— Ваше высочество, где же ваша доброта? — деликатно заметил Монтильон. — Подумайте о тех, кто после падения биржевого рынка потерял все свое состояние.

— Да знаю я, знаю! И мне искренне жаль их, правда, — отозвалась принцесса, беспокойно расхаживая взад-вперед. — Но я не понимаю, почему этот крах случился именно сейчас!

— Нам просто не повезло, — развел руками управляющий.

После минутного молчания расстроенная принцесса воскликнула:

— Теперь мы не сможем собрать необходимые средства! Разве не так?

— Боюсь, вы правы, ваше высочество, — согласился Монтильон. — Сейчас все обеспокоены своим будущим и вряд ли будут расположены к зарубежным инвестициям.

— Ты прав, — грустно вздохнула принцесса Марлена. — Мы напрасно проделали столь долгий путь, потратили столько денег на это путешествие. Все наши планы рухнули.

— Ничего, ваше высочество, мы еще не проиграли! — улыбнувшись, сказал Монтильон. — Это неожиданное препятствие означает, что нам… нам придется пересмотреть наши планы.

— Пересмотреть? Но как? — Брови принцессы удивленно изогнулись.

— Есть способ, — загадочно ответил Монтильон. Принцесса не обратила внимания на его слова.

— Мы могли бы быть дома к концу лета с нужной суммой денег, чтобы осушить затопленные залежи мрамора, — тоскливо произнесла Марлена.

— Но это можно сделать и ранней осенью.

— Могли бы спасти королевство и мой народ. Я так надеялась… — Принцесса умолкла, опустив голову.

— Да, — ответил управляющий. Он помолчал немного, раздумывая, потом продолжил: — Если мы хотим собрать средства для нашего обнищавшего королевства, нам лучше всего отправиться на Запад.

— На Запад? — Она недоверчиво уставилась на него. — Ты в своем уме? Надеюсь, ты не забыл, что я — принцесса из Харц-Кобурга?

— Я не забыл, ваше высочество.

— Я? На Запад? Никогда! — решительно заявила она. — Никогда! Ты не можешь рассчитывать на то, что я отправлюсь в эти дикие края. — Нахмурившись, она добавила: — Там ведь нет никого, кроме грязных шахтеров, пропыленных ковбоев, опасных бандитов и кровожадных дикарей. — Она с сарказмом рассмеялась: — Могу представить, сколько денег мы там соберем! — Она наморщила свой королевский носик.

— Вы будете приятно удивлены, — торопливо заговорил Монтильон, — узнав, что Денвер, столица Колорадо, — вполне цивилизованный город. За последние десятилетия в Скалистых горах были добыты тонны золота и серебра, благодаря чему многие горожане нажили огромные состояния. Среди них есть и выходцы из Харц-Кобурга.

Но принцессу эти доводы не убедили.

— Может, и так, но это ничего не меняет. Я никуда не поеду, вот и все! — Она ткнула себя пальцем в грудь и громко заявила: — Эта принцесса на Запад не поедет!

Принцесса все-таки отправилась на запад американского континента. После настойчивых убеждений своего преданного слуги упрямая принцесса Марлена наконец согласилась с его доводами, поставив условие: дальше Денвера она не поедет!

Но когда королевский вагон прибыл в Квин-Сити, принцессу поразил радушный прием, который оказали ей местные жители. Многие богатые горожане сделали ей щедрые подношения во время устроенного в ее честь бала во дворце. И обрадованная принцесса изменила свое решение относительно дальнейшего путешествия по Западу. Займы и пожертвования превзошли все ее ожидания.

После двадцатичетырехчасового пребывания в городе она позвала Монтильона и взволнованно сообщила ему, что с удовольствием посетит и другие города этой части континента.

Монтильон был в восторге. Он, не тратя зря времени, назначил даты балов и банкетов, которые будут даны в честь ее высочества в Форт-Уэрте, Далласе, Сан-Антонио и Гал-верстоне, где они сядут на королевскую яхту, чтобы вернуться домой.

Ошеломленная потрясающим успехом своего недельного турне, принцесса Марлена стояла на открытой платформе роскошного персонального вагона и махала рукой провожающим, когда поезд на закате покинул Денвер. Она стояла на платформе еще долго после того, как толпы горожан остались далеко позади.

Из окна поезда, который неторопливо тащился к югу, принцесса с восхищением смотрела на заснеженные вершины громадных гор, освещенные пурпурными лучами заходящего солнца. Внушительные Скалистые горы чем-то напоминали ей любимые Альпы. При взгляде на огромные каменные скалы, исчезающие в ранних сумерках, принцессе начинало казаться, что она находится дома.

Она знала, что Техас будет совсем другим, но природное любопытство взяло верх, и она с надеждой ожидала встречи с самым большим штатом Америки.

Сумерки сгустились. За легким ужином принцесса случайно бросила взгляд на свое отражение в небольшом зеркале и испугалась, заметив, что белки ее глаз пожелтели.

Она уронила массивную серебряную ложку в тарелку с супом, забрызгав белоснежную скатерть.

— Позовите доктора Хондрика! — закричала испуганная Марлена и вскочила, уронив стул. Она прижала дрожащие руки к лицу. — Со мной случилось что-то ужасное!

К утру, когда поезд миновал Ратон-Пас, лицо Марлены было желтым, как лимон. К тому же во время завтрака она почувствовала сильные боли в желудке.

Доктор Хондрик всю ночь не отходил от постели принцессы. Монтильон и баронесса Ричтоффен с нетерпением ожидали его появления. Наконец доктор вышел из спальни Марлены, потер покрасневшие после бессонной ночи глаза и объявил:

— Принцесса заразилась желтухой.

— Господи, только не это! — разом воскликнули баронесса и Монтильон.

— В этом нет никаких сомнений, — подтвердил Хондрик. — Ей нужны покой и отдых в течение трех недель по крайней мере.

— Но как же путешествие, ведь все оговорено… — расстроился Монтильон. — Принцессу с нетерпением ждут в Техасе, и почти все приглашения на балы и обеды давно распроданы. Отсрочка будет настоящей катастрофой.

— Иногда судьба меняет наши планы, — сочувственно вздохнул доктор.

— Доктор, дело в том, что дом Ротшильда уже назначил даты балов, встреч, благотворительных вечеров и…

— Я знаю, — перебил его Хондрик, — но должен вас предупредить, что, если принцесса не будет соблюдать покой и диету, желтуха может убить ее, — сурово заключил он.

Баронесса Ричтоффен всхлипнула, и доктор Хондрик ободряюще похлопал ее по плечу:

— Не волнуйтесь. Мы не допустим, чтобы с ее высочеством что-нибудь случилось. — Он улыбнулся. — Пойдите к своей госпоже и постарайтесь утешить ее. Сейчас ей это крайне необходимо.

Баронесса согласно кивнула и поспешила в королевское купе, плотно закрыв за собой дверь.

— Как это ни печально, но турне не может продолжаться, — сказал доктор Монтильону.

Управляющий потер подбородок и задумчиво ответил:

— Кажется, я знаю, как выйти из этого трудного положения… — Он умолк, его глаза вспыхнули, а уголки губ раздвинулись в улыбке. — У меня есть план! — пояснил он озадаченному доктору.

— План?

— Я прикажу машинисту изменить наш маршрут! Вместо того чтобы направиться прямо в Форт-Уэрт, мы отвезем принцессу в Клаудкрофт, что в Нью-Мексико. Это отдаленная горная деревушка, расположенная среди сосен в сотне миль отсюда.

— Но зачем? — нахмурился доктор. — Принцессе будет гораздо удобнее в Форт-Уэрте, чем в забытой Богом…

Покачав седой головой, Монтильон перебил его:

— В Клаудкрофте находится аббатство бенедиктинцев, на территории которого построена небольшая гостиница. Разве вам не кажется, что это превосходное место, где принцесса сможет поправиться в уединении и втайне от всех? — взволнованно воскликнул Монтильон. — Но я прошу вас, доктор, никому не говорить об этом.

— Но как мы сможем сохранить все в тайне? — изумленно спросил Хондрик. — Ведь все даты уже расписаны, и техасцы захотят увидеть принцессу.

— Они ее и увидят, — пообещал слуга.

— Но ведь она больна! — возмутился доктор.

— Путешествие и встречи пройдут строго по графику, — загадочно произнес Монтильон. — Положитесь на меня.

Глава 6

— Я уверен, у нас все получится! — торжественно заявил Монтильон, обращаясь к рыжеволосой певице, одетой в легкий пеньюар.

— Но почему я? — спросила она, зевая.

Было уже далеко за полдень, но рыжая певица еще спала, когда Монтильон появился в полупустом салуне и спросил у бармена, может ли он нанести короткий визит Королеве «Серебряного доллара». Когда ему сказали, что она отдыхает и ее нельзя беспокоить, он спокойно ответил, что подождет. И он ждал.

Наконец в половине третьего на втором этаже широко распахнулась дверь и капризный женский голос произнес:

— Где мой завтрак?

— Не волнуйтесь, уже подают, — ответил бармен.

Монтильон быстро поднялся по лестнице за молоденькой служанкой, которая несла накрытый салфеткой поднос с завтраком. Возле двери певицы он взял у нее поднос и улыбнулся:

— Я сам отнесу ей завтрак.

Девушка облегченно вздохнула, обрадовавшись, что не придется терпеть капризы певицы, которая была просто невыносимой, пока не выпьет чашку кофе. Она быстро вручила поднос Монтильону и торопливо убежала. Управляющий принцессы постучал в дверь, держа поднос затянутой в перчатку рукой.

— Открыто. Входите.

Монтильон вошел в богато убранную комнату и огляделся. Шторы были плотно задернуты от жаркого июльского солнца, и ему понадобилось некоторое время, чтобы освоиться с полумраком.

— Кто вы, черт побери? — услышал он мелодичный женский голос.

Монтильон повернулся на звук и увидел молодую хорошенькую женщину, сидевшую за туалетным столиком. На ней был полупрозрачный пеньюар, полы которого распахнулись, открывая взгляду Монтильона длинные стройные ноги.

Она посмотрела на него и, решив, вероятно, что это новый слуга, махнула рукой.

— Ну, чего вы ждете? Налейте мне кофе! Улыбнувшись, он охотно исполнил ее просьбу. Потом, пока певица мрачно пила утренний черный кофе, он представился и торопливо изложил причину своего визита. Ее глаза округлились от изумления.