Принцесса прижалась к спине рейнджера и, зажмурившись, читала про себя молитву. Ее сердце колотилось в такт со стуком копыт.

Через несколько секунд конь оторвался от деревянного настила и взмыл в воздух. Ей показалось, что они висели над пропастью целую вечность, прежде чем копыта с грохотом ударились о деревянный настил моста. Через секунду рядом с ними оказалась и серая кобыла.

Вирджил сразу остановил жеребца и бросил через плечо:

— Теперь можешь открыть глаза, все уже закончилось.

— Мои глаза не закрыты, — ответила она с негодованием, удивляясь, откуда он все знает.

— Значит, я ошибся, — ухмыльнулся он.

— Я хочу сойти на землю, — обиженно заявила принцесса. Ей опять не удалось его обмануть!

— Как пожелаешь. — Вирджил повернулся к ней, взял за талию, поднял, словно пушинку, и поставил на землю.

Она стояла и смотрела на него, ожидая, что он спешится и посадит ее на серую кобылу. Но Вирджил и не думал покидать седло. Он достал из кармана сигару, глубоко затянулся и выпустил кольцо дыма.

— Может быть, ты сама заберешься на свою лошадь? — спросил он равнодушно. Но сразу пожалел о своих словах.

Марлена казалась такой маленькой и беззащитной! Во взгляде ее изумрудных глаз сквозили обида и непонимание, а на бледном милом личике еще были видны следы пережитого страха. Этот прыжок через пропасть, в общем-то не слишком опасный, напугал ее до полусмерти. Она здорово перенервничала, понял Вирджил.

Не сводя с нее глаз, Вирджил вдруг почувствовал, как что-то сжалось у него в груди. И его захлестнуло незнакомое ему до сего дня чувство вины.

Может быть, он слишком жесток с ней? Ему следовало бы быть более снисходительным. Он не знал, откуда взялись такие мысли, да и не пытался это понять. Охваченный угрызениями совести, он спешился и, встав перед ней, ласково спросил:

— Могу я предложить тебе руку?

Но этот ласковый тон и неожиданная мягкость пришли слишком поздно. Устав от его оскорблений и бесчувственности, принцесса, поджав губы, гордо вздернула подбородок:

— Ты ничего не можешь предложить мне! — Она повернулась и отошла от него. — И ты ничего не можешь ожидать от меня, капитан Блэк!

Глава 19

После нескольких неудачных попыток принцессе Марлене удалось наконец забраться на лошадь. Она бросила на Вирджила надменный взгляд и начала отвязывать поводья.

— Нет! — В мгновение ока он оказался рядом и отобрал у нее поводья. — Нравится тебе или нет, но я за тебя отвечаю и должен сдать тебя властям целой и невредимой.

— Тебе не удастся довезти меня до Эль-Пасо! — сердито вскричала она.

Вирджил сделал вид, что не слышал ее слов. Разочарованная, она высокомерно заявила:

— Хочу предупредить тебя…

— Не надо меня предупреждать, — спокойно перебил он ее. Не выпуская поводьев кобылы, он вскочил на своего коня, и они тронулись в путь.

Принцесса была вне себя от гнева. Последнее слово всегда остается за ним! Но хуже всего то, что она никак не могла пробить его броню. Он мог расстроить ее одним словом или взглядом, а она не могла рассердить его, сколько бы ни старалась. Он без особых усилий лишал ее душевного равновесия и уверенности, оставаясь при этом спокойным и непоколебимым, как скала. Господи, как ей хотелось, чтобы это превосходство и безразличие покинули его и она обнаружила бы в нем хоть какие-то слабости!

Все, больше она не будет о нем думать.

Принцесса отвела взгляд от широкой спины рейнджера и огляделась. Скалистый горный хребет вместе с разрушенным мостом остались далеко позади, и теперь они ехали по зеленому пологому склону. Марлена расслабилась и облегченно вздохнула. Впереди наверняка им не встретятся такие опасности, как прыжок через пропасть.

Но через полчаса принцесса, к своему ужасу, поняла, что прыжок через пропасть был не единственным испытанием на их пути. Они обогнули гору и оказались на узкой, открытой всем ветрам тропе, которую с одной стороны окружали скалы, а с другой — пропасть. Им пришлось идти пешком и вести за собой лошадей. Побледнев и дрожа от страха, принцесса старалась не думать о том, что произойдет, если она поскользнется и полетит вниз.

Осторожно продвигаясь по извилистой тропе, принцесса, несмотря на предупреждение Вирджила, нечаянно посмотрела вниз. В ту же секунду у нее закружилась голова, и она застыла как изваяние, не в силах сдвинуться с места.

Вирджил, следовавший за ней по пятам, увидел, как она пошатнулась. Разозлившись на нее за то, что она подвергает опасности их жизни, он повернулся к жеребцу и тихо заговорил с ним, попросив его стоять на месте. Потом, осторожно выпустив поводья, он тем же спокойным тоном обратился к принцессе:

— Я позади тебя и сейчас подойду ближе. Не пугайся, когда я прикоснусь к тебе. Я собираюсь обнять тебя. Вот так.

Говоря это, Вирджил подошел к оцепеневшей от ужаса Марлене, осторожно обнял ее и притянул к себе. Прижавшись к ее блестевшим на солнце волосам, он прошептал:

— Осталось несколько футов, Рыжая. Я обещаю, что дальше дорога будет как лента. Главное — никогда не смотри вниз. Представь, что ты прогуливаешься по тротуару в Лас-Крусесе. — Он нежно погладил принцессу по спине, не выпуская ее из своих объятий. — Уже скоро, малышка, совсем скоро мы будем на месте.

Он продолжал обнимать ее и уговаривать тихим, ласковым голосом. Но на принцессу как будто напал столбняк. Вирджил понял, что она не может двинуться ни вперед, ни назад. Выбора не оставалось — ему придется нести ее на руках оставшуюся часть пути.

— Слушай, что я собираюсь сделать, — сказал он таким небрежным тоном, словно они разговаривали о каких-то пустяках. — Я на секунду выпущу тебя. Вот так. — Сделав это, он продолжил: — Теперь я развернусь, а ты держись за меня. А теперь я возьму твои руки и положу их себе на плечи. Хорошо, — улыбнулся Вирджил, когда она в страхе прижалась к его спине. Он подхватил ее под колени и посадил себе на спину.

Оставшуюся часть пути по этой узкой горной тропе Вирджил нес принцессу на спине, ведя в поводу двух лошадей.

Он думал только о том, чтобы не поскользнуться и не оступиться. Он должен довезти ее невредимой и поэтому старался не обращать внимания на то, что ее руки вцепились ему в горло, а колени так сжали бока, что он начал задыхаться. Зорко оглядывая каждый камень на тропе, он осторожно, шаг за шагом, продвигался вперед.

— Вот, еще несколько шагов. Ну, вот и все, — говорил он, не останавливаясь.

Когда опасность миновала, когда этот узкий карниз расширился настолько, что по нему можно было свободно пройти вдвоем, Вирджил неожиданно почувствовал слабость в ногах. И как иногда бывает после сильного напряжения, он вдруг начал смеяться и никак не мог остановиться. Принцесса, соскользнувшая с его спины, тоже засмеялась.

Они опустились на колени, потом с громким хохотом повалились на спины, не в силах успокоиться и перестать смеяться.

Вирджил первым пришел в себя. Широко улыбаясь, он повернулся к принцессе.

Что это было за зрелище! От смеха слезы потекли по ее щекам, и она была похожа на беззаботную школьницу. Ее волосы рассыпались по спине и плечам, как медное облако, освещенные лучами солнца!

Снова и снова содрогаясь от приступов смеха, она болтала ногами в воздухе и каталась по траве. Одна ее туфелька соскочила и валялась рядом. Голубая рубашка задралась на животе, а слишком просторные джинсы съехали вниз, оголив живот.

Не думая о том, что она выставила напоказ свое тело, она лежала на спине, закрыв глаза, а живот продолжал содрогаться от приступов смеха.

Глаза Вирджила потемнели, и он не мог заставить себя отвернуться от нее. Из-под голубой рубашки виднелась нежная грудь. Белая и гладкая, она казалась такой мягкой и теплой, что у Вирджила пересохло во рту. Его так и подмывало поднять рубашку еще чуть-чуть, чтобы увидеть светлый розовый сосок.

Он облизнул пересохшие губы, и его затуманенный взгляд скользнул по ее телу. Она была такой хрупкой и тонкой, что он мог пересчитать ее ребра. Светлый голый живот был плоским, а пупок напоминал небольшую пуговку. Его взор приковала едва заметная полоса светлых волос, которая начиналась ниже пупка и исчезала в джинсах.

На шее у Вирджила запульсировала жилка. Он лежал на боку и, не мигая, смотрел на Марлену. Он не прикасался к ней, но сгорал от желания сделать это.

Ему страстно хотелось наклонить голову и поцеловать этот белый живот. Потом поцеловать ее груди, отодвигая губами рубашку, пока он не прикоснется к гладкому розовому соску.

Но даже этого ему было мало.

Ему хотелось потереться небритым лицом о ее живот, целовать ее пупок так, словно это были ее губы, провести языком по тонкой линии шелковистых волос, скрывавшихся в джинсах. Он представлял, как стянет зубами мешающие ему джинсы, чтобы можно было беспрепятственно целовать ее нежные, белоснежные бедра.

Вирджил настолько погрузился в свои плотские фантазии, что не сразу понял, что она перестала смеяться и торопливо заправляла рубашку в джинсы. Он непроизвольно протянул руку, чтобы остановить ее.

— Нет. Не надо.

— Нет? Что «нет»? — спросила она, отодвигая его руку и усевшись поудобнее. — О чем ты говоришь?

Ее удивленный голос отрезвил его. Не желая показать ей, что было у него на уме, он заговорил грубее, чем хотел:

— Ну, кончила смеяться? Хорошо. Теперь, может быть, мы наконец сможем ехать дальше?

Озадаченная такой быстрой сменой настроения рейнджера, принцесса возмутилась:

— Я? Но ведь ты тоже смеялся! Вирджил вскочил на ноги.

— Я больше не смеюсь. Принцесса подбежала к нему:

— Давай все выясним. Почему, когда ты смеешься, это правильно и хорошо. Но если смеюсь я, то тебя это раздражает? Мне кажется, тебя раздражает все, что я делаю. Может, ты в это не поверишь, капитан Блэк, но я изо всех сил стараюсь тебя не раздражать.

У Вирджила на лице дрогнул мускул. Он был смущен и сердился на себя за то, что желал ее. Эта неожиданная жгучая страсть испугала его. Такого с ним еще не бывало.