Корки уступил ей свою каюту. На «Жемчужине» было всего три каюты, и братья Андерсон заняли третью. Натан не знал, где спал Джеймс, но не удивился бы, если бы обнаружил его спящим возле каюты Джудит, а может быть даже внутри неё, на полу, подпирая собой дверь. Натан дал ему слово, что не прикоснётся к ней, и он не станет, но Джеймс всё равно помогает ему сдержать его слово.

Джеймс никогда не стучал, когда заходил в каюту Натана, и ему было абсолютно наплевать на то, как это выглядело со стороны. Но так бывало только тогда, когда Джеймс не знал, что Джудит там нет. Тогда он стучал. Но когда она была в каюте вместе с Натаном, и Джеймс знал об этом, то наведывался к нему один или два раза. Неожиданно. И очень тихо. И даже не извинялся за это! Натан находил это раздражающим, но он не был так глуп, чтобы просить Джеймса не делать так больше. Он понимал, что перешёл черту со своими требованиями. Но это был просто какой-то момент безумия или одержимости, когда он выдвинул это требование! И Джеймс, без сомнения, заставит его заплатить за это, как только вернёт свою дочь обратно.

Как ни странно, но Натана даже не должно было быть там. Он мог поискать матросов для своей команды в других городах, а не в том городе, где была Джудит. Он должен уже быть на обратном пути в Англию, к своим племянницам, а вместо этого позволил Мэлори втянуть себя в их семейные проблемы. Если бы он только не знал Жаклин – бесстрашную, дерзкую, смешную… и самую близкую подругу Джудит. Он мог бы сказать категоричное нет, если бы не встречал Джек или если бы не увидел умоляющий взгляд Джудит там, на пристани…

Но Джудит недолго оставалась тихой мученицей. Её вспыльчивый характер проявился в первый раз тогда, когда он отдал ей приказ, которого она не ожидала. Например, постирать его одежду или выдраить снова пол, хотя она мыла его только вчера.

- Это не баш на баш, - заметила она. - Я ведь только спрашивала о твоей жизни.

- Но у тебя была такая возможность, дорогая. Ты не представляешь, сколько бессонных ночей я провёл, размышляя о том, как бы ты могла меня использовать.

Она густо покраснела. Он уступил и вернул ноги обратно под стол прежде, чем она даже потянулась к ним. Но он всё ещё не мог отвести от неё глаз, когда она стала чистить пол рядом с его столом. Она была красавицей, когда надевала платья или халатики, но сейчас выглядела чертовски соблазнительной в своём мальчишеском костюмчике, а носила она на корабле исключительно его. И прямо сейчас ему открывался превосходный вид на неё сзади, её бриджи чётко обрисовывали изгибы бёдер, когда она наклонялась вперёд, вытирая пол. Для него становилось всё сложнее не прикасаться к ней, особенно когда он видел её в таких позах, как теперь, а она была так близко, что он мог чувствовать её запах. Он должно быть мазохист, раз заставляет себя пройти через всё это, хотя по-прежнему так сильно желает её. Но он просто хотел побыть с ней ещё несколько дней перед тем, как они навсегда расстанутся.

Снова взглянув на него, она вдруг спросила:

- Кто выпустил тебя из камеры?

Ему было приятно, что она всё ещё интересовалась им, но он разозлился из-за темы, которую она подняла. Он понял, что она опять пытается сделать это - перемешать все его эмоции и чувства. Но он не был удивлён. Она и понятия не имела о глубине тех эмоций, которые возбуждала в нём. Он никогда не давал ей понять, насколько сильны его чувства, даже в ту ночь, когда они занимались любовью. Но правда была в том, что он боялся влюбиться в неё. У них нет надежды на совместное будущее, и это только подпитывало его гнев.

- Я спал, поэтому не видел, кто это был. Но, очевидно, не ты, - сказал он с горечью.

Она только открыла рот, чтобы ответить, но передумала. Потом опять собралась, но снова закрыла рот.

Его брови сошлись вместе, когда он посмотрел на неё:

- Что?

Она вперилась взглядом в пол и сказала так тихо, что он едва услышал её:

- Я собиралась.

- Собиралась сделать что?

- Выпустить тебя. Я ждала, пока все уснут. Но прождала слишком долго. Ты уже ушёл.

Он фыркнул.

- Очень удобно говорить так сейчас.

Её кобальтовые глаза округлились от удивления, когда она снова на него посмотрела.

- Ты мне не веришь?

- А почему я должен?

- Возможно потому, что я никогда не врала тебе? Я лгала ради тебя, но никогда не лгала тебе. И молчала, ну если не считать последнего раза, когда я упомянула об импорте, насколько я могу вспомнить.

- Об импорте? Что это вообще значит?

Она только пожала плечами.

- Я могла бы солгать о членах моей семьи. Ведь семейные тайны есть семейные тайны, ты понимаешь это, и они не должны распространяться на тех, кто не имеет к ним прямого отношения. Конечно, не очень благоразумно с моей стороны. Ты же, в свою очередь, лгал мне. Или же ты и сейчас станешь утверждать, что никогда не был контрабандистом?

- Ты действительно думаешь, что я отвечу? Тебе, дорогая, нельзя доверять.

Она застыла, очевидно, оскорблённая этим высказыванием, и он не смог не заметить обиду, мелькнувшую в её глазах. От этого его внутренности словно тисками сжали. Он потянулся к ней, но в последнюю секунду остановился. Треклятое обещание… И именно в эту секунду Джеймс открыл дверь и нахмурился, когда сразу же не увидел Джудит.

Но она тут же поднялась, догадавшись, кто вошёл сюда без стука, и, держа в руке ведро с водой, натянуто сказала Натану:

- Я закончила с полом, а сейчас пришло время для ленча.

Она выбежала из комнаты, даже не взглянув на своего дядю, но Джеймс не вышел вместе с ней. Он очень медленно вошёл в комнату, его угрожающее поведение свидетельствовало о том, что расплата за наглость намного ближе, чем Натан мог представить.

- Я знаю, это не твоя битва, Тремейн, поэтому твои условия были такими возмутительными…

- Не нужно зловещих предостережений, пожалуйста. Я не злоупотребляю её положением. И Вы ошибаетесь, я был вынужден прийти сюда.

- Да? Я и представить себе не мог, что был настолько убедителен.

Натан засмеялся.

- А Вы и не были. Но мои причины – моё личное дело. До тех пор, пока ничего не случится с этим, пока я не вернусь в Англию, - он вынул документ и снова забросил его в ящик стола. - Будьте уверены, всё будет в порядке.

- И что это за бумага?

- Доказательство того, что я выполнил свою миссию.

- Я – это все доказательства, которые тебе потребуются, старина. Или же, в случае если я не выживу в этом приключении, моя семья поможет тебе.

- Не обижайтесь, лорд Мэлори, но я предпочитаю документ, который от меня затребовали.

- Кажется, я понимаю… соглашение о помиловании?

Натан снова рассмеялся.

- Вы удивительны. Ваша дедукция поражает.

- Так ты не хочешь честно признаться, зачем тебе нужно помилование? Но тебе и не стоит объясняться. Я вёл довольно насыщенную жизнь, видел больше, чем следовало бы. Даже если ты вернёшься из плаванья на своём корабле, тот факт, что тебе необходимо письменное доказательство успешности твоей миссии, говорит само за себя. Ты стремишься к продвижению по службе или помилованию, а так как ты не военный… - Джеймс побрёл обратно к двери, но остановился на мгновение, чтобы обернуться. - Ты мне понравился с самого начала. Уложил и вырубил моего брата, без какой-то видимой причины, а это требует мужества. Я надеюсь, что мне не придётся в конечном итоге убивать тебя.

Натан подался вперёд.

- Это Вы выпустили меня из клетки на корабле?

Ни выражение лица, ни тембр голоса Джеймса не изменились.

- Это означало бы, что ты должен мне, не так ли?

Это немного раздражало, что его нельзя было прочесть при помощи эмоций.

- Вы не собираетесь отвечать?

- Я? И вдруг делаю добрые дела? - Джеймс рассмеялся, когда вышел из каюты.

Натан какое-то время разочарованно смотрел на дверь. Это была отвратительная привычка всех Мэлори, оставлять недосказанность вот так витать в воздухе. Конечно же, Джеймс не мог этого сделать, ведь именно он был тем, кто посадил Натана на гауптвахту. Сейчас Мэлори знают, что Кэтрин была их вором, но они не знали этого, когда находились на «Деве Джордж». И Натан не собирался искать повод, чтобы быть обязанным этому человеку. Он предпочитал, чтобы всё было наоборот.


ГЛАВА 44

Прошло четыре дня, а они до сих пор не заметили корабль, который пытаются догнать. Джеймс сказал, что потребуется не меньше недели, чтобы достичь берегов Сент-Китс, или меньше, если им повезёт со встречным ветром. Они рассчитывали догнать корабль Кэтрин ещё в пути, что позволило бы отвести смертельную угрозу от Джеймса. Но, очевидно, что второй корабль стартовал с огромной форой, которую они до сих пор не смоги отыграть, поэтому нужно было рассмотреть альтернативный план.

Этим утром Джудит вошла в каюту Натана, принеся ему завтрак. Он стоял рядом со своим столом, но сразу же посмотрел на неё, как только она вошла. Он довольно долго смотрел на девушку, прежде чем перевести взгляд на карты, располагающиеся на его столе. Карты Карибского моря, которые принадлежали Джеймсу. Они были насквозь промокшие, когда Арти принёс их с «Девы Джордж», перед тем, как они отплыли. Но теперь они высохли и были по-прежнему читаемы.

- Снова лишь одна тарелка? - сказал Натан прежде, чем она смогла бы заговорить на интересующую её тему. - Ты не выполняешь мои указания достаточно хорошо, не так ли?

Она улыбнулась.