Его рука прошлась по линии ключицы Порции, легкое касание кончиков пальцев Хита прогнало тревожные мысли. Рука опустилась ниже, прочерчивая огненную дорожку между ее грудей, и она задрожала.

– Не волнуйтесь. С бабушкой я справлюсь, – произнес он тихим, успокаивающим тоном, явно приняв ее дрожь за страх того, что скажет леди Мортон, когда они вернутся в дом. – У нас есть сегодняшняя ночь. – Его хрипловатый голос проурчал над ней, лаская, и от этого обещания в животе у нее медленно разлилось тепло.

Единственная ночь.

Она выгнулась под рукой Хита, подставив груди под его ладонь. Рука ее обвила его шею, приблизила губы мужчины к своим устам.

Это их первая и последняя ночь вместе. И ее должно хватить на всю жизнь. Она постарается ради этого.

Глава 21

Как только Порция и Хит переступили порог Мортон-холла, леди Мортон накинулась на них, как хищная птица в поисках новой добычи. Ее беспокойные глаза – быстрые и голодные – осмотрели, ощупали их, ища точку для вторжения. Наверняка она наблюдала за их возвращением из окна верхнего этажа.

Хищный блеск этих глаз разбудил тревогу в сердце Порции. Девушка отпрянула, но рука Хита у нее на пояснице помешала полному отступлению. Он обнадеживающе подмигнул, и она на миг растаяла от этого маленького знака внимания, прежде чем взять себя в руки. Этим утром нежным чувствам к нему нет места в ее сердце. А может, и вообще никогда не будет. Их близость закончилась в то мгновение, когда они переступили порог. Это было одноразовое действо, краткий набег на страну страсти, о котором теперь нужно забыть.

– Где вы были? – осведомилась леди Мортон и тут же вскинула руку, не давая им возможности ответить. – Сейчас это не важно. Вы всю ночь провели вместе. Без компаньонки. Честь задета. Теперь вы должны срочно жениться.

Порция вздохнула, внезапно почувствовав невыносимую усталость. Ее утомили постоянные интриги, махинации, травля леди Мортон. И в этом графиня была так похожа на бабушку Порции, с ее вечными ожиданиями.

– И вам доброе утро, бабушка, – поздоровался Хит. – И да, у нас все хорошо… Мы нашли, где переждать дождь, спасибо, что беспокоитесь.

– Я вижу, что у вас все хорошо, – отрезала она, и элегантная в синих жилах рука покачалась в воздухе. – Поэтому и советую вам тот час отправиться за специальным разрешением[16]. А я пока займусь приготовлениями для…

– Это не понадобится, – прервал он ее ровным, как полированный мрамор, голосом.

– Что? – Леди Мортон быстро заморгала, словно пытаясь избавиться от попавшей в глаз пылинки.

– Мы не намерены жениться, – сообщил Хит тоном, не терпящим возражений.

Леди Мортон обратила взволнованный взгляд на Порцию.

– Неужели вы готовы согласиться с этим, моя дорогая?

Краем глаза Порция увидела, что Хит повернулся к ней, почувствовала его непоколебимый взгляд и мрачные мысли, появлявшиеся у него в голове, пока он ждал ее ответа. В конце концов, он до сих пор считал ее хваткой, беспринципной женщиной, мечтающей о браке любой ценой. Сердце Порции сжалось. Впрочем, если говорить начистоту, где-то в глубине души она действительно хотела выйти за него замуж.

Но только не так. Не против его воли.

Пожевав губы, девушка насколько могла твердо произнесла:

– Миледи, мне правда лучше уехать.

– Лучше? – Голос леди Мортон расколол воздух в большой передней. – Где ваше достоинство? Вы погубили себя, глупая девчонка!

Порция вздрогнула и медленно закрыла глаза, восстанавливая душевное равновесие, удаляясь в ту темную пещеру, где она всегда пряталась, когда члены ее семьи хлестали ее колючими плетьми своих языков.

– Довольно! – пророкотал рядом голос Хита. Теплое прикосновение его руки к спине успокаивало – спасательный трос, вытаскивающий Порцию из пещеры.

– Я этого боялась, – закивала леди Мортон так, что голова ее стала похожа на подпрыгивающий на волнах буй. – Поэтому и послала за викарием.

– Что вы сделали? – Хит, убрав руку со спины Порции, с каменным выражением лица посмотрел на бабушку. – Чтобы он разболтал всем в округе о том, что его не касается?

Порцию обдало холодом.

– Зачем вы послали за викарием? – услышала она собственный голос.

Хит ответил, не глядя в ее сторону:

– Она хочет, чтобы он уговорил нас, не так ли, бабушка?

– Уговорил? – повторила Порция.

– Порция, дорогая, – леди Мортон взяла ее за руки холодными пальцами, – мистер Хэтли – Божий человек. Конечно, он поможет вам с Хитом взяться за ум и убедит вас пожениться. Хотя бы ради спасения ваших душ.

– О, давайте говорить прямо, – усмехнулся Хит. – Вы послали за Хэтли, чтобы принудить меня жениться.

– Кто-то упомянул мое имя? – чистый, как колокольный звон, голос прилетел из другого конца просторной передней.

Порция повернулась и увидела спускающегося по лестнице викария, одетого во все черное, с широкой колораткой[17]… Она отшатнулась, как будто не Божий человек, а сам дьявол приближался к ней.

– Мистер Хэтли, – поприветствовал его Хит совершенно невыразительным, лишенным теплоты тоном.

– Насколько я понимаю, вас нужно поздравить, – пробасил викарий голосом, как будто специально созданным для амвона.

– Боюсь, вас ввели в заблуждение, – ответил Хит. – Приношу извинения. Вы напрасно потратили время.

– Я же вам говорила, что он будет возражать, – проронила леди Мортон и встала рядом с викарием. Вместе они образовали внушительного вида единый фронт.

Мистер Хэтли улыбнулся, покровительственно искривив влажные, непомерно пухлые губы.

– Бросьте, милорд. Будет вам. Не могу сказать, что я поддерживаю методы леди Порции… – Он многозначительно замолчал и двинул бровями в сторону девушки с выражением, которое иначе как издевкой не назовешь. – Но вы крепко попались, друг мой. Пришло время взять на себя ответственность и жениться на леди. – Мистер Хэтли подмигнул ей и добавил далеко не смиренным тоном: – Вы говорили, что заставите его остепениться, и вы это сделали, миледи. Вы это сделали.

Порция в ужасе покачала головой и открыла рот, чтобы сказать, что никогда не ставила перед собою такой цели. Это были его слова. Не ее. Однако с болью в сердце она вдруг поняла, что для Хита это станет окончательным, неопровержимым доказательством того, что она – лгунья, бессердечный махинатор.

Едва он обратил на нее полные отвращения глаза, она поняла: никакие слова не убедят его в обратном. И все же она должна была попробовать.

– Хит…

– Не надо, – рубанул он, словно ножом по сердцу полоснул.

Она машинально прижала руку к груди и отвернулась от презрительного взгляда, не в силах его вынести.

– Я устал от вашей лжи.

– Говорила же я вам, нужно было отправить ее обратно, – раздался безрадостный голос.

Порция повернула голову на звук, и ее взгляд упал на Констанцию, стоявшую с угрюмым видом наверху лестницы.

Грудь Порции натянулась туго, как барабан, девушка взглянула на Хита, готовая к тому, что тот поддержит сестру. Он ничего не сказал. Его глаза взирали прямо на нее, два кусочка льда, которые ничто на свете не сможет растопить. Этот взгляд приковал Порцию; ей захотелось отвернуться, спрятаться от холодных серых глаз, которые наполняли холодом самое ее сердце и леденили кровь.

– Оставь нас, Констанция, – сказал Хит. – Здесь собралось слишком много людей.

– Но, Хит…

– Оставь нас!

Краем глаза Порция заметила, что Констанция ушла – хоть какое-то облегчение. Тем не менее видеть она хотела только Хита. Она смотрела на него, надеясь, что он разглядит правду в ее взгляде, рассмотрит ее.

– Мне известны ваши обстоятельства, милорд, – вставил мистер Хэтли, не помышляя о том, какой вред принесут его необдуманные слова. – Мы с вашей бабушкой подробно обсудили это. Весьма похвально, что вы опасаетесь распространения семейного недуга.

Порция оторвала взгляд от Хита и увидела, как мясистые губы викария искривились в насмешливой ухмылке. Он продолжил:

– Но такие вещи в руках Божьих, милорд. Не в ваших.

Она посмотрела на Хита – как он воспринял это заявление?

– В руках Божьих? – процедил тот, зловеще поигрывая желваками. – Я не доверю это Богу, сэр. – Каждое слово он выговорил четко и быстро, словно ружейные выстрелы затрещали. – Насколько я помню, Бог не вмешался, когда мой брат неистово кричал в колыбели. Почти два года он страдал… оглашая этот дом криками.

Ее кулаки сжались от жгучего желания протянуть руку, дотронуться до напряженного плеча, успокоить. Но она знала, что он отвергнет этот жест. Отвергнет ее.

Голосом все таким же грубым и неумолимым он спросил:

– Вы знаете, каково это, когда детский крик ночь за ночью не дает тебе спать? Каково смотреть на кровь и гной и знать, что ты не можешь запретить его маленьким ручкам их расчесывать?

Горло Порции сжалось, не давая выхода родившемуся в груди всхлипу. Неужели именно так проявляется порфириновая болезнь?[18] Такая же судьба уготована и Хиту? От этой мысли сердце ее болезненно сжалось и к горлу подступил комок.

– Я видел работу Бога, мистер Хэтли, – продолжил Хит тихо, сдерживаясь, с нотками страдания в голосе. – И я больше не отдам в его руки судьбу свою или моих родных. Никогда, если это будет в моих силах.