Людмила Чернова - Стрельцова, будь моей!

– Я не совсем поняла твой вопрос.

Тут она перестала улыбаться, и ее лицо на миг приобрело серьезный оттенок:

– Алиса, что бы ты сказала, если бы узнала, что Макс вовсе не богатый мужчина с «Феррари», стоящим под окнами его дома? Что если он беден, как церковная мышь? Продолжила бы ты бороться за него?

Глупый вопрос, учитывая, что я и не собираюсь бороться за его сердце, даже если он богат как Крез. Но я пока не готова признаться Марго. Лучше после проекта.  Но она сейчас ждет ответа, и я постараюсь как можно честнее ответить.

– Я не считаю, что любить надо за что-то. Любовь это чувство эфирное, исходящее из глубины твоего сердца. Когда ты не видишь плохое, а надеваешь ярко-розовые очки. И тебе неважно, богат человек, или беден, главное, что он рядом с тобой, и то, как ты себя чувствуешь рядом с ним.

– У-у-у, вот это слова! У меня даже мурашки побежали по телу, видишь? – вытянула она перед собой руки. – Я хочу признаться. Я пришла на проект ради одного человека, и это не Макс. Да, мужчина он видный, но не герой моего романа. Без обид!

Причем тут обиды?

– Причем тут проект и твой принц?

– Ты не понимаешь. Я думала, он начнет ревновать, когда увидит, в какую красавицу я превратилась, и что в меня может влюбиться такой богатый мужчина, как Макс. А ему все равно. Ему комфортно быть любимым всеми девушками. Ни одну юбку не пропустит. Пока я тут, он уже другую окучивает. Я вчера сама слышала по телефону женский голос!

– Погоди, у нас же отобрали телефоны, – удивилась я.

– Не совсем. Я спрятала свой. Но ты же меня не сдашь? – схватила она мою руку и крепко сжала, отчего я невольно поморщилась.

– Конечно, не сдам, что за глупость! – вновь попыталась вернуть свою конечность из плена ее рук, но тщетно.

– А знаешь, если хочешь, я могу тебе одолжить его на время!

– Принца?

–Телефон! – возмутилась было Марго, но улыбка на моём лице дала понять, что я шучу.

– Я бы маме позвонила, но, судя по твоему рукопожатию, мне нечем будет держать трубку, – отшутилась я, отчего девушка пару раз моргнула и, опомнившись, разжала пальцы.

– Знаешь, из этой всей затеи я рада только одному! Что познакомилась с тобой. Ты самая лучшая в мире подруга! Спасибо! – она больше не держала меня, а в ее глазах светилась такая благодарность, что я не выдержала и приобняла девушку.

Несмотря на такие откровения, я все равно чувствовала, что в воздухе витает некая недосказанность, причем с обеих сторон.

Пока мы шли в свои комнаты, девушка нервно кусала губы и порывалась пару раз что-то сказать, но все время одергивала себя.

Я не стала давить, учитывая, что и сама владею тайной, которой не спешила делиться. А стоило…

Сноски:

[1]. Хаммам — экзотическая баня, пришедшая к нам из восточных стран. Ее основные отличия: климатический режим, используемые в оформлении материалы и ритуал парения. Главная отличительная черта турецкой бани — максимально высокая влажность воздуха.

<Стрельцова>

Вернулись мы уже к обеду, встретив злую Вику, которая, оказывается, искала Марго по всему дому. Вручив ей баночку с непонятной жидкостью, увела в ванную комнату, отмачивать лицо несчастной.

Оставшись одна, я тоже решила с пользой провести время и вытащила из кармана телефон Марго, который она мне одолжила сразу после нашего с ней разговора.

Запершись и отойдя в самый дальний угол комнаты, я набрала номер мамы.

После пяти продолжительных гудков, наконец, услышала ее голос:

– Алло, алло, говорите!

– Мамочка, это я, Алиса!

– Алиса? Это действительно ты? Т-ш-ш-ш, Боря, убавь звук телевизора, я ничего не слышу! Алло, Алиса, ты еще здесь?

– Тут, мамуль! Я ненадолго. Главное, не переживай, со мной все хорошо, я задержалась на работе и, скорее всего, приеду только в конце этой недели. Мне очень жаль, что я не успела приехать на день рождения тети Светы и … – договорить я не успела, как мама меня прервала.

– Алиса, тут такая ерунда твориться! Тетя Света говорит, что ты жениха себе нашла! Всем уж растрепала, какой он богатый и красивый! Говорит, ты влюбилась по уши, отправилась на шоу ради него. А я ей отвечаю, что моя Алиса не такая. Это что за шоу такое, где девушки теперь добиваются парней? Алло, ты слышишь?

Ну, тетя Света, ну, погоди! И надо было первой сплетнице во дворе посмотреть наше шоу! Неужели новостей и мелодрам ей не хватает?!

– Слышу. Эм-м-м, давай я, как приеду, тебе все расскажу! Ты, главное, не волнуйся, это я по работе, никакого жениха нет, слышишь меня, так и передай тете Свете – большое ухо!

– Какое ухо? –снова шипение, и я, козырьком ладони прикрыв динамик, попыталась четко сказать, – Большое! Мультик помнишь? Скажи ей, что у тех, кто много слушает сплетен, такое ухо вырастает.

– П-ф-ф-ф, глупости говоришь! А мы тут с папой мясо крутим на фарш, пельмени будем лепить. На твою долю сделать?

– Мам, а давай вместе сделаем, как я приеду, а? Ты меня и научишь? Я люблю пельмени, – на том конце провода образовалась тишина, и я даже чуть не рассмеялась в трубку, представив, как моя родительница округлила в удивлении свои и так большие глаза.

– К-конечно, милая! Да я только рада буду тебе показать! Ох-х-х, говорила я, что это с возрастом приходит! Взрослеешь, доченька, видимо, и правда, влюбилась. Скоро и вовсе свою семью построишь, – я услышала, как задрожал ее голос, и попыталась уверить, что не влюбилась я, но мама была непреклонна. – Надеюсь, приедешь с женихом. Я очень рада за тебя! И со свадьбой не тяните! – и маму понесло не в ту степь. Я лишь закатывала глаза при очередном упоминании «жениха» и молча слушала. Лучше не говорить лишнего, а то это надолго затянется.

Когда в мою дверь постучали, я испуганно вздрогнула и быстро проговорила:

– Мамуль, мне пора, работа не волк, сама понимаешь. Люблю, целую!

– И я тебя, милая. Буду вас с Максимкой ждать, – сказала и положила трубку.

Стоп! С каким Максимкой? Откуда? Я что, сама ей имя выложила? Когда?

Цепочка вопросов была прервана повторным стуком в дверь, и, вздохнув, я пошла ее открывать.

<Стрельцова>

«Сегодня в 23:00 под твоим балконом. Не опаздывай. И оденься удобнее»

Короткая записка, переданная мне знакомой девчушкой с рыжими волосами. Я видела ее как-то утром на кухне.

Коротко поблагодарив связную, закрыла дверь и опустилась прямиком на пушистую кровать.

И чего мне стоит ожидать?

Меня пугала и в то же время манила эта неизвестность.

Множество вопросов крутилось в голове, и я предвкушала момент, когда, наконец, найду на них ответы.

Чтобы ни придумал этот пижон, я просто так не сдамся!

Но моя уверенность таяла с приближением заветного часа. Переодевшись в джинсы и найденную в закромах гардероба бледно-розовую кофточку, ровно в назначенное время выглянула с балкона.

Темнота непривычно обволокла меня, и глаза долго пытались привыкнуть к кромешной тьме. Странно, но фонарь, что обычно светил мне в окна, сегодня «спал».

Негромкий свист коснулся моих ушей, и я не сразу поняла, что это меня так зовут. Наклонившись ниже, прищурилась и увидела промелькнувшие знаменитые полоски белого света на штанинах брюк.

– Стрельцова, спускайся, чего ждешь!

– Что-о-о? Не-е-ет! – замотала я головой, округлив глаза.

– Не бойся, я тебя подхвачу. Тут не высоко, – а затем, немного подумав, зачем-то пояснил, – не выше, чем на том суку на дереве.

– Надо, сам поднимайся, но я на такое не подписывалась, – шикнула я в ответ, отрицательно замотав головой, как будто он мог это увидеть. Всю жизнь мечтала получить подобное предложение!

– Стрельцова, не заставляй меня повышать голос. Если я поднимусь, то оказавшись один на один с тобой в комнате, за себя не ручаюсь. Поверь мне, сейчас безопаснее будет ночь провести на свежем воздухе.

– А ты умеешь уговаривать, – ехидно произнесла я, а сама крепче схватилась за перила, чтобы перебросить через них ногу.

– Ну за что мне все это?! – взвыла мысленно я, оказавшись по ту сторону перил.

– Правильно, вот так. А теперь садись и свесь ноги, – скомандовал он.

Конечно, ему хорошо, он на твердой земле стоит.

– Да что ты такое говоришь! Может мне еще в колодец прыгнуть?

– Нет, не хотел бы за тобой лезть в воду. Плавать не умею.

– К-как это? – прекратив скалиться, искренне удивилась я. – Мальчишки же все умеют плавать, – это новое открытие придало мне сил, и я медленно перенесла руки на балконные балюстрады, и,  крепко сжав их, присела на оттопыренный край, свешивая ноги.

– Воды боюсь. Видишь, Мышка, у всех свои слабости. Так, правильно, я тебя держу, теперь отпускай руки.

– Н-не могу, – я еще сильнее вцепилась в перекладину. – Я тут останусь.

– И утром Виктория не досчитается одного негритенка (ссылка??), – попытался пошутить он. – Давай, Стрельцова, ты же у меня по дереву недавно лазила и прыгала отменно.

– Это было на адреналине, я тогда, видимо, не только шлем, но и голову потеряла.

– Надеюсь, из-за любви ко мне?

– Что-о-о? – я была ошарашена этим предположением и невольно ослабила хватку.

Максу не требовалось более, он легонько дернул мои ноги вниз, на себя, и вот я уже в крепких мужских объятьях, большими глазами смотрю на своего Ромео.

– Ну, вот и все, а ты боялась, – прохрипел его голос, а я как завороженная продолжала смотреть в эти бездонные глаза, погружаясь в самое пекло.

<Стрельцова>