забывай, что после душа всю эту размазавшуюся прелесть придётся смывать, значит, в сумке непременно должны быть влажные салфетки для этих целей.

При всём при этом желательно не накрутить себя морально, чтобы выглядеть в итоге соблазнительной кокеткой, а не трясущейся студенточкой перед строгим преподавателем.

Хорошо, что к моменту выхода из дома Котов не возвращается, не хватало ещё с ним пособачиться на ход ноги. Или увидеть в его взгляде осознание… Даже не знаю, что хуже.


Мой мужчина пунктуален и галантен, впрочем, как всегда, а ещё спокоен, как удав. И располагаясь, вся такая красивая, на пассажирском кресле, я наконец-таки расслабляюсь. Эй, это же Илья, а не какой-то маньяк (по крайней мере очень хочется на это надеяться), принуждать он точно ни к чему не станет. И если я не захочу, ничего не будет.

Но я-то знаю, что захочу, такого как он просто невозможно не захотеть и вообще, где были глаза девушек, раз он до сих пор свободен? В наш век маменькиных сынков, доморощенных пикаперов, моральных уродов и прочей швали, за такого, как Илья, нужно держаться обеими руками.

И я держусь кстати, вот прямо сейчас, потому как целуется он с каждым разом всё лучше и лучше (тренируется где-то, что ли?) или же мы просто подстраиваемся друг под друга. Вот эта рука на моей шее, большой палец, почти невесомо поглаживающий скулу, губы на моих губах и язык, который иначе, как шёлковым и не назвать. Это он ещё ниже шеи не спускался, а меня просто в дрожь бросает от одной только мысли, каково это будет.

— Замёрзла? — чутко ловит мою реакцию на него Илюша и отстраняется, всего на пару сантиметров. — Печку включить?

Господи, да откуда же ты взялся такой?! Просто ущипните меня, может я всё-таки сплю…

— Себя включи, — отзываюсь я, притягивая его обратно.

Мужчина и не думает сопротивляться, вовлекая в очередной головокружительный поцелуй. Припарковался он на редкость удачно, а значит можно уделить друг другу побольше времени, чем дежурный чмок, и вообще, я не видела его почти неделю, имею право соскучиться. Пусть я и не большой любитель выражать чувства на публике, автомобиль почти личная территория, а если кого-то из мимо проходящих что-то не устраивает… Лесом, господа!

— Маленькая, давай сменим место дислокации? Прохожие обзавидуются скоро.

— Да-а, пусть завидуют, — несколько злорадно соглашаюсь я, но Илью отпускаю, получив напоследок лёгкий поцелуй в нос.

Маленькой он начал звать меня совсем недавно, сначала в телефонном разговоре, а вот теперь и лично. Что странно, с моими комплексами по поводу роста кого-то другого давно порвала на британский флаг, а тут… Это даже мило, как и всё его отношение, да и всяко лучше, чем какая-то русалка.

— Ну что, чай или… — в голосе скорее вопрос, чем утверждение и что-то подсказывает — даже если я выберу сейчас кафе, кино, да что угодно, он воспримет это адекватно.

Вот только другое — не хочу. А потому…

— Чай, — не разрывая зрительного контакта, выбираю я. — Не думал же ты всерьёз, что я откажусь от такого заманчивого предложения?

Автомобиль мягко трогается с места, а ладонь мужчины удобно устраивается на моём колене, переплетя наши пальцы.


Живёт Илья один, причём не в квартире, а в частном доме почти рядом с набережной. Раньше из окон наверняка открывался чудесный вид на водохранилище, но теперь новомодные застройки всё портят. Впрочем, здесь в любом случае уютно, даже в самом дворе с кустами смородины и вишнёвым деревом в углу.

В самом доме явно чувствует женская рука, причём именно рука, а не само присутствие женщины. Я не знаю, как объяснить подобное, это скорее на уровне ощущений, но вот убедить меня, что мужчина способен по собственной инициативе и без чужих подсказок купить тюль, похожий на фату невесты и гардины с ламбрекеном, не удастся никому. Причём если в квартире Фея невооружённым взглядам видна работа дизайнера (уж поверьте дочери оного), то здесь просто непрофессиональное желание сделать своё жилище привлекательным. Ну, что сказать, вполне удалось.

— Ты один живёшь? — продолжая оглядываться по сторонам, словно бы от любопытства, но на деле сканируя территорию, интересуюсь я.

— Да, сейчас один. Раньше этот дом принадлежал родителям, но они два года назад уехали в деревню. Я поздний ребёнок, так что они уже на пенсии, а там свежий воздух, покой и личный огород под боком. Последнее, кажется, стало решающим фактором.

Илья, оказавшись дома, даже не думает переодеваться, только расстёгивает пару пуговиц на белой рубашке и закатывает до локтей рукава, недвусмысленно демонстрирующие — господин Романов не только юридические дела в руках привык держать. Непонятно только, когда у него на спортзал времени хватает? В любом случае, взгляд на мышцах и проглядывающих венах задерживается будь здоров, так что всё то время, пока он колдует над чайником и накрывает на стол, я безбожно пялюсь, подперев голову рукой.

Я не инициатор, совсем нет, даже в таких вот мелочах, вроде взять первой за руку или поцеловать, но именно сейчас — хочется. Не удерживаюсь, поднимаюсь со стула и подхожу к нему со спины, обнимая за талию и утыкаясь носом между лопаток. Чувствую, как ложатся его руки поверх моих и, не вижу, но догадываюсь, как он улыбается.

— Передумала дегустировать?

— Не дождёшься! — короткий поцелуй в так удобно подставленную щёку, для которого приходится встать на цыпочки, и я пытаюсь вернуться на место.

Но Илья не пускает, ловит в объятия и притягивает ближе. Сердце пускается в галоп в ожидании поцелуя. И мужчина целует — в щёку, медленно-медленно и не прекращая смотреть в глаза, отчего разом пересыхает во рту. А затем меня водружают на стул:

— Тогда потерпи ещё минутку.

Минутку? Да если он продолжит так на меня смотреть, то я вечность терпеть готова. Только не очень долго. Пожа-а-луйста…


Чай оказывается и правда потрясающим. Не знаю, индийский он там или нет, но на гадость из пакетиков (или даже на то, что продаётся на развес по паре тысяч за килограмм), непохож ни капли. Дарджилинг, первый сбор, ни о чём мне не говорит, поэтому предпочитаю поверить Илье, что это очень круто. А уж если к нему прилагается тёмный, но вкусный шоколад и умопомрачительные поцелуи, так уж точно.

Это какая-то магия, но наши разговоры, о чём бы они ни начались, умудряются сводиться к работе. Но это не значит, что я против, Илья же ею просто кипит, а уж рассказывает так, что впору слушать с открытым ртом. Мои вопросы наверняка глупы или по меньшей мере наивны, но ответы получаю на каждый, что только подстёгивает любопытство. Даже задумываюсь, в какой-то момент, что замуровать себя в тихом уголке офиса — не верх мечтаний.

— И всё равно, у них разве своих юристов нет? Эти командировки еженедельные кучу денег же стоят, да? Перелёты, отели там…

— Смотря что считать кучей, на самом деле. Для нас с тобой — однозначно куча, а вот для компании с мировым, фактически, именем? Юристы в филиалах однозначно есть и большинство дел ведут именно они, я выезжаю только на наиболее крупные. Это сейчас такой ажиотаж, после лета, тогда было затишье — все по отпускам, когда судиться-то? — Илья привлекает меня ближе, и я с удовольствием поддаюсь, продолжая слушать. — Так вот, цена таких исков — миллионы. Девяносто процентов из них я свожу к решению в нашу пользу, ещё по восьми — минимизирую расходы по штрафам, как минимум. Так что все перелёты и отели на этом фоне просто капля в море. А вообще, никогда не понимал, почему люди на местах не хотят работать без хорошего такого пинка или распоряжения сверху.