Барбара Картленд - Стрела Амура

— О Чарльзе можно сказать только хорошее! — возразила Черил. — Он любит меня. Он всегда любил меня. Папа с мамой понимали, что со временем мы поженимся.

— Возможно, когда этот джентльмен возвратится из Индии, ну, скажем, года через три-четыре, ты передумаешь.

— Я никогда не передумаю, никогда! — вскричала Черил. — Я полюбила его с первой встречи, так же как и он меня, и мы не можем друг без друга. Вы не имеете права вмешиваться… не имеете права запрещать мне выйти замуж за человека, которого люблю!

— Думаю, что имею полное право, и юридическое, и моральное, — ответил герцог. — Повторяю еще раз. Ты хороша собой, так что многие будут готовы пасть к твоим ногам, не сводя при этом глаз с твоего состояния.

— К Чарльзу это не относится, — заявила Черил и вскочила с места. — Как вы можете говорить о нем такое! Пока папа был жив, у меня не было денег, но он и тогда любил меня. Я не позволю вам погубить мою жизнь! Если вы не разрешите мне выйти замуж за Чарльза, я убегу с ним, как папа убежал с мамой!

— Ты не сделаешь ничего подобного, — произнес герцог.

Теперь его голос звучал резко и властно.

— Твой отец выставил себя на посмешище, когда был еще юнцом, и ты, видимо, желаешь поступить точно так же. С нашей семьи довольно и одного скандала!

Пристально глядя на Черил, он продолжал:

— Вот что я тебе скажу. Когда этот молодой человек приедет ко мне с визитом, я откровенно выскажу ему все, что о нем думаю, и отошлю обратно. Пока я твой опекун, я не позволю никаким охотникам за приданым или докучливым поклонникам слоняться вокруг тебя.

Помолчав, герцог добавил:

— Более того, если я обнаружу, что ты пытаешься обмануть меня, то приму наистрожайшие меры.

— Что вы имеете в виду? — яростно бросила Черил. — Вы что, собираетесь запереть меня в одно из ваших подземелий или заточить в башне? Это само по себе будет скандалом!

— Что бы обо мне ни говорили, но дураком меня не назовешь, — ответил герцог. — Я лишь позабочусь, чтобы у тебя была компаньонка построже и посуровее, чем сейчас. Запирать тебя я не буду, но ты не сможешь потихоньку от меня посылать любовные записки, устраивать тайные свидания или сбежать!

Он продолжал:

— Нет, Черил, ты будешь вести себя так, как положено, а вот когда найдется подходящий жених, тогда я и позволю тебе выйти замуж.

Герцог говорил без гнева, но каждое его слово падало точно удар молота.

Когда он закончил, Черил, слушавшая не сводя с него глаз словно зачарованная, издала крик.

— Я не останусь с вами! Я уеду отсюда! — кричала она. — Говорите что хотите, я все равно выйду замуж за Чарльза! Ненавижу вас, ненавижу! Я всегда вас ненавидела, и Чарльз спасет меня. Я люблю его! Да что вы знаете о любви?

Голос ее прервался. Она резко повернулась и выбежала из комнаты с мокрыми от слез щеками.

Мелисса встала и взглянула на герцога. Он сидел откинувшись на спинку стула, видимо нисколько не обеспокоенный тирадой Черил.

— Это было жестоко, ваша светлость, и очень несправедливо, — тихо вымолвила она.

Не сделав реверанса, она повернулась и вышла из комнаты вслед за Черил.

Черил проплакала всю ночь. Мелисса ничем не могла ее успокоить. За окнами уже совсем рассвело, когда она забылась тяжелым беспокойным сном, и Мелисса осторожно прошла в свою комнату. Однако два часа спустя она услышала, что Черил опять плачет.

— Дорогая, ты должна взять себя в руки, — сказала она, но Черил только уткнулась лицом в подушку и продолжала отчаянно рыдать.

Мелисса позвонила, и когда пришла горничная, попросила ее пригласить сюда экономку. Она уже и раньше разговаривала с миссис Мэдоуз, пожилой женщиной, прожившей во дворце всю свою жизнь.

— Вам что-нибудь нужно, мисс? — спросила экономка, войдя в спальню Мелиссы.

— Мне кажется, мисс Черил следует показать врачу, — сказала Мелисса — Она очень расстроилась. Если она и дальше будет так плакать, то заболеет по-настоящему.

— Мисс, я не могу послать за врачом без ведома его светлости, — ответила миссис Мэдоуз.

Мелисса хотела было запротестовать, но миссис Мэдоуз добавила:

— Его светлость уже покинул дворец и вернется лишь к вечеру.

Видимо, у Мелиссы был удивленный вид, и миссис Мэдоуз пояснила:

— Его светлость открывает сегодня в Мелчестере новый зал городского собрания. Это очень важное событие. По улицам проследует процессия во главе с мэром и членами городской управы.

Мелисса подумала, что сейчас нет ничего важнее, чем отчаяние Черил.

— Вот что я предложу вам, мисс, — продолжала экономка. — Пока мы не спросим у его светлости насчет врача, можно приготовить для мисс Черил отвар из цветов лайма[14]; я их сама насушила.

Мелисса знала, что цветы лайма действуют как успокоительное и снотворное средство, и потому ответила:

— Возможно, это подействует. Мне кажется, что больше ей нельзя плакать; и потом, она отказалась даже думать о завтраке.

— Предоставьте это мне, мисс, — убежденно сказала миссис Мэдоуз и удалилась.

Вскоре она принесла Черил чашку золотистого напитка, с виду похожего на чай, но пахнущего медом — она добавила его в отвар.

Мелисса приложила немало усилий, чтобы уговорить Черил хотя бы попробовать. После нескольких глотков Черил выпила всю чашку, но слезы по-прежнему струились у нее по щекам.

— Минут через пять ей захочется спать, — прошептала миссис Мэдоуз и, плотно задернув шторы, вышла из комнаты.

— Что… мне делать, Мелисса? — спросила Черил прерывающимся от плача голосом. — Если я не смогу написать Чарльзу и сообщить, что сказал дядя Серджиус… он приедет сюда… рассчитывая увидеться со мной, а его встретят… оскорблениями. — Она жалобно всхлипнула и продолжала: — Ты же знаешь, он и так переживает, что у меня денег больше, чем у него… Если дядя Серджиус назовет его охотником за приданым… я знаю, он уедет и больше никогда не попытается… увидеть меня снова!

Внезапно она обхватила Мелиссу руками за шею и воскликнула:

— Мелисса, поговори с дядей Серджиусом! Убеди его позволить мне выйти замуж за Чарльза. Клянусь, если он отправится в Индию… без меня… я умру!

Черил опять заплакала, но Мелисса заметила, что она ведет себя несколько тише, чем ночью.

— Я сделаю все, что в моих силах, — тихо проговорила она.

— Пообещай, что поговоришь с дядей Серджиусом!

— Обещаю, — сказала Мелисса. — А теперь тебе нужно уснуть, не то приедет Чарльз и не узнает тебя с такими распухшими глазами.

— Я выгляжу очень страшной? — спросила Черил.

— Ну, не такой хорошенькой, как всегда, — отозвалась Мелисса.

Это, похоже, заставило Черил вести себя сдержаннее. Мелисса уложила ее на подушки, села на край постели и взяла за руку.

Через какое-то время Черил закрыла глаза и задышала ровно и глубоко; Мелисса поняла, что она заснула.

Девушка на цыпочках вышла из комнаты и обнаружила, что в коридоре ее поджидает миссис Мэдоуз.

— Ваш лаймовый отвар подействовал просто великолепно, — призналась ей Мелисса. — Надеюсь, теперь мисс Черил наверстает все часы, которые ночью провела без сна.

— А вы, мисс Уэлдон? — спросила экономка.

— Я немного поспала, — ответила Мелисса. — Знаете, я очень беспокоюсь за мисс Черил и хочу переговорить с его светлостью, как только он вернется.

— Я позабочусь, чтобы вам сообщили об этом, — пообещала миссис Мэдоуз. — Но послушайтесь моего совета, пройдитесь по парку. Я распоряжусь, чтобы кто-нибудь из горничных прислушивался к мисс Черил на тот случай, если она проснется.

— Это было бы замечательно, — отозвалась Мелисса. — Только нельзя ли мне сначала осмотреть парадные спальни? Мисс Черил собиралась сегодня мне их показать, но думаю, ей это будет не под силу.

— Конечно, с удовольствием, — заулыбалась миссис Мэдоуз. — Будь моя воля, я б весь дом заполнила гостями, как это бывало прежде. Что за чудесные приемы здесь устраивались! Когда его светлости исполнялся двадцать один год, во дворце собралось больше трехсот человек, если считать вместе со слугами.

— Да, действительно большой прием! — засмеялась Мелисса.

Пока миссис Мэдоуз все это рассказывала, они двигались по широкому коридору, ведущему из крыла, где спали Черил с Мелиссой, в центральную часть дворца.

Первый, полуподвальный этаж был отведен под комнаты для слуг; на втором располагался большой холл, салоны, парадные комнаты и бальный зал.

Парадные спальни, следовательно, размещались на третьем этаже. Выше, как впоследствии узнала Мелисса, находились обычные спальни, детская и классная комната — все они оказались гораздо просторнее, чем в обычных загородных особняках.

Как и говорил лорд Рудольф, парадные спальни оказались просто великолепными.

Они делились на апартаменты. В «Опочивальне королевы», созданной специально для королевы Елизаветы, стояла огромная кровать с пологом и балдахином, увенчанным короной. Гардеробная, куда входили из опочивальни, и комнаты для фрейлин производили не менее сильное впечатление.

Было здесь еще несколько апартаментов с удивительно причудливыми кроватями, разных по стилю — в соответствии с тем периодом, когда эти апартаменты переделывались последний раз. Своими размерами они напоминали огромные галеоны; Мелисса решила, что, случись ей спать в одной из этих комнат, она бы чувствовала себя маленькой и ничтожной.

Наконец, когда они дошли до последнего из апартаментов и очутились почти на другом конце дворца, миссис Мэдоуз сказала:

— А теперь я покажу вам комнату, которую занимала матушка его светлости. Там спали все герцогини. Она считается самой красивой во всем доме.

Экономка открыла дверь, прошла, ступая по ковру, через всю комнату и раздвинула на окнах шторы. Эта спальня и в самом деле оказалась великолепнее предыдущих.