Я проснулся и буквально убежал в комнату с рыбками, как был, голый. Я уже не знал что делать. Как Катя влезает в мои сны? Кто эта девочка, которая зовёт меня папой? Упал на колени и согнулся пополам, зажимая голову руками. Больно! Как больно! Голову разрывает детский плач. Девочка рыдает в голос и кричит: «ПАПА!» Мне кажется, у меня сейчас мозги лопнут.

Следом за мной в комнату ворвался Ямиль. Он тоже не оделся.

— Что, мальчик мой, что?! — спросил взволнованно.

Я подбежал к нему и закричал.

— Я так больше не могу! Она меня зовёт! Она хочет, чтобы я вернулся в Россию! Она меня мучает во снах. У меня скоро мозги поплывут! Я схожу с ума, Ямиль! Отпусти меня домой. Отпусти, пожалуйста! Я не выдержу ещё три недели!

Это был край, предел которого я достиг. Он обнял меня. Стал гладить по спине и ласково ворковать над ухом.

— Тихо, тихо, мой мальчик. Всё будет хорошо. Позволь мне забрать твою боль на себя. Потом я уйду ненадолго. Схожу к старейшине. Подожди немного.

Я чувствовал, как мне становится легче, а он сереет на глазах. Он каждый день вытягивал мою боль на себя, после этих снов. Я не хотел этого, но депрессия наваливалась помимо моей воли. Я часами сидел у аквариумов и рефлексировал. Или смотрел в беседке ту книгу с репродукциями. Разглядывал, пейзажи русских художников и тосковал по родине.

— Я буду тебя ждать, Ямиль.

Он поцеловал мои солёные щеки, встал и ушёл.

Ямиль

Неделю. Целую неделю я периодически вытаскивал его из депрессии. Извёлся весь, с учётом того, что продолжал копаться в книгах, ища способ нас развязать. А ещё по несколько часов в день торчал в лаборатории. Варил для него зелья. Творил специальные заклинания, впадая в транс. Я пытался узнать, кто ему так вредит. Всё бесполезно. Я хватался за ниточку, шёл по ней, но упирался в магическую стену. Кто-то построил вокруг этого злодея мощную магическую защиту. Это не просто колдун. Это, наверное, верховный маг какой-то, из тех стран, где есть магия. Волки магией не обладают. Медведи тоже. У них есть только маги целители. Именно поэтому медведи, заключили со всеми мирный договор. Волки не захотели, но это их проблемы. Я перебирал всё государства в нашем мире. Мощью обладают только грифы. Они такие же, как и мы, оборотни вампиры. Но грифы живут на другом конце нашего, параллельного земного шара. Нас разделяет океан. Если брать привычные людские названия континентов, мы в Африке, а они в Америке. Но какая связь у Максиана с грифами или орланами? Я давал ему зелье проявления сущности. Он не полукровка, это точно. Да и по ауре я бы это увидел.

Сколько раз я пытался пробить магическую стену, но так и не смог. Меня истощало то, что я вынужден был принимать на себя невероятную боль моего любимого. Я и сам расстраивался. Видел, как он плохо ест и всё больше уходит туда, откуда мне его с трудом удаётся достать. И вот, наконец, Максиан не выдержал всего этого. Он подбежал ко мне и стал умолять отпустить его. Я бы мог ему сказать правду о неразлучниках. Теперь самое время, но это ничего бы не изменило. Он стал бы жить тут из милости ко мне, а ещё из страха умереть. Но продолжалось бы то, что сейчас. Мы бы оба медленно сошли с ума от этого жуткого кошмара. С этой новостью я пришёл порталом в замок, в котором родился. Ваэль радостно, кинулся мне навстречу. Показывал маленькую забавную собаку, которую подарил дед. Мама и бабушка тепло обнимали, замечая, как я осунулся. Дед хмурился стоя в стороне. Потом я пошёл с ним в кабинет, и всё как на духу выложил.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Я искал, Одон. Пересмотрел все книги. Сходил в храм тёмного и чуть душу из оракула не вытряс. Он тоже ничего подобного не знает. Единственное, что он сможет сделать. Это поставить защиту между ним и мной. Чтобы я не забирал его эмоции и не истощал свою магию. Это всё, что возможно сделать. Не знаю, почему ему снится эта Катя. Вероятно, любит его до сих пор?

— Не может быть такого. Вернее любить она может, но проникать в параллельный мир и сниться? Она же обычный человек. Не один оборотень не учится в людских институтах. Нам это не нужно. Кроме того, в их мир ходим только мы и грифы. Такое с ним проделывать может только маг, да и то через родную кровь. Сам же говоришь, он не знает своей родни кроме покойных мамы и бабушки.

— А если это какой-то незнакомый родственник? Были же в своё время среди людей мощные колдуны, — с надеждой спросил я.

— А зачем им это? Чтобы он не стал геем, а они не опозорились? Но они и так с ним не знаются.

— Что теперь делать, дедушка, подскажи? Ты же старше и мудрее, — я посмотрел умоляющим взглядом.

— Сегодня же проведи ритуал в храме. Пусть оракул поставит защиту. Но мужу не говори, что это. Якобы это нужно сделать, чтобы он вернулся на родину. Потом ты его отпустишь. Есть вероятность, что вдали от тебя, он поймёт что любит. Ели вообще любит. Не забудь, перед тем как отпустить его, крови взять. Она ещё и для ритуала понадобится. Будешь по ней родню его вычислять. Со стороны матери и отца. Потом нужно их по жизни вести. Просматривать поколения. Процесс долгий и трудоёмкий. Но мы не сможем помочь. В жизнь неразлучника никто не сможет вмешаться, кроме его пары. Единственное что сделаем. Разделим твои деревни по всем. Приглядим за сыном.

— А если я не найду того, кто ему вредит?

— Пойдёшь порталом к грифам. Но там есть свои нюансы. Попасть ты сможешь только на границу. Дальше на лошади. Грифы очень осторожны. Они не любят когда над ними летают чужаки, а особенно ходят порталами. Тебя быстро вычислят. Хорошо если в живых оставят. Кроме того, у каждого оракула в их стране могут быть свои секретные практики, которыми они не делятся. Придётся объезжать их всех. Спрашивать о ритуале развязки неразлучников. Может быть, у них и есть такое. Я же говорю, они не любят делиться секретами. У тебя есть полгода, внучек. Кажется, что это большой срок. Но на самом деле, последние два месяца ты будешь совсем слабым. Поторопись.

— Спасибо, дедушка. Как я сам до этого не дошёл?

— Ты истощал. Он высасывает из тебя всю энергию. Да, отдаёт немного с сексом и кровью, но этого мало в данной ситуации. Всё, иди домой. Нужно торопиться. Оракула сначала предупреди. Пусть молчит о ритуале. И не переживай, что ты грешишь и врёшь Максиану. Это во имя вашего спасения.

Я обнял дедушку и ушёл порталом. Сначала в храм, чтобы оракул готовил обряд, а потом домой. Максиана застал в беседке.

— Я поговорил со старейшиной. Ты не можешь уйти просто так, Максим. Сначала, мне нужно немного твоей крови. Я возьму ровно столько, чтобы ты остался жив и не заболел. Потом мы пойдём в храм и проведём обряд возвращения домой. Сегодня ты будешь спать на своём диване, Максим.

— Спасибо тебе, Ямиль. Ты можешь приходить. Можешь пить мою кровь когда угодно, — он подбежал ко мне и обнял.

— Нет, Максим. Мы расстанемся навсегда. У меня сейчас много дел. Я и без того неделю ничего не делал. Идём в ледник. Нужно пополнить мои запасы твоей кровью.

Через два часа я открыл портал из храма, прямо в квартиру моего любимого. Он улыбнулся мне на прощание. Хотел обнять, но я резко сказал.

— Уходи, пока я не передумал.

Максим шагнул в комнату, а я с болью в сердце закрыл портал между нами.

— Я не сказал впопыхах. Этот ритуал не отвязывает вас друг от друга. Он просто ставит барьер, чтобы вы не теряли магию. Вы не будете его чувствовать. Но он сможет, в том случае, если в нём проснётся неразлучник. В вашем муже нет ни грамма магии. Некуда цеплять магический щит.

— Спасибо оракул Довей за помощь. Может это и к лучшему. Как знать.

Пришёл домой и сразу занялся делом. Заперся в лаборатории и стал колдовать. Вычленил первого человека из рода бабушки. Это оказалась её мать. Она погибла во время блокадного Ленинграда. Кормила ребёнка, а сама умерла от недоедания. Так, теперь посмотрим её прошлую жизнь. Кто же ты такая Ангелина Дубова в девичестве Малкова. Портальное зеркало показывало её прошлую жизнь. Всё её окружение, близких друзей. Никого даже с малейшими признаками колдовства не наблюдалось пока. И сама Ангелина была ничем не примечательная советская женщина. Мать с большой буквы.

Максим

Он меня отпустил. Мне даже не верится, что я стою в своей собственной квартире. Слегка пошатывает. Столько много крови у меня ещё не брали. Лёг на диван и тяжело вздохнул. Ямиль сказал, что я полностью восстановлюсь только через три дня. Дал с собой зелье, что я должен пить каждый день по полстакана. Посоветовал не выходить три дня на улицу и отлежаться. Разве что друзьям позвонить, чтобы поесть принесли. Хотя можно несколько пицц заказать. Чай и сахар в доме есть. Никого сейчас не хочу видеть. Нужно сначала переварить то, что со мной было. Кроме зелья, Ямиль дал мне пятьсот тысяч нашими рублями.

— Если ты ещё раз попытаешься выйти на сцену этого паршивого клуба, я тебе собственными руками шею сверну. Пусть мы не вместе, но ты не будешь больше танцевать голым. На первое время тебе денег хватит. Потом найдёшь приличную работу, — ледяным тоном сказал он.

— Я и сам не собирался туда возвращаться, Ямиль. Спасибо за помощь. Я там ещё подкопил деньжат. Проживу, не волнуйся. Начну Катю искать, как прийду в себя, — ответил я.

И вот я дома. Поставил телефон на зарядку. Когда он включился, увидел много пропущенных от друзей и Борюсика. Ещё куча смс от них же. Заказал себе четыре пиццы, чтобы с запасом. Потом написал друзьям, что возвращаюсь скоро. Боре черкнул, что приеду, но танцевать не буду. У меня проблемы со связками на ногах. Доктор запретила физические нагрузки, совсем. Лечение долгое и болезненное. Да, врал, но другого выхода не видел. Он сейчас примчится, начнёт уговаривать. Зачем мне это? К тому же я скоро уезжаю. Нужно Катю искать. Только как, я же адреса не знаю? Название города это немного даёт. Потом обзвоню её сокурсниц, кого помню. Может они адрес знают. А пока я выключил телефон и пошёл попить воды. Кругом накопилось пыли, но сейчас нет сил убираться. Снова лёг и включил телевизор. Сейчас привезут пиццу и можно лечь спать. Устал очень.