Бринн прищурилась:

– Если вы ударите ее еще раз, я вас уволю.

Миссис Пул ткнула пальцем в скорчившуюся на полу всхлипывающую Меган.

– Бесстыдным развратницам я у себя работать не позволю!

– Это не вам решать. Миссис Пул трясло от ярости.

– Подбирать персонал для работы по дому всегда было моей обязанностью. Моей и мистера Нейсмита.

– Возможно, так оно было раньше, но теперь я тут хозяйка. – Бринн перевела взгляд на горничную: – Поднимайся, Мег. Стоять на коленях на жестком полу не очень удобно.

Служанка, дрожа, повиновалась.

– Прошу вас, миледи, – пробормотала она, в отчаянии цепляясь за руку Бринн, видя в ней свою спасительницу. – Что со мной будет, если меня выкинут на улицу?

– Тебя не выкинут на улицу, – заверила ее Бринн. Домоправительница презрительно шмыгнула носом.

– Она не желает сообщить, кто отец ее ублюдка. Впрочем, может, она и не помнит уже, с кем его прижила.

Мег замерла. Плечи ее перестали вздрагивать.

– Конечно, я знаю, кто отец. Я просто вам не скажу.

– Бесстыдная потаскуха, – не унималась миссис Пул, – ввела мужчину в грех… – Она вдруг замолчала и, покраснев, уставилась куда-то через плечо Бринн, в сторону дверного проема. – Милорд…

Лусиан с любопытством оглядывал всех троих.

Бринн стало не по себе. Появление Лусиана могло плохо отразиться на них всех. Они не только потревожили покой хозяина дома, но и заставили его подняться на половину слуг, чтобы расследовать инцидент. Но Бринн больше волновало не то, что они потревожили Лусиана, а то, что она увидела в нем угрозу Мег и ее будущему ребенку. В ней внезапно проснулось чувство женской солидарности. Она была готова встать на ее защиту. Бринн понятия не имела, как поведет себя Лусиан в такой ситуации. Даст ли добро миссис Пул и уволит Мег или окажет девушке снисхождение хотя бы в память о своем беспутном прошлом. Бринн понимала, что для горничной было бы лучше, если б она сама, хозяйка дома, решила ее участь, не привлекая Лусиана. Хотя, конечно, пришлось бы выдержать схватку с домоправительницей.

– Достаточно, миссис Пул, – сказала Бринн, не дав домоправительнице опомниться. – Вы можете идти.

Миссис Пул упрямо вздернула подбородок:

– Я бы хотела услышать, что по этому поводу скажет лорд Уиклифф, миледи.

– Нам ни к чему беспокоить лорда Уиклиффа. – Она послала Лусиану умоляющий взгляд и жалкую улыбку. – Сожалею о том, что вас побеспокоили. Этого больше не случится.

Лусиан приподнял бровь и посмотрел на нее долгим взглядом, затем перевел взгляд на домоправительницу. Та скривила губы так, словно только что проглотила уксус.

– Надеюсь, вы понимаете, миссис Пул, – с предательской мягкостью сказал Лусиан, – что леди Уиклифф хозяйка в этом доме. Она занимается всеми вопросами, связанными с ведением хозяйства. В том числе и наймом прислуги. И ей решать, кого оставлять, а кого уволить.

С миссис Пул мигом сошла спесь. Она поняла не слишком завуалированный намек хозяина.

– Да, конечно, милорд, – кротко сказала она и удалилась, прямая, как палка, позволив себе только один уничтожающий взгляд в сторону Меган.

Бринн посмотрела на мужа с безмерной благодарностью во взгляде. Хорошо, что он не стал подрывать ее авторитет. Положение ее в доме было и так достаточно шатким, принимая во внимание то, как вначале складывались их супружеские отношения. Слуги, конечно, все видели.

Лусиан продолжал наблюдать за женой.

– Я надеялся, что могу рассчитывать на то, что ты составишь мне компанию за завтраком, моя любовь, – сказал он непринужденно.

– Я сейчас же спущусь, только… я бы хотела задержаться здесь на пару секунд.

– Конечно. Жду тебя внизу.

Когда он ушел, Бринн велела Меган немедленно лечь в постель. Вид у нее был совсем больной.

– Спасибо, миледи, – сказала девушка. Лицо у нее было зеленоватого оттенка.

– Может, стоит позвать врача?

– Не надо. Сейчас все пройдет. У моей сестры тоже так было, когда она носила ребенка.

Когда Меган свернулась калачиком на кровати, Бринн подошла к умывальнику. Смочив водой, уголок салфетки, Бринн огляделась. Здесь было не слишком приятно жить, решила она, обведя взглядом комнату для прислуги. Голые стены, дощатый пол даже без половиков, койки в несколько рядов, между койками тумбочки. Ничего, что радовало бы глаз. Зимой тут, в мансарде, было холодно, летом жарко. Мег не могла остаться здесь с ребенком. И дело не только в том, что она подавала бы дурной пример другим слугам, просто ребенку тут было не место. Необходимо найти другое решение.

Присев рядом с Мег на койку, Бринн приложила ко лбу девушки влажную салфетку. Прошло несколько секунд, и тошнота, судя по всему, отступила. Мег открыла глаза.

– Вы так добры, миледи. Бринн ответила ей улыбкой:

– Ты не хочешь рассказать мне, что произошло? Мег опустила глаза.

– Может, я слабая и испорченная, но я не соблазняла его, как сказала миссис Пул. Он просто был такой красивый…

– Кто отец, Мег? – спросила Бринн. – Ты не должна одна нести весь этот груз.

У Мег задрожала нижняя губа.

– Мне не хотелось бы говорить. Не хочу, чтобы у него были неприятности.

– Мег, я не смогу тебе помочь, если не пойму твою ситуацию.

– Ну, это уже все равно не имеет значения. Он не хочет на мне жениться. Но… Его зовут Джон, миледи. Джон Хотчкис. Он служит лакеем у лорда Бонами. Его дом как раз напротив нашего, на другой стороне сквера.

Бринн не знала, как быть.

– Твой Джон знает о ребенке?

– Он знает. – Слезы с новой силой потекли у Мег по щекам.

– И что он говорит?

– Он боится, что его уволят, если он сделает мне предложение. Но даже если ему разрешат жениться, то денег на содержание жены у него все равно нет. Я думаю, он просто не хочет жениться, и все. – Мег закрыла лицо руками. – Это случилось всего два раза. Я никогда не думала… Моя мама умерла бы со стыда. Если бы была жива. И моя сестра… Теперь она точно от меня откажется.

– У тебя есть родственники, у кого ты могла бы жить?

– Нет, миледи. Только брат, который работает на фабрике. Бринн похлопала ее по плечу, желая успокоить:

– Не переживай, мы что-нибудь придумаем.

Меган вдруг схватила руку Бринн и, подняв глаза, горячо поцеловала ее.

– Миледи – вы настоящий ангел. Бринн, покраснев от смущения, встала.

– Попробуй немного отдохнуть, Мег. Мне нужно время, чтобы подумать, как быть с тобой.

Она послала за дворецким и велела ему вызвать врача, после чего направилась в гостиную, где обычно сервировали завтрак. Лусиан читал газету. При ее появлении он отложил газету и взглянул на жену.

– Как я понял, мир восстановлен? – сказал он, когда Бринн села за стол и лакей удалился.

– Да. По крайней мере, сейчас все спокойно. – Она могла бы отложить разговор, но считала себя обязанной поблагодарить Лусиана. – Спасибо за поддержку. Для миссис Пул я не авторитет.

Лусиан пожал плечами: – Не стоит благодарности. Ты здесь хозяйка и вправе вести дом так, как считаешь нужным. Пока ты живешь в этом доме.

Он намекал на условия их сделки, и Бринн с ходу поняла намек. Бринн опустила глаза и взяла в руки чашку с кофе.

– Надеюсь, проблема не слишком серьезная?

– Не такая, какую нельзя было бы решить.

– Ты не хочешь обсудить ее? Может, я в состоянии помочь?

Бринн вопросительно посмотрела на мужа. Не лукавит ли он?

– Могу ли я тратить те деньги, что вы выделяете мне на личные нужды, на свое усмотрение? – спросила она наконец.

– Конечно. И на ведение хозяйства тоже. А почему ты спросила?

Бринн глубоко вдохнула для храбрости. Она понимала, что рискует, но иного выбора не было.

– Потому что Мег беременна от лакея, что работает в доме по соседству, и я хочу ей помочь.

– Вот что… – протянул Лусиан.

Бринн не могла понять по его лицу, что он на самом деле думает. Как она ни старалась, оставаться в этой ситуации невозмутимой она не смогла.

– Я не хочу, чтоб ее выгоняли, как того требует миссис Пул, Лусиан. Мег поступила неправильно, но она и так сурово наказана. И ее любовник тоже согрешил. Я подозреваю, что это он ее соблазнил, однако даже если и не так, то нельзя, чтобы девушка страдала, а ему бы все сошло с рук!

– Да, это несправедливо, – согласился с ней Лусиан. – Тут я с тобой не спорю.

Однако когда Лусиан усмехнулся, Бринн посмотрела на него с подозрением:

– Не понимаю, что забавного можно найти в том, что случилось с Меган.

– Я думал не о Меган, а о тебе. Вернее, о твоем образе мыслей. Я представил, как отнеслись бы наши пэры к твоим идеям о равной ответственности полов за рождение внебрачных детей.

– Большинство ваших пэров – надутые самодовольные болваны, убежденные в том, что Господь создал женщин лишь затем, чтобы они обслуживали мужчин!

– Успокойся, любовь моя. Тут я тоже с тобой согласен. Но твой темперамент меня восхищает.

Щеки ее раскраснелись. Бринн готова была продолжить диспут, однако сочла за лучшее прикусить язык. Не стоило настраивать против себя мужа раньше времени. Может, ей и не придется с ним воевать.

– Как я понимаю, ребенок все равно родится. Выходит, главная проблема в том, что родится он вне брака. И чтобы этой проблемы избежать, достаточно поженить родителей. Вот такой простой выход, – сказал Лусиан.

– Мег говорит, что ее кавалер не сможет жениться на ней, не потеряв работу у лорда Бонами.

– Я имею определенное влияние на лорда Бонами. Думаю, я смогу уговорить его вмешаться. Если придется, отца ребенка, которого носит Мег, можно просто заставить на ней жениться.

– Но я бы не хотела, чтобы ее вынудили выйти замуж против воли, как это случилось… – Бринн замолчала и прикусила губу. По глазам Лусиана она поняла, что он догадался о том, что она хотела сказать. – Я знаю, – сказала она, предлагая более дипломатичное объяснение, – что вам это, возможно, будет трудно понять, принимая во внимание ваш пол и статус в обществе, но для женщины брак может стать хуже каторги. Вы не представляете, что это такое – быть заложницей настроений и желаний другого человека и не иметь никаких прав, кроме тех, которыми наделил вас муж.