***


Попрощавшись с Селезнёвым, Фельцов поехал домой к Юре и согласился заменить его на время отпуска. В понедельник с утра он взял свой паспорт, военный билет, водительское удостоверение и поехал в фонд «Милосердие», где сделал ксерокопию своей трудовой книжки, а затем подъехал к ремонтно-строительному управлению на собеседование с владельцем РСУ, занимавшим должность генерального директора.

Этот директор оказался красноносым лысеющим дядькой с пивным животом, и был он ненамного старше Фельцова.

— Здравствуй, - поздоровался он с Фельцовым за руку и начал просматривать его документы. – Ничего себе – восемь лет на одном месте! А почему последние три года ты помощником директора числишься?

— А я ещё у Андрея Сергеевича обязанности курьера выполняю, - объяснил Фельцов.

— Иди в отдел кадров оформляйся, а завтра с утра приезжай сюда. Юра меня из дома привезёт, а потом ты его заменишь. Если до вечера будешь справляться с работой – то со среды я ему подпишу отпуск, а на тебя выпустят приказ о приёме на временную работу. Сейчас иди к Юре, он тебя в курс дела введёт…

После подробного инструктажа Юры по поводу нового джипа и постоянных маршрутов передвижения хозяина, которого звали Валерий Тимофеевич, Фельцов посмотрел на часы и понял, что Лида уже закончила работу и ушла домой. Не долго думая, он поехал к ней на квартиру.

Он позвонил в дверь, затем постучал. В квартире никого не было. «Где можно шляться?» - недовольно подумал Фельцов, стоя возле своей машины и выглядывая Лиду. Время шло, а она всё не появлялась. В десять часов вечера Фельцов понял, что Лида сегодня ночует где-то в другом месте...

Ниже плинтуса

Фельцов был профессиональным водителем, поэтому, садясь за руль и заводя мотор, он автоматически начинал следить за дорогой, забывая на это время обо всех отягощающих его мыслях. Вот и сегодня он абсолютно спокойно доехал до своего дома, но, зайдя в пустую квартиру, дал волю своему гневу.

Опять он ходил по квартире, не находя себе места, и проклинал Лиду, которая так быстро нашла ему замену. Этим она сильно задела мужское самолюбие Фельцова, и если бы не шкурный интерес к селезнёвскому капиталу, он бы с лёгкой душой плюнул бы на эту Лиду и стал жить, как прежде.

«Ничего, я теперь с ней на одной работе работаю, - успокаивал себя Фельцов. – Всегда могу подойти к Лиде и объяснить, почему ей лучше вернуться ко мне, а не искать приключений на стороне».

Только душу его, как и в то время, когда Лида была замужем за Костей, опять начала разъедать мысль о том, что Лида сейчас с другим, причём с тем, кого она сама выбрала для этого… И от этой мысли Фельцов начинал дуреть, как раньше, и строить планы уничтожения своего соперника: ведь теперь на кон было поставлено не только обладание Лидой, но и нехилые деньги Селезнёва. А ради денег Фельцов родную маму без гроша за душой оставил, не говоря уже о том, что хладнокровно «наводил» на жилища состоятельных людей грабителей.

***


…Утром к восьми утра он подошёл к проходной ремонтно-строительного управления и предъявил свой временный пропуск.

— Вам в хозяйственный отдел, - сказал ему дежурный охранник и объяснил, как туда дойти.

Хозяйственный отдел чем-то напоминал зал ожидания небольшой железнодорожной станции: курилка в предбаннике, затем – длинный коридор, по обе стороны которого расположены раздевалки и уборные, и только потом – диспетчерская: просторная светлая комната с со столами и скамейками, на которых сидело с десяток человек, в углу стоит холодильник, а на нём – СВЧ-печь. Рядом – стол с посудой и чайником. Часть комнаты отгорожена барьером, за которым расположен диспетчерский пульт и сидят две женщины.

Фельцов постучался, открыл дверь в диспетчерскую и поздоровался с присутствующими там людьми.

— Вам кого? – спросила его диспетчер.

— Моя фамилия Фельцов, - объяснил он. – Я - буду водителем Валерия Тимофеевича, пока Юра Ясинский в отпуске…

— Подойдите и распишитесь в табеле, - приказала ему диспетчер, а когда он расписался в табеле учёта рабочего времени, где напротив его фамилии диспетчер поставила время прихода на работу, объяснила. – Приказ о Вашем назначении будет завтра, а в страховой полис на машину Вашу фамилию уже внесли. Ожидайте…

Фельцов отвернулся от диспетчера и беглым взглядом осмотрел присутствующих здесь людей. За одним из столов четверо мужчин средних лет в рабочей одежде играли в домино, за их спинами стояли ещё двое, наблюдая за игрой. Возле стола с посудой сидело две довольно пожилых тётки в рабочих халатах, одна из них вязала, а другая пила чай с бутербродом. Возле окна аккуратно одетый парень читал газету. Фельцов решил подойти к нему.

— Арсений, - протянул он руку для знакомства.

— Дима, - парень немного привстал, пожимая руку. – Я тоже на легковой работаю: бухгалтера и снабженцев вожу…

В это время к ним подошли два мужика, которые наблюдали за игрой в домино и поздоровались с Фельцовым за руку, назвавшись при этом Лёшей и Витей и объяснив Фельцову, что они – грузчики.

— Похоже, у нас кворум есть, - сказал кудрявый крепыш Лёша. – Арсений, ты в домино играешь?

***


…Ближайшие полчаса они «забивали козла», рассказывая при этом Фельцову про организацию работы в РСУ. В хозяйственном отделе числились водители, грузчики, сантехники, электрики, уборщики, дворники и охранники. Они сидели в диспетчерской в свободные от работы промежутки времени, а два диспетчера выдавали им очередные задания.

Через некоторое время четырёх грузчиков вызвали на погрузку, затем куда-то ушла уборщица, а вместо неё пришло две другие и начали громко разговаривать, кого-то обсуждая… Часам к девяти в диспетчерской появился и Юра, который со всеми поздоровался и тоже включился в игру в домино, которая теперь пошла «на вылет».

— Фельцов, на выход, - крикнула диспетчерша.

— Ну, Сеня, давай, - подбодрил Фельцова Юра, передавая ему ключи от машины. – Но пасаран!

Фельцов вышел из хозотдела, подошёл к новому белому джипу, открыл заднюю дверь вышедшему из здания правления Валерию Тимофеевичу и, выслушав его указания, завёл мотор. Он повёз хозяина сначала в тендерный комитет, затем – на строительство многоэтажного жилого дома, потом хозяин обедал в кафе, а Фельцов в это время перекусывал на ходу пирожками с кофе. После обеда Тимофеич, как решил про себя называть его Фельцов, поехал в цех железобетонных изделий, а оттуда – на новостройку очередного торгового центра… При этом хозяин всё время или беседовал с кем-то по телефону, или слушал по радио песни каторжников, ошибочно называемые шансоном. В семь вечера Тимофеич поужинал в кафе, после чего Фельцов отвёз его домой. Оставив машину в подземном гараже, Фельцов спустился в метро и уже к девяти вечера добрался до съёмной квартиры Лиды. Там опять было пусто…

***


…И каждый день Фельцова стал похож на предыдущий. Утром – поездка на общественном транспорте до хозяйского дома, затем он вёз Тимофеича в РСУ, где тот проводил утреннюю планёрку, а Фельцов в это время полировал джип и смывал пятна от битума с белого кузова машины. Если планёрка затягивалась, он шёл в диспетчерскую и играл там в домино, слушая примитивные рассуждения грузчиков и сантехников о жизни. А после планёрки у Фельцова начиналось ралли по Москве и Подмосковью, где у Тимофеича была куча своих цехов и строящихся под заказ объектов. После такого насыщенного дня хозяин, который оказался дважды разведенным дядькой, любящим жизнь во всех её проявлениях, часто расслаблялся в бане или ресторане, отпуская Фельцова и добираясь потом до дома на такси. Фельцов отгонял джип в гараж хозяйского дома и каждый вечер приезжал к Лиде, надеясь застать её дома.

Через пару дней он увидел свет в окнах её квартиры, облегчённо вздохнул и решительно нажал на кнопку звонка.

— Кто там? – послышался из-за двери мужской голос.

Фельцов молча развернулся и начал, не спеша, спускаться по лестнице.

…А дома он бесился, осознав, что между Лидой и этим мужиком, голос которого он слышал сегодня, довольно серьёзные отношения, раз Лида живёт с ним в своей съёмной квартире. И он, Фельцов, ничего не мог сейчас предпринять для того, чтобы вернуть Лиду себе, ведь новая работа связала его по рукам и ногам так, что он не мог выкроить время, чтобы встретиться с Лидой.

Работа… Вот оно – его место в дальнейшей жизни: за рулём чужой дорогущей машины, и страшно даже подумать, во сколько он влетит, если попадёт на ней в аварию. А в свободное время – компания грузчиков и уборщиц, обсуждающих вчерашние сериалы и обедающих принесённой из дома едой в полулитровых банках. Да он за две недели такой работы деградирует настолько, что начнёт использовать в своей речи ненормативную лексику!

И заместитель главбуха Лида по сравнению с ним казалась теперь ему аристократкой с голубой кровью и белыми косточками, и становилась она всё более и более недоступной для такого мужлана, как он…

Искусство быть смирным

В пятницу вечером Фельцов отвёз Тимофеича на базу отдыха, где тот собирался провести все выходные, вымыл джип в автомойке и отогнал его в хозяйский гараж. После этого он поспешил к Лидиному дому, решив, наконец, разобраться с ней и её мужиком.

Он позвонил в дверь и, убедившись, что дома никого нет, стал ожидать прихода Лиды на скамейке возле дома. Опять безрезультатно. В половину одиннадцатого ночи он поехал домой, решив заняться Лидой с завтрашнего утра.

…И опять он бесцельно бродит по комнатам, сжимая кулаки и скрипя зубами, но на этот раз из-за того, что понял: Лида не просто ушла от него, а ушла к другому. А это значит, что она общалась с этим другим в то время, когда жила с ним, Фельцовым…

«Плюнь на Лиду, - уговаривал он сам себя. – Ты скоро инфаркт получишь, если будешь продолжать так накручивать себя из-за неё … А после инфаркта тебя даже водителем никто не возьмёт на работу. Ну, подумаешь, оказалась Лида гулящей девкой, так ты всю жизнь спал с гулящими бабами и абсолютно спокойно себя чувствовал по этому поводу. Сейчас для тебя главное – чтобы Селезнёвские миллионы не ушли от тебя…»