В офисе Алису ждал сюрприз: за столом секретаря вместо ставшего почти родным Александра обнаружилась Леночка. Выглядела она замученной и глубоко несчастной, видимо, сказывалась недельная муштра Зинон. При появлении Алисы обновленная секретарша торопливо встала, чего раньше отродясь не делала, вытянулась по струнке, точно солдат на плацу. Это, пожалуй, перебор. Вполне достаточно вежливого «здравствуйте».

– Здравствуйте, Алиса Марковна. – Леночка словно прочла ее мысли. – А я вот к вам обратно. – Она запнулась. – Перепрограммированная.

Алиса спрятала улыбку за сдержанным кивком. Словечко-то какое – «перепрограммированная»!

– Кофе, Алиса Марковна? – Леночка заискивающе улыбнулась. – Вы не сомневайтесь, я уже умею… Меня Зинаида Егоровна научила. Вы любите черный без сахара. Зинаида Егоровна любит сладкий со сливками. Ольгерд Генрихович предпочитает зеленый чай, – отрапортовала она.

Алиса удивленно хмыкнула: кажется, ее нерадивую секретаршу и в самом деле перепрограммировали, а иначе откуда такое рвение и желание быть полезной? Да, Зинон – прирожденный управленец, надо ей почаще выезжать с инспекционными рейдами на места. Глядишь, уровни продаж повысятся.

– Спасибо, Леночка, от кофе я не откажусь. Принесите минут через десять. – Она решила не разводить церемоний и сантиментов, чтобы, не приведи господь, не свести на нет все то, чего добилась Зинон. Излишняя либеральность по отношению к сотрудникам к добру не приводит – это аксиома. Сотрудники всегда должны оставаться в тонусе.

Алиса уже взялась за ручку двери, ведущей в кабинет, когда за спиной послышалось жалобное:

– Не отдавайте меня больше Зинаиде Егоровне на перевоспитание, пожалуйста! Я все осознала!

– Я подумаю, – сказала Алиса, не оборачиваясь, чтобы Леночка не увидела ее улыбки.

Кофе, сваренный перепрограммированной секретаршей, оказался если не идеальным, то близким к идеалу. К нему прилагалась пара крошечных шоколадных пирожных на ажурных бумажных салфетках.

– Купила в кафе, – предвосхитила ее вопрос Леночка. – Вы же целый день ничего не ели.

Она хотела еще что-то сказать, но в кабинет влетела Зинон, плюхнулась в кресло, посмотрела сначала на пирожные, потом на Леночку. Под ее взглядом та втянула голову в плечи, попятилась к двери.

– Куда? – рявкнула Зинон, и секретарша послушно замерла. Лицо ее при этом сделалось таким испуганным, что Алисе стало ее жалко. – Свари-ка и мне кофе. Весь день маковой росинки во рту не было.

Леночка, осознав, что на сей раз буря прошла мимо, заметно расслабилась, спросила:

– Может, еще за пирожными сгонять, Зинаида Егоровна?

– Пирожные – это хорошо, – одобрила Зинон. – Только самой не нужно. Займись кофе, а за пирожными отправь курьера. Да побыстрее.

– Ну, как тебе она? – спросила Зинон, как только за Леночкой закрылась дверь.

– Я впечатлена. – Алиса подвинула одно пирожное подруге. – Ты проявила чудеса педагогики.

– Не педагогики, а дрессуры. – Зинон заграбастала пирожное. – Честно говоря, думала, что случай безнадежный, но – сама видишь. Ты, главное, ее теперь не распускай, а то я тебя знаю – начнешь миндальничать, и все мои усилия – псу под хвост.

Алиса прижала ладонь к груди:

– Клянусь!

Подруга хмыкнула, всмотрелась в ее лицо, сказала:

– Что-то ты паршиво выглядишь, красотуля. Плохо спишь, мало ешь? Али совесть нечиста?

– И первое, и второе, и третье.

– С первым и вторым понятно, а вот что у нас с совестью? – Зинон хитро сощурилась. – Это же из-за Мелисы, да? Не можешь себе простить, что проучила эту тунеядку?

– Я ее не проучила. – От проницательной Зинон ничего не скроешь. – Я только что расплатилась с ее кредиторами.

– С ума сошла! – возмутилась подруга.

– Она моя единственная сестра.

– Еще скажи, что ты за нее в ответе!

– Да, я за нее в ответе. Наверное, я что-то упустила, раз она так поступила.

– При чем тут ты? Мелиса уже давно большая девочка и должна сама отвечать за свои поступки. Тебя же никто не пас, а ты выросла приличным человеком, по сомнительным заведениям не шастаешь.

Алиса улыбнулась, сказала примирительно:

– Мне повезло, у меня есть ты.

– Тоже мне, нашла воспитательницу! – Зинон постучала мундштуком по столешнице. – Красотуля, ты мне досталась уже готовой. За тобой не нужно было присматривать, а твоя сестрица – с червоточинкой. И подозреваю, что она с ней родилась.

– Зинон, – сказала Алиса с упреком.

– Ладно, дело твое, но запомни мои слова – ни к чему хорошему твоя доброта не приведет.

Бесшумно открылась дверь, в кабинет с подносом в руках вплыла Леночка. Разговор, к немалому облегчению Алисы, пришлось отложить.

Мелиса объявилась спустя два дня, сияющая, как начищенный пятак, с огромным плюшевым медведем под мышкой – словно и не было никакой ссоры.

Чмокнула Алису в щеку, посадила медведя в любимое кресло Зинон, сама пристроилась на подлокотнике.

– Привет, сестричка!

– Привет.

– А мы вот с мишкой, – сестра потрепала медведя за ухо, – проходили мимо и решили зайти.

– Зачем?

– Чтобы сказать спасибо. – Мелиса спрыгнула с кресла, подошла к столу, побарабанила по нему пальцами. Ее более чем серьезный взгляд никак не вязался с дурашливым поведением, из чего Алиса сделала вывод, что сестра из последних сил пытается скрыть таким образом неловкость. – А еще я хочу извиниться за свои слова. – В уголке ярко накрашенного глаза блеснула слезинка. – Все, что я тогда сказала, было произнесено сгоряча. Честное слово, я так не думаю и никогда не думала. Просто сорвалось. Сестричка… – Она сжала руку Алисы, перешла на шепот. – Я до чертиков боялась! Они поставили меня на счетчик. Ты даже представить себе не можешь, что они грозились со мной сделать! Это страшные люди!

– Я знаю. – Алиса убрала свою руку. – Только по этой причине я и выкупила твои расписки.

– И что ты теперь собираешься с ними делать? – Мелиса закусила губу и сразу стала похожа на маленькую девочку.

– Я их уничтожила, можешь спать спокойно. Надеюсь, что общение со страшными людьми хоть чему-то тебя научило.

– Спасибо, сестричка! – Мелиса обошла стол, обняла ее за шею. – Я больше ни за что на свете! Мне и одного раза хватило! Веришь?

От сестры пахло приторно-сладкими духами. Алиса едва удержалась от гримасы раздражения. Ей никогда не нравились такие вот вызывающие запахи. Что там понамешано в Мелисиных духах? Может, феромоны?

– Ты меня простила?! Ну скажи, что ты меня простила!

– Я тебя простила. – Она улыбнулась. – Ты же моя сестра.

– Да, я твоя сестра, – эхом повторила Мелиса и ускользнула обратно в кресло. – Кстати, это тебе. – Она погладила по лобастой башке игрушечного медведя. – В знак примирения. Он славный, правда?

Медведь и в самом деле был славный, улыбка Алисы стала еще шире.

– А давай сегодня вместе поужинаем, – предложила сестра, – где-нибудь в уютном уголке. Я угощаю. Если хочешь, можем взять с собой твоего викинга. Как у вас с ним?

– Нормально. – Алисе страшно не хотелось ужинать в «уютном уголке», а еще больше ей не хотелось это делать в компании с Ольгердом, но… грех отказывать сестре, которая добровольно сделала первый шаг к примирению и сближению. Что бы там ни говорила Зинон, а в том, что Мелиса оступилась, есть доля и ее вины. – Давай поужинаем, только без Ольгерда. У него сейчас очень много дел. Мы закупаем новую итальянскую коллекцию.

– Итальянскую коллекцию?! – Мелиса совсем по-детски всплеснула руками. – А можно мне будет посмотреть?

– Можно даже выбрать то, что понравится.

– Не, шмотки от кутюр мой бюджет не потянет. Я теперь решила жить экономно.

– Ничего, что-нибудь придумаем, – пообещала Алиса.

– Вот только не надо благотворительности.

– А кто тут говорит о благотворительности? Я всего лишь имела в виду кредит и кое-какие бонусы.

Ответить сестра не успела, в кабинет заглянула Леночка.

– Алиса Марковна, у вас через десять минут совещание. Вы просили напомнить.

Алиса посмотрела на сестру, виновато пожала плечами.

– Ну, я, пожалуй, пойду. – Мелиса потрепала медведя за ухо. – Заеду за тобой часиков в семь. Лады?

Алиса рассеянно кивнула в ответ, мысленно она уже была на совещании. Им предстояло принять окончательное решение по поводу магазина на Кутузовском. Ольгерд подготовил полный отчет о финансовом состоянии «Ализи», именно его Алиса и изучала перед приходом сестры. А еще нужно было просмотреть перспективный план и уйму других бумаг…


Это был нелегкий бой. Алиса считала покупку магазина преждевременной, но Ольгерд, обычно осторожный и рассудительный, неожиданно занял сторону авантюристки Зинон. Его перспективный план оказался вполне оптимистичным. Крыть было нечем, цифры говорили сами за себя, но внутренний голос нашептывал Алисе, что спешить не стоит. К сожалению, доводы интуиции – это недостаточно веский аргумент, и Алисе пришлось сдаться.

Сомнения и внутренняя борьба привели к тому, что к приезду сестры ее бедная голова просто раскалывалась от боли. Наверное, и выглядела она не слишком хорошо, потому что Мелиса мгновенно насторожилась:

– Тебе нездоровится? – спросила она, окинув Алису долгим взглядом.

Алиса хотела было соврать, сказать, что с ней все в полном порядке, но, представив, что еще несколько часов придется провести в «уютном уголке», сказала правду:

– Очень болит голова.

– Таблетки пила?

– Пила, и неоднократно.

– Тогда поход в ресторан отменяется, – решила Мелиса. – Ты пока ложись, а я что-нибудь быстро приготовлю.

Оказывается, для счастья нужно совсем немного: достаточно отменить запланированный поход в ресторан, улечься на любимый диван, закрыть глаза и расслабиться. Доносившиеся с кухни звуки: журчание воды, звон посуды – успокаивали. Алиса не заметила, как задремала.

Проснулась она резко, как от толчка, села, потерла глаза. Мелиса была рядом – сидела в кресле, листала модный журнал.