Но несмотря на все мои желания, женщина выглядит... нормально. Темно-русые волосы, курносый нос, средний рост. Она выглядит как девушка, с которой вы могли бы стать лучшими подругами, счастливыми, немного легкомысленными, но близкими.

Отличная маскировка.

Мне очень хочется спросить у нее, может она Кайзер Созе (главный злодей фильма "Подозрительные лица"). Но сомневаюсь, что она поймет, о чем я.

Елена однажды сказала группе сотрудников, что она готова смотреть фильмы только на свидании, и затем добавила, что ни за что не пойдет на свидание с мужчиной, который считает допустимым провести его в кино.

Опять же, через неделю, когда Феликс упомянул свое сильное увлечение всем, что связано с Локи, Елена стала тараторить о фильме "Мстители" и том, кто из них круче.

Я отдала свой голос за Халка. Они могут смотреть на меня, как на сумасшедшую, если им так угодно. Но блин, когда Брюс Баннер теряет контроль и охренительно ревет? Мои соски напрягаются.

Почему-то это напоминает мне о Дексе. А я не хочу думать о нем, когда Елена присаживается на мой стол. Он - мое счастье. Она - нет.

- Что я могу сделать для тебя, Елена?

От меня не ускользает то, как она наклоняет голову, чтобы заглянуть на экран моего компьютера. Не знаю, что она ожидает там увидеть, потому что я проделываю большую часть работы в альбомах в виде эскизов.

Женщина ослепительно мне улыбается. Такая непринужденная дружелюбная улыбка, запудривающая мозги и заставляющая меня гадать, может я приукрашиваю ее гадкую сущность.

- Только что пришла?

Это она так решила по сумке на моем столе и чашке кофе из кофейни?

- Ага. Только пришла. - Я поняла по смыслу, что она постоянно вкладывает в свои слова. Никак не могу решить, она делает вид, что тупая или и правда такая. Сложно сказать.

- Послушай, Фиона... - Она опускает свою теплую, немного влажную руку поверх моей. - Я знаю, что кое-что пошло между нами не так, как должно. И я правда сожалею об этом. - Немного напряжения покидает мои плечи. Но она продолжает говорить. - Знаю, для тебя сложно принять то, что наши вкусы похожи, но Феликс все еще на моей стороне. На твоем месте я бы тоже была расстроена.

Верно. Вот Елена, которую я знаю. Мои глаза прищуриваются, когда она наклоняется ближе.

- Возможно, мы могли бы поработать вместе.

Я резко встаю на ноги.

- Мы уже это делаем.

- Ты же знаешь, о чем я, глупенькая. Возможно, мы могли бы посотрудничать по проекту.

Моя улыбка причиняет боль, так сильно я сжимаю губы вместе. Когда мне удается заговорить, то слова вылетают сквозь стиснутые зубы.

- Если мы когда-нибудь и будем сотрудничать, то нам придется разделить один разум на двоих.

Она хмурится, следуя за мной в конференц-зал на утреннюю летучку.

Том, Алиса и Натан уже сидят за безупречно чистым стеклянным столом. Не знаю, почему на нем не остаются следы от пальцев или кружек кофе, но это так, этот стол словно ждет нашего босса.

Феликс приходит через мгновение с крошечной чашечкой эспрессо в руках и в золотистых солнцезащитных очках Прада.

- Кто-нибудь, пожалуйста, скажите мне, чьей идеей было покрасить весь этот офис в белый цвет. Он охрененно ослепляет.

- Это была ваша идея, - невозмутимо произносит Натан. - Похмелье, о наш бесстрашный вождь? - К счастью Натана, он - один из лучших дизайнеров Феликса. И знает об этом. Феликс смотрит на него, но не отвечает.

Очень осторожно он ставит чашку и садится на свое кресло, складывая одну ногу на вторую. Одетый как кинозвезда итальянского фильма 50-х годов, его чернильно-черные волосы безупречно зачесаны и блестят, так что в целом его образ кажется родом из другой эры. Через дымку серых очков его темные глаза встречаются с моими.

- Ну, привет, Фиона. Не ожидал, что ты так скоро вернешься.

- О, знаете ли, Сан-Франциско не может сравниться с Нью-Йорком. - Хреновая попытка. Пиздец, какая хреновая.

Его выражение говорит о том же, и я сражаюсь с желанием пресмыкаться перед этим мужчиной. К счастью, он быстро переключается.

- Итак, что будем делать с проектом Мойер? - Натан откидывается на спинку, выглядя скучающим. - Мисс Мойер решила, что хочет, чтобы ее спальня была в яблочно-красном цвете. Вся комната.

- Тогда пусть она притащит свой зад в "Home Depot" и выкрасить ее сама. - Феликс вздыхает и сжимает переносицу. - Что ты сказал ей?

- Что в глянцево-красном цвете комната будет более впечатляющей, и все ее друзья признают это.

Сопение Филикса свидетельствует о том, что он доволен. Его голова поворачивается в моем направлении. Или Еленином. Не могу быть уверена, так как она как всегда вертится рядом со мной.

- Миссис Пейтон решила, что синие занавески из шелка напоминают ей о ее первом муже, Клайде. Она развелась с ним после того, как застукала его трахающим сексуального младшего администратора, Джордана. Так что занавески не подойдут.

- Вперед, Клайд, - бормочет Натан, непристойно щелкая языком.

Феликс морщит нос.

- Так как я видел Клайда, то отдаю свою симпатию Джордану. Елена, что ты предложишь?

- Насчет Клайда и Джордана? - пищит она.

Мне удается не скривиться. Феликс просто фыркает, словно его это раздражает.

- Насчет занавесок.

Проверочка. Феликсу нравится бросать в нас такими маленькими вопросиками. Рот Елены открывается, ее взгляд мечется вокруг стола: словно один из нас даст ей ответ и спасет от неминуемого.

Из всех проверок, эта - не сложная. Вся остальная цветовая схема гостиной миссис Пейтон ясна: глянцевые насыщенно молочного цвета стены, низкая эбеновая мебель с обивкой золотым мохером и темно-синим атласом.

Тишина затягивается, так что Елена начинает бормотать.

- Гм, ну...

Филикс вздыхает и поворачивается ко мне.

- Фиона? Есть мысли?

Мой разум включается, и я стучу ручкой по альбому с набросками. Это мой шанс продвинуться вперед и напомнить Феликсу о том, что умею.

- Думаю, подойдет ткань с узором-сеткой в стиле Джона Алдера, который вам так нравится. Золотой и кремовый...

- Кремовый, - перебивает Елена. Она достает свой телефон и исступленно постукивает по нему, бросая сияющий взгляд на Феликса. - Мы с Фионой говорили об этом сегодня утром, можете в это поверить? Я говорила о том, насколько вечен этот узор.

У меня отвисает челюсть. Я буквально замираю от шока. Внутри моей головы я кричу на себя, молю очнуться и хоть что-то сказать. Но она уже поднимает свой телефон.

- Если вам нравится эта идея, у меня есть поставщик на тридцать первой улице, у которого в запасе имеется подходящая ткань.

Воздух покидает мои легкие с шумом, и я поворачиваюсь к Феликсу, который прямо сейчас улыбается.

- Я и правда люблю эту ткань, - говорит он, вертясь на стуле. - И это было бы хорошо... - Он садится ровнее. - Хорошая работа, Елена.

Напротив, Алиса выгибает бровь, напряженно глядя на меня. Потому что я все еще сижу здесь как дура. Вот только, что я могу сказать? Это настоящая жизнь. Крик "Ты лживая ведьма!" лишь заставит меня выглядеть, словно хренова сумасшедшая.

Мои зубы стискиваются, когда поворачиваюсь на стуле и смотрю на Елену. Она, даже не морщась, улыбается мне. Моя улыбка такая широкая, что щеки аж болят.

- Знаете, мне пришло в голову, что в хозяйской спальне тоже слишком много синего цвета. Миссис Пейтон определенно будет против него и там.

- Вероятно, - соглашается Феликс, сидя во главе стола.

Я продолжаю смотреть на маленькую мисс Воровку.

- Что ты предложишь на это, Елена? Или ты забыла одну из многих бесед, что мы вели сегодня утром?

Она краснеет.

- Ну, я... мы могли... - Она покусывает нижнюю губу.

- Все в порядке, - говорит Феликс. - Уверен, ты можешь поработать над этим с Фионой. Принесите мне цветовую схему к обеду. - И словно он только что не дал мне своими словами кулаком под дых, Феликс встает. - А сейчас я собираюсь прилечь. Если офис не будет объят огнем, то я не хочу, чтобы меня беспокоили.

За своим столом я даю себе некоторое время на передышку, опуская голову и прижимаясь лбом к холодной стеклянной поверхности. Что ж, возвращение на работу раньше времени было ошибкой. Но у меня есть время.

Или я могу просто уйти. Представляю это и то, как хорошо бы себя почувствовала. А затем... Что? Что я буду делать?

К счастью, мой телефон отрывает от этих раздумий. Мой голос тих, когда отвечаю, не поднимая головы от стола.

- Алло?

- Фи, милая моя, как ты?

Моя мама. Ее интеллигентный вкрадчивый голос с английским акцентом одновременно успокаивает и раздражает.

Успокаивает, потому что это мама, женщина, которая обнимала меня, пока я плакала, укладывала меня в постель каждую ночь до четырнадцати лет. Раздражает, потому что она никогда не устает. Она совершенна. О, знаю, у нее есть свои недостатки, но для меня она всегда будет ошеломляющей и крутой, несмотря на неуместные светлые волосы.

- Привет, мам. Я в порядке.

- Твой голос звучит так, словно ты уткнулась лицом в подушку.

Очень близко к истине. Я сажусь ровно и убираю волосы назад от лица.

- Здесь плохой сигнал. Я на работе.

- Прекрасно. Я собиралась сказать тебе, как сильно горжусь, что ты занимаешь данную позицию. Я бы не могла быть более счастливой, Фиона.

Верно. Рваное дыхание застревает у меня в груди.

- Спасибо.

- И знаешь, если ты будешь ее держаться, то скоро откроешь свою собственную компанию по дизайну. - Она пытается меня воодушевить. Но я знаю маму достаточно хорошо, чтобы услышать ее отчаянную просьбу: Прошу, Фиона, держись этого места. Не бросай все на этот раз.

Я слушала этот тон ее голоса каждый раз, когда меняла специализацию. Всякий раз, как просила о том, чтобы начать изучать новый инструмент или заняться танцами. Я не могу ее даже винить, потому что бросала все те классы и лагеря спустя всего несколько дней.