— Почему ты сопротивляешься, миа амо. Я же вижу, что тебе это нравиться, — произнёс он медовым голосом.

— Это неправильно. Так не должно быть. Я не знаю, почему так происходит, но мне больно, Ямиль. Больно от того, что собственное тело предаёт меня. Я должен признаться, ты не первый гей который пристаёт ко мне. Нет, это были не Витя и Сергей. Они жутко ревнуют друг друга. Так, посетители клуба подлавливали в разных местах. Но тем я сразу давал в наглую рожу. Мне не нравится, когда меня касается мужчина. Но с тобой всё по-другому и мне страшно. Я не могу быть таким. Я не гей, Ямиль, — тихо произнёс я.

— Мне тоже больно, Максиан, от того, что ты не можешь меня принять. Но я ещё часть твоей боли забираю, — грустно сказал он.

— И что теперь делать, Ямиль?

— Жить, миа амо. Просто жить. Пойдём в дом. Чем бы ты хотел заняться? — он отстранился и пошёл вперёд.

— Можно я почитаю. Выбери для меня детектив на русском языке.

— Хорошо. Я пока поработаю в кабинете.

Мы зашли в замок, и я впервые увидел одну из служанок моющую полы в вестибюле. Какие-то они незаметные тут, словно невидимки. Даже Ютан появляется только чтобы подать еду на стол.

Мы поднялись в библиотеку. Ямиль прошептал что-то, выставив ладонь вперёд, а книга спланировала на неё. Это был детектив Устиновой. Отлично, люблю её книги, к тому же, эту я ещё не читал. Сел на балконе и принялся за чтение, пытаясь отвлечь себя от грустных мыслей. Неожиданно передо мной появился Ваэль. Ух, я даже не заметил, как он вошёл.

— Прости меня. Это действительно была жестокая шутка. Обещаю, больше не буду тебя пугать. Можно мне почитать рядом с тобой.

— Можно. Я тебя простил, Ваэль.

Мальчишка улыбнулся и сел в соседнее кресло с книгой в руках. Я вдруг подумал, что если бы не моя тупость и глупость, Катя бы уже родила мне ребёнка. Со временем любовь к ней прошла, но новую я так и не обрёл. Хотя вру, Ямиль же меня любит, но, увы, не я его. Если бы он был женщиной, у нас бы сложилось по-другому.

15

Ямиль

Гуляя по лабиринту из кустов роз, я рассказал, Максиану о нашем мире. Но вот всю правду о неразлучниках озвучить так и не смог. Я не хотел его пугать. К тому же, узнав, что разлучить нас сможет только смерть, он возненавидит меня. Тогда завоевать его любовь, будет ещё труднее. Он и без того чувствует себя некомфортно. Но я не подозревал насколько. Да, его тело реагирует на мои ласки, но душа противиться этому. Если бы он был геем, то я бы подумал, что его разум не может примириться с телом. Это было почти то же самое, но глубже и острее, потому что он по природе гетеросексуал. Есть вероятность что, Максиан би, но она такая крошечная, что я даже не надеюсь на неё. Именно поэтому, отправив его читать, я взялся за одну из книг заклинаний. Может всё-таки отыщется способ разорвать нашу связь, не причинив зла друг другу.

Сегодня я снова забрал часть его боли на себя. Я не привык чувствовать то, что он. Поэтому было не только душевно больно, но и физически неприятно. Когда в восемнадцать лет мне, наконец, разрешили выходить в мир людей, я понял, что засматриваюсь на молодых парней. Из любопытства зашёл в один из гей клубов Парижа. Там я сразу же приглянулся одному тридцатилетнему мужчине. Он предложил пойти к нему домой. Я с лёгкостью согласился, предупредив, что ещё полный девственник. Жан, так звали мужчину, был весьма симпатичный и подтянутый. Он заверил, что будет нежен и научит всему. Я заявил, что не желаю быть снизу. Он оказался универсалом, что меня вполне устроило. Мы неплохо провели время в постели. Напоследок я выпил его крови и ушёл. В следующий раз решил побывать в Барселоне. Соблазнил красивую девушку двадцати лет, затащив её в свой номер. Она убирала там комнаты. Я переспал с ней, но понял, что несмотря на то, что кончил, не испытал морального удовольствия. Кроме того, всё время представлял на её месте парня. Как-то само так получалось. Разумеется, поел, и приказал забыть обо мне. Так я понял, что гей. Но в отличие от людей в человеческом мире, я не мучился. У нас это считается нормой, хоть таких как я, процентов десять из всего населения страны. Когда рассказал об этом отцу, тот только напомнил мне, чтобы я не забыл закон. Хочу я или нет, а наследник должен быть. Но я никогда не был против детей. Собственно у нас таких нет. Слышал, в мире людей есть пары, которые сознательно не заводят ребёнка. Хотят жить для себя. Не понимаю, в чём смысл этого. Ну, наживёшь ты некое богатство, а кому его потом оставить, чужому дяде? К тому же дети это радость жизни.

Бегло просмотрел всю книгу. Тут ничего нет, что хотя бы намекнуло о том, как мне быть. Что ж, придётся попробовать соблазнить моего мужа, может это поможет. Вышел на балкон и обнаружил, что мой мужчина беседует с Ваэлем. Сын закидывает его вопросами, а Максиан с улыбкой на них отвечает. Мне даже завидно немного стало. Моему сыну он улыбается, а мне нет. Я поднял сына на руки, а потом сел в кресло, посадив его к себе на колени.

— У Ваэля есть игра, я принёс её из России в прошлый раз. Ты, наверное, знаешь. Кидаешь кубики, а потом ходишь фишкой по клеточкам.

— Знаю, они разные по тематике, но суть одна, кто быстрее придёт к финишу. Предлагаешь поиграть?

Сердце радостно трепыхнулось. Вот теперь он улыбнулся мне.

— Да, после ужина. Нужно же чем-то заняться.

— Вместо того чтобы спешить ко мне с докладом о свадьбе, он в игрушки играть собирается, бездельник, — раздалось грозное сзади.

— Приветствую, старейшина Одон. Знакомься, это мой младший муж, Максиан Янар.

— Ты дал ему защиту рода, но зачем? — удивился Одон, подходя к моему мужу.

— Включи астральное зрение, дед, — улыбнулся я.

— Вот это да? Неожиданно. В нашем роду такое лет триста назад было. А чего он такой напуганный у тебя, обижаешь его что ли? — нахмурился дед.

— Здравствуйте. Не обижает. Просто я первый день здесь. А вообще-то можно жаловаться? — заикаясь, произнёс Максиан.

— Ну, здравствуй, Максиан. Я какой-то там прадед этого оболтуса. А вообще да, можешь жаловаться. Я выслушаю.

— Я просто так спросил, — потупился Максиан.

— Я понял, о чём ты хотел сказать. Скорее всего, обряд соединения двух супругов провели без твоего согласия. Ну, это часто бывает, поэтому я ничего не скажу по этому поводу. А вот насчёт праздника должен заметить, Ямиль, что ты нарушил правила. Ты должен был совершить обряд в присутствии родни, а потом устроить пир.

— Дед, пойдём в мой кабинет. Я тебе кое-что объясню, — нахмурившись, произнёс я.

Мы зашли в кабинет, и Одон развалился в моём кресле. Впрочем, ещё не так давно оно принадлежало ему. Когда дед передал мне титул, то уехал в мой замок, который был гораздо скромнее.

— Ну, слушаю, как ты будешь оправдываться, — он облокотился о спинку, и скрестил руки на груди.

— Я не стану оправдываться, старейшина. Просто скажу правду.

Я поведал всё, как есть, с самого начала, а старик всё больше хмурился от моего рассказа.

— Теперь ты всё понимаешь, дед. Он ни в коем случае не должен узнать правду о неразлучниках. К тому же этот праздник. Он ещё больше принёс бы ему горечи и уныния. Я итак пожинаю плоды того, что он не желает быть рядом. Ты же знаешь, что я как губка впитываю все его эмоции.

— Тебе придётся завоевать его любовь, чтобы выжить. Я не знал, что бывают неправильные неразлучники. Такого даже в летописях не встречается. Я ничем не могу помочь, внучек. Только одним. В крайнем случае, о твоём сыне позаботятся. Да и бабушка, твоя мать, его безумно любит, — грустно сказал дед.

— Спасибо что понял меня. На ужин останешься?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Как тут не понять. Дело сложное. А на ужин загляну потом. У меня планы были. Я к тебе можно сказать проездом, — уже более весело сказал дед.

— Опять в какой-то турецкий бордель собрался? — мои брови взлетели вверх.

— И что, доступный секс и еда. За сто семьдесят лет мне надоело соблазнять девиц. Тут никаких проблем, заплатил и она твоя. Пойду, попрощаюсь с внуком и новым родственником.

— Хорошо. Соберёшься к нам на ужин, дай знать. И объясни, пожалуйста, всем, чтобы не обижались.

— Ладно, завтра пошлю весточку.

Максим

Мы болтали с Ваэлем, когда появился его отец. Он присоединился к нам, а потом предложил сыграть в настольную игру после ужина. Я был не против. Всё что угодно, лишь бы не остаться с ним наедине. Но тут появился какой-то старик и упрекнул Ямиля, что он женился, никого не уведомив. Оказалось, это глава рода, которого звали Одон. Он был седой старик, высокий и стройный. Волосы белые как мел, а глаза такого же бирюзового цвета как у внука, но намного тусклее. А вот глубоких морщин на красивом лице не было, хотя и можно было понять, что мужчина далеко не молод. Я спросил его, можно ли мне жаловаться. Он разрешил, но мне почему-то показалось, что это не достойно мужчины, и я передумал. Одон как будто прочитал мои мысли и ответил на них. Я был удручён. Значит у них такое в правилах, жениться без согласия второй половины. После нашего короткого разговора, Ямиль увёл его в свой кабинет, а потом они снова вышли. Дед поднял Ваэля на руки и поцеловал в щёку.

— Я обещал приехать на ужин. Через неделю появлюсь. Что хочет в подарок мой любимый внучок?

— Собаку. Максиан рассказывал, что в их мире есть собаки. Они преданные друзья.

— Хорошо, куплю тебе плюшевую собаку, самую большую, — улыбнулся Одон.

— Нет, настоящую собаку. Максиан говорит, сначала она называется щенок, а потом её растят до собаки. Хочу вырастить свою собаку, — упрямо заявил мальчик.

— И вот как ему откажешь? Будет настоящая.

— Спасибо, — счастливо улыбнулся Ваэль, обнимая шею дедушки.