Через неделю Сергей повёз Веру на очередной курс химиотерапии. С собой у них было меньше половины нужной для покупки лекарств суммы.

— Может, какое-нибудь другое лечение пока назначите, - попросил он лечащего врача Веры.

— Этот курс химиотерапии для Веры Плотниковой, Вашей жены оплатил один из наших спонсоров, - неожиданно сказала врач. – Так что, сдавайте анализ крови и готовьтесь к капельнице…

— А кто заплатил за Веру? – поинтересовался Сергей. – Мы поблагодарить его хотим…

— Это – закрытая информация, - объяснила врач. – И ещё этот спонсор гарантирует оплату дальнейшего лечения Вашей жены до её полного выздоровления…

***


Несколько дней после этого Сергей с Верой ломали себе головы над тем, кто этот загадочный спонсор, а привезя Веру на следующий курс химиотерапии, Сергей разговорился с санитаркой, которая убирала палату, где лежала Вера.

— А бывает такое, что другие люди помогают химиопрепараты больным покупать? – как бы невзначай спросил у неё Сергей.

— Редко, очень редко, - ответила санитарка. – Разве что, если ребёнок больной или мать многодетная, или какой-нибудь специалист высококвалифицированный – таким иногда помогают. А обыкновенному человеку надеяться не на что. Правда, ходят к нам две женщины: одна – молодая, лет тридцати, стройная, светловолосая, а другая – в годах, очень хорошо одетая, говорят, что она – хозяйка типографии в Подольске. Так вот они покупают химиопрепараты для тех больных, которых гарантированно можно вылечить, а не смотрят на заслуги этого человека…

Вера и Сергей долго переваривали полученную информацию.

— Если бы я не знала, что Лидки Селезнёвой в Москве давно уже нет, то подумала, что это – она, - произнесла, наконец, Вера. – У её свёкра типография в Подольске. А женщина пожилая – наверняка, её свекровь…

— Лида сейчас в Москве, - ответил Сергей. – Я её на суде видел, когда её свёкра судили. Только у них по суду всё имущество конфисковали…

***


…А на следующий день под вечер Сергей поехал в Подольск, где, как он узнал, Лида Селезнёва исполняет обязанности генерального директора типографии, а её тётка Ирина Николаевна, жена Селезнёва, является хозяйкой этого предприятия.

— Здравствуйте, Лидия Михайловна, - поздоровался он с ней. – Я – муж Веры Плотниковой. Спасибо Вам за то, что оплатили лечение Веры. И Вера Вам тоже кланяется и благодарит.

— Пускай выздоравливает поскорее, - ответила ему Лида и посмотрела на Сергея счастливыми от того, что её помощь оказалась действительно нужной людям, глазами. - И привет ей от меня передавайте…

— Передам, - кивнул головой Сергей. - А можно, я сейчас Вере позвоню, и Вы ей сами всё скажете?

Лида согласилась и со слезами радости на глазах слушала слова благодарности, которые ей говорила Вера. После этого Сергей вышел из здания типографии абсолютно счастливым человеком и направился в сторону особняка Лидиной тёти, чтобы лично поблагодарить и Ирину Николаевну.


Не в деньгах счастье?

      Став довольно состоятельной и независимой от мужа женщиной, Ирина Николаевна Селезнёва семимильными шагами навёрстывала всё, о чём мечтала всю свою, в общем-то весьма аскетическую жизнь. Она заваливала Лиду с Петей новой одеждой и обувью, закармливала их вкуснейшей едой и постоянно водила на какие-то выставки, концерты или в театры. Петя учился в самой престижной школе Подольска, кроме того, тётя Ира, заметив, что её внук с интересом смотрит по телевизору автогонки, записала его на секцию по картингу.

— Я всю жизнь с хлеба на воду перебивалась, - объясняла она Лиде свои чрезмерные траты. – Так хоть на старости лет поживу по-человечески, да и вас с Петькой побалую.

Свой огромный двухэтажный особняк тётя Ира убирала сама, сама же она и еду готовила в просторной кухне, оснащённой всеми кухонными приборами и принадлежностями, которыми тётя Ира хоть немного умела пользоваться.

А ещё тётя Ира с самого начала своего замужества вела все финансовые дела семьи под руководством Андрея Сергеевича, который, ссылаясь на своё слабое после инфаркта здоровье, обучал её тому, сколько и по каким счетам нужно оплачивать за дом, за автомобиль, а также объяснял, когда и на какие счета и карточки приходят деньги.

С первых дней после выписки из больницы Лида стала помогать тёте Ире по хозяйству: и еду готовила, и в доме прибиралась, даже не задумываясь над тем, чтобы искать себе какую-то работу по специальности. А зачем ей идти куда-то работать, если они с тётей Ирой и Петькой и так живут припеваючи?

***


Всё изменилось в тот день, когда Лида сказала тёте Ире, что её пригласил на ужин следователь Олег Васильевич.

— Зачем тебе всё это, Лида? – поджав губы, спросила тётя. – Ты же в своей жизни от мужиков ничего хорошего не видела: Костя вечно пьяный был, Сеня – так вообще злодей какой-то… Тебе уже почти тридцать лет, у тебя сын-школьник, а ты всё никак не угомонишься. И, вообще, ты ещё помнишь, что ты - вдова? Вот и сиди дома, домашними делами занимайся да сына своего воспитывай. Я же одна сумела тебя на ноги поставить, хотя ко мне тоже время от времени сватались и с работы, и соседи, причём, вполне приличные люди. Только не хотела я, чтобы чужой человек в доме моём жил и тебя воспитывал, поэтому и отказывала всем. И ты могла бы достойно себя веди…

Лида была неприятно удивлена тем, как тётя Ира представляет себе её будущее. Она молча оделась и вышла на порог дома, где простояла до самого приезда Манулова, а вернувшись после встречи с ним домой, увидела тётю Иру, с вязанием в руках сидящую на диване в холле.

— Мы с Олегом поужинали в кафе, а потом по парку гуляли, - отчиталась Лида о том, как провела вечер.

— Галантный у тебя кавалер, – прокомментировала тётя Ира, не прекращая вязать.

Лида молча сняла куртку и сапоги.

— Тётя Ира, - подошла она к тёте и присела рядом с ней на диван. – Мы с Олегом решили жить вместе. Ты ведь нас не выгонишь?

Тётя Ира бросила вязание себе на колени.

— «Ты ведь нас не выгонишь», - передразнила она Лиду. – А ведь ты мне такое уже однажды говорила. Разве не помнишь?

Лида отрицательно покачала головой.

— А я на всю жизнь запомнила, как пришла ты однажды домой, уселась рядом со мной на диван и рассказала о том, что ждёшь ребёнка от Кости. И я пустила вас тогда к себе жить, а вы мне оба на шею вылезли и ноги свесили. Я тогда на двух работах работала, а вы жизнью наслаждались: университет, прогулки… И сейчас ты тоже решила за мой счёт свои проблемы решить. Конечно, дом у меня сейчас – полная чаша, только посторонних мне здесь не надо…

— Я думала, что твой дом – это и мой дом тоже, - перебила её Лида. – Тогда мы с Петькой в Москву вернёмся и будем жить в твоей квартире…

— Ты с ума сошла? – прикрикнула на неё тётя Ира. – А если, ни дай Бог, Сеня твой там объявится? О себе не думаешь, так хоть Олега Васильевича этого своего пожалей, ведь Фельцов на расправу скор: вон как того журналиста чуть на смерть не сбил только за то, что рядом с тобой его увидел…

И тётя Ира некоторое время молчала, считая петли.

— Ладно, не разоримся мы, если ещё и твой Олег Васильевич жить здесь станет, - проворчала она. – А ты чтобы к квартире моей и близко не подходила, пока Сеню не найдут…

...И Лида с радостью бросилась обустраивать свою новую семейную жизнь. Она старалась проводить побольше времени с Петей, которому помогала готовить уроки и с удовольствием слушала его рассказы о том, чем он занимался в школе и на секции по картингу. Она не забывала и про тётю Иру, с которой целыми днями то еду готовила, то возле телевизора с шитьём или вязанием сидела, то сопровождала её в поездках по магазинам или банкам. И, конечно же, Лида буквально пылинки сдувала с Манулова, окружив его такой заботой и нежностью, что он всегда чувствовал себя нужным и желанным для неё.

***


Всё изменилось после суда над Андреем Сергеевичем Селезнёвым. Лида и представить себе не могла, как низко мог опуститься её свёкор для того, чтобы сколотить себе то огромное состояние, которое затем переписал на тётю Иру, зная о возможной конфискации своего имущества. Фальсификация финансовых документов учёта и отчётности, коммерческий подкуп с целью выигрыша тендеров, легализация и нецелевое использование денежных средств – вот далеко не полный список обвинений, предъявленных Селезнёву. А кроме этого, на суде было доказано, что для сокрытия своих экономических преступлений Селезнёв не раз прибегал к заказным убийствам, исполнителем которых был Фельцов.

— Какой мерзавец! – возмущалась после суда тётя Ира. – Мало того, что детей-сирот и тяжелобольных обирал, так он ещё своих же сообщников убивал, чтобы не делиться с ними наворованным. Вот за это Боженька его и наказал: просидит он теперь всю оставшуюся жизнь в тюрьме, никому не нужный, а я ни писем ему писать не буду, ни на свидание к нему не поеду и Пете не разрешу с ним общаться… Зато всё его богатство теперь наше! И типография, и дом, и машина… А денег на моё имя не в одном банке положено столько, что мама дорогая! Заживём мы теперь, племянница…

— Тётя Ира, - перебила её Лида. – Ты ведь слышала на суде, откуда у Андрея Сергеевича все эти деньги. Нельзя нам ими пользоваться, грех это. Давай лучше отдадим все эти деньги нуждающимся, а сами в Москву вернёмся, будем в твоей квартире жить, я работать пойду…

— А мы с тобой и Петей разве не нуждающиеся? – возразила ей тётя Ира. – Разве у нас жизнь уже закончилась? Петю ещё учить и учить нужно, а летом ещё и на море возить оздоравливать не помешало бы, ты вон, может быть, за Олега замуж выйдешь и детей ему нарожаешь, а это же такие траты… Да и жилья своего у Олега нет, а ведь вы, небось, захотите отдельно жить…

— Да мы лучше на съёмных квартирах всю жизнь жить будем, чем хоть копейку из наворованных Андреем Сергеевичем денег возьмём, - в сердцах крикнула Лида.