Карен Филлипс - Судьба

Флоренс, женщина, которую он называл матерью, когда находился в этом доме, и ссылался как на приемную мать, когда был с Диром, протянула ему руку. Нэш все время чувствовал, что его жизнь разбита на две части: одна часть — жизнь с родителями, вторая — после их смерти. Его угнетало чувство вины, что ему повезло жить здесь, а Дира отправили в бедную семью Гарсия. С одной стороны, он был благодарен Россманам за свою судьбу, а с другой — ненавидел их за то, что они не взяли к себе Дира.

Но теперь он понял, что Россманы благородно взяли на себя бремя лжи, его гнев, только чтобы у Нэша сохранились отношения с единственным на тот момент братом.

Но может быть, они заблуждались. И им все-таки следовало сказать ему и дать ему самому сделать выбор, но они поступили так, как лучше для него. Они были для него вторыми родителями и любили его.

Нэш пожал Флоренс руку, чтобы она знала, что все он понимает. После этого он ушел.

Его следующей визит будет к Диру. К человеку, от которого он меньше всего ожидал получить ответы. Брат, которого, как ему казалось, он хорошо знает, оказался братом, которого он не знает совсем.

— Если ты не перестанешь ходить туда-сюда, мне придется менять ковер, — обратилась Фейт Харрингтон-Баррон к Келли, которая появилась в ее доме и беспокойно ходила по комнате, не останавливаясь ни на секунду.

Келли надеялась, что Фейт уже что-то узнала от Итана, но известий не было. Фейт и не ждала, что он скоро позвонит. Если вообще позвонит. Он может просто вернуться домой, после того как закончит все дела с Нэшем.

— Прости. — Келли остановилась в центре большой гостиной, любимой комнаты Фейт, отделку которой она подбирала сама.

— Расслабься, я пошутила, — успокоила Фейт взволнованную Келли. — У Итана с Нэшем запутанная семейная история. Сейчас Нэш выяснит ситуацию с приемной матерью, потом поговорит с Диром. За пять минут это не уладится.

— Что-то подсказывает мне, что это вообще может не уладиться, — сказала Келли и, вздохнув, рухнула на диван.

— Почему ты так думаешь? — прищурилась Фейт.

— А разве может Нэш простить ложь и предательство? — Келли вскочила с дивана и опять начала взволнованно ходить по комнате.

На ней был спортивный костюм, и она без конца потирала руками плечи. Фейт понимала, как важно это откровение для Нэша. Она так же понимала, как нелегко было Итану решиться поехать за братом и настоять на своей поддержке, независимо от того, нужна она Нэшу или нет.

И она замужем за человеком, которого это тоже касается.

— Э-э, Келли? — окликнула Фейт.

— Да?

— Почему у меня такое ощущение, что ты думаешь о чем-то, что мне известно?

— Это так заметно? — посмотрела на нее Келли. — Кого я пытаюсь одурачить? — простонала она. — Ну конечно, ты права.

— Давай с этого и начнем. Ты любишь Нэша, да?

На лице Келли промелькнул испуг, а потом она разразилась слезами.

Фейт встала и обняла Келли.

— Расскажи мне все.

Слушая Келли, которая откровенно рассказала о прошлом и поделилась страхами о будущем, Фейт подумала, что благодарна судьбе за то, что она счастливо вышла замуж и вся эта неопределенность, связанная с началом отношений, осталась для нее позади.

Ей хотелось успокоить Келли, что Нэш поймет, почему она не рассказала ему о прошлом, или что он преодолеет то, что стало известно сегодня. Но не могла. Фейт с трудом понимала Нэша Баррона. Она выбрала самого простого из братьев Баррон, и, учитывая сложность самого Итана, этим было все сказано.

— Прости, — наконец справилась с собой Келли. — Так много накопилось. Не нужно было мне выплескивать все это на тебя.

— А для чего, ты думаешь, нужна семья? — покачала головой Фейт. По иронии судьбы именно с Итаном она познала семейные ценности.

— Не знаю.

— Учитывая, что вообще мы все познакомились только потому, что ты сделала так, как лучше для Тесс, я позволю себе не согласиться.

— Спасибо, — улыбнулась Келли. — Что касается Нэша, то я его знаю. Независимо от того, как все закончится сегодня, хорошо или плохо, он нескоро успокоится. И я не могу сейчас все ему рассказать. Это будет эгоизмом с моей стороны. Ему необходимо сначала решить все с братьями. Это важнее, чем то, что я хочу.

От Фейт не ускользнуло, что Келли не ответила на ее вопрос, влюбилась ли она в Нэша. Во всяком случае, в открытую не сказала. Но любая женщина, которая волнуется так сильно, что ставит на первое место то, что лучше для мужчины, а не собственные тревоги, явно влюблена.

Даже если она еще даже себе в этом не призналась.

Нэш выскочил из дома и направился к машине, Итан последовал за ним. Нэш ожидал, что брат сядет в свой дорогой «ягуар» и поедет за ним искать Дира, но вместо этого Итан подошел к машине Нэша со стороны пассажирской дверцы.

— Какого черта ты делаешь?

— Еду с тобой.

Нэш удивленно поднял брови. Не желая тратить впустую время на споры, он лишь пожал плечами и бросил:

— Как хочешь.

Вскоре они уже ехали к городскому дому Нэша.

— Лучше ему быть дома, — пробормотал Нэш.

— Она любит тебя, — в полной тишине сказал Итан, думая о Флоренс.

Нэш понял, что с его стороны было бы слишком самонадеянно думать, что поездка пройдет в молчании.

— Да, — коротко бросил он.

— Тебе повезло.

— И последние десять лет я жил с чувством вины из-за того, что мне повезло, а Дир попал в бедную семью. — Неужели его брат действительно сделал такой выбор? И если это так, то почему?

— Может, на это у него были свои причины, — сказал Итан о Дире. — Как у меня были свои.

Нэш крепко сжал руками руль.

— И какие же причины были у тебя? — услышал он свой голос.

Если уж сегодня день откровений, он мог бы выслушать все сразу.

— Я ненавидел себя и ничего, кроме этого, не замечал, — приглушенным голосом сказал Итан, отодвинув назад пассажирское кресло и вытянув ноги. — Я нес ответственность за то, что наши родители оказались в ту ночь на дороге, где их убил пьяный водитель. Мне было восемнадцать, я все испортил и, кроме своей боли, ничего не видел. Я сбежал, как трус.

Нэш проглотил комок в горле. Сколько он плохого передумал о старшем брате, но не предполагал, что Итан тоже себя ненавидел. Он помнил, что нечто подобное Итан говорил во время их первого столкновения, после того как они узнали про Тесс, но тогда из-за своих эмоций Нэш не придал этим словам значения.

Однако он слушал его сейчас, крепко сжимая руль, впервые задумавшись, что в восемнадцать лет Итан был не способен принять правильное решение.

— Я должен был собрать свою волю в кулак и остаться.

Впервые в жизни Нэшу захотелось сказать нечто большее, чем свое стандартное «должен был, черт побери».

— Прошлое невозможно изменить. — Это все, что он смог произнести в данный момент.

— Невозможно. Но как бы мне этого хотелось. И какие бы ни были причины у Дира, возможно, он хочет того же.

Проезжая по деловой части Серендипити, Нэш почти ничего не замечал вокруг, все его мысли были о Дире и о предательстве брата.

— Он много лет скрывал от меня правду. Тебя по крайней мере хоть не было здесь, и мы не виделись изо дня в день. «Он знает, как мне было трудно принимать все, что предлагали Россманы, включая самое главное — их любовь, — мысленно добавил Нэш, — и все потому, что я думал, они намеренно отказали в этом ему».

Итан хранил молчание. Очевидно, даже он не мог найти объяснений.

— Я дважды убегал из дома, — сказал Нэш, снижая скорость на подъезде к жилому кварталу. Были такие вещи, которые ему необходимо было сказать до того, как он встретится с Диром.

Итан явно понимал это, потому что ждал, не спуская глаз с Нэша.

— Я не мог принимать всего так много, когда у него было так мало. Я хотел вместе с ним уйти в семью Гарсия. Чтобы присматривать за ним.

— Как мне следовало бы присматривать за вами обоими, — заметил Итан.

На этот раз Нэш не знал, что на это ответить.

— Когда копы последний раз вернули меня Россманам, я понял, что надо придумать что-то получше. Я таскал для него одежду и еду и думал, какой я умный, убегая со всем этим.

— Думаешь, Россманы все знали с самого начала? — спросил Итан.

Он не думал, но…

— Да. Наверно, они не верили, что свои джинсы я оставил в шкафчике в раздевалке спортивного зала. Не говоря уже о еде, которую я таскал из кухни. — Нэш чувствовал себя полным идиотом.

— Ты все правильно делал по отношению к Диру.

— Настолько правильно, — громко рассмеялся Нэш, — что даже попросил Ричарда Кейна присматривать за Диром и за домом Гарсия. Он посмотрел мне в глаза и пообещал. Я верил ему, а он тоже мне лгал.

Они наконец подъехали к дому. Рядом была припаркована машина Дира.

— Готов? — спросил Итан.

Нэш должен был ответить «да, готов», но промолчал. Больше всего ему хотелось, чтобы брат сказал, что бумаги врут, что Флоренс сочинила эту историю и Дир, брат, защите которого он посвятил свою жизнь, не лгал ему и не предавал его.

Но скорее всего Дир подтвердит рассказ Флоренс, придумает объяснение, в которое Нэш не сможет вникнуть или понять.

Нэш не знает, кто такой его младший брат. И никогда не знал. И это значит, мир, каким он его знал, исчез навсегда.

Нэш открыл дверь и вошел в свою квартиру. Итан, который за последний час превратился в его тень, держался сзади. Нэш стремительно вошел в дом.

— Дир! — крикнул он.

— Я здесь.

Дир ждал его в комнате отдыха с упакованным чемоданом. Он по-прежнему был в форме, очевидно, только что с дежурства.