Он неохотно кивнул:

– Да.

– И что это были за сны? Насколько реальными они казались? Разве ты не думал, что стоит только протянуть руку, и ты можешь дотронуться до нее? А потом, когда сон заканчивался, не ощущал ли ты мир и покой?

– Господи… – Его голос внезапно осип. – Да. Бонни была… Почему ты задаешь все эти вопросы?

– А как ты думаешь, почему? – Она поймала его взгляд. – Как ты думаешь, почему я смогла выжить после ее смерти?

– Она снилась тебе?

– Снилась. Приходила. Являлась. Вначале я говорила себе, что это мое воображение. Но мне было все равно. Я видела мою дочь. Потом, постепенно, я начала верить ей, когда она говорила, что это не сон. – Ева улыбнулась и поднесла к губам чашку. – Так что, если это безумие, то сумасшедший не ты один, Джон.

– Тебе было нелегко, – задумчиво сказал он. – Но почему ты рассказала мне об этом?

– Потому же, почему рассказала о Бонни. Наверно, почувствовала, что должна это сделать. – Она покачала головой. – И чтобы ты знал – если принимаешь появления Бонни за признак безумия, – что в этом конкретном безумии ты не одинок. Нас таких двое.

– И это тоже сближает нас. Я уже говорил, что, если ты пытаешься дистанцироваться от меня, сделать это становится все труднее.

– Пока беспокоиться не о чем. – Ева посмотрела на него в упор. – Мне трудно разобраться в своих чувствах к тебе, Джон. Иногда я становлюсь ужасно подозрительной и задаюсь вопросом, не мошенник ли ты. Иногда мне кажется, что у тебя и впрямь не все в порядке с головой, о чем твердят Джо и Кэтрин. Что у тебя раздвоение личности, и мистер Хайд только и поджидает нужного момента, чтобы вырваться на волю. Но в том, что касается Бонни, мне приходится рассчитывать только на собственное чутье. Я верю, что ты любил ее.

Он слегка склонил голову набок.

– То есть ты согласна дать мне шанс?

– Да, поскольку считаю, что и она тоже любит тебя.

Галло вздрогнул, словно от удара, и вскинул голову:

– А вот это уже неожиданность. С какой стати она должна питать ко мне какие-то чувства? Я этого не заслужил. Я не был с ней ни минуты.

– Может быть, твое присутствие для нее и не важно.

– Это важно, – сказал он жестко. – Для меня – важно. – Он сердито, рывком отодвинул стул, поднялся, прошел к двери, распахнул ее настежь и остановился в дверном проеме – руки в карманах, ноги расставлены, на темных волосах отблеск лунного света. – Давай не будем больше о Бонни, потусторонних голосах и прочей мистике. Меня сейчас интересует только Пол Блэк. Как добраться до этого мерзавца и уничтожить его. Почему он не звонит?

Глядя на него, Ева снова увидела то, что видела раньше – напряжение, едва сдерживаемую ярость, нетерпение. Да, для него это важно, и чувство вины, похоже, сидело в нем постоянной занозой. Она поднялась и начала собирать посуду.

– Я хочу этого не меньше тебя. Но, наверно, больше привыкла к тому, что ты называешь мистикой. – Она отнесла тарелки к раковине.

Галло оглянулся через плечо.

– Однако раньше ты была реалисткой.

– Я ею и осталась. – Ева улыбнулась. – Но, по-моему, никто не знает толком, что такое реальность. Твоя реальность может не быть реальностью моей… или Бонни. – Она пожала плечами и перевела разговор на другую тему: – Я помою посуду, а ты вытрешь, хорошо?

– Ладно. – Галло повернулся. – Знаешь, ты немного меня напугала.

– Знаю. Ничего, привыкнешь. – Ева открыла кран. – Бонни поможет.

Теперь улыбнулся он:

– А что…

У него зазвонил сотовый.

Ева замерла и выжидающе взглянула на Джона.

Он тоже напрягся, но тут же пожал плечами и посмотрел на дисплей.

– Номер незнакомый. – Он включил громкую связь: – Галло.

– Давненько не встречались. – Голос был глубокий, с едва заметными насмешливыми нотками. – Да и тогда едва перебросились парой фраз. Узнал?

– Блэк? – резко спросил Галло. – Трудно забыть того, кто при первой встрече напал на тебя и попытался убить. Будь ты половчее, меня бы в живых уже не было.

– Ты просто застал меня врасплох. – Насмешливые нотки сменились откровенно злобными. – Это Кин виноват. Не предупредил, что придется иметь дело с психом, которого даже ножом не остановишь. Из-за него дело закончилось тем, что мне пришлось собирать собственные кишки. Я его до сих пор не простил. – Он выдержал паузу. – И тебя, Галло, тоже. Меня постоянно гложет мысль, что я так и не посчитался с тобой.

– Ты посчитался со мной.

– Через малышку Бонни? Да, я получил удовлетворение. Но я предпочел бы сойтись с тобой. Лицом к лицу.

– Так что же не пришел? – резко спросилДжон. – Почему ты, сукин сын, пришел не за мной, а за беззащитной шестилетней девочкой?

– Берешь то, что можешь. Раньше я был не готов к встрече с тобой. Ты стал первым, кому удалось меня победить. Я вдруг задумался о собственной уязвимости и понял, что должен восстановить прежнюю уверенность. Теперь-то ясно, что никакой реальной угрозы ты не представлял. Я бы убил тебя давным-давно, если бы Кин не удерживал – боялся, что гроссбух попадет не в те руки.

– Если не боишься, приди и возьми его.

– Но остается еще один вопрос. Малышка Кара Кларк. И теперь этот вопрос осложнился.

– Ты угрожаешь девочке, потому что не смеешь схватиться со мной. Это Кин подсказал обзавестись заложником для обмена на гроссбух?

– Нет, девочка – моя идея. Мне нравится работать с детьми.

Ева непроизвольно сжала кулаки, услыхав в голосе Блэка нотки самодовольства.

– Я подумал, что Кара может пригодиться на переговорах. На тебя такой аргумент может и не подействовать, ведь ты все свои нежные чувства растратил на собственную малышку. Такая трагическая потеря! Но с недавних пор у тебя завязались тесные отношения с матерью Бонни, а за Евой Дункан закрепилась репутация заступницы всех несчастных деток. Кстати, она с тобой? Слушает?

– Я здесь, – откликнулась Ева. – Кара Кларк еще жива?

– О да! Жива и здорова. Сидит у меня на коленях. А вот обнимать не хочет. Похоже, я ее пугаю. А ты как думаешь?

Она представила маленькую Кару рядом с Блэком и с трудом удержала подступившую к горлу тошноту.

– Я думаю, ты должен отпустить ее.

– Я и собираюсь. Но не сейчас.

– Когда?

– После того как встретимся. А теперь к делу. Галло, ты разговаривал с Кином и требовал, чтобы он убедил меня отпустить мою милую Кару.

– Неужели?

– Да. А еще я думаю, что ты хочешь заставить его устроить мне ловушку. Так?

– То есть Кин тебе этого не сказал?

– Нет. Похоже, он еще не решил, кого предать. Сейчас первым номером в его списке идешь ты. Понимаешь, к чему я веду? Ему нельзя доверять. Зачем ты втянул его?

– Мы оба понимаем, что игра вступила в завершающую стадию. Живым Кин из нее не выйдет. Мне наплевать, кто его убьет, ты или я.

Блэк ухмыльнулся:

– Ты как будто читаешь мои мысли. Мы так с тобой похожи, Галло.

– Будь это так, я бы перерезал себе горло.

– Кин уверяет, что ты не знаешь разницы между хорошо и плохо. Подумай сам. Мы оба убиваем. Ты – якобы на благо страны. Я – ради собственного удовольствия. Только я честнее и откровеннее и самообманом не занимаюсь. Возможно, если ты удосужишься изучить себя получше, то обнаружишь кое-какие сюрпризы, когда посмотришь в зеркало. Потому что увидишь там меня.

– Неправда! – вмешалась Ева. – Таких, как ты, больше нет. И быть не может. Ты – чудовище.

– Защищаешь его, – хмыкнул Блэк. – Это ведь он заманил тебя к себе? Хочешь услышать о нем кое-что, отчего сбежишь без оглядки? Ты ведь еще не видела Галло в полной красе? Не знаешь, каким он бывает, когда теряет над собой контроль? То-то страху бы натерпелась. Я видел, как он вытворял такое, что напрочь стерло бы все твои нежные к нему чувства. Попроси – расскажу.

– Я хочу знать, где сейчас Кара Кларк и что мы можем сделать, чтобы ты отпустил ее.

– Что ж, очень хорошо. Перейдем к деталям менее интересным. Итак, Галло, ты хочешь получить девчонку и меня. Мне нужны ты, Кин и гроссбух.

– Убьешь Кина, и гроссбух тебе уже ни к чему.

– Ошибаешься. Я могу воспользоваться теми контактами, что там указаны. Есть еще корейский генерал, у которого ты украл эту занятную книжицу. Конечно, пользы от нее в отсутствие Кина будет меньше, но без жертв иногда не обойтись. Он пытался убить меня на Самоа, прислал какого-то растяпу. Я считаю, что друзья так не поступают. – Блэк помолчал. – Кин сказал, что ты в домике, где-то в лесу. Надеюсь, место уединенное? Согласись, посторонние нам ни к чему.

– Очень уединенное.

– Значит, там все и устроим. Темный лес, дикая местность… мне нравится. Разумеется, я проведу рекогносцировку, а когда приму окончательное решение, дам знать. Как туда добраться?

Джон коротко объяснил маршрут.

– А нам, значит, сидеть и ждать? – спросила Ева.

– Не думаю, что Галло будет сидеть и ждать. Домик – слишком легкая мишень. Я извещу вас о начале игры. Но если замечу полицию или ФБР, ждать окончания партии не стану. Убью девчонку и закопаю так, что вам и за сто лет ее не найти.

– Я хочу поговорить с ней, – сказала Ева. – Откуда нам знать, что ты уже ее не убил.

– Я же не дурак. Подойди, Кара. Скажи что-нибудь.

– Здравствуйте, – чуть слышно прошептала девочка. – Что надо сказать? Вы можете сделать так, чтобы он меня не трогал?

– Да. – Ева могла только надеяться, что говорит правду. – Но тебе придется немного подождать. Не сопротивляйся ему, Кара.

– Он… он плохо поступил с моей мамой.

– Знаю, милая. Но твоя мама выздоравливает. И мы вернем тебя к ней.

– Ее мать выжила? – послышался голос Блэка. – Живучая женщина. Я планировал, что она продержится ровно столько, чтобы рассказать о случившемся. Лишнее подтверждение тому, что в таких делах, как отсроченное убийство, ни в чем не может быть полной уверенности. Пожалуй, придется вернуться и довести дело до конца.