– Как вы оказались здесь, на сцене? Вам же еще нет восемнадцати. Когда я видел вас последний раз, вы были совсем маленькой девочкой.

Миранда смутилась от неожиданного поворота разговора, потом быстро нашлась.

– Я – актриса. Я зарабатываю себе на жизнь.

– А где ваша мать? Как ее звали?

– Рут.

– Ах да. Прекрасная Рут Драммонд. С чудесными локонами золотистых волос. И очаровательными голубыми глазами. Такая прекрасная, что взгляд и руки Бена Уэстфолла постоянно тянулись к ней.

– Моя мама… – сердито возразила Миранда.

– …больше находилась в доме командира, чем в своем собственном, – раздраженно произнес он. – День за днем.

– Она ухаживала за миссис Уэстфолл.

– Конечно. Сидела у ее постели.

– В ваших словах нет логики. Он презрительно усмехнулся.

– Подумайте лучше. Вы ведь не настолько наивны. Тот мужчина, которого вы мне представили, кажется не слишком одобрял идею нашего совместного ужина. – Вдруг раздражение, которое он сдерживал весь вечер, прорвалось наружу. – Вы тоже сидите у его постели? Держите его за руку? На сцене и вне ее?

Миранда почувствовала, что краснеет. Она прижала дрожащую руку к губам.

– Я не…

Филлипс прервал ее возражения нетерпеливым жестом руки.

– Всем известны нравы актрис. Вы разгуливаете по сцене, демонстрируя зрителям свои ноги и грудь.

Миранда смяла салфетку и бросила ее на стол.

Филлипс, немного придя в себя, поспешно положил руку ей на запястье.

– Не уходите. Закончите свой ужин. Вы, вероятно, не каждый вечер получаете такой хороший ужин.

Она смутилась, потому что он был прав. Она еще не успела попробовать отличный ростбиф.

– Прошу вас, – попросил он.

Она уступила, хотя явно была уязвлена его словами.

Майор наклонился вперед; его шепот был предназначен лишь ей.

– Послушай меня, Миранда Драммонд. Мне безразлично, чем ты занимаешься. Это твое дело. Здесь нет Френсиса Драммонда, который мог бы предостеречь тебя. Боже, какой скандал он устроил бы по этому поводу!

Миранда попыталась высвободить руку, но он не выпустил ее.

– Но если тебе приходится таким образом зарабатывать себе на жизнь, то тебя нельзя в этом винить. Это еще одно преступление Уэстфолла. Интересно, потерял он от этого сон или нет.

Щеки Миранды вспыхнули.

– Он женился на моей матери, – прошептала она.

– Невероятно! Этот негодяй… – Филлипс поставил стакан. – В этом мире нет справедливости. Никакой. По его вине гибнет восемьдесят человек, и как он платит за это? Никак. Он получает то, что хотел. Остается полковником и получает вдову Френсиса Драммонда.

– Он пришел засвидетельствовать свое почтение, – тихо сказала Миранда. – Пришел с визитом, чтобы узнать, как она живет.

Филлипс горько рассмеялся.

– В самом деле. Он беспокоился. Он хотел узнать, как она живет, – повторила Миранда. – Он был озабочен нашей судьбой после смерти п-папы. – Ее голос дрогнул.

– Я полагаю, его больная жена наконец умерла.

Миранда промолчала.

– Вероятно, он даже не дождался, пока засыплют землей ее могилу, а сразу поехал к твоей матери. Очень настойчивый человек этот Бен Уэстфолл.

– Я н-не знаю…

Взгляд майора затуманился, голос стал глухим и печальным.

– Боб Кларендон был моим другом. Мы вместе учились в Уэст-Пойнте. Он был отличным солдатом. Мы с ним хотели служить вместе, вместе продвигаться по службе, и в конце концов многого добились. Он хотел изгнать этих проклятых индейцев с их земли. Паразиты. Настоящие паразиты.

От этих слов Миранда похолодела. Брат Белого Волка был индейцем, как и его мать. Но факт оставался фактом: сиу и шайены разрушили форт Галлатин, сожгли его, едва только Второй кавалерийский полк покинул его по договору с Красным Облаком. Индейцы были очень серьезными противниками.

В голосе Филлипса исчезли печальные нотки; он стал суровым.

– Мы должны были пойти на подмогу. Должны были спасти Боба. – Он посмотрел на Миранду. – Ты тогда кричала на нас. Просила нас спасти отца. Мы должны были это сделать. Когда та лошадь вернулась…

– Веллингтон.

– Лошадь твоего отца. Миранда кивнула.

– Уэстфолл не тронулся с места. Негодяй. Он послал их умирать. Восемьдесят человек погибли, потому что ему нужна была твоя мать.

Девушка покачала головой.

– Вы ошибаетесь! Такого не могло быть. Это чудовищно. Никто не мог бы так поступить.

Майор бросил на нее взгляд, полный сочувствия к ней и одновременно презрения к полковнику.

– Уэстфолл мог.

В повисшей между ними тишине Миранда боролась с охватившей ее болью. Отец, которого она любила больше всех на свете, погиб потому, что другой мужчина решил завладеть ее матерью. А теперь этот человек был ее мужем. Девушку терзали бессильный гнев и боль. Она задрожала и прижала руки к груди.

Тишина становилась все напряженнее. Ростбиф стыл на тарелке. Филлипс осушил стакан вина и собрался налить себе еще, когда Миранда положила руку на край стола.

– Я бы хотела уйти. Я больше не могу есть.

– Я провожу вас в гостиницу. – Майор достал из кармана пачку банкнот и отсчитал несколько хрустящих бумажек. Официант бросился отодвигать стул Миранды. Она встала и покачнулась; смятая салфетка упала на пол. Филлипс подал ей руку, но она ничего не различала из-за застилавших ей глаза слез.

Стоявший на крыльце гостиницы Шрив заметил их еще издали. Он нахмурился, увидев, как Миранда опирается на руку своего спутника. Только выйдя им навстречу, он услышал ее сдавленные рыдания.

Внезапно весь его гнев вырвался наружу. Он встал между ними, оттеснил Миранду к стене и схватил Филлипса за лацканы мундира.

– Что вы ей сделали, черт возьми?

Рука майора легла поверх его руки.

– Я просто рассказал ей правду, которую она предпочла бы не знать.

– Что ты ей сказал, негодяй… – Левый кулак Шрива пришелся точно в челюсть майора.

– Шрив!

Филлипс покачнулся. Лацкан мундира затрещал, но он сам быстро освободился.

– Вы еще пожалеете об этом.

– Шрив, прекрати! – закричала Миранда. Шрив взглянул в ее сторону.

– Что он сказал тебе такого, что заставило тебя заплакать? Он не…

У Шрива захватило дух, когда удар майора пришелся ему как раз под ребра. Боль почти парализовала его. Согнувшись пополам, он начал медленно оседать на мостовую. Его колени еще не коснулись земли, когда Филлипс нанес ему удар в висок.

– Майор Филлипс!

Майор повернулся к Миранде и отвесил ей церемонный поклон.

– Поверьте, мисс Драммонд, я очень сожалею, что расстроил вас. Я никогда не стал бы говорить с вами на эту тему, если бы знал, сколько боли принесет вам этот разговор. В конце концов вы лишь одна из невинных жертв всей этой истории.

Охваченная ужасом Миранда оторвала взгляд от лежавшего на боку Шрива. Он, казалось, был без сознания.

– Ради Бога, майор Филлипс, прошу вас, уходите. То, что вы рассказали мне, слишком ужасно. Я не знаю, во что мне верить. Но хуже всего то, что вы причинили боль мистеру Катервуду, который помог мне в трудную минуту.

– Я только рассказал вам о том, что случилось, мисс. Если вы предпочитаете оставаться в неведении… – Филлипс потер ушибленную руку.

– Шрив, Шрив, ты можешь двигаться? – Не заботясь о том, что подумает Филлипс, не обращая внимания на грязь под ногами и собиравшихся зевак, она опустилась на колени рядом со Шривом. Подложив руку ему под голову, она попыталась приподнять его. Затуманенным болью взглядом Шрив посмотрел на усмехающегося майора и попытался подняться, но голова у него закружилась, и он упал.

Филлипс церемонно поклонился и спокойным шагом удался.

Миранда посмотрела ему вслед. Слезы по-прежнему текли у нее из глаз, но она уже не помнила, по какой причине она их проливала.

– М-Миранда. – Шрив потянул ее за рукав. – Он не обидел тебя?

Она взглянула ему в лицо, освещенное льющимся из окон гостиницы светом. Огромный синяк уже начал выступать у него под левым глазом. Завтра у него будет ужасный вид.

– Нет, – прошептала она. – Он не обидел меня.

– Тогда почему ты плакала? – Две слезинки все еще катились у нее по щекам. – Ты все еще плачешь.

Она быстро тряхнула головой.

– Не беспокойся. Вставай. Нам надо вернуться в номер и привести тебя в порядок.

– Что он тебе сказал? – настаивал Шрив. Она положила его руку себе на плечо.

– Ты можешь стоять?

– Конечно, могу. – Со стоном и проклятиями в адрес майора Шрив кое-как поднялся, опираясь на плечо Миранды. – У этого негодяя сильный удар.

– Этот негодяй – кавалерийский офицер. Он служил на западных рубежах, а там держат только крепких парней.

Вместе они осторожно поднялись по ступеням.

– Откуда ты его знаешь?

Миранда помедлила, потом решила сказать правду. Это признание не могло причинить ей вреда.

– Мой отец был солдатом.

– Он служил под командованием этого человека?

Миранда помогла Шриву лечь в постель.

– Нет. Они служили вместе на границе под началом одного командира.

– И он узнал тебя?

– Да. – Она взяла в руки кувшин. – Он пуст. Я сейчас принесу свежей воды и оботру тебе лицо. – Она вернулась не сразу. Когда же она вновь вошла в комнату, ее лицо было совершенно спокойно, следы слез исчезли.

На все вопросы Шрива Миранда больше ничего не ответила. Уложив его в постель, она покинула комнату, которую они занимали вместе, и ушла ночевать к Аде.


– Нам предлагают новый ангажемент в Чикаго, – объявил Шрив, размахивая письмом.

– На Стейт-стрит? – с надеждой спросил Фредерик.

– Ну, нет. В «Меридиане».

– В такой дыре.

Миранда почувствовала холодок в груди. «Меридиан». Именно туда водил ее и ее мать Уэстфолл, когда она впервые увидела Шрива в роли Ромео.